Застигнутая врасплох, Леночка не успела взбрыкнуть, поднять Влада на смех, не успела остудить ледяной улыбкой или ядовитым словцом - не успела применить ничего из богатого арсенала стерильной девственницы, а губы коварного водилы уже были на ее губах. Коротко вздохнув, Ленка выронила пустую банку, осела у Кречета на руках и затихла.
Оказалось, что они одного роста.
Оказалось, что целуется Влад как водит "фольксваген" - нежно и чутко.
Оказалось, что он не только целуется нежно и чутко…
Выяснилось, что Влад Кречет у Железной Ленки - первый.
Козе понятно, с таким характером только врагов хорошо наживать, а не парней.
- Ну ни фига себе, - изрек Кречет, когда все было позади, а он остался цел и невредим, если не считать незначительной потери в весе.
Леночка без смущения позволила собой любоваться.
- Отчаянный ты парень, Кречет.
- В смысле? - по обыкновению тупил Влад.
- В смысле - не побоялся.
- Лен, да я и сейчас боюсь, - чистосердечно признался отчаянный парень. Из окна лился сине-фиолетовой свет, маскируя синяк под глазом, и Влад перестал стесняться. И разглядывал Ленкину небольшую, восхитительно упругую на ощупь грудь с неведомым чувством - чувством хозяина.
- Боишься - значит, уважаешь.
- Точно, - хмыкнул Влад.
В синие сумерки кто-то безостановочно подливал чернила, у Ленки от пережитого стресса слипались глаза. Прижавшись к горячему, на совесть сработанному плечу Влада, она стала засыпать, но в самый последний момент, уже наполовину во сне, вспомнила, зачем приехала: Мессалина!
- Мессалина! - вскрикнула Леночка.
- А? Что?! - как-то не авантажно всполошился ее первый мужчина.
- Я же приехала спросить у тебя, кто такая Мессалина.
Воспоминание было не самое приятное, синяк под глазом отозвался ноющей болью.
- Знал бы - убил, - с глухой обидой буркнул Кречет.
- То есть, - осторожно прощупывала почву Леночка, - ты не видел эту даму.
- Нет.
- Уже хорошо. - Леночка вздохнула с облегчением. Все-таки чертовски приятно, что твой первый мужчина не шиза и не клинический идиот. - А кто тебя так отделал? - все так же осторожно продолжила Леночка.
- Тетка какая-то. - Влад покраснел и порадовался, что подкравшаяся темнота скрывает его состояние.
- Как выглядела тетка? Опиши.
- Тощая и длинная, я еще подумал, на линейку похожа. Больше ничего не помню.
- Чем она тебя? - сочувственно поинтересовалась Леночка.
Влад неосознанно потрогал глаз:
- Сумкой. Не знаю, что у нее там было. Камней наложила, что ли? У меня сразу искры из глаз посыпались, я вообще больше ничего не видел. Нет, правда, - услышав сдавленный Ленкин смешок, окончательно смутился и стал оправдываться Аника-воин, - чё мне, с теткой воевать, что ли? Она мне в матери годится.
- Дай, я тебя пожалею, маленький ты мой.
Маленький хрюкнул что-то нечленораздельное, а Ленка придвинулась и прижалась мягкими, как у лошади, губами к глазу. Влад обнял за талию свое нечаянное счастье:
- Давай поженимся, Лен. Завтра заявление отнесем.
- Да? - Леночка не ожидала, что Кречет окажется таким… старорежимным.
- Ага. А чё, ты против?
- Нет-нет. Приезжай ко мне домой, сделаешь официальное предложение руки и сердца. Папе это понравится.
- Завтра? - с сомнением трогая синяк, уточнил Влад.
- А зачем откладывать? Ссадины, синяки и шрамы украшают мужчину.
- Только не этот.
- Соври что-нибудь. Скажи, самолет на посадку шел.
- Вот сейчас не понял - это ты шутишь так?
- Владичка, все будет хорошо. Папа оценит твою решимость и отвагу.
- Опять шутишь, да?
- Привыкай.
Влад накрыл Ленку своим телом:
- Тогда ты тоже привыкай.
* * *
Хмель не брал. То есть брал, но не отключал.
Руки и ноги не слушались, а голова работала и с беспощадностью автомата выдавала чек: итого к оплате…
Он-то был уверен, что осчастливил собой девушку, а его ограбили - в фигуральном смысле, не в прямом.
Типичное поведение тихони-потребительницы: ты мне очаг, безопасность и тепло, а я тебе - неземное наслаждение в постели и заботу.
Нет, Крутов был не против обменяться удовольствиями в постели - это нормально, это правильно и полезно, но в их случае обмен был не равноценный, потому что Василий по неосмотрительности вложил в секс душу и теперь думал о Лере постоянно, везде. Острая форма помешательства, сказал бы его лечащий врач.
Только за это грабительницу стоило сжечь на костре. Или бросить в клетку с этими… как их… пираньями. Или это рыбы? Тогда в аквариум с пираньями.
Впрочем, подходила также публичная казнь через повешение, оглашение списка богопротивных деяний - это только справедливая плата за награбленное. Все равно больше вреда, чем пользы от этой Леры-холеры. Или нет?
Мысленно разделив лист пополам, Крутов решил провести инвентаризацию последних событий и их последствий.
Нужно быть честным: он почти прекратил занятия в спортзале - раз в неделю вместо трех.
Закурил.
Пропустил плановый визит к врачу.
Пропустил визит к Верочке.
Пьет уже две недели, вместо того чтобы с пользой для организма плескаться в каких-нибудь морях-океанах.
А нервные клетки? Да что там говорить - жизнь пущена под откос.
В неубедительных плюсах маячило не внушающее доверия чувство неизведанного удовлетворения, которое он испытывал от соития с Ковалевой. Ну, может, еще острота влечения - весьма, кстати, обременительная вещь… Вот, опять…
В оглушенном алкоголем сознании всплывали образы, от которых хотелось лезть на стенку: податливые губы, бархатные мочки ушей, грудь с маленькими сосками, подмышки со слабым женским запахом и поросший волосками низ живота… Верные средства - охота, водка и друзья - оказались бессильны. Никаким количеством водки видения не запивались, туды их в качель.
Какого черта он сидит в Демидовке, если все это осталось в городе на пятом этаже хрущевки?
"Пора разобраться, наконец, с самим собой, Крутов. Ты использовал этот звонок как предлог, чтобы порвать с Лерой? Придурок. За каким чертом, спрашивается? На что надеялся? Решил подождать, пока любовь пройдет сама собой? Тогда ты еще глупей, чем твой электорат".
"Через семьсот метров поворот налево", - предупредил навигатор.
Через семьсот метров решится ее судьба. Через семьсот метров ее перестанет мутить.
Сначала из-за поворота под колеса джипу выскочила свора собак, потом появились несколько бревенчатых изб на пригорке, ручей и лес.
Недалеко от крайнего дома Лера приметила парковку. Две "Нивы", какой-то джип, микроавтобус и "козлик" - негусто. Не сказать чтобы место пользовалось бешеной популярностью среди охотников. Неудивительно - в такой глуши.
Припарковав Галкин джип рядом с "козликом", Лера выползла из машины с ощущением, что вернулась из кругосветки и ступила на твердую землю.
Где-то в вышине кружили ястребы, высматривая добычу, в воздухе стоял запах нагретой на солнце хвои, а от земли тянуло прохладой.
Проклиная ботинки и Галкино ослиное упрямство, Лера поправила ранец, который болтался где-то под коленом, и направилась к домику, крыша которого виднелась за деревьями. Черт знает что.
Прежняя Лера ни за какие деньги не согласилась бы участвовать в этом балагане. Нынешняя Лера позволила втянуть себя в сомнительное предприятие и терпеливо сносила все находки, если не сказать - выходки, режиссера-постановщика Бочарниковой.
Прежняя Лера была принципиальным противником охоты на зверей и птиц, да и водку не пила. Прежняя Лера сказала бы, что спасать никого не будет и все это бред сивой кобылы - что должно случиться, то обязательно случится.
Нынешняя Лера готова была пойти с голыми руками на медведя и надраться, как матрос в порту приписки, лишь бы это помогло вернуть Леночке - шефа, Бочарниковой - акции, а ей - любимого мужчину.
Ради этого она стерпела тир - одну из первых находок режиссера-постановщика.
Инструктор поставил крест на Ковалевой сразу, как только она нечаянно пальнула в одиночный плафон под низким потолком, посеяв веселую панику среди подростков. Лера так и не поняла, куда нужно смотреть, что с чем должно совместиться и когда задерживать дыхание - до выстрела или после. Лере хотелось после. Так ей казалось логичнее.
Что верно, то верно: от Лериных выстрелов дух захватывало - ни одного попадания за час.
В конце концов сдалась даже Галка.
- Ладно, - мрачно произнесла она, - если дело дойдет до охоты, ты просто не закрывай глаза, и все обойдется.
Отложив духовушку, Лера вздохнула с облегчением, решив, что на этом ее мучения закончились. Рано радовалась.
Тиром дело не ограничилось, режиссер-постановщик потащила Леру в магазин "Медведь" за экипировкой.
Постояв перед витринами, способными за пару секунд превратить в Рэмбо любого завзятого пацифиста, религиозного отказника от службы в армии и волонтера-гринписовца, Бочарникова пошла вразнос.
Невзирая на протесты Леры, были куплены: камуфляжный костюм, кепка "комбат", ботинки на шнуровке, патронташ, ранец и газовый баллончик. Деми Мур могла вешаться.
Неудачи в стрельбе были полностью компенсированы.
Дома перед зеркалом Лера примерила покупки и испытала страх. В этом стильном прикиде со стрижкой каре, в очках-маске Лера чувствовала себя другой, чужой… опасной.
Зато Галка пребывала в полном восторге:
- Слушай, почему ты так никогда не приходила в редакцию? На мой взгляд, не хватает наручников. Вот тогда точно никто не посмел бы пикнуть. А Дворника хватил бы родимчик от внезапного всепожирающего желания. А ты бы ему не дала, - упивалась воображаемой местью Галка.
- И он оказался бы там, где оказался, - в постели у Чижевской, - подсказала Лера, потому что в последнее время именно это она и делала - частенько уклонялась от супружеского долга. - Что должно случиться, то обязательно случится.
- С таким настроением тебе не на охоту отправляться, а на погост.
- Погост от меня не уйдет никуда, так что сначала на охоту, а там видно будет, - оптимистично отказалась от предложения Лера. - Галь, а можно я не буду надевать ботинки? В кроссовках было бы не так жарко.
- Ты что, - уперлась Галка, - а как же образ?
- Что мне теперь, умереть от жары ради образа?
- Я думаю, до этого не дойдет. В твоей поездке есть нечто мессианское, - вдохновенно принялась втирать неистощимая на выдумку Галина, - ты спасаешь меня от смерти, а Казимира от нищеты. А ты - кроссовки…
…На стук ответил нестройный хор мужских голосов:
- Открыто!
Преодолевая слабость в ногах, Лера сняла очки, еще раз мысленно прорепетировала свою речь перед Крашенинниковым, открыла дверь и шагнула внутрь.
Собранная из бревен изба представляла собой помещение из одной комнаты, которую при желании можно было считать студией. Пространство между окнами занимали топчаны с матрасами, а у входа устроился небольшой стол, заваленный пакетами с провизией.
Ноздри Лере забила гремучая смесь запахов: приторный и тягучий запах крови, едкий - пороховой гари, костра и тошнотворный - перегара. И пота. Этого Лера уже не вынесла.
Зажав рот, рванула на крыльцо, скатилась по дощатым ступенькам и едва успела долететь до угла избы.
Нет, таких жертв от нее никто не сможет требовать. Сейчас она вернется в машину и отбудет с чистой совестью назад, в город, домой, в постель. И пару дней будет лежать, наслаждаясь воздухом из кондиционера, святым покоем и одиночеством.
Отдышавшись, Лера поняла, что со святым покоем хватила лишку. Да и с одиночеством, по большому счету, ее занесло, а мысль о маши не отозвалась новым позывом в желудке. Неужели придется задержаться в этом рассаднике, специализирующемся на разведении пьяных мужиков? Пьяных и вонючих. Лера чуть не разревелась.
В этот критический момент в кармане брюк зазвонил телефон.
Бочарникова - кто ж еще?
- Доехала?
Лера могла спорить, что Галка беспокоилась не о ней, а о своем джипе.
- Да.
- Ну и как ты?
- Нормально.
- А что с голосом?
- Укачало.
- Несчастье ты мое, - посочувствовала Галина, - я тебе уже говорила, что ты везучая?
- Говорила про несчастье, а про везучую - не говорила.
- Ну вот как раз говорю. Давай, со щитом или на щите, - закруглилась Галка.
- Да, - приободрилась Лера, - со щитом или на щите.
Найдя умывальник, Лера ополоснула лицо. Пока доставала из ранца носовой платок, трое охотников-клонов покинули домик и направились по тропинке в лес. Наспех промокнув щеки, Лера надела очки и кинулась было следом за охотниками, но, увидев, что Крашенинникова среди них нет, отстала и повернула назад.
И обнаружила громилу Костика из разбитого БМВ.
По спине у Леры пробежал холодок: несмотря на шорты и сланцы, выглядел Костик довольно воинственно. Все дело в бицепсах и грудных мышцах, натягивающих футболку, и еще в черных очках-техно с зеркальными линзами на квадратной роже, поняла Лера. Все в комплексе внушало беспокойство.
Вертя на пальце брелок с ключами, Костик расслабленной походкой двигался от домика в сторону парковки. Несмотря на ухищрения Бочарниковой, водила с первого взгляда признал в амазонке Леру:
- Какие люди! Что, в городе машин больше нет?
Желая обойти неугомонного водилу, Лера сошла с тропинки в траву, однако козел Костик не был намерен так легко отпустить жертву и сделал то же самое - шагнул Лере навстречу. Расстояние между ними сократилось.
Стоя по колено в траве, Лера с бьющимся сердцем ждала какой-нибудь гадости от придурка.
Взгляд Костика сместился с лица Леры за ее спину и неуловимо изменился. Козлина напустил на себя полнейшее равнодушие, продефилировал мимо, насвистывая какой-то фривольный мотивчик, но, проходя, обдал такой волной ненависти, что Лере охотничья изба показалась благословенным приютом.
Разминувшись с козлиной Костиком, Лера рысью взбежала на крыльцо избы и предприняла еще одну попытку внедриться.
В избе не оказалось ни души.
Нужно было решать: ждать Крашенинникова или идти на поиски.
Совсем недалеко послышались ухающие звуки выстрелов, и Лера зашагала вдоль бревенчатой стены, решив все же провести небольшую разведку местности. И… чуть не налетела на любовь всей жизни - Василия Крутова.
Раздетый по пояс, Василий держал в руке топор и выглядел по-настоящему неотразимым мачо.
Пряча лицо под козырьком кепки, Ковалева просвистела: "Здрасте".
- И вам не хворать, - буркнул Василий и бросил на гостью хмурый взгляд. - Это вы к Крашенинникову?
- Ага, - вырвался из горла хрип.
Потеряв интерес к гостье, Крутов понес топор куда-то за дом.
Держась на расстоянии, Лера последовала за мачо.
- Присядьте где-нибудь, подождите, - бросил Василий, когда они обогнули избу.
За домом обнаружилось патио а-ля рюс: длинный, грубо сколоченный стол и скамьи вдоль него.
Кроме всего прочего обнаружилось, что домик стоит на возвышенности, с которой открывается потрясающий вид на подошву холма, утыканную редкими елями и изрезанную лентами реки и дороги.
На столе, как на разбойничьем пиру, высились горки разноцветных овощей, зелени и неощипанные тушки птиц. Живописный натюрморт венчали ножи в держателе.
В метре от стола возвышался кирпичный мангал, в котором дымился котелок. Котелок распространял странный, настораживающий запах.
Крутов набросил на шею полотенце, вооружился самым большим ножом и занялся овощами.
С независимым видом Лера устроилась на противоположном краю скамьи, подальше от котелка и ножей, и принялась искоса наблюдать за Василием.
Орудуя тесаком, как победитель профессионального конкурса "Лучший кок Балтийского (Тихоокеанского, Черноморского, Северного - нужное подчеркнуть) флота", Василий крошил салат из огурцов и помидоров. С ножом в руке, заросший двухнедельной щетиной, загорелый до черноты, обнаженный по пояс, Крутов выглядел невероятно сексуально.
Глядя, как супермен играючи расчленил огурец на ровные кружки, Лера пыталась унять сердце. Они не виделись вечность. Как же она соскучилась, господи ты боже мой.
Покончив с огурцами, мачо с тем же сосредоточенным остервенением занялся помидорами, затем в ход пошли сладкий перец, петрушка с укропом, лук и чеснок. Лера уже начала опасаться, что Василий не остановится и покрошит все вокруг, но обошлось.
Тут снова раздались раскаты выстрелов. Лера обернулась на звук и увидела у самой кромки леса Крашенинникова: profondo развлекался тем, что палил по бутылкам.
Разделавшись с последним зубком чеснока, Василий отложил нож, щедро сдобрил овощи черным молотым перцем, посолил, полил растительным маслом и перемешал. После чего сложил ладони рупором, крикнул Борисовичу, что обед готов, и оставил Леру одну.
Лера не представляла, что ей теперь делать и как относиться к тому, что в Демидовке она обнаружила сразу двух зайцев, - удача это или неудача. В ее задачу входило слить Борисовичу информацию, что объединение "Бланк-информ" фактически банкрот и нужно сбрасывать акции. Если Борисович спросит, почему она ему об этом говорит, Лера выложит туз, припрятанный в рукаве, - развод и желание отомстить бывшему мужу. Как теперь быть? Как вести разговор с Крашей? Речи не могло быть, чтобы охмурять Борисовича в присутствии Крутова. Все их с Галкой расчеты летели к чертям собачьим.
Пока Лера металась в поисках разумного решения, нарисовался Крашенинников.
Прислонил двустволку к мангалу и с неприязнью посмотрел на нарушительницу неписаных правил, проникшую в святая святых, практически на корабль.
- Это вы от Бочарниковой? - Очевидно было, что Александр Борисович Леру не узнал.
- Да, - промямлила та.
- Ну и что вы хотели?
Лера только собралась с духом произнести заготовленный текст, как Крутов вернулся, неся в каждой руке по бутылке.
Щеки Борисовича натянулись в улыбке.
- Вась, ты, я вижу, совсем обасурманился здесь. Видели бы тебя твои избиратели.
- Водку пьешь? - пропустив мимо ушей замечание, поинтересовался Василий у непрошеной гостьи и водворил бутылки на стол.
Гостья в страхе энергично замотала низко опущенной головой.
Бросив в тарелку несколько ложек салата, Крутов поставил ее перед Лерой.
Под прицелом двух пар глаз она чувствовала себя крайне неуютно.
Оказавшись рядом с гостьей, Крутов обеспокоенно принюхался: ему померещился неясный запах теплой степи. Ну вот, теперь еще и обонятельные галлюцинации начались, поздравил себя Василий.
Крашенинников перебазировался к столу, получил порцию мутного варева из котелка, по цвету напоминавшего лужу после дождя, и салат.
- Девушка мне кого-то напоминает, не могу вспомнить кого, - изрек Борисович, перестав наконец сканировать Леру взглядом.
- Э-э-э, - промычала она, спешно сунув в рот кружок огурца, - видимо, солдата Джейн.
Шутку никто не оценил, в тишине, нарушаемой только птичьими голосами и шумом ветра в листве, застучали ложки.