– Вас с Сэмом отвезут в Кионию прямо сейчас, – сказал он голосом, не предполагающим никаких возражений. – Я сам объясню твоей директрисе, почему вас не будет в числе вернувшихся в детский дом после праздника.
Глаза Кэсси вспыхнули, но она промолчала, чувствуя, как задрожали под ее ладонями плечики сына.
– М-мама?..
– Все хорошо, Сэм, – через силу улыбнулась ему Кэсси и провела чуть дрогнувшей рукой по его волосам. – Мы поедем вместе.
В глазах Себастьяна сверкнул вызов, но Кэсси его проигнорировала. Тогда Себастьян сел на корточки перед Сэмом.
– Вместе с нами на вилле будет моя няня – самая лучшая няня на свете. Она не отойдет от тебя ни на шаг, когда твоей мамы не будет рядом. Можешь даже считать ее своей бабушкой.
– У меня нет бабушки…
"Есть", – подумал про себя Себастьян. Как-то его мать отреагирует на эту новость? Нет, она нисколько не будет возражать против внука, но вот как она воспримет, что мать ее внука – Кэсси Кириакис?.. Он выпрямился:
– Стефанос проводит вас до дома, чтобы ты могла взять самое необходимое. Но ты не должна никому говорить, куда едешь.
– Я должна сказать Ангелике хоть что-нибудь, – возразила Кэсси. – Она будет тревожиться.
Глаза Себастьяна сверлили ее как два лазера.
– Она… знает?
– Нет. – Кэсси сглотнула. – Не знает.
– Кто еще может об этом знать? В детском доме?
Кэсси на миг прикусила губу:
– Все знают, что он мой сын, но не знают, кто его отец. Клянусь!
Но Себастьян сомневался, может ли верить Кэсси хотя бы в этом…
Глава 8
Кэсси мерила шагами кабинет, в котором Стефанос оставил ее дожидаться Себастьяна. Сэм спал. Малыш так вымотался за день, что у него даже не было сил возражать, когда немолодая и очень опытная няня Элени сказала ему, что она побудет с ним, так как у его мамы есть кое-какие дела.
Нервы Кэсси были натянуты до предела. Она не находила себе места от волнения и страха, и даже роскошно обставленный кабинет представлялся ей тюрьмой.
Дверь неожиданно распахнулась. Долго копившееся и сдерживаемое напряжение сразу дало трещину в ее самоконтроле, и Кэсси сердито спросила, как только Себастьян закрыл за собой дверь:
– Чего ты хотел добиться, заперев меня в кабинете? Спасибо, но тюрьмой я уже сыта по горло.
Она надеялась, что гнев станет в их неприятном разговоре ее союзником, но, увидев плескавшуюся в глазах Себастьяна ярость, поняла, что он сердит не меньше. Он не утратил самообладания, но Кэсси видела, с каким трудом ему удается себя сдерживать – его тело было напряжено, руки сжаты в кулаки.
– Жестокая, лживая маленькая тварь! – сквозь зубы бросил он.
Кэсси отступила на шаг. Себастьян подошел ближе, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отпрянуть от него.
– Лживая сучка! – грубо продолжал Себастьян. – Я даже не думал, что ты можешь пасть так низко и использовать ребенка в своих корыстных целях!
Кэсси оторопела, не понимая, в чем обвиняет ее Себастьян.
– Для тебя это все было игрой, так? – потребовал он ответа.
Она закрыла глаза, чтобы не видеть сверкавшей в его глазах холодной ярости.
– Посмотри на меня! – взорвался Себастьян.
Кэсси вздрогнула и открыла глаза. Ее затрясло, и она не могла совладать со своей дрожью.
– Все не так… – начала было она.
– Тогда как? – оборвал ее Себастьян и скривил губы. – "Эту картинку нарисовал для тебя мальчик из детского дома", – подражая ее голосу, напомнил он. – Да за одну только эту ложь я готов вытрясти из тебя всю душу!
Кэсси не знала, что кусает губы, пока не почувствовала во рту вкус крови.
– Ты раз за разом лгала мне, глядя в лицо! Как только у тебя хватило наглости прикрывать свои тылы нашим сыном?
– Я… – Кэсси задохнулась. – Я сожалею…
Черные глаза Себастьяна сузились до узких лезвий.
– Она сожалеет! – Он резко выдохнул. – И ты думаешь, это все? Эти слова оправдают все, что ты сделала? Пять лет назад у меня родился сын, а ты не сказала ни слова! – Себастьян с силой провел по волосам. – Ну ты и штучка, Кассандра Кириакис!
Кэсси вдруг вскинула голову:
– Я пыталась тебе об этом рассказать. В письме. Ты на него не ответил.
Себастьян несколько секунд смотрел на нее. Ярость в его глазах несколько поутихла.
– Письмо? Какое письмо?
Кэсси с трудом сглотнула:
– Я написала тебе письмо сразу, как только узнала, что беременна. Когда ты на него не ответил, я решила, что тебе неинтересно то, о чем я хотела тебе сообщить. И больше не стала тебе писать. В любом случае я не могла написать прямо, что ношу твоего ребенка, так как все письма проверялись.
Себастьян смерил ее взглядом:
– Ты в любом случае дождалась бы того момента, когда эта новость принесла бы для тебя максимальную выгоду, я прав, Кэсси? Осталось всего несколько недель до коронации, и, без сомнения, подобная новость за несколько дней до этого события оказала бы эффект разорвавшейся бомбы.
– Я вообще не собиралась об этом говорить! – возмущенно произнесла Кэсси. – Мы с Сэмом уедем с острова сразу, как только закончится мой срок. Я… я уже заказала билеты.
Воцарилась зловещая, давящая на уши тишина.
– Вот как? – наконец спросил Себастьян. – То есть если я правильно тебя понял, если бы это не выяснилось случайно, то ты так бы и уехала с острова с моим сыном, не сообщив мне об этом?
Кэсси поежилась:
– Я думала, так будет лучше. Ты скоро должен стать королем. Я решила, что ты совершенно не обрадуешься, узнав, что у тебя есть дитя любви.
У Себастьяна глаза полезли на лоб.
– Дитя любви?! – переспросил он, явно позабавленный. – А разве между нами была любовь, Кэсси?
– Я любила тебя, – с достоинством произнесла она, добавив про себя: "И люблю".
Резкий, отрывистый смех Себастьяна отразился от стен кабинета – он звучал зловеще.
– Теперь я припоминаю, – кивнул он с кривой усмешкой. – Ты любила меня и поэтому спала с другими мужчинами?
– Все было не так. – Ее голос прозвучал едва слышно. – Не было никаких других мужчин.
Себастьян подошел так близко, что Кэсси видела в его глазах черные крапинки. И вспыхнувшую в них ненависть.
– Ты когда-нибудь перестанешь лгать? – процедил он. – Как я могу верить тебе после того, что ты мне уже наговорила?
Кэсси похолодела от отчаяния:
– Я сказала так, потому что была уверена – эта ложь положит конец нашим отношениям. Я боялась, что… – Она умолкла.
– Боялась чего?
– Того, что между нами было. – Кэсси опустила глаза, не в силах выдерживать его взгляд.
– Надеюсь, ты не очень удивишься, если я скажу, что не верю ни единому твоему слову. – Себастьян покачал головой. – Ты в самом деле лгунья, как и говорил твой отец. Я был дурак, что верил тебе. У тебя напрочь отсутствует понятие, что значит "плохо" и "хорошо". Ты просто лгунья.
– Да, да, верь ему больше! – не сдержалась Кэсси. – Ты ведь не жил с ним под одной крышей!
Что-то мелькнуло в глазах Себастьяна, но затем это выражение сменилось явным презрением:
– Теперь ты можешь говорить все что хочешь, так как он не может тебе возразить. Поэтому я буду продолжать считать, что именно твой отец говорил правду, а не ты.
Кэсси вспыхнула.
"Впрочем, разве когда-нибудь было иначе?" – с горечью подумала она. Все без исключения верили ее отцу и продолжали ему верить, хотя его уже шесть лет не было в живых. Ни в прошлом, ни тем более сейчас у нее уже никогда не будет человека, который бы верил ей и на чью поддержку она могла бы рассчитывать.
– Ты знала про свою беременность, когда объявила о том, что уходишь от меня? – спросил Себастьян.
– Нет. Я узнала об этом уже в тюрьме после стандартного медицинского осмотра и теста на беременность. Когда пришли результаты, я… я была в шоке. Никак не предполагала такого, так как принимала таблетки.
Себастьян услышал в ее словах отзвук прежнего потрясения, и его гнев стал утихать. На тот момент Кэсси было всего восемнадцать… Да, она вела себя разнузданно, но узнать, что ты залетела, хотя и предохранялась, тем более узнать об этом в тюрьме… Да, немало нервных клеток она тогда сожгла.
– Тогда я тебе и написала, – продолжила Кэсси. – Я просила о встрече, так как считала, что должна сообщить тебе об этом лично.
– Я не получал никакого письма, – сказал Себастьян.
Она так наловчилась лгать, что сам черт не разобрал бы, когда она лгала, а когда говорила правду! И актерским талантом не обделена – глаза-то как заблестели! Как по заказу. Ложь или не ложь, но он все-таки слегка вздрогнул. И все же по-прежнему было непонятно: чего же Кэсси добивается? Чтобы уехать с острова и продержаться хотя бы какое-нибудь время, ей нужны деньги. Может, она все-таки рассчитывала получить их в обмен на свое молчание?
При мысли о том, что первые годы своей жизни его сын провел в тюрьме, а не во дворце, как и должно было быть, Себастьян снова почувствовал гнев. Ему даже страшно было представить, чего только его сын не наслышался и не насмотрелся в тюрьме!
– Ты ведь мне не веришь, верно? – с горькой складкой у рта спросила Кэсси.
– Я могу сказать лишь, что не видел этого письма. Возможно, оно просто не дошло до меня.
– Может быть, твой отец прочел его и от греха подальше решил уничтожить? – нерешительно предположила Кэсси.
Себастьян задумался.
– Я бы не хотел думать об этом, – медленно сказал он, – но я ничего не могу доказать.
– Иными словами, ты все-таки предпочитаешь считать, что лгу именно я, – нахмурилась Кэсси.
– Ты только и делала, что лгала мне. Поставь себя на мое место. Стала бы ты верить мне в подобной ситуации?
В глазах Кэсси сверкнули слезы.
– Пожалуйста, не забирай у меня Сэма! – попросила она. – Ему будет очень тяжело это пережить – я знаю. Пожалуйста, только не забирай у меня Сэма!
Себастьян крепился, стараясь не поддаться на ее мольбы, но сердце-то у него было не каменное! Кэсси и так пришлось столько всего пережить. Было очевидно, что она любила их сына…
– Я не собираюсь вас разлучать, – проскрежетал зубами Себастьян. – Я не слепой и вижу, как сильно вы нуждаетесь друг в друге. Я просто хочу получить ответы на некоторые свои вопросы.
– Я тоже не могу сказать, что абсолютно тебе доверяю, – неожиданно сказала Кэсси. – Ты привез меня сюда против моей воли и, более того, даже велел меня запереть.
– У меня не было иного выбора.
– Тебя только это и волнует? – не поверила Кэсси. – Что подумают люди?
– Черт возьми, Кэсси! Да не волнует меня, что люди подумают! Я пытаюсь защитить Сэма. Он единственный, кто ни в чем не виноват. Меня волнует, как я смогу оправдаться перед ним за пять пропущенных лет.
Кэсси об этом не подумала и поэтому была несказанно пристыжена. Она поставила себя на его место. Себастьян только что узнал о том, что у него есть сын. Сколько же всего он уже пропустил! И что самое ужасное – это уже не повторится, этого уже не вернуть. Она не только лишила Себастьяна радости видеть, как растет их сын. Сэм также был лишен счастья знать своего отца, чувствовать его любовь и поддержку. У Кэсси заныло сердце.
– Я не говорила ему, что ты его отец, – тихо сказала она, опуская глаза.
– Но ты когда-нибудь собиралась ему об этом рассказать?
Кэсси молчала. Мысль о письме не давала Себастьяну покоя. Что, если кто-то его перехватил? Если письмо действительно существовало, но не дошло до него, он не мог винить Кэсси в том, что она не решилась написать ему еще раз. Ведь даже его сестра Лиззи – и в то время еще ее подруга – оставила Кэсси, пусть и по требованию отца.
И еще Сэм. Славный робкий мальчик, выглядевший так, словно с минуты на минуту его маленький мирок, ставший более-менее упорядоченным, снова разрушат до основания. Мать была средоточием этого мира, его центром, его якорем.
– Он должен знать, – твердо сказал Себастьян. – Я сам скажу ему об этом.
Кэсси взглянула на него с беспокойством в зеленых глазах.
– Ты хочешь признать Сэма? – недоверчиво спросила она.
Себастьян приложил кулак к груди:
– Он мой сын, разве нет? Или ты думаешь, что, узнав о сыне, я от него откажусь?
– Нет, я просто… Просто я думала, что в связи с коронацией и вообще…
– Сейчас это не главное. В следующие пару недель я хочу с ним познакомиться поближе. Мне нужно решить вопрос, касающийся и Сэма, и моего будущего.
– Тебе не нужно ради него отказываться от трона. Я бы этого не хотела.
Себастьян несколько секунд изучал ее лицо.
– Почему ты снова согласилась со мной встречаться? – внезапно спросил он. – Зачем тебе понадобилось рисковать, когда ты знала, что правда о ребенке в любую секунду всплывет наружу?
– Я хотела видеться с тобой…
Себастьян надеялся, что в этот раз Кэсси говорит правду. Она выглядела хрупкой и измученной, совсем не напоминая ту Кэсси, которую он знал в прошлом.
– Ты не возражаешь, если я лягу спать? – Она с силой потерла переносицу. – У меня с обеда жутко болит голова.
– Я не знал, – обеспокоенно нахмурился Себастьян. – Тебе следовало об этом сказать. Стефанос покажет тебе твою комнату. Она рядом с комнатой Сэма и недалеко от моей, если ночью тебе что-нибудь понадобится.
– Спасибо.
– Кэсси?
Она повернулась и взглянула на него. Лицо ее было бледным, глаза потухли.
– Да?
– Спасибо, что сохранила ему жизнь, – сказал Себастьян. – У тебя были причины поступить иначе, но ты этого не сделала.
– Я не могла, – четко произнесла она. – Я бы ни за что не смогла ни лишить его жизни, ни отдать в детский дом! Я сама выросла, не зная матери. Это огромная дыра в моей жизни. Я не могла допустить, чтобы мой ребенок прошел через то, через что прошла я.
Кэсси говорила сдержанно, но Себастьян чувствовал в ее словах невысказанную боль. Почему он раньше не видел в ней этого? "Может, потому, – подумал он, – что наши прежние встречи, как правило, начинались и заканчивались одинаково – сексом. У нас и времени-то не было на разговоры по душам!"
Он поднял руку и нежно коснулся ее руки, но Кэсси тут же отпрянула, глядя на него блестящими от непролитых слез глазами, в которых вдруг сверкнул вызов.
– Я больше не хочу разговаривать, – отчетливо произнесла она. – Я очень устала. Будь добр, позволь мне уйти.
Себастьян секунду удерживал ее взгляд, а затем тяжело вздохнул:
– Конечно. – Он открыл перед ней дверь. – Спокойной ночи, Кэсси.
Глава 9
Кэсси не сразу поняла, что заставило ее проснуться через час после того, как она уснула. Возможно, дело было в тишине? Она откинула одеяло и направилась в комнату Сэма.
Тихо отворив дверь спальни Сэма, она застыла на пороге, увидев, кто сидел с ним, держа в своей руке маленькую ладошку мальчика.
– Все в порядке? – шепотом спросила она.
Себастьян осторожно положил руку Сэма под одеяло:
– Да. Просто решил проведать его перед тем, как лечь спать.
Они вышли в коридор.
– Ты еще не ложился? – тихо спросила Кэсси. – Время уже далеко за полночь.
Себастьян почесал ладонью щеку, заросшую дневной щетиной.
– Мне нужно было кое-что закончить. Как твоя голова?
– Болит, но уже не так сильно.
Себастьян поднял руку и мягко убрал волосы с ее лица. Это почти неощутимое прикосновение словно пробудило к жизни все нервные окончания в ее теле. Кэсси замерла, не думая, не дыша, отдавшись во власть чувств.
– Не хочешь что-нибудь выпить? – чуть грубовато спросил Себастьян, засовывая руку в карман, словно сожалея о том, что коснулся ее. – Я как раз собирался спуститься вниз.
Кэсси подняла брови:
– Ты сам готовишь себе напиток на ночь?
– Иногда, – пожал он плечами. – Если я ложусь спать поздно, это вовсе не значит, что весь персонал тоже должен быть на ногах.
– Сэм кого-нибудь звал? – спросила Кэсси, когда они спускались по лестнице.
– Нет, он никого не звал. Я просто решил с ним посидеть.
– А-а…
Себастьян взглянул ей в глаза:
– Я ведь могу с ним посидеть, если мне этого захочется, верно?
– Конечно. Я вовсе не имела в виду…
Себастьян открыл какую-то дверь, не сводя глаз с Кэсси.
– Я ведь отец, так? В этом нет никаких сомнений?
Его вопрос был как пощечина.
– В этом нет никаких сомнений, – раздельно произнесла она.
Себастьян смотрел на нее несколько долгих секунд.
– Принимая во внимание некоторые факты, могут потребоваться доказательства моего отцовства.
Сердце Кэсси сжалось, когда она прочла в его глазах недоверие. Неужели Себастьян мог сомневаться в этом, когда их сходство с Сэмом было так очевидно?
– Хоть сейчас, – бросила она и вошла в комнату. – Мне нечего скрывать.
– Разве? – возразил Себастьян, входя за ней. – По-моему, тебе уже столько всего удалось от меня утаить…
Кэсси отступила от него на шаг:
– Я ведь уже говорила. Я пыталась сообщить тебе о Сэме.
– Я говорю не только о нем.
– О чем же? Может, ты меня с кем-то путаешь?
Себастьян подошел к бару, чтобы налить сок для нее и коньяк для себя.
– Ты осмотрела здесь что-нибудь? – подавая ей бокал, спросил он. – Мне только что пришло в голову, что в прошлый раз я не показал тебе виллу.
– У меня не было возможности. Большую часть времени я провела с Сэмом, так как он немного нервничал, оказавшись на новом месте. Кроме того, я не хотела встречаться с персоналом.
– Элени, Стефанос и экономка, которая здесь работает уже бог знает сколько лет, конечно же сами уже обо всем догадались. Больше на вилле никого нет. Я завтра сам покажу виллу Сэму, чтобы он окончательно успокоился. Если хочешь, могу показать тебе первый этаж прямо сейчас.
Из окон следующей комнаты, куда привел ее Себастьян, открывался потрясающий вид на море, мерцавшее в свете луны. Где-то вдали виднелись огни корабля.
– Из другой комнаты можно увидеть порт Аквила на Калисте, – сказал Себастьян спустя несколько минут. – Пойдем?
Кэсси кивнула. Себастьян провел ее в комнату с окнами на восток. Здесь стоял накрытый стол, а также удобные диваны.
– Как видишь, окна этой комнаты выходят на море и скалы, – услышала Кэсси голос Себастьяна позади себя. – Здесь мы совершенно одни.
Кэсси чувствовала исходящее от его тела тепло.
– Здесь очень красиво, – сказала она, лишь бы заполнить тишину. – И ты прав. Здесь такое ощущение, что мы действительно совершенно одни.
– И ты даже не представляешь, какое это прекрасное чувство: знать, что ты совершенно один, – продолжал Себастьян, глядя в окно. – Я бы даже сказал – оно просто бесценно.
Кэсси медленно повернула голову и слегка нахмурилась:
– Глядя на тебя сейчас, я бы не сказала, что ты очень уж сильно жаждешь стать королем.
– Я действительно не жажду. Просто знаю, что мне предстоит, – знал всю жизнь и даже не помышлял ни о чем другом. Но бывают моменты… – Он неопределенно пожал плечами.
– Какие моменты? – с мягкой настойчивостью спросила Кэсси.
Себастьян отвел взгляд.