Единственное, что подходило - это шелковая рубашка с набивным рисунком из фламинго, которую Нелл прикупила на недавней распродаже в "Монсуне". Не обтягивая фигуру, рубашка скрывала все недостатки верхней части тела. К ней Нелл надела черные сшитые на заказ брюки. Черные туфли без каблука лучше всего подходили для женщины, хлопочущей на кухне перед приемом гостей.
"Мама возмутилась бы ужасно, узнав, что это моя почти единственная нарядная одежда", - подумала Нелл, проводя щеткой по коротким кудрявым волосам. Но ей некогда было анализировать безотчетное чувство вины, возникшее по этому поводу, потому что у входной двери раздался звонок.
- О Боже, я еще не накрасилась, - воскликнула Нелл и поспешила к двери.
Первым пришел сосед Лео Тэрнбалл. Он был художником и работал время от времени в отделе дизайна передач на Би-Би-Си, рисуя декорации и бутафории, что тут же и оплачивалось. Но он мечтал рисовать на стенах. В этот вечер Лео пребывал в приподнятом настроении.
- Я получил заказ! Я получил заказ! - восклицал он, пока Нелл открывала дверь, потом заключил ее в объятия и протанцевал с ней по узкому холлу, ударяя то об одну стену, то об другую, не замечая острых углов, дверных косяков и картин в рамах.
- О-ох, да осторожней! Привет, Лео, ну, прекрати! - кричала девушка, заглушая его радостные возгласы. Когда Нелл высвободилась из объятий Лео, она заработала по меньшей мере четыре синяка. Нелл хотелось их почесать и потереть, но она не могла этого сделать.
- Конечно, я тоже за тебя рада, - уныло добавила Нелл, - но все же успокойся!
Сама Нелл была в состоянии тихой депрессии, и ликование Лео казалось ей неуместным.
Он немного сник.
- Извини, - сказал Лео виновато. Он был высокий, темноволосый и очень красивый. Сейчас Лео был одет в джинсы и голубую рубашку с пятнистым рисунком. Лео никогда не наряжался, и Нелл даже подозревала, что у него нет ничего, кроме поношенных синих джинсов. Часто у Лео вообще не было денег, но когда они появлялись, он становился щедрым, покупая подарки своим друзьям и раздаривая их с веселой улыбкой. Сейчас Лео, улыбаясь, сообщил Нелл о новом заказе.
- Я так рад, так рад. Это произошло именно сегодня, и я должен тебе обо всем рассказать.
Пока он говорил, снова позвонили в дверь.
- Через минуту ты сможешь рассказать поподробнее и не только мне, - заверила его Нелл, направляясь к двери. - Налей себе вина. Оно на кухне, как тебе известно.
Звонившими оказались Тэлли и Джемма.
- Привет, Нелл, - небрежно сказал Тэлли, наклоняясь, чтобы поцеловать ее и передавая ей бутылку. - Надеюсь, тебе понравится. Это новое вино из Австралии.
Тэлли гордился тем, что у него хорошие отношения с поставщиками вин.
Нелл подняла брови, глядя, как брат вошел в холл, опередив Джемму; потом сказала:
- Большое спасибо. Привет, Джемма.
Женщины обменялись щедрыми поцелуями, и Джемма угрюмо проплыла мимо Нелл, войдя вслед за Тэлли в комнату, которая служила и гостиной, и жилой комнатой. Там она намеренно расположилась как можно дальше от Тэлли. Нелл не знала, что Тэлли вынужден был пригрозить Джемме, что выставит ее из своей квартиры, если она не пойдет с ним на обед, но Нелл чувствовала, что в личной жизни брата все далеко не безмятежно. Она пожала плечами. О коротких любовных связях Тэлли было всем известно.
Нелл успела услышать, как Лео еще раз с большим подъемом объявил о своем заказе, и в дверь еще раз позвонили.
- Вновь приветствую тебя, коллега по кулинарии, - весело объявила Кэролайн, просовывая осторожно голову в дверь, прежде чем войти, и нюхая с преувеличенным любопытством воздух. - Здесь не может пахнуть семейным средством после бритья? Только не говори мне, что пришел Глаз-Ватерпас.
Нелл возмутилась.
- Неужели ты думаешь, что я могу подвергнуть тебя такому испытанию после рабочего дня? - запротестовала она. - Я считаю, мы и так наказаны. Привет, Дэйвид, - с теплом в голосе добавила Нелл, обращаясь к полному мужчине с вьющимися темными волосами, стоявшему за Кэролайн и одетому в строгий костюм-тройку. Это и был Дэйвид Гедалла, которого Нелл знала еще со школы, а теперь пыталась подружить с Кэролайн. Однако пока усилия Нелл оставались напрасными.
Давать званые обеды было для Нелл самым большим удовольствием на свете. Ей доставляло наслаждение заботиться о том, как будут выглядеть блюда, радуя глаз и удовлетворяя вкусы самых придирчивых гурманов. Разыскивая различные рецепты, Нелл не считалась ни с какими трудностями, экспериментируя с ингредиентами, пробуя соусы и добавки - точно так же, как большинство женщин примеряют одежду и аксессуары. Радость друзей за столом для нее была важнее, чем ее собственный вид, и Нелл испытывала удовольствие, слушая похвалы, которые обычно ей доставались. Но сейчас, казалось, что-то нарушилось. В конце концов ей стало интересно, не вызвано ли общее дурное настроение вирусом, которым она сама же заразилась, потому что первым пострадало ее настроение.
- Я буду разрисовывать плавательный бассейн Тревору Энтуистлу, - объявил Лео, когда компания собралась вокруг белого металлического стола, заставленного напитками и канапе, накрытого в тени деревьев в садике. Хотя садик был общий и вечерним солнцем наслаждались разные компании людей и гуляющие поодиночке, гости Нелл оставались чужими друг другу.
- Треввер или Уэввер? - интригуя, спросила Кэролайн. - Он сооружает новый бассейн? В такие дни нужно побольше платить астрологам.
- Об этом ничего не знаю, - сознался Лео. - Думаю, у него неплохо идут дела, потому что он купил этот роскошный дом на реке в Брэйе, а теперь пристраивает к нему бассейн. Говорит, что не хочет, чтобы он выглядел как общественный туалет - с кафелем и всем прочим. Поэтому и пригласил меня его разрисовать: дно, стены, потолок и вообще все.
- Что же вы будете рисовать - голых красоток? - циничный вопрос Тэлли был навеян ссорой, которая у него произошла с Джеммой. Он рассердился за то, что она пыталась поставить свои очередные фотосъемки купальной одежды выше званого обеда у сестры. Тэлли считал работу Джеммы недостойной и называл ее "сутенерской возней перед камерой", ради которой не стоило мучиться.
- Это я решу сам, - немного обидевшись, ответил Лео. - Конечно, мне еще нужно будет получить одобрение Тревора, но думаю, что подходящей темой будет природа.
- Что вы имеете в виду - потеки от разбитых яиц? - изумленно спросил Дэйвид. - Как в передачах ТВ?
Лео выглядел оскорбленным.
- Не совсем так, конечно. Я буду рисовать облака, громовые раскаты, молнии, ветер со снегом, град, и, конечно, солнце. Я хочу изобразить все времена года.
- Как у Тернера, - заключила Кэролайн. - Только кисти Тэрнбалла.
- Чтобы посетить этот бассейн, люди будут проделывать долгий путь, - вскричал Лео, выдавая этим манию величия, которая в нем таилась. - Как посещают Сикстинскую капеллу!
- Но это будет всего-навсего баня Энтуистла, - вставил Тэлли. - До некоторой степени то же самое.
- Получше, чем танкер с патокой доверху, - съязвила Джемма, злобно глядя на него. - Весь плавательный бассейн можно этим заштукатурить.
- Я кое-что для вас приготовила, - вмешалась Нелл, нарушая наступившее гнетущее молчание.
Она приготовила маленькие квадратики печенья, покрытого сливочным сыром со шпинатом, крошечные кубики сыра "бри", зажаренные в сухарях, как пончики, и напекла колечек с рыбной начинкой.
Однако никто до них не дотронулся. Только Дэйвид взял одно печенье, виновато кашлянув. Джемма просто покачала головой и начала пить минеральную воду, упорно избегая взгляда Тэлли. Лео был слишком возбужден, чтобы есть. Он размахивал руками, углубившись в дальнейшие описания своих творческих планов, а Тэлли пристально смотрел на Джемму и не заметил предложенного блюда. Кэролайн просто улыбнулась и проговорила:
- Я не должна есть, милая.
"Почему я нервничаю?" - спрашивала Нелл сама себя, уставясь отсутствующим взглядом на Кэролайн. Девушка миниатюрна, как эльф. Ее ноги были настолько худы, что, казалось, их может сломать сильный ветер. "Должно быть, у нее восьмой размер, - подумала Нелл. - Ей диета нужна, как океану вода". Но промолчала и налила себе вина в бокал. Ей вдруг стало все равно, что сама она может быстро опьянеть.
За обедом гости почти ничего не ели. Собрав посуду после первого блюда, Нелл положила в кошачью миску нетронутые куски копченой лососины. Когда к ней приходили гости, Нелл обычно не обращала внимания на кошку Тэтчер, но сегодня она обрадовалась, что у нее есть кошка.
Звучала ария в исполнении Паваротти; телятина была изумительной, но Нелл заметила, что Джемма режет мясо на маленькие кусочки и катает их по тарелке, время от времени неохотно отправляя в рот кусочек порея. Кэролайн упросила положить ей "только самую-самую маленькую порцию", которую так и не съела. Тэлли ел быстро и рассеянно, не испытывая удовольствия от пиши, а Лео размахивал вилкой в оживленной беседе, кое-что отправляя в рот, а кое-что на скатерть или на ковер. Дэйвид оказался самым благодарным гостем и, покончив со своей порцией мяса, попросил добавки, но Нелл знала, что сделал он это только из вежливости. В добавках Дэйвид совсем не нуждался, - он имел избыточный вес, но, по крайней мере, он осознавал, каких трудов стоил Нелл этот обед, и не одобрял такое к ней пренебрежение. "Он добрый", - думала Нелл, поливая соусом вторую порцию мяса. Кэролайн посмотрела на Дэйвида с укором, передавая ему тарелку.
Нелл вдруг осознала, что сама она ест с жадностью, как бы компенсируя всеобщее воздержание, и даже невзирая на то, что потом будет себя за это ругать. С одной стороны, Нелл презирала одержимость страны по поводу диет и веса, а с другой - хотелось и самой в этом участвовать, только бы сохранить стройную фигуру. Как-то неприлично быть круглой там, где весь мир состоит из углов. В то же время Нелл раздражало, что люди могут пренебрежительно отвергать ее еду, приготовленную с таким старанием. "Зачем людей приглашают на обед? - возмущенно думала Нелл. - Только затем, чтобы все они могли усесться за хорошо сервированный стол. А я еще хочу разделить с ними хлеб и вести умную беседу! Они не должны приходить, если не собираются есть".
Видя, что гости ничего не едят, Нелл решила вообще не подавать десерт "тысяча листьев". Если не едят удавшееся блюдо вроде телятины, то неудавшееся и вовсе не стоит подавать. Вместо десерта Нелл принесла сыр с фруктами и графин выдержанного портвейна высшей марки, который, как она заметила, Тэлли опробовал раньше всех.
Неожиданно вечеринка распалась, не дойдя до конца. Первой захотела уйти Джемма в десять тридцать, ссылаясь на фотосъемки ранним утром и прося Нелл "быть великодушной и простить ее". Тэлли ушел вместе с ней с весьма мрачным выражением лица. Кэролайн отказалась от кофе, сказав, что от него она не уснет, потом объявила, что у нее болит голова, умоляя Дэйвида подвезти ее. Нелл удивила эта просьба Кэролайн, но Дэйвид охотно согласился ее выполнить.
К одиннадцати остался один Лео, все еще продолжая рассказывать о своем заказе и о том, сколько он хотел бы на этом заработать. Нелл слушала его несколько минут, наливая свежий кофе и пытаясь понять, почему обед не удался. Ей нравился Лео, особенно после того, как он два года назад рассказал, что он гомосексуалист. Сейчас они обычно делились впечатлениями о разных событиях, и Нелл смирилась с тем, что красивый добродушный Лео притягивает к себе массу поклонников, а она нет. Нелл беспокоилась о его здоровье, в век СПИДа, но ему ни словом не обмолвилась. Беспорядочные связи Лео - это его личное дело, а недоброжелатели всегда найдут о чем посплетничать. Но сегодня бесконечный рассказ Лео о заказе казался Нелл невыносимым.
- Почему никто ничего не ел? - внезапно спросила она, в то время как Лео увлеченно рассказывал о заказе. - Я приготовила обед, налила всем вина, а они говорили только о своих диетах и о том, сколько прибавили в весе.
Лео пришел в замешательство. Как могла смениться тема разговора, когда он размышляет об относительных качествах сияний и кучевых облаков?
- Они - что? - переспросил Лео.
- Ты должен был заметить, - нетерпеливо ответила Нелл. - Даже Дэйвид ел так, будто боялся отравиться, особенно после того как Кэролайн посмотрела на него укоризненным взглядом. - Лео, ты тоже думаешь, что иметь пристрастие к еде плохо?
- Конечно, нет.
- Рубенсу нравились полные женщины, - продолжала Нелл. - А тебе?
Лео пожал плечами.
- Трудно что-то сказать, если ты вообще не интересуешься женщинами.
Нелл невесело засмеялась.
- Ты меня убил. Я решила больше не хлопотать, устраивая обеды. Еда вышла из моды, найду себе другое хобби. Только вот беда - больше мне ничего не удается.
- Знаешь, это зависит от того, как на это посмотреть, - задумчиво сказал Лео. - Тебе нужно заставить других думать, что твои блюда - изысканнейшие деликатесы, но от них никто никогда не располнеет.
Нелл ничего не ответила, но всерьез задумалась над услышанным.
ГЛАВА 2
Было 24 июня - день летнего солнцестояния, когда веселые англичане обычно зажигают костры и прыгают через огонь, чтобы получить магическую энергию до конца года. Погода стояла чудесная, и Лондон заполнили туристы, гуляющие по паркам, бродящие по магазинам и катающиеся на прогулочных катерах по Темзе. Торговцы наркотиками на дискотеках в клубах могли хорошо заработать. Сколько беззаботных людей, молодых и старых, искало впечатлений и удовольствий, а может, и настоящего чуда в конце июня.
В Сити винные бары были до отказа заполнены во время ланча, хотя игристое австралийское вино в меню заменило французское шампанское в качестве марочного напитка. Дэйвид Гедалла, однако, заказал вино настоящее, потому что он и Тэлли праздновали.
- С днем рождения, старина, - а ты и в самом деле постарел, - подшучивал Дэйвид, поднимая бокал. - Каково это - встретиться с полицейскими моложе тебя?
- Сам это узнаешь всего через месяц, - проворчал Тэлли, отпив из своего бокала. - Двадцать девять. Это какой-то водораздел. Как говорится: "слезятся глаза, рука усохла, щеки пожелтели".
- "Поседела борода, укоротились ноги, а брюхо выросло", - закончил Дэйвид. - Это последнее относится все-таки только ко мне. "Генрих IV", часть вторая, верно? Не такие мы и старики, если помним Шекспира со школы. Что ты страдаешь? Ты хорошо зарабатываешь, строен, хорош собой, и тебе еще не стукнуло и тридцати. Покорить мир тебе - все равно что устрицу вскрыть.
Тэлли поморщился.
- Никогда не любил устриц. Противные, вонючие, мокрые, с острыми краями. Я бы омара ел каждый день. В самом деле, думаю, надо разорить отчима ради сегодняшнего вечера. - Он заметно оживился. - Это будет хоть какая-то компенсация за то, что придется выслушивать его бубнеж о компьютерах.
- Обед по случаю дня рождения?
Тэлли кивнул и нахмурился.
- Мать настаивала, а Джемма идти отказалась. На самом деле это даже лучше, потому что они друг друга недолюбливают. Не знаю, долго ли я буду вместе с Джеммой.
- Ты ведь всегда был из тех, "кто любит женщин и бросает их", верно? Не знаю, почему ты позволяешь им к себе вселяться - все равно потом тебе приходится их снова выдворять. Однажды какая-нибудь девушка и с тобой так же поступит. А Нелл собирается приехать?
- Да, конечно. Общий день рождения - это то немногое, что нас сближает.
Дэйвид искоса поглядел на друга.
- Возможно, ты заблуждаешься и вас сближает больше, чем ты думаешь. А как Нелл восприняла то, что ей стукнуло двадцать девять?
Тэлли тряхнул головой.
- Я ее не спрашивал. Наверняка она почти счастлива. Нелл всего-то и надо сбросить несколько стоунов, и тогда ей не составит труда выбрать себе пару.
- В этом твоя беда, Тэлли. Думаешь, секс - это главное? - В голосе Дэйвида прозвучало некоторое раздражение.
- Ну, а что, разве не так? По-твоему, миллионная сделка должна заключаться примерно за секунду. Если я стану богатым, то, честно говоря, я хотел бы выбраться отсюда и заняться птицеводством или еще чем-то вроде этого. Правду говорят, что брокерство - это игры для молодых мужчин. Десять лет такой работы отнимают у тебя все силы.
- Ага, значит, есть какая-то компенсация и для нас, неповоротливых страховых работников.
- Ох, Гедалла, ты всегда будешь в костюме в тонкую полоску. Даже катаясь в инвалидном кресле с шофером, когда тебе стукнет девяносто.
- А есть некий признак богатой шишки?
- Может быть. Я ведь не спускаю слезящихся глаз с Персидского залива и с доллара.
- Звучит как отличное сочетание.
- Масло и уксус - и побольше масла!
Для любого человека двадцатидевятилетие - это определенный рубеж. Неудавшийся обед еще больше усилил депрессию Нелл. Казалось, развалилось все. В студии она не смогла усмирить особенно знаменитого и темпераментного шеф-повара, который разъярился на записи. Из-за одного шутливого замечания Гордона Гриля. Запись оказалась негодной, и на следующую неделю пришлось приглашать других участников состязания. Продюсер был очень недоволен, Гордон Гриль обижен, а Нелл уныло доедала авокадо, взбитые сливки и обожаемые ею фрукты, из тех, что набрала для викторины. После всего этого Нелл хотелось только добраться до дому, уютно устроиться с хорошей книжкой и с коробкой шоколадных конфет на диване, но она должна была отобедать с родителями.
- Вы оба, как пасмурное ирландское лето, - недовольно заметила вечером их мачеха, поглядывая то на одного, то на другого хмурого близнеца, пока отец наливал шампанское.
Айэн Маклин женился на Сайнед О’Брайен, когда она была на пятом месяце беременности, через две недели после развода с первой женой, Дональдой, матерью двойняшек. Тэлли и Нелл забрали из разных школ-интернатов, чтобы они присутствовали на свадьбе. Им не говорили о ребенке, и в свои двенадцать лет они были слишком ненаблюдательны, чтобы заметить животик, обсужденный всеми и каждым, у двадцатидвухлетней невесты. Появление сводной сестры через четыре месяца не изменило отношения детей к Сайнед, к которой они относились скорее как к старшей сестре, а не как к злой мачехе.
- Спиртное их сейчас развеселит, - весело сказал отец. Сам он шампанского не пил, предпочитая виски либо собственного производства, либо покупное. Айэн Маклин был крепкий шотландец лет шестидесяти и, как он говаривал, повторяя за Мюриел Спарк, "в расцвете своих лет". Он поднял высокий стакан: - С днем рождения!
- С днем рождения! - как эхо прозвучал еще более сильный высокий голос: его мать, Кирсти Маклин, приехавшая в гости из Глазго, была невысокой восьмидесятилетней дамой, с густыми вьющимися волосами и пухлым телом. Взглянув на бабулю Кирсти, Нелл представила, как будет выглядеть через пятьдесят лет она сама, если столько протянет.