- Вот сукин сын, - снова доносится до нас. Конечно, Уолт ведь за камерой, вот мы его и не видим. Слышно, как расстегивается молния, затем что-то грохочет, и молния снова застегивается. - Ну, - раздается голос, - придется ей болтать побыстрей. Я-то уж точно не потащусь вниз за второй батарейкой.
- Поверить не могу, - стону я. - Он знал, он все это время знал, что у него с собой нет запасной батарейки.
Картинка продолжается, но я нажимаю на паузу.
- Посмотри сюда, - говорю я. - Здесь сложно разглядеть, но в стене спрятан гардероб. Расмуссен нажал на кнопку в столе, и он открылся.
- Ловко. - Франклин снимает очки, чтобы повнимательнее рассмотреть стенку, затем снова нажимает на воспроизведение.
Камера обводит оставшуюся часть кабинета и возвращается к паруснику.
Изображение ужасно размытое.
- Даже на этом уродском видео, - говорит Франклин, - можно разглядеть, что лодка потрясная. И дорогущая. Знаешь, я как-то видел несколько статей на эту тему - про то, что теперь восходящие руководители компаний покупают себе навороченные лодки. Очевидно, гонки на парусных яхтах заменили поло.
- Думаешь, она принадлежит Расмуссену? - спрашиваю я, начиная кое о чем догадываться. - Если да, то откуда у него столько денег? Слушай, а вдруг он и есть доносчик?
- Вот будет крутой поворот событий, - соглашается Франклин. - И крутой сюжет.
- Так, смотри, - продолжаю я. - Нам ведь будет совсем нетрудно проследить послужной список этой красотки, так? А там кто знает? Название лодки можно рассмотреть?
Франклин утыкается носом в экран, затем отстраняется.
- Вообще слишком нечетко. Но ты права: если нам удастся отыскать владельца, это будет настоящая золотая жила.
- Эй, вы! - Вслед за звуком открывшейся двери в отдел тематических исследований у меня за спиной раздается мужской голос.
Неуклюжей походкой к нам приближается Тэдди Шихан, в кепке "Ред сокс", перевернутой козырьком назад, и в неизменных военных штанах, облитых кофе. Он продюсер утреннего выпуска, но, по убеждению Франклина, домой не уходит никогда. Наверное, настолько влюблен в телевидение, что и правда с удовольствием поселился бы на станции. Каждый раз, приезжая в офис, застаю его здесь.
Тэдди скидывает на пол черный пластиковый пакет с видеокассетами, которые нес обратно в архив, и подходит к экрану.
- Круто, - говорит он. - "Миранда". Правда, видео отстой, - оценивающе приглядывается он. - Не вздумайте тащить этот мусор в аппаратную, ребята.
- Как… говоришь, ты знаешь эту лодку? - переспрашиваю я.
- Боже, ну конечно. Это же "Миранда". Изящная и чертовски быстрая. Стоит не один миллион. Почти что выиграла в последнем туре Кубка Америки. Австралийцы побили ее в заплыве на ближнюю дистанцию.
- Ты уверен? - уточняет Франклин.
- Да я смотрел его от начала до конца по Е-эс-пи-эн, - заверяет нас Тэдди. - Чем еще вам помочь?
Мы с Франклином обмениваемся взглядами. Кажется, мы получили ответ. Правда, непонятно, что теперь с ним делать.
- Ты определенно универсальный продюсер, - отмечаю я, показывая большой палец вверх.
Тэдди переворачивает кепку козырьком вперед и слегка касается его в знак прощания.
- Без проблем, - говорит он напоследок, - телевидение - моя жизнь.
Подобрав с пола гору магнитных лент, он отходит к библиотечным полкам, а я вынимаю из проигрывателя желтую кассету и отдаю ее Франклину.
- Первое, чем мы завтра займемся, будет поиск информации о "Миранде", - говорю я. - А пока я за то, чтобы прерваться. У меня свидание с недоеденной китайской лапшой.
Только не это. Я приближаюсь к дому, и, хотя я почти уверена в том, что тревога ложная, мое сердце в страхе замирает. Напротив выстроилась линия пожарных машин, вокруг суетятся пожарные, мигают красные огни. Вся эта компания расположилась возле моего изящного, но странноватого особняка на Бейкон-Хилл, спрятанного за древней пожарной станцией, где снимался старенький "Спенсер".
Оглядываюсь в поисках дыма. Огня. Ничего такого.
Спешу присоединиться к кучке эвакуированных соседей по кондоминиуму, сгрудившихся позади пожарных машин, которые съехались на площадь Маунт-Вернон. Некоторые жильцы сосредоточенно осматривают здание, другие оберегают детей от светящегося желтого грузовика с лестницей, один подросток пытается оттащить упирающегося пса.
Никто из пожарных никуда не бежит. Хороший знак.
Вот в таких ситуациях не помешало бы знать своих соседей поименно. Моя внутренняя мисс Безупречные Манеры осуждающе пихает меня локтем в бок, а я тем временем подхожу к… вроде бы это она живет в квартире 2Б, миссис Милавеч?
- Извините, - обращаюсь к ней я. - Я только что вернулась. Пожалуйста, скажите мне, что это не…
- Ага, - раздраженно откликается она. - Опять.
Все, больше не могу. Каждый раз, когда наш безобразный гиперчувствительный датчик дыма будоражит весь дом, я в неистовстве сгребаю все самое ценное - Ботокс, фотоальбомы (включая тот, где хранятся фотографии со свадьбы, которые я не в силах уничтожить), бабушкину шкатулку с украшениями и маленькую Корицу, мою потрепанную плюшевую пони, верного друга еще с трехлетнего возраста и самый главный талисман, - и спешно выбегаю из дома. Если эту штуковину не починят, придется хранить все ценности в коробке возле входной двери.
- Все чисто, уважаемые. - Один из пожарных в белой каске дает нам знак, что мы можем расходиться по домам, а его коллеги забираются в грузовики и укатывают в гору, по направлению к улице Чарльз.
Плетусь домой в толпе ворчащих соседей под аккомпанемент хлопающих дверей, которые надежно отделяют нашу личную жизнь от постороннего вмешательства.
Наконец-то.
Оказавшись в квартире, подбираю с пола свежую стопку счетов и рекламные листовки и вношу ежедневный вклад в разрастающуюся на обеденном столе гору писем и журналов "Нью-Йоркер". Вешая пальто на спинку стула, задаюсь вопросом, зачем было тратить уйму денег на мебель, которую я все равно использую в качестве вешалки и хранилища бесполезных бумажек.
Моя гостиная так же великолепна, как и столовая.
Темно-синий кожаный диван с мягкими подушками. Удобный. Соблазнительный. Манящие кресла в мягкой обивке. Стеклянный кофейный столик, элегантно расположенный напротив камина. Все подобрано и расставлено так, чтобы оттенить образ жизни роскошной городской женщины. По крайней мере, в этом меня уверял декоратор Дон. И вполне возможно, что когда-ни будь идеальный образ воплотится в жизнь. Ну хотя бы Ботокс кресла нравятся.
Бреду в свое главное пристанище - сочетание кабинета и спальни. На полках теснятся ряды книг и стопки журналов, одна из стен завешана фотографиями в рамках: папа, еще тех времен, когда был начинающим репортером, мама в университетском женском клубе, свадьба бабушки с дедушкой в стиле Великого Гэтсби, несколько снимков мелкой Чарли, круглолицего подростка Чарли с редкими молочными зубами, верхом на пони, и меня взрослой в компании пары кинозвезд, генерала и двух президентов.
Притормаживаю у стены и разглядываю снимок, на котором я стою вместе с генералом, пытаясь подсчитать, когда он был сделан. Пять лет назад? Придирчиво осматриваю линию подбородка, талию, черты лица. Почему я тогда не осознавала, насколько привлекательно выгляжу? Почему-то мне всегда казалось, что в будущем я буду только еще красивее. И вот оно, пресловутое будущее, а в том далеком прошлом я как-то позабыла о том, чтобы сделаться счастливой. Только сегодня ко мне приходит понимание того, что на мне проставлен срок годности. И кажется, он скоро истечет.
Набираю код на телефонной трубке, одновременно стягивая свитер и кидая его в кучу, приготовленную для химчистки. Итак, автоответчик.
Гудок. Сообщение получено во вторник, в 19:45.
Я зажимаю на вешалке юбку, но, не успев повесить ее в шкаф, замираю, внимательно вслушиваясь в голос, который узнаю в первую же секунду.
"Привет, Чарли, это Джош Гелстон. Просто хотел уточнить насчет четверга. Надеюсь, все в силе. Можем встретиться в Бэкстере возле концертного зала, как и договаривались, и, если хочешь, можешь посидеть за кулисами. После спектакля будет вечеринка для актеров. Увидимся около семи".
Аппарат с шумом переключается на следующее сообщение, в то время как в моей памяти включается перемотка воспоминаний о сегодняшнем дне. А затем мозг прокручивает события вперед, на семь вечера в четверг.
После чего я возвращаюсь в реальность.
Гудок. Сообщение получено во вторник, в 20:02.
"Чарли, это Анжела. В рекламном отделе мне сообщили, что ты до сих пор не представила на рассмотрение материалы для сезонных рейтингов. Дэдлайн приближается, ты ведь знаешь. Поговорим об этом завтра".
Сажусь и отключаю громкоговоритель. Я дома. Пожара нет. Вполне возможно, у меня скоро свидание. Внезапно вспомнив об афише на "Золотого жука", которую мне дал Джош, роюсь в сумке и, достав ее, поглаживаю обложку и ищу в списке его имя. "Профессор Джошуа Айвз Гелстон, - читаю я. - Режиссер и преподаватель драматического искусства, член совета директоров Бэкстерской академии". Мои губы расползаются в улыбке. Может быть, нам удастся вместе поставить какую-нибудь интересную пьесу. Интересно, что бы подумала Мэйси.
Торжественно удаляю последнее сообщение на телефоне. Анжела может подождать.
Глава 8
У меня на рабочем месте звонит телефон, сигналит пейджер, а в дверях топчется парочка одинаковых на лицо практиканток из рекламного от дела. Когда я захожу в кабинет, Франклин не отрывается от монитора, а только машет рукой в сторону коридора.
- Принтер, - говорит он.
Распознаю в словах напарника типичное обозначение для ситуации "Я только что распечатал кое-что интересное, и раз уж ты еще не села, то принеси бумаги". Это определенно покруче телефона, пейджера и студенток-близняшек.
Разворачиваюсь, чтобы забрать распечатки Франклина, но практикантки тут как тут.
- Мы пришли за вашим списком рейтинговых историй, - говорит та, что одета в сиреневую жилетку из ангорской шерсти. Она проводит крохотной ладошкой по блондинистой с перламутровым отливом копне волос, откидывая с лица длиннющую челку.
Между свитером и мешковатым комбинезоном с низкой посадкой виднеется отрезок розовой кожи - интересно, может быть, дома у девчушки нет зеркала во весь рост? Ее приятельница сверкает голубыми ногтями и таким же соблазнительно обнаженным животиком. И они обе в сандалиях. В октябре.
- Нам вроде как сказали пойти забрать их у вас? - вступает вторая. - Сказали, вы, ну, отдадите нам их. Вроде как сегодня, да? - Она смотрит на меня с таким видом, словно я должна понимать, о чем она вообще говорит.
Внезапно в комнате становится душно, и даже близняшки прижимаются друг к другу, съежившись подобно беззащитным лесным зверушкам, почуявшим опасность. Франклин удивленно поднимает взгляд. В кабинет безмолвно вплывает Анжела.
- Я только что с совещания, - негромко произносит она. Произносит скорее так: "С СОВЕЩАНИЯ". Лесные зверушки забиваются подальше в угол.
- Нас всех интересуют, - продолжает Анжела, и в ее голосе сквозят недовольные властные нотки, - твои идеи относительно рейтинговых сюжетов. - Она сверяется с планшетом, к которому прикреплен какой-то очередной список. - Из прогноза погоды предложения поступили, так же как и из спортивного отдела, от экологов и от финансовых аналитиков. Но мы не можем сформировать сетку, пока не получим твои наработки, Чарли. Я писала тебе. Звонила. У тебя… проблемы?
Она выглядит так, словно жаждет, чтобы у меня действительно были проблемы.
- Я… гм… мы… - Ну же, я смогу закончить фразу. Надо только продумать тактику. И побыстрее.
Слава богу, Франклин меня опережает.
- Принтер, - повторяет он.
- Я хотела сказать, - продолжаю я, всей душой надеясь на то, что верно интерпретировала условное обозначение Франклина, - мы только что доделали список сюжетов, и он в принтере.
- Десять копий, - добавляет Франклин.
Милые создания в углу оживляются и мало-помалу начинают расправлять кофточки и приглаживать волосы.
- Мы… - щебечет одна.
- Принесем, - подхватывает другая. Они выходят из кабинета, оставляя после себя приторный запах модных духов.
Вьющиеся пряди волос Анжелы на миг превращаются в змей - уверена, что я это видела, - но тут же снова спутываются в привычный кудрявый колтун.
- Спасибо, Чарли, - говорит она. - Я передам тебе наше решение.
И, отойдя к выходу, оборачивается ко мне с неким подобием улыбки.
- Мы на тебя рассчитываем, ты же знаешь, - произносит начальница. - Если твои сюжеты получатся удачными, в это время года мы сорвем большой куш. Но никто на тебя не давит, ха-ха. - Анжела взмахивает планшетом и выдает свое коронное прощание: - Чао, писаки.
Совсем приуныв, обрушиваюсь в кресло. Мои сюжеты? Я теперь что, ответственна за рейтинги всего телеканала?
- Ого, Франко! - восклицаю я, вспоминая о воспитанности. - Ну ты и молодчина.
- Да какие проблемы, - отмахивается он. - Работа есть работа.
- Но послушай, - продолжаю я. - Чем ты вообще заполнил этот список? Мы действительно сможем сделать эти сюжеты?
- Сто процентов, - отвечает Франклин. - Большинство идей твои, как обычно. Безопасные перевозки, удаленные общежития, - короче, все те истории, о которых ты упоминала однажды утром, помнишь?
- Хорошая работа, - замечаю я. - А сюжет про доносчика ты туда включил?
Плюшевые фиолетовые зверушки снова показываются в дверях. У одной в руках лист бумаги, и она переводит взгляд с меня на Франклина.
- Тут как бы… мм… еще осталось в принтере. Ваше?
- Давай сюда, - говорит Франклин, протягивая руку. Бросив взгляд на бумагу, он улыбается. - Это как раз то, о чем я собирался тебе рассказать перед этой историей с рейтингами. Сдается мне, что-то не ладно с этим "Азтратехом". Что-то, что, возможно, и просек наш Брэд Форман.
- Что? Откуда? Как ты узнал? Можно посмотреть? Покажи мне…
Но мне не дают договаривать. Кто-то робко стучится в нашу дверь.
- Мм… мисс Макнэлли? - Это одна из практиканток все еще ошивается возле кабинета. - Я Хэйли Коффман, студентка Бостонского университета, - произносит она с полувопросительной интонацией.
Ну а кто же еще, дорогуша. Что изучаешь, упражнения на пресс?
- Так? - вслух произношу я, глядя на нее. Десять секунд - это все, на что она может рассчитывать.
- Надеюсь, я не отниму у вас много времени, но я хотела спросить, нельзя ли мне взять у вас интервью? Для газеты - хочу написать о том, как начинали карьеру успешные журналистки. Ну там о трудностях, которые им приходилось преодолевать, всякое такое. Вы такая… ну, в смысле, я вас смотрела по телевизору, еще когда маленькая была. Профессор Шаплен постоянно показывает в классе ваши репортажи. - Она судорожно сглатывает. - И я хочу быть такой же, как вы.
Франклин отворачивается от нас, а я даже немного смягчаюсь.
Хэйли жаждет услышать о трудностях. Она еще не знает о том, что только что столкнулась с первой из них. В эту минуту на мне лежит ответственность за нее. А я взяла и просто списала ее со счетов только из-за голубых ногтей и голого живота.
Она, несомненно, вполне умна и уверена в себе, раз спрашивает совета. Я все ныла о том, как несправедливо, что будущее на телевидении целиком зависит от внешности. А сама что? Веду себя, по сути, так же, как и остальные. Если я способна так поступать с ней, то чего жду по отношению к себе? И что совсем чудовищно - вдруг я становлюсь подобием своего же ночного кошмара?
- Ну конечно, я согласна на интервью, - отвечаю девушке. - Я польщена тем, что ты вспомнила обо мне. - Мои слова обезоруживающе правдивы и при этом вполне сдержанны. - Вот мой личный номер, - говорю я, протягивая визитку представительнице молодого поколения. - Буду рада помочь. - Это тоже чистая правда.
Застенчиво улыбаясь, Хэйли засовывает карточку в карман джинсов и уносится в свой мир, полный возможностей. Если она - будущее телевидения, оставляет ли это в прошлом меня? Разве здесь не найдется места для нас обеих?
- Она очень даже мила, серьезно, как считаешь, Франклин? - Приподнимаясь, смотрю ей вслед, затем поворачиваюсь к нему. - И знаешь, такая искренняя, усердная. Напоминает меня, ну, пару десятков лет назад.
Отвлекшись от монитора, Франклин бросает на меня косой взгляд.
- С удовольствием посмотрел бы на тебя в таком облачении, если это правда, - говорит он.
- Да не в этом смысле, ну ты и…
Франклин продолжает.
- Если сходка фан-клуба Чарли окончена, - произносит он, - надо бы разузнать побольше о владельцах "Миранды". - Он кладет листок бумаги в задний карман. - И вот как мы поступим.
- Владельцы лодки, ну конечно, - перебиваю я его. - Береговая охрана. Но разве такие архивы не содержатся в окружных судах? Или в Аннаполисе, например?
- Уже нет. - Франклин поднимает указательный палец и рисует в воздухе вертикальную черту. - Очко в пользу умницы продюсера. Так что тебе придется прихватить с собой пальто - и довериться мне.
- Мисс? - Охранник указывает мне на металлодетектор и велит положить сумочку на ленту. Когда Франклин объявил о том, что мы едем в главное управление Береговой охраны - которое располагается как раз на прибрежной линии, - у меня как-то вылетело из головы, что нас будут просвечивать рентгеном и обыскивать.
Провожу скоростной досмотр собственной сумочки на предмет чего-нибудь зазорного (вроде предметов женской гигиены), нелегального (запрещенный перцовый баллончик) или одновременно и того и другого (сильное обезболивающее, которое я храню еще со времен последнего визита к пародонтологу). Затем кошусь на молодого морячка и быстренько провожу досмотр его накачанных плеч, стальных глаз и рук в белых перчатках. Интересно, а он будет меня ощупывать?
- У вас ничего, мадам, - констатирует охранник, проверив сумку.
У вас тоже, отмечаю про себя, даже несмотря на то что в одну секунду из ранга "мисс" меня перевели в "мадам".