Шарлотта грустно кивнула и вместе с кузиной вышла в холл. Поцеловав Джиллиан и Данте, она изо всех сил постаралась не дрогнуть под суровым взглядом графа и даже сумела выдавить улыбку и помахать вслед отъезжающему семейству.
- Она оставила меня тут одну. Проклятие! - выругалась Шарлотта, когда карета скрылась из виду.
- Можете повторить еще разок, - пробормотал чей-то голос у нее за спиной, но когда Шарлотта резко повернулась, собираясь хорошенько одернуть говорившего, то увидела шеренгу слуг с такими невинными лицами, какие могли принадлежать только херувимам.
- Хм! - фыркнула она, глядя на слуг. - Мне, конечно, хочется разразиться слезами из-за своего отчаянного и воистину трагического положения, но я предамся честно заслуженному унынию позже. А сейчас у меня есть дебаты и поважнее. Кроуч, раздобудьте мне писчую бумагу, и пусть лакеи стоят наготове.
- Э-э… вы хотели сказать - заботы поважнее, миледи?
Шарлотта вскинула брови в манере, всегда наводившей ужас на Грейвелтоуса, дворецкого ее отца, но, похоже, гигант-пират, которого наняли на службу Уэссексы, был выпечен из более крепкого теста. Наверняка он чувствовал превосходство из-за этого крюка вместо руки.
- Я просто не понимаю этой неумеренной одержимости - и вашей, Кроуч, и Джиллиан, и всех остальных - таким несущественным вопросом, как язык. Это отвратительно! Я требую, чтобы вы это прекратили! И не думаю, что вы можете со мной важничать так же, как с Джиллиан. В отличие от нее я этого не потерплю. Мне хватит забот - нужно разработать план ошеломительного возвращения в гостиные и бальные залы общества.
Она отодвинула Кроуча с дороги и зашагала наверх, чтобы утвердиться в личной гостиной Джиллиан. Будет не так легко восстановить свое положение после скандала, но он произошел четыре года назад. Уж, наверное, люди успели забыть подробности. Немножко ловкости, немножко милых бесед с нужными матронами, и двери снова распахнутся. Будет не очень приятно выслушивать назидания от тех же дам, что тогда называли ее глупой и упрямой, но она сумеет выдержать несколько "а я тебе говорила!", если это необходимо. Кроме того, нужно подумать и о джентльменах - она обладает очарованием и живостью, и, несмотря на все сомнения кузины насчет пользы хорошенького личика и красивых лодыжек, Шарлотта всегда знала, что сумеет добиться своего, если похлопает ресницами и покажет ямочки на щеках.
- Это будет так же просто, как получить от блохи мед, - предсказала она, усаживаясь, чтобы написать нужные письма.
- Не могу поверить! Просто не могу поверить! Да как она посмела отказаться выступить моим поручителем! Как она посмела сказать мне, что меня не ждут на ее чертовом бал-маскараде на следующей неделе! Как она посмела сказать, что ни один приличный человек не пожелает меня видеть! - Шарлотта разорвала кремовый лист бумаги на мелкие кусочки и швырнула их в незажженный камин. - Кто бы мог подумать, что у леди Джерси память, как… как… как у льва?!
- У кого?
Шарлотта отмахнулась, вышагивая туда обратно мимо женщины, сидевшей в кресле, обитом синей с золотом парчой.
- У льва, Каро, у льва. Ну, ты знаешь, такие огромные серые животные, живут в Африке. У них просто чудовищная память.
Леди Каролина Беверли пришла в замешательство.
- Ты уверена? Лев, которого я видела в зверинце, был такого желтовато-коричневого цвета и размерами не больше маленького пони.
Шарлотта резко повернулась и затопала в сторону камина.
- Коричневые, серые - какая разница? Они родом из Африки, и у них отличная память! Все в точности, как у леди Джерси.
Каролина нахмурилась.
- Мне казалось, что семейство леди Джерси родом из Девоншира.
Шарлотта прекратила расхаживать, подбоченилась и сердито посмотрела на подругу:
- Какое отношение имеет ко всему этому семейство леди Джерси?
- Ты сама сказала! Сказала, что она родом из Африки, в точности как львы!
- Иногда, - произнесла Шарлотта, громко сопя носом, - я начинаю жалеть, что вернулась в Англию. Память, Каро. Я сравнила леди Джерси со львом только потому, что у него исключительная память, вот и все. В точности как у нее.
- О!.. Разве? Память о чем?
Шарлотта всплеснула руками и снова заметалась по комнате, убеждая себя, что нельзя рявкать на единственного человека, откликнувшегося на ее просьбу о помощи.
- Я не могу допустить, чтобы ко мне относились так пристрастно, - пробормотала она.
- Нет, ты сказала, что у тебя совсем пусто в карманах, но это не объясняет, почему ты так расстроилась из-за хорошей памяти леди Джерси.
Шарлотта глубоко-глубоко вздохнула и села на диванчик рядом с хорошенькой брюнеткой.
- Каролина, слушай меня очень внимательно. Ты помнишь, как четыре года назад я уехала из Англии, чтобы выйти замуж за старшего сына графа ди Абалонгия?
Каролина кивнула:
- Конечно, помню. Был такой скандал! Мама сказала, что все это кончится очень печально и ни к чему хорошему тебя не приведет, и чтобы я даже и не собиралась бежать с Раулем, учителем рисования, чего я, конечно, и не думала делать, потому что дорогой Алджернон собирался вот-вот сделать мне предложение, и зачем бы мне было бежать с учителем рисования, если я могла стать виконтессой? Хотя у Рауля, конечно, были очень привлекательные усы - ты их помнишь? Кончики сужались и превращались в две прелестные точки. Дорогой Алджернон пытался тоже отрастить усы, чтобы угодить мне, потому что я восхищалась усами сэра Ральфа Хендерсона, но ему так и не удалось.
В голове Шарлотты болезненно запульсировало. Она открыла окно, выходившее в крохотный садик, и с наслаждением вдохнула сладкий летний воздух, пусть в нем и чувствовался вечный запах угля.
- Должна признаться, я обрадовалась, когда он сдался. От помады, которую он втирал в усы, воняло чесноком, а ты же понимаешь, что невозможно спать, если у человека рядом с тобой губы воняют чесноком.
Головная боль усилилась.
- Каролина, как ты думаешь, мы можем вернуться к более насущным вопросам? В частности, к тому, что леди Джерси настроила всех против меня, припомнив мой романтический побег…
- О, так это не леди Джерси, - возразила Каролина, разглаживая мягкие серые кожаные перчатки. - Во всяком случае, так сказал дорогой Алджернон, два дня назад мы с ним ходили в оперу, и он разговаривал с лордом Коллинзом. Ты виделась с братом после того, как вернулась домой? У него просто божественные усики и еще такая коротенькая бородка, которая мне не понравилась, но я думаю, что его усики - это просто последний писк моды. Сейчас такие усики носят многие джентльмены. Кроме, конечно, дорогого Алджернона. Я ему сказала, что просто не вынесу новых бессонных ночей, если от его губ опять будет пахнуть чесноком.
Шарлотта сосредоточенно нахмурилась, пытаясь не запутаться в извивах мысли подруги.
- Что мой брат сказал лорду Беверли?
- О своих усиках? Кажется, он пользуется специальной помадой, с железой какого-то…
- Да нет же, что Мэтью сказал про меня? Каролина поджала губы, роясь в темных пыльных коридорах собственной памяти.
- Ах да, ты про это. Ну, когда дорогой Алджернон упомянул, что сегодня я иду к тебе с визитом, лорд Коллинз сказал, чтобы он мне это запретил, что после того случая твой отец сделал все возможное, чтобы тебя не принимали в приличном обществе, - а лорд Коллинз считает своим священным долгом выполнять желания отца! - и что он свяжется с леди Джерси и с другими уважаемыми матронами и даст им знать, что он об этом думает. Так что сама видишь, леди Джерси не виновата в том, что вчера ты получила так много отказов. Думаю, это все твой брат.
- Скотина! - Шарлотта вскочила, сжала кулаки и шумно протопала к камину. Это ничуть не помогло, поэтому она резко повернулась и затопала в противоположный конец комнаты, чувствуя, как изо всех пор сочится гнев. - Я знала, что он и пальцем не шевельнет, чтобы снова принять меня в семью, но нарочно вредить моим планам! Ну, это… это… это каллиграфия!
- Катастрофа. - Каролина кивнула. - Особенно если ты все-таки надеешься найти мужа. Какой джентльмен сделает тебе предложение, если будет знать, что брат тебя не признает?
Шарлотта зарычала и снова зашагала по комнате, прижав два пальца ко лбу.
- Конечно, ты можешь поискать мужа не из общества, - предложила Каролина. Шарлотта остановилась перед ней и высокомерно взглянула на подругу.
- Прикуси язык, Каро! Я дочь графа, вдова наследника, и я буду женой аристократа, так что помоги мне! Нет уж, я не буду искать не в обществе и все равно одолею своего брата.
В темно-серых глазах Каролины вспыхнул интерес.
- А как ты это сделаешь?
- Ясно, что Мэтью не успокоится. Он наверняка вынашивает планы, чтобы не дать мне занять мое законное место, он распространяет всю эту грязную клевету в клубах и вливает в уши подходящих мне джентльменов всякие предостережения насчет меня.
- Могу спросить дорогого Алджернона, не слышал ли он чего-нибудь такого, - услужливо предложила Каролина.
- Мм. - Шарлотта, продолжая мерить шагами комнату, крутила в руках одолженный носовой платок. В голове ее клубились мысли. - Должен же быть хоть кто-то, непередающийся злобным планам Мэтью! Кто сейчас в городе, Каро? Разумеется, обязательно холостой, богатый и знатный джентльмен.
- Неподдающийся.
− Кто?
- "Неподдающийся", а не "непередающийся". Шарлотта застыла на месте и сердито посмотрела на подругу.
- Еще и ты? Что такое произошло, пока я жила в Италии? Неужели всех поразила какая-нибудь языковая чума?
− Но…
- Ты согласна мне помочь или нет?
- Конечно, я согласна, но…
- Даже после того, как мой братец велел твоему мужу запретить тебе видеться со мной?
- Да! Я же сказала, что заверила дорогого Алджернона в твоей невиновности…
- Так, может быть, ты окажешь мне любезность и запряжешь свои мозги на решение важных вопросов вместо того, чтобы болтать всякую ерунду вроде правильного употребления слов! - Шарлотта метнула на подругу сердитый взгляд и отвернулась к окну, делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться.
- Напряжешь, а не запряжешь, - негромко произнесла Каролина.
Шарлотта резко повернулась.
- Что?!
Каролина вспыхнула и опустила глаза на перчатки, которые крутила в руках.
- Ничего. Что ты хочешь узнать о джентльменах?
- Все! Кто сейчас в городе, у кого есть состояние и титул, и, разумеется, хорошо ли они будут смотреться рядом со мной.
- Хорошо ли они будут смотреться рядом с тобой? - Каролина удивленно заморгала.
- Да-да, будут ли они рядом со мной хорошо смотреться! Это значит, сможем ли мы выгодно подчеркивать нашу внешность! Будут ли у нас красивые дети! Мне нужен муж, который сможет подарить мне красивых детей. Ты можешь себе представить, чтобы у тебя были уродливые дети? - Шарлотта содрогнулась. - Это просто невозможно выдержать. Поэтому мне придется выбрать мужа, у которого не только соответствующее состояние и положение, но еще и внешность, которая выгодно подчеркнет мою.
Каролина открыла рот и забыла его закрыть.
- Ну, давай, Каро, я же не могу ждать целый день! Нужно разработать план. У кого из джентльменов в городе есть подходящее состояние, титул и внешность, отвечающие моим требованиям?
Каролина наконец-то закрыла рот.
- Я… ты… ну… например, сэр Эверетт Диллингем.
Шарлотта села на диванчик и взяла веер с ручкой черного дерева.
- Эверетт? Он еще жив? Слишком стар, Каро, чересчур стар. Ему никак не меньше сорока лет! Подумай о ком-нибудь помоложе.
- Ну… - Каролина задумчиво прикусила нижнюю губу. - Есть еще сын маркиза Чилтона. Он такой щеголь и сильно важничает.
- Старший сын? Граф Брэмли? По-моему, он женат на леди Гордонстоун.
- Нет, не старший. Младший сын. Лорд Томас.
Шарлотта в ужасе посмотрела на подругу.
- Томас? Да ему всего девятнадцать!
- Ну, ты же сказала, что хочешь кого-нибудь помоложе.
- Но не ребенка! Мне двадцать три года, Каро. Я хочу мужа своего возраста, а не такого, кто еще на пони катается.
- Извини, но больше никто в голову не приходит.
Шарлотта громко захлопнула веер.
- Так подумай хорошенько! Меня нельзя назвать женщиной с чрезмерными запросами, но должен же быть хоть кто-нибудь с титулом, состоянием и красивой внешностью, чтобы меня удовлетворить!
- Ну-у… - протянула Каролина, осторожно поглядывая на подругу. - Я слышала, что в городе есть джентльмен, который мог бы тебе подойти, но он почти не ходит на балы и приемы.
- Это и к лучшему. - Шарлотта заулыбалась, и ее ямочки засияли. - Он не будет возражать против устроенного мне бойкота в обществе. Как его зовут?
- Поговаривают, что у него отвратительный характер, а мама однажды рассказывала, что он сражался на дуэли из-за женщины легкого поведения.
- Это доказывает, что он человек страстный и интересуется тем, что происходит в спальне. Клянусь, после Антонио это будет приятное разнообразие. Кто этот джентльмен?
- Он граф, поэтому все мамаши имеют на него виды, - предупредила Каролина. - Тебе придется выдержать серьезную конкуренцию.
Ямочки на щеках Шарлотты сделались глубже.
- Вот уж о чем я не беспокоюсь! И кто этот очаровательный граф?
Каролина замялась, настороженно глядя на подругу.
- Кое-кто, с чьим именем пять лет назад связывали твое.
- Правда? - Шарлотта побарабанила пальцами по подлокотнику диванчика. - Граф? Что-то до встречи с Антонио я не помню никакого графа в своей свите. Что за граф?
- Вообще-то он не относился к твоей свите, - осторожно ответила Каролина. - Влечение было скорее односторонним…
В тумане памяти Шарлотты стало проявляться лицо. Длинное, худое, с резкими чертами, пожалуй, не красивое по общепринятым меркам, но оно отражало сильный характер, оно являлось ей во сне последние пять лёт.
- …хотя некоторые говорили, что ты добьешься невозможного и он сделает тебе предложение…
Лучше всего она помнила его глаза. Глубокого темно-сапфирового цвета, иногда почти цвета индиго, с отчетливым черным ободком. Над ними - две темно-русые брови немного темнее, чем ее собственные волосы, а сами глаза пронзали насквозь и, не обращая внимания на самую впечатляющую внешность, смотрели прямо в душу.
- …но, потом твоя кузина вышла замуж, а он вернулся в свое имение в Шотландии. Я говорю, конечно, об…
- Аласдэре Макгрегоре, лорде Карлайле. - Шарлотта выдохнула эти слова за миг до того, как Каролина собралась их произнести.
- Да, - согласилась Каролина, все еще пристально наблюдая за подругой. - Единственный мужчина, интересовавший тебя в том сезоне.
- Аласдэр, - пробормотала Шарлотта, снова видя перед собой лицо красивого шотландца. - Он был такой красивый, такой стремительный, такой загадочный. Всем хотелось оказаться рядом с ним, все леди боролись за то, чтобы привлечь его внимание.
- По-моему, он был тобой увлечен, - медленно произнесла Каролина.
Шарлотта закрыла глаза и покачнулась, вспоминая, как приятно было с ним танцевать или сидеть рядом в коляске, катаясь по парку. Один раз ей показалось, что он вот-вот ее поцелует, но им помешали, и поцелуй не состоялся.
- Аласдэр Макгрегор. В нем было все, чего я хотела от мужчины.
Она открыла глаза и обнаружила, что Каролина понимающе смотрит на нее. Вздернув подбородок, Шарлотта встала, подошла к окну и невидящим взором посмотрела на садик, поигрывая шнуром от шторы.
- И до сих пор есть.
Глава 2
Аласдэра Макгрегора преследовали.
Это ощущение стало привычным за те несколько дней, что он вернулся в Лондон. Вместе с наступлением утра появлялись барышни, мистическим образом подворачивающие щиколотки на ступеньках, ведущих к его парадной двери (при этом барышни немедленно сообщали, что им требуется длительный восстановительный отдых в его доме). После обеда те случайные дамы, мимо которых он проезжал верхом, внезапно падали в разнообразные водоемы, украшающие лондонские парки, громко кричали, барахтались в воде и призывали его на помощь. А вечерами вдовы, ни с кем не связанные любовными отношениями, соблазняли его своими теплыми, надушенными телами, намекая на постель, причем не обращали ни малейшего внимания на такие мелочи этикета, как приглашение или хотя бы влечение.
Дэр прожил на свете уже тридцать два года, он был высок и достаточно широк в плечах, да еще и гордо носил титул седьмого графа Карлайла - все это делало его желанной добычей в глазах дам из светского общества, в особенности тех, кто вышел на ярмарку в поисках мужа.
- Бэтсфоум!
- Да, милорд?
- У меня покалывает в затылке.
- Опять, милорд?
- Да, опять. На горизонте появилась леди?
Дворецкий, шедший перед своим хозяином, остановился, осмотрел улицу, вздохнул и повернул к Карлайлу скорбное лицо.
- Юго-юго-запад, милорд. В розовом фаэтоне такого ядовитого цвета, что от одного взгляда на него у меня резко заболел левый висок.
Дэр выругался и ускорил шаг.
- Должно быть, это миссис Бентон. Она последние три дня пытается привлечь мое внимание. Близко? Как думаешь, мы успеем дойти до "Данбриджа и Сторма" до того, как она с нами поравняется?
Бэтсфоум, изначально нанятый в качестве дворецкого, но теперь (поскольку граф, к сожалению, больше просто не мог никому довериться) ставший заодно секретарем, лакеем и писцом, прищурился - яркое послеполуденное солнце било прямо в глаза - и смерил взглядом расстояние до конторы юриста.
- Вряд ли.
- Проклятие!
Плечи дворецкого поникли, и его обычная сутулость стала еще заметнее. Темноволосый и темноглазый, с кожей цвета неочищенного лимона, он шел по жизни в самом центре вечной тучи уныния.
- Мы обречены. Бесполезно, милорд, вам придется пожертвовать мной и поспешить вперед. Моя нога вас только задержит.
Дэр мгновенно замедлил шаг, обернулся и кинул на дворецкого вопросительный взгляд. Сержант Бэтсфоум, воевавший в его отряде, когда они служили в Двенадцатом легком драгунском полку, активно участвовал в спасении Англии от Наполеона, но это стоило ему правой ноги.
- Черт побери, старина, почему ты не сказал мне, что у тебя болит нога? Я бы нанял экипаж.
Бэтсфоум пожал плечами, демонстрируя покорность, собственную никудышность и чувства настолько подавленные, что и словами не выразить.