- Я тоже так думала. Но сегодня мне так плохо было целый день. Думала, заболела. И еще, мам: я вазу разбила, которую тебе папа подарил. Ты не будешь сердиться?
- Конечно, нет. Даже не думай об этом. А сейчас время позднее. Давай спать ложиться, а утром обо всем поговорим.
- Но я не хочу туда, - замотала головой Нина. - Я боюсь.
Ей казалось, что оказавшись там, где ее взял Василий, она снова будет желать его рук и губ. Как же все это стыдно, гадко. Она же чужая невеста и любит Николая. Но с ним так никогда не было. Она закрыла лицо руками. Почувствовала на своем плече теплую руку матери.
- Поспишь сегодня со мной, как маленькая.
Дарья Дмитриевна уложила дочь на свою широкую постель и ушла на кухню заварить чаю. К тому времени, как чай с мятой был готов, Нина уже спала. Женщина устало опустилась на стул с чашкой в руках. Главное, чтобы Улита с Василием не болтали лишнего. В том, что сегодня случилось, ничего хорошего не было, но Нина забудет это, как только они с Николаем уедут из Тучково. А в том, что им надо уехать, она больше не сомневалась. Не будет здесь Нине жизни с новым мужем. А вот с Улитой надо поговорить, чтобы они оба оставили Нину в покое. Женщина выглянула в окно, в соседском доме горел свет, значит, несмотря на поздний час, там не спали. Поднявшись на соседское крыльцо, женщина тихо постучала. Дверь открыла сама Улита в неизменном черном одеянии.
- Явилась, соседушка. Да только поздно.
Мать Нины прошла на освещенную тусклой лампочкой веранду и села на стул. Над потолком и в каждом углу висели пучки трав, от которых исходил одуряющий аромат.
- Ты знаешь, что сделал твой Василий с Ниной?
- Что сделано, то сделано, - Улита издала неприятный смешок. - Я здесь не причем, что Василий из всех девок твою дочь выбрал. Мне она никогда особенно не нравилась, но я не вмешивалась. А вот когда мой сыночек начал страдать из-за ее предательства, я это стерпеть не смогла. Теперь она от него ни на шаг. Сама будет за ним бегать. Мои привороты всегда действуют.
- Что ты болтаешь, Улита? - возмутилась Дарья Дмитриевна. - У тебя совсем ума нет, что ли? Как же можно человека неволить?!
- Ну, а что тут такого? Они еще со школы тискались. Васька все ждал, пока она вырастет. А она выросла и другого нашла. Поумнее и образованнее. Ваське заявила, что у них нет ничего общего. Не будет этой свадьбы. Помяни мое слово.
- Улита, оставь Нину в покое. Я ведь могу и засудить Василия за изнасилование, если ты не угомонишься.
- Какое изнасилование, соседка?! Я сама сегодня видела, как они в обнимку откуда-то возвращались. Вот она ему и назначила свидание ночью. Пока ты на работе. Она еще в школе ему клятву дала. Вот пусть замуж за него и выходит.
Дарья Дмитриевна еле сдерживалась. О какой клятве говорит старуха, они же совсем детьми тогда были.
- Ладно, хватит разговоров! Я пришла предупредить, чтобы вы оставили мою дочь в покое. Она выйдет замуж за Николая и уедет отсюда.
- Замуж! - рассвирепела бабка Улита и костлявой рукой схватила соседку за плечо. - Иди-ка сюда, я тебе покажу кое-что.
Она подвела ее к стене, утыканной гвоздями.
- Что это?
Улита ухмыльнулась, показав желтые зубы.
- Эта ближайшая к твоему дому стена. Я сама с заклятиями вколачивала каждый гвоздь, чтобы вызвать у тебя остановку мочи. Я уберу тебя с дороги и заставлю твою дочь выйти за Ваську. Их ребенок должен родиться седьмого июля. В книге судеб все расписано.
- Ты сумасшедшая! - прошептала женщина и, почувствовав дурноту, бросилась к двери. Улита захохотала и взяла молоток. - Смотри! Еще один гвоздик, и ты почти в могиле. Я отнимаю твою силу, - затянула старуха, вколачивая гвоздь в стену.
Испуганная женщина выбежала из дома, едва не упав на ступеньках. Всю ночь ее лихорадило, и заснула она только под утро.
Василий ввалился в дом после полуночи. Алкоголь не принес желанного облегчения, и он по-прежнему переживал из-за того, что произошло. Улита была так занята бормотанием каких-то проклятий и забиванием гвоздей, что даже не заметила его прихода. Его лицо перекосилось от ненависти, он подбежал и вырвал молоток из рук матери.
- Что ты делаешь?! Опять колдуешь? Остановись!
Улита взглянула на него: Василий еле держался на ногах.
- Опять напился! Погубит тебя эта Нинка окаянная, - запричитала она.
- Прекрати, мать. Ты лучше послушай, что мы с тобой натворили. Я был у Нины, взял ее, еще сонную, она даже руки протягивала, обнимала меня. Уж не знаю, кого она там себе вообразила на моем месте, наверное, жениха своего, - он поморщился. - Я не могу так, мать. Мне нужна та моя Нинка, которая смеялась и целовала меня по своей воле. Я чувствую себя виноватым. Прошу тебя, сними ты с нее этот приворот. Пусть выходит замуж и будет счастлива.
Улита покачала головой, седые кудри упали на костлявые плечи.
- Приворот снять нельзя, - добавила она, обдав его запахом чеснока. Василий поморщился.
- Да как же так?! Ты не можешь снять приворот, который сама сделала?
- Не могу. Дарья скоро умрет, а у вас с Нинкой будет ребеночек, которого мы все очень ждем.
- Да что ты такое болтаешь?! Не будет у нас никаких детей! - Василий стукнул кулаком по столу. - Не хочу я ее такую! Ты почитай какие-нибудь книги свои, поспрашивай у своих гадалок. Должен же быть обратный ход.
- Раньше надо было думать, а теперь иди лучше спать и не мучай меня. Устала я. - Она посмотрела на банку с гвоздями и улыбнулась: - Вон, сколько сегодня гвоздей забила. Не встанет Дарья больше на твоем пути. Приходила сегодня ночью, судом грозила, если кому скажем, что ты с Нинкой был. Вот кто зазнобу твою с пути сбивает. - Улита злобно улыбнулась. - Нинка Веселова - твоя невеста. Быть вашему сыну повелителем темных сил. Все мы будем ему поклоняться, откроет он такие двери, которые никто не смог до него открыть.
Василия прошиб холодный пот. Мать, верно, умом тронулась. Чушь какую несет. Улита проковыляла к себе, а Василий все еще сидел на веранде, тупо глядя в стену. Потом вдруг вскочил и плоскогубцами начал вытаскивать забитые матерью гвозди.
Дарью Дмитриевну увезли в ту же самую больницу, в которой она работала. Срочная операция удаления мочевого пузыря. Всю ночь Нина и Николай провели в больнице и только утром, когда врач уверил, что опасность миновала, вернулись в опустевший дом.
На следующий день, несмотря на протесты невесты, Николай перевез необходимые ему вещи в дом Веселовых. После неожиданной болезни Дарьи Дмитриевны он боялся оставить Нину одну. Ревность незаметно отошла на задний план, он старался думать только, как поддержать любимую. Когда Нина уснула, долго ворочался без сна, размышляя, как бороться с колдовством. Так ничего и не придумав, сел в кресло и взял в руки конспекты с лекциями. Внезапно услышал Нинин голос.
- Я иду к тебе, Вася, иду.
Николай вздрогнул. А что, если она и на самом деле любит Василия?
Нина села, ее глаза были приоткрыты, словно она еще спала. Как ни страшно было Николаю, как ни хотелось разбудить девушку, он решил посмотреть, что будет дальше. Девушка сунула ноги в тапочки и вышла из комнаты. Дойдя до входной двери, уверенно повернула на два оборота ключ и легко спустилась по ступенькам крыльца. Николай дрожал от ужаса. Конечно, он слышал, что некоторые люди ходят во сне, но в жизни никогда этого не видел. Полный диск луны придавал деревьям зловещие очертания. Вдалеке завыла собака. Нина шла очень уверенно. Остановившись у калитки, легко отодвинула задвижку. Сердце Николая замерло. Девушка вышла и повернула к дому Василия. У соседских ворот, Николай не выдержал и, схватив девушку за плечи, развернул к себе.
- Проснись! Что ты делаешь?
Николай вглядывался в ее лицо, освещенное тусклым фонарем. К его удивлению она обняла его за шею и пробормотала сонным голосом.
- Ты ждал меня? Я пришла.
- Да проснись же ты! - крикнул Николай, испугавшись своего голоса в тишине ночи.
Нина открыла глаза. Проснулась. Обнаружила, что стоит в ночной рубашке у соседских ворот. Осознав, что произошло, уткнулась в плечо Николая и разрыдалась. Молодой человек взял ее на руки и понес в дом. Сквозь тонкую рубашку чувствовал дрожащее тело. Закутав девушку в одеяло, примостился у нее в ногах.
- Почему ты не разбудил меня сразу?
- Я хотел посмотреть, что ты будешь делать.
- Ты мне не поверил?! Хотел, чтобы я снова испытала это унижение, когда ты не осознаешь, что делаешь, да?
- Нет, но я хотел убедиться, что все это происходит действительно во сне. А потом я и сам испугался.
- Ладно, - сразу остыла Нина. - Что я тебя обвиняю? Сама хороша. Выбежала в одной рубашке на улицу. То-то Улита бы обрадовалась. Да что же это творится со мной, а? Я ведь ничего не помню, как встала с постели, как подошла к их дому. Хорошо еще, что ты остановил меня. Ничего подобного со мной раньше не случалось. Мама бы рассказала.