Шиа нашла свой дом, абсолютно пустой дом, и за последние месяцы превратила его в свое убежище. В течение дня ставни скрывали ее от солнечного света. Генератор вырабатывал необходимую электроэнергию для компьютера. Хорошо оснащенная ванная и кухня стали следующим приоритетом. Медленно Шиа докупила книг и все необходимое для неотложной помощи пациентам. И хотя Шиа надеялась на то, что ее навыки здесь не пригодятся, чем меньше людей знало о ней, тем лучше, тем больше времени будет, для продолжения ее исследования - но, прежде всего, она - врач.
Шиа вошла в густой лес, почтительно прикоснулась к стволам деревьев. Она всегда держала порцию крови под рукой, используя все свои способности хакера, чтобы получать из банка кровь и плазму таким способом, чтобы проходил лишь сам факт оплаты, но покупатель оставался анонимным. Однако это требовало ежемесячных ночных поездок в три деревни по очереди. В последнее время она настолько ослабла, что усталость стала большой проблемой, а ушибы отказывались заживать. В ней росла тяга к чему-то, образовалась пустота, которую было необходимо заполнить. Ее жизнь приближалась к концу.
Шиа зевнула. Она должна была возвратиться и поспать. Обычно девушка никогда не спала ночью, приберегая для сна то время, когда солнце больше всего вредило ее телу. Она прошла несколько миль от своего дома по густому лесу в направлении отдаленной части гор. Она часто гуляла в этом направлении, словно ее что-то необъяснимо влекло. Чувствовала беспокойство, перерастающее в безотлагательность. Словно должна была быть где-то, только вот неясно где. Когда проанализировала, ощущения, то поняла, что сила, убеждавшая ее так поступить, была фактически принуждением.
У нее было намерение вернуться домой, но ноги продолжали идти к горе. На этой горе были волки, она часто слышала их вой по ночам. Была такая радость в их голосах, такая красота в их песне. Шиа могла войти в мозг животных, но никогда даже не пыталась это сделать с такими дикими и непредсказуемыми существами, как волки. Однако их ночные песни словно манили, ей хотелось столкнуться с ними.
Она продолжала идти неизвестно куда. Все потеряло смысл, она просто продолжала идти вверх в самую дикую и изолированную область, где когда-либо была. Теоретически она должна была бояться, но чем выше она поднималась, тем сильнее ей хотелось продолжить свой путь.
Она подняла руки, протирая свой лоб и щеки. Ее голова странно гудела. Таким же странным был и голод, который грыз ее изнутри. Это было не похоже на обыкновенное чувство голода, это было что-то другое. Снова было такое ощущение, что она разделяет свой ум с другим существом, и голод был словно и не ее. Даже казалось, что она шла в каком-то выдуманном мире. Куски тумана странно колебались возле деревьев и земли. Туман стал гуще, а температура воздуха падала.
Шиа дрожала, растирая себя руками. Ее ноги сами выбирали себе путь по разлагающейся листве. Она всегда удивлялась тому, как тихо она могла перемещаться по лесу, инстинктивно избегая камней и сучков. Что-то появилось в ее мозгу?
"Где ты? Почему ты не хочешь прийти ко мне?" - В этом голосе было столько шипящей ярости.
Она испуганно остановилась, прижимая руки к голове. Это был тот же самый голос, голос из ее кошмара, который сейчас эхом раздавался у нее в голове. Кошмары, которые появлялись все чаще и чаще, посещая ее сон, отвлекая, когда она бодрствовала, появляясь в любое время. Иногда она думала, что сходит с ума.
Шиа приблизилась к журчащему потоку. Осмотрительно ступая на камни, видя яркие всплески цвета, осторожно проложила свой путь сквозь воду. Ручей был холодный, когда она прикоснулась к нему пальцами. Это успокаивало.
Что-то заставляло ее идти. Один фут, потом другой. Это было похоже на безумие, которое охватывало ее в комнате. Она слишком долго не спала. Шиа думала, что, возможно, подвержена лунатизму, так странно себя чувствовала. Шиа ненадолго остановилась и посмотрела на звездное небо. Она даже не понимала, что снова стала двигаться, пока полностью не пересекла лесную прогалину и не очутилась среди деревьев. Ветка зацепила прядь ее волос, вынуждая остановиться. Ее голова была тяжела, мозг затуманен. Она должна была где-то быть, срочно, только не знала где. Слух не помогал. С ее острым слухом, девушка бы услышала, если бы какому-то человеку причиняли боль. Шиа вдохнула вечерний воздух. Существовала вероятность потеряться и попасть на открытое место, тогда солнце сожгло бы ее. Она это заслужила за такую глупость.
И хотя сама посмеялась над собой за столь буйную фантазию, чувство было таким сильным, что Шиа пришлось позволить своему телу идти, как оно хотело. Почти невидимый путь, пролегающий мимо зарослей ежевики и деревьев. Она шла сильно заинтригованная, что же могло отвлечь ее от исследования. Лес уступил место высокогорному лугу. Она пересекла открытое пространство и пошла быстрее, словно у нее была какая-то цель. В дальнем конце луга под несколькими деревьями были видны старые полуразрушенные остатки какого-то здания. Это была не какая-то маленькая хижина, это был когда-то отличный дом, теперь разрушавшийся, и лес вступал во владения им.
Она обошла его по периметру, чувствуя беспокойство, вызванное этим местом, не имея возможности разобраться в его причине. Здесь чувствовалась сила, но вот для чего ее использовали, она не знала. Присев на корточки она позволила своим рукам начать пригоршнями откидывать землю. Раз. Другой. Ее пальцы наткнулись на дерево под грязью. У Шиа перехватило дыхание в горле, а ее пульс резко подскочил от волнения. Она обнаружила что-то важное. И была в этом полностью уверена. Тщательно разрывая верхний слой земли, она откопала большую дверь, размером шесть футов на четыре, с металлическими креплениями. Ей потребовалась вся сила, чтобы поднять ее, а потом много времени, чтобы отдышаться и изучить лаз. Хрупкие ступеньки, которые уже здорово прогнили и рассыпались от возраста, вели вниз в большую комнату. Шиа на момент заколебалась, тело тянуло ее вниз, а вот мозг был очень осторожен.
Стены подвала были построены из камня, соединенного землей. Годами никто и ничто не нарушало уединение этого места. Шиа подняла голову вверх, сосредоточилась, глаза быстро осматривали все вокруг, напрягая все чувства, выискивая опасность. Это было странно. Стояла полная тишина. Жутко. Никаких ночных существ или насекомых. Никакие животные не копались в грязи. Она не могла найти даже крыс или паутины.
Ее рука без согласия начала скользить вдоль стены. Ничего. Но что-то влекло Шиа. Какие-то оставшиеся еще инстинкты самосохранения убеждали ее уйти. Она покачала головой, она не была способна уйти, даже несмотря на то, что это место ее беспокоило. В течение одного момента ей показалось, что кто-то лежит и ждет ее, такой темный и опасный. Это было настолько реально, что она была уже готова убежать, но в это время ее пальцы снова наткнулись на доски под слоем грязи в глиняной стене.
С любопытством Шиа исследовала поверхность. Что-то было преднамеренно спрятано здесь. Но даже со временем земля не смогла бы попасть туда.
Неспособная остановить себя она стала откидывать горсти земли и камни, пока не докопалась до длинной, гнилой доски. Еще одна дверь? Она была по крайней мер футов шесть высотой, а может и больше. Шиа стала еще интенсивнее рыть, отбрасывая глыбы грязи позади себя. А потом ее пальцы коснулись чего-то ужасного.
Она отскочила, в испуге отпрыгнула назад, небольшие трупики упали к ногам. Мертвые крысы. Сотни высушенных тел. Испуганная, она уставилась на гниющую доску, которую раскопала. Оставшаяся грязь обсыпалась, и из-под нее показалась часть крышки. Шиа оставалась перед лестницей, напуганная тем, что происходило. Давление в голове усилилось, пока она не вскрикнула от боли и не упала на одно колено, прежде чем смогла бы взбежать по лестнице и скрыться в ночи.
Это было похоже на гроб. Кто мог похоронить тело вертикально в стене таким образом. Какое-то болезненное любопытство, некое принуждение, заставило ее ноги подойти к ящику. Она пыталась себе помешать сделать это, но не смогла. Рука дрожала, когда она протянула ее, чтобы убрать гниющую крышку.
Глава 2
Шиа стояла, словно неживая, неспособная вздохнуть и даже подумать. Ответ был перед ней во всем своем ужасе? Это существо было замучено и искалечено, и это ее будущее, будущее таких же, как она? Шиа зажмурила глаза, пытаясь спрятаться от действительности. От человеческой жестокости, сотворившей такое. Потекли слезы, когда она представила, какую боль должно было вынести это существо, прежде чем умереть. И почувствовала ответственность за это. У нее такие способности, а она все никак не может найти причину этой болезни, которая приговорила их всех к такому же страданию, как и ее.
Она вздохнула и открыла глаза. Он был еще жив, когда его мучители запечатывали гроб. Он царапал доски, стараясь проделать отверстие в крышке гроба. Шиа душили рыдания и чувство родства с этим бедным убитым существом. Его тело было покрыто тысячей порезов. Рядом с сердцем грудь почти насквозь протыкал деревянный кол. Кто бы это ни сделал, он явно нуждался в уроке анатомии. Она выдохнула, потрясенная. Что этот человек, должно быть, перенес!
Его руки и лодыжки были закованы, на груди лежали, тлея, грязные тряпки, он был похож на мумию. Врач в ней занял свое место и стал проводить методичную диагностику. Было невозможно сказать, как долго он мертв. В условиях подвала и гроба, возможно, прошло несколько лет, но тело еще не начало разлагаться. Гримаса боли словно застыла на его лице. А кожа была серой и туго натянутой на скелете. Сильные признаки страдания были отпечатаны на лице, делая его еще более резким и беспощадным.
Она узнал его. Это был человек из ее снов.
Это казалось невозможным, но ошибки не было, именно его она видела и не раз. Он был человеком с фотографии, которую ей показал Дон Уоллас. И хотя все это, казалось, было за пределами возможного, она чувствовала, что связана с ним, что должна была спасти его. Горе было настолько сильным, настолько реальным. Шиа почувствовала, словно часть ее лежит в этом гробу мертвой.
Она коснулась его грязных, черных, словно крыло ворона волос нежными пальцами. У него, наверное, была такая же редкая болезнь кровообращения, как и у нее. Как они могли это вытерпеть, когда другие охотились на них, мучили и убивали.
- Я сожалею, - прошептала она мягко. - Я подвела всех нас.
Медленное шипение, которое раздалось в воздухе, было единственным предупреждением. Веки были открыты, и она смотрела в глаза, сверкающие ядовитой ненавистью. Взрыв силы разрушил ржавые наручники, и его рука обхватила ее шею. Он был настолько силен, что у нее полностью перехватило горло, она не могла ни дышать, ни кричать. Все, казалось, двигалось в черно-белом безумии, настигшем ее. У нее было недостаточно времени, чтобы почувствовать сожаление, что будет не способна ему помочь, она почувствовала только жгучую боль, когда его зубы разорвали ее горло.
"Пусть это будет быстро".
Шиа не сопротивлялась, зная, что это бесполезно. В любом случае кто-то должен был отдать долг этому замученному существу, а она давно смирилась с тем, что скоро умрет. Она была напугана, но с другой стороны, и странно спокойна. Если можно подарить мир этому существу тем или иным способом, то она хотела бы это сделать. Вина за то, что не смогла найти лекарство, билась у нее в голове. Но было еще что-то, старое как мир, такое же простое и древнее. Необходимость спасти его. Знание о том, что он должен выжить, и о том, что она готова отдать свою жизнь за него.
Шиа чувствовала, как на нее накатывают головокружение и слабость. У нее сильно болела голова, а горло было настолько воспалено, что страшно было даже двинуться. Она нахмурилась, не способная осознать все. Потом услышала свой стон. Шиа лежала в грязи, одна рука была привязана к чему-то сзади. Она подползла, чтобы попытаться освободиться, но ее хрупкое запястье обхватывала его рука. Ее сердце бешено забилось, рука коснулась воспаленного горла, на нее нахлынули воспоминания. Шея опухла и была разорвана. Была большая рана и боль. Во рту стоял странный привкус, слабый медно-красный цвет покрывал ее язык.
Она потеряла очень много крови, что сразу поняла. Ее голова словно раскалывалась, пульсируя, когда давление стало увеличиваться. Шиа знала, что за это было ответственно существо, которое пыталось проникнуть в ее мозг. Тщательно облизав губы, она стала медленно двигаться назад к гробу, пытаясь ослабить давление на свою руку. Его пальцы обхватили ее запястье словно оковы, угрожая сломать кость при малейшем неверном движении. Дугой стон вырвался до того, как она успела его предотвратить. Ей бы хотелось верить, что это было просто кошмаром. Шиа медленно повернула свою голову, чтобы посмотреть на него.
Движение отдалось такой болью, что у нее аж перехватило дыхание. Ее глаза остановились на нем. Шиа попробовала освободиться и уйти. Его глаза были такими же черными как ночь, которая сжигала его. Жестокая ненависть, ядовитый гнев - все это клубилось в их мертвых глубинах. Его пальцы напряглись, пережимая ее запястье, подтаскивая к себе. Вырывая крик боли и страха из разорванного горла. Ее голова откинулась.
- Остановись! - лоб Шиа уперся в поверхность гроба с одной стороны. - Если ты причинишь мне боль, я не смогу помочь тебе. - Она подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. - Ты понимаешь? Я это все, что у тебя есть. - Она заставила себя выдержать его пристальный взгляд. Огонь. Лед. У него были самые пугающие глаза, которые она когда-либо видела. - Меня зовут Шиа О’Халлорэн. Я врач. - Она повторила это на нескольких языках, под конец, признавая свое поражение. Когда заметила, что он просто продолжает на нее смотреть. Казалось, в нем не было ни капли милосердия.
Не мертвый. Животное, пойманное в ловушку. Замученное. Запутанное. Хищник, опасный, без веры, которая была так же мала, как и беспомощная ракушка.
- Я помогу тебе, если ты мне позволишь, - говорила она мягко, словно успокаивая дикое животное.
Она бесстыдно использовала силу своего голоса. Словно снотворное. Нежно. Успокаивающе.
- Мне нужны будут инструменты и транспортное средство. Ты меня понимаешь?
Она наклонилась. Ее свободная рука осторожно коснулась его искалеченной груди. Новая кровь стала вытекать из его ран. Словно они были недавно нанесены. На его запястье была новая рваная рана. И она была уверена, что ее не было ранее.
- Боже мой, ты, должно быть, испытываешь сильную боль. Не двигайся. Я не смогу вынуть этот кол. Пока не перевезу тебя к себе домой. Ты же можешь истечь кровью насмерть. - Неправда, его цвет стал немного лучше.
Существо освободило ее медленно и весьма неохотно, не отрывая свой взгляд от лица. Его рука опустилась вниз, чтобы взять почву и нанести ее на раны. Конечно! Земля. Она помогала ему выкапывать горсточки земли и наносить на его раны. Их было так много. После первой горсточки, он лежал неподвижно, стараясь сохранить свои силы, а его пристальный взгляд был направлен на ее рану. Он не моргал, темные глаза не отрывались от нее.
Шиа весьма нервно поглядывала вверх на выход из подвала. Много времени она была без сознания. Солнце должно скоро взойти. Она наклонилась над ним и стала поглаживать его волосы, испытывая прилив странной нежности. По какой-то необъяснимой причине чувствовала, что ее влечет к этому существу, ощущение было намного сильнее, чем ее естественное сострадание или потребность врача помочь. Она хотела, чтобы он жил. Он должен выжить. Она должна найти способ прекратить его ужасную боль.
- Мне нужно забрать некоторые вещи. Я буду спешить и, как только смогу, вернусь обратно. - Она поднялась на ноги и попробовала сделать шаг.
Он двигался так быстро, что был похож на размытое пятно, когда его руки обхватили ее шею и дернули ее на него. Его зубы снова разорвали ее горло, причиняя мучительную боль. Он пил жадно, словно неконтролируемое дикое животное. Она боролась против боли, против тщетности того, что он делал. Он убивал единственного человека, который мог спасти его. Ее рука вслепую нашла его черные как смоль волосы. Ее пальцы запутались в грязной густой гриве и остались там, когда она резко упала ему на грудь, почти безжизненная. Последнее, что услышала, прежде чем упасть в обморок, это было биение его сердца. Отвратительно, но ее собственное сердце пыталось соответствовать этому устойчивому ритму.
Тишина, потом стали врываться хрипы, когда ее сердце стало бороться за выживание. Существо тупо смотрело на ее мягкое, хрупкое тело. Чем сильнее он становился и чем больше тревожился, тем больше боли появлялось в нем, поглощая его. Он поднял свою руку и прокусил свое запястье, прикладывая рану уже во второй раз к ее губам. Он был не уверен в том, что случилось с ним, боль затмевала все. Он был так долго заживо похоронен, что привык видеть мир в черно-серых оттенках, и не иметь никакой цели. А теперь перед его глазами кружили яркие цвета, вызывая болезненное ощущение. Ему нужно избавиться от этого калейдоскопа оттенков, боль увеличивалась поминутно, а незнакомые эмоции угрожали смести все на своем пути.
Шиа медленно приходила в себя, она лежала лицом в грязи. Ее горло болело и пульсировало, а рот был снова испачкан чем-то медно-красным и странным на вкус. Она была больна, голова кружилась, инстинктивно она поняла, что солнце находится в зените. Ее тело было похоже на желе. Где она? Она была замерзшей и дезориентированной. Шиа попробовала встать на колени, но вынуждена была пригнуть голову. Чтобы не упасть. Она еще никогда не была настолько слаба и беспомощна. Это ее пугало.
Понимание ситуации медленно пробивалось в голову, и она постаралась встать на четвереньки на полу. Она в ужасе посмотрела на гроб в стене, позади нее через всю комнату. Он лежал, словно мертвый. Не было заметно ни дыхания, ни биения. Шиа прижала к своему рту одну из рук, чтобы попытаться не дать себе разрыдаться. Она не подойдет к нему снова, мертв он или нет. И снова появилась мысль о том, что она все еще чувствует потребность найти способ помочь ему. Что-то внутри нее сопротивлялось этому.
Возможно, она ошибалась в отношении болезни нарушения кровоснабжения. Но были ли действительно вампиры? Он воспользовался своими зубами, его резцы были острыми, как бритва, а слюна содержит заживляющий агент. Она потерла свой лоб. Потребность помочь ему была настолько сильной и неослабевающей, что подавляла ее, заставляла чувствовать себя одержимой. Кто-то проводил свое время, мучая этого человека и получая удовольствие от его страданий. Они причинили ему такую боль, какую только смогли, а затем похоронили заживо. Один только Бог знает, как долго он это выносил. Она должна ему помочь, невзирая на возможную для себя цену. Было негуманно бросать его в таком состоянии. Это было больше, чем она смогла бы вынести.
Со вздохом Шиа выпрямилась и, прислонившись к стене, стала ждать, пока подвал перестанет вращаться. Вампир или человек, она не может оставить его здесь, обрекая на медленную смерть от голода. Он сильно страдал от боли и, было очевидно, не понимал, что происходит. И был пойман в ловушку в мире боли и безумия.
- Очевидно, ты не в своем уме, Шиа, - громко прошептала она.