- Ну разумеется. Это была единственная причина, по которой он хотел тебя видеть?
София некоторое время обдумывала ответ.
- Трудно сказать.
- Тебя все еще мучают ночные кошмары?
- Да, за исключением… - Кошмаров не было лишь тогда, когда она спала с Ноем. - Сотни людей этим страдают, - поспешно добавила она. - Это вовсе не означает, что они не могут нормально жить.
- Но эти сотни людей не пережили тех испытаний, что выпали на твою долю.
Женщина стояла и рассматривала пейзаж за окном. Был еще один бело-серый день, поверхность озера занесло снегом, отражающим тусклый послеполуденный свет. С того места, где она стояла, Софии был виден поворот дороги, довольно крутой, если говорить откровенно, от которого отвесная стена резко спускалась к озеру. Этот участок дороги пестрел предупредительными знаками, но ограждение было просто смехотворным. Когда София заметила выезжающую из-за поворота машину, сердце ее тревожно сжалось.
Она отвернулась и попыталась сосредоточить внимание на озере Уиллоу. Тина скользила по его поверхности на коньках, выполняя тренировочные упражнения. Было невозможно видеть Тину и не вспоминать о рассказе Бо Кратчера - о том, что она со своей партнершей мечтает завести ребенка и хочет, чтобы отцом стал Ной. Жизнь в этом крошечном городке оказалась гораздо более насыщенной событиями, чем София могла вообразить.
- Инцидент остался в прошлом, - заверила она Тарика. - Можешь мне не верить, но это правда. Жизнь идет своим чередом.
- Ты попросту сбежала.
Она улыбнулась:
- У Чарли прорезался еще один зубик. Я тебе об этом говорила?
- Несколько раз. И даже посылала фотографии по электронной почте.
- А сегодня я везу юношескую хоккейную команду на тренировку, - добавила женщина.
- Веселью нет конца.
- Я переспала с парнем, который живет через дорогу, - выпалила София. - И не один раз.
В трубке повисла тишина, затем Тарик произнес:
- Это прекрасно. Ты меня не разыгрываешь?
София обняла себя рукой за талию и снова принялась вышагивать по комнате, посвящая приятеля в подробности. О том, что ее машина оказалась в кювете во время снежной бури, она умолчала, сообщив лишь, что встретила Ноя сразу по приезде в Авалон.
- Он относится к классическому типу мужчин, много времени проводящих на открытом воздухе. И у него легкая щетина. Он ветеринар.
- Просто прелестно.
- Оставь свой покровительственный тон. Все произошло спонтанно, - продолжила София. При мысли о Ное лоно ее немедленно увлажнилось. - Мы не встречаемся и вообще едва знаем друг друга. Но между нами произошло нечто - я даже не знаю, как это назвать. Это сексуальный эквивалент реакции от брошенной горящей спички в лужицу керосина.
- Очень интересно. Похоже, переезд пошел тебе на пользу.
- Должна заметить, что нашла самый простой способ заново открыть саму себя.
- А со своим бывшим ты уже встречалась?
- Постаралась свести общение к минимуму. Честно признаться, мне неприятно наблюдать за тем, как хорошо Грег и его новая жена ладят друг с другом. Мне больно видеть обожание в его глазах, больно видеть, как они счастливы вместе. Ничего не могу с собой поделать.
- Еще как можешь! Например, развлечься с соседом.
- Да, так все и было. Доктор Маартен сказал бы на это, что я таким образом открываю новые лики самой себя. Или высвобождаю нерастраченную сексуальную энергию. - "Но в этом случае двух раз явно недостаточно", - мысленно добавила она.
Решив сменить тему, София стала расспрашивать Тарика о слушаниях в суде и о продвижении тех дел, над которыми он в настоящее время работает. Женщина внимательно слушала его и томилась. София сознавала, что все еще принадлежит тому миру, где самая главная цель - хорошо выполнить свою миссию и где задачи трудны, но решаемы, где она держала ситуацию под контролем.
Но женщина отлично помнила, в чем заключается цель ее приезда в Авалон. Ее собственное путешествие только начиналось.
Поговорив с Тариком, София обошла весь дом, чтобы убедиться, что он выглядит опрятно и гостеприимно. Сегодня Макс приедет к ней после школы. После хоккейной тренировки она накормит его ужином - его любимыми ленивыми сэндвичами, - и он останется у нее ночевать.
Раздался стук в дверь, и София, вздрогнув от неожиданности, бросила взгляд на часы. Слишком рано для Макса. На пороге стояла Гейл, соседка, живущая ниже по улице.
- Я принесла тебе кексов, - сообщила она, откидывая назад капюшон своей парки и протягивая Софии плоскую коробку.
- Большое спасибо, - ответила она, отступая на шаг, чтобы гостья могла пройти в дом. - Это очень мило с твоей стороны.
- Не очень-то радуйся. Пекарь из меня никудышный. Но длительное сидение взаперти подвигло меня предпринять что-то новое.
- Останешься?
- Совсем ненадолго. - Гейл осмотрелась вокруг. - Я никогда прежде не была в этом коттедже. Здесь очень мило.
- Сегодня ко мне впервые приедет сын. Максу двенадцать. Надеюсь, ему здесь тоже понравится.
- Не сомневаюсь, - заверила Гейл. - Что тут может не понравиться?
- Ну, например, отсутствие кабельного телевидения.
- Глупости какие, - возразила Гейл. - У тебя же есть DVD-плеер. Возьми напрокат несколько фильмов в "Сильвер Скрин".
- Звучит здорово, но я решила целиком посвятить время сыну. Если мы захотим развлечься, я могу научить его играть в криббидж или канасту. Но я нервничаю. Это ужасно - нервничать из-за того, что собственный сын собирается к тебе в гости. С тех пор как мы с Грегом развелись, Макс живет с отцом, - пояснила она, готовясь к привычной реакции слушателя - множество вопросов, высказывание мнения, оценивающие взгляды.
- Ничего удивительного в том, что ты нервничаешь. - Гейл похлопала ее по руке. - Послушай муд рого совета - готовься к тому, что все пройдет далеко не так, как хотелось бы. Ты, вероятно, уже нарисовала в своем воображении идеальный сценарий вашей встречи.
София обрадовалась пониманию со стороны Гейл.
- Похоже, ты знаешь, о чем говоришь.
- Приведу пример из жизни: после того, как часть Адама мобилизовали, ему дали короткую увольнительную перед отправкой за границу, и я тщательно спланировала день, который мы проведем всей семьей. В моей голове одна идиллическая картинка сменяла другую, и все они должны были превратиться в счастливые воспоминания, которые поддерживали бы меня до возвращения мужа. - Женщина печально улыбнулась. - Да уж, воспоминания у нас остаются, но вот далеко не все из них похожи на картинки из фильма.
- Как я понимаю, все пошло не по плану.
- У малыша воспалилось ухо, и мы провели три часа в приемной у доктора, а потом еще и поругались из-за того, что Адам вознамерился отправиться за десять миль, чтобы предписанное лекарство приготовила одна работница аптеки, которая прежде была его девушкой. Вот такой получился день, проведенный с семьей. Ах да, я забыла упомянуть о так называемом романтическом ужине, когда мы сидели на причале перед "Постоялым двором на озере Уиллоу" и смотрели на опадающие листья. В общем, весь день коту под хвост.
София представила, что при этом должна была испытать женщина.
- Мне очень жаль.
- Помню, как я кричала: "Катись ко всем чертям собачьим!" - когда его поезд отходил от станции.
- Боже мой! Мне в самом деле очень жаль, Гейл.
- Как ни удивительно, у этой истории счастливый финал. Я все еще стояла на платформе с детьми, полностью выбитая из колеи, когда поезд резко затормозил, и Адам выпрыгнул на перрон. Он сорвал стоп-кран, потому что испытывал те же чувства, что и я. И мы наконец как следует попрощались под радостное улюлюканье пассажиров. Кто-то сделал снимок, который тут же был растиражирован уж и не знаю в скольких газетах.
- Какое романтическое прощание, - сказала София.
Гейл кивнула:
- Адам даже объяснил о своей прежней подружке. Она очень опытный фармацевт, и доктор посоветовал обратиться именно к ней, но я не расслышала этого за криками ребенка, а муж был слишком взбешен, чтобы мне что-то объяснять.
- Но вы справились.
- Да. Но Адама все равно что нет. Он служит так далеко.
София распознала боль в голосе собеседницы. Это чувство обычно приходит вместе с осознанием того, что твой брак не удался. Но быть насильно разлученной с мужем из-за его работы…
- Мне очень жаль, - в очередной раз повторила она. - Если я могу что-то для тебя сделать…
- Очень может быть. - Гейл спрятала руки в карманы. - Мне нужен совет. Ной говорил, что ты адвокат.
Великий Боже!
- Я не практикую.
- Но могла бы?
- Ну, у меня есть разрешение на работу в этом штате, но… - "Ты сама предложила", - напомнила себе София. - А в чем, собственно, дело?
- Я… Боже мой, это ужасно! Не хочу беспокоить по таким пустякам Адама, пока он служит за границей. Дело касается лицензии на ферму. Сама я в этом ничего не понимаю. Со времени отъезда мужа даже самые незначительные вещи вдруг приобрели иной смысл.
Софии не приходилось прежде заниматься лицензиями, но она искренне хотела помочь Гейл, такой беспомощной без мужа.
- Хорошо, я помогу. Завтра тебя устроит?
- Да, отлично. - Она выглянула из окна. - Мне пора возвращаться.
- Я провожу тебя до дома, а ты пока введешь меня в курс дела. - София улыбнулась. - У меня и самой депрессия из-за долгого торчания в доме. Мне кажется, я впустую трачу время.
Дом Гейл находился в сотне ярдов вниз по дороге.
- Твоим детям год, три и пять, так? - уточнила София, недоумевая, как женщина оставила их одних.
Гейл тут же развеяла тревоги Софии:
- Не беспокойся, они в хороших руках.
Войдя в дом, они тут же увидели взлетевшую в воздух смеющуюся девочку. Мгновение спустя ее поймали сильные руки, принадлежащие конечно же Ною Шепарду.
Гейл увидела, каким взглядом София смотрит на него и как она при этом краснеет.
- Не беспокойся, - прошептала она, - он оказывает подобное воздействие на всех вокруг.
Глава 18
Садясь в школьный автобус, Макс немедленно почувствовал себя чужаком. Он не знал никого из детей, следующих этим маршрутом, и у него не было постоянного места. Он был аутсайдером, на которого все бросали подозрительные взгляды.
С рюкзаком за спиной и свешивающейся с плеча спортивной сумкой, которая весила, как ему казалось, целую тонну, Макс вошел в автобус, показал идентификационную карту равнодушному водителю, который, бросив на нее взгляд, просто кивнул. Этот автобус, как и все прочие школьные автобусы в Авалоне, был битком набит ребятами - представителями разных социальных групп: девочками, которые либо визжали, либо перешептывались, книжными червями, которые с головой уходили в фантастический мир литературы, громогласными спортсменами, исторгающими ругательства всякий раз, как открывали рот, и небольшим количеством других детей. Макс относил себя к последней группе середнячков - не блещущих умом, но и не глупых, не особо популярных, но и не отверженных.
Мальчик задержался в середине прохода, высматривая пустое место и стараясь не показывать своего отчаяния. Почти все места были уже заняты, поэтому ему придется садиться рядом с кем-то. Но с кем? Тем парнем, что как зачарованный жмет на кнопки электронной игры? Возможно, он и вовсе его не заметит. Макс направился к свободному сиденью.
- Занято, - без выражения произнес парень, не поднимая головы. - Извини.
Макс двинулся дальше. В этом автобусе было слишком много девчонок. Максу пришлось выбирать между мальчиком по имени Колби, с которым он был в одном классе по естествознанию и который вечно витал в облаках, и толстой девчонкой со злобным выражением лица.
Кто-то толкнул его в спину:
- Да сядь ты уже, а?
Макс плюхнулся рядом с толстой девочкой. Возможно, она не станет с ним разговаривать.
- Я что, сказала, что ты можешь сесть рядом со мной?
- Нет, - ответил Макс, ставя рюкзак на колени и запихивая спортивную сумку под сиденье. Затем он уперся коленями в спинку кресла впереди себя.
- Может, я его для кого-то приберегала.
- А может, и нет.
- Меня это бесит.
- Твои проблемы.
- Я Челси, - представилась девчонка.
Это было уже слишком для человека, который не желал разговаривать.
- Макс, - произнес он, глядя перед собой.
- И что ты делаешь в этом автобусе?
- Еду к маме.
Макс терпеть не мог произносить эти слова. Для большинства детей фразы "Я еду домой" и "Я еду к маме" означали одно и то же. Но только не для Макса. Хорошо еще, что ему не пришлось лететь в самолете всю ночь, чтобы ее увидеть, как он, бывало, делал, когда она жила в Голландии. Так что ситуация явно улучшилась. Может быть.
- Где она живет? - спросила Челси.
- На Лейкшо-роуд.
- Я тоже там живу, - тут же сказала девочка.
"Что ж, давай станем лучшими друзьями", - саркастически подумал Макс.
- Это последняя остановка, - сообщила Челси. - Конец маршрута. Я всегда выхожу позже всех, и это меня бесит.
Макс вытащил мобильный телефон. В действительности ему вовсе не нужно было ни с кем связываться, но он рассудил, что если притворится занятым, то эта толстуха, возможно, оставит его в покое. Не придумав ничего лучшего, он писал сообщение Дюбуа: "Ты сегодня будешь на тренировке?" Рукой он прикрывал экран так, чтобы Челси ничего не было видно. Мальчик и без того знал, что Дюбуа идет на тренировку, так же как и другой его приятель, Альтшулер. Их родители отвозили мальчиков по очереди, и сегодня водителем впервые будет София. Она даже взяла напрокат полноприводный минивэн, который считала очень материнской машиной.
Макс захлопнул крышку телефона и спрятал его в карман. Отец запрещал ему часто пользоваться сотовой связью и каждый месяц проверял счета. Мальчик не жаловался, ведь, если бы Грег настоял на своем, у него вообще не было бы телефона. Но для мамы это был единственный способ напрямую связываться с сыном. Она терпеть не могла звонить им домой, где трубку поднимали отец или Нина. Так Макс получил собственный телефон и настроил на вызовы Софии отдельный рингтон - "Я засыпаю" группы "Претендерз".
Автобус неспешно полз по привычному маршруту, делая остановки. Тормоза его скрежетали и шипели, а двери открывались, выпуская пассажиров. Как только чудаковатого вида девчонка, сидевшая напротив Макса и Челси через проход, вышла, он тут же занял ее место, перетащив свои вещи и прильнув к окну. Стекло быстро запотело от его дыхания.
К несчастью, Челси ничуть не смутило то обстоятельство, что Макс пересел и что он почти не отвечает на ее реплики. Она продолжала болтать как ни в чем не бывало, и список того, что ее раздражает, рос с каждым поворотом дороги. Эта девочка терпеть не могла, что большая часть "снежных" дней, когда не нужно посещать школу, уже израсходована, а еще только февраль; что на Лейкшо-роуд нет кабельного телевидения и поэтому любимый мюзикл ей приходится смотреть у друзей; что билет на подъемник на гору Сэддл очень дорог, а они с дедушкой катаются там на лыжах каждые выходные.
- А ты катаешься на лыжах? - поинтересовалась Челси.
- Нет, только на сноуборде, - ответил Макс.
- Как классно! Я тоже хотела научиться, но мои бабушка с дедушкой не хотят покупать мне новое оборудование. Меня это просто бесит!
Ну разумеется. Самого Макса тоже многое выводило из себя, но он же не рассказывал об этом всем и каждому. Например, тот факт, что он провалил тест и ему пришлось давать результат отцу на подпись. Или то, что у него появилась целая орава сводных братьев и сестер, которых он даже не знает. Или то, что он не имеет представления, как выглядит дом его матери. Или то, что он разрывается между матерью и отцом. Или осознание того, что ему предстоит провести скучнейшие выходные в жизни. Список можно было продолжать еще и еще.
Максу уже начало казаться, что поездка его никогда не закончится. По крайней мере, пейзаж за окном радовал глаз. Максу очень нравилось любоваться озером Уиллоу. На земле, принадлежащей его отцу, к берегу озера примыкала платформа, с которой очень удобно рыбачить или, разбежавшись, нырять в озеро. Хотя вода была настолько холодной, что тело тут же покрывалось гусиной кожей, окунуться в жаркий день стоило того.
Зимой поверхность озера покрывалась коркой льда. В городке имелся инспектор, который регулярно проверял толщину льда. Если она не достигала меньше четырех дюймов, кататься было нельзя. Отец Макса и мачеха вовсе не разрешали своим постояльцам выходить на лед, потому что опасались несчастных случаев. Мальчику было интересно, как его мать относится к вопросу о катании на коньках.
У мамы теперь дом в Авалоне. Макс не мог даже надеяться, что она переедет сюда.
- Так где, ты сказал, твой дом? - снова спросила Челси. В действительности Макс ничего ей не говорил.
- Напротив "Молочной фермы Шепардов", - ответил он.
София посоветовала ему высматривать большой сарай - единственное строение, которое видно с дороги. На его стене изображена корова. Со слов матери Макс знал, что это место больше не является молочной фермой. Тот мужчина, которого они встретили в ресторане, превратил ее в ветеринарную лечебницу.
- Это и моя остановка тоже, - провозгласила Челси. - Я подрабатываю у доктора Шепарда, помогаю ему ухаживать за животными.
Макс почувствовал, как в нем зашевелилось любопытство, но он счел ниже своего достоинства показывать это какой-то там девчонке.
- Я подскажу тебе, где нужно выходить, - пообещала Челси.
- Отлично. - Как будто он сам не в состоянии найти амбар!
Автобус накренился, и спортивная сумка Макса заскользила по полу. Он тут же поймал ее и выглянул в окно. На мгновение открывшийся его глазам вид испугал его. У дороги был насыпан огромный сугроб, сразу за которым начинался крутой спуск. У мальчика защемило в желудке. Не то чтобы он испугался, просто такова была естественная реакция человека, посмотревшего в окно и не увидевшего под собой ничего, кроме воздуха. Местные власти не позволили бы школьному автобусу следовать небезопасным маршрутом. К тому же водитель ехал на скорости раза в два меньшей, чем следовало бы.
- Говорят, - с готовностью пустилась в объяснения Челси, - что лет так пятьдесят назад машина сорвалась с обрыва в этом самом месте, и пассажиры в ней - мужчина и женщина, которые направлялись в "Постоялый двор на озере Уиллоу", чтобы провести там медовый месяц, - погибли.
- В самом деле?
- Мой дедушка рассказывал, хотя, как мне кажется, наверняка он не знает. Согласно преданию, ни машину, ни тел обнаружить не удалось, потому что озеро очень глубокое. - Девочка стала собирать вещи. - Почти приехали.
Макс заметил амбар, который в точности соответствовал описанию, которое дала ему мать. "Наконец-то", - подумал мальчик.