Она не ответила, пошла в комнату, где в ящике стола, по-прежнему завернутое в носовой платок, лежало бриллиантовое колье, подарок Алины Линевой. "Я надену его только один раз в жизни, - пообещала себе Люба. - Только один-единственный раз. В конце концов, она права: нам больше некого делить".
Вырез у длинного черного платья был как раз глубоким. Таким, что без украшения на шее оно и не смотрелось. Люба примерила колье и отметила, что хотя и глаза у нее не фиалковые, но все равно: не случайно женщины без ума от бриллиантов. Красиво. Очень красиво. Стае тоже удивленно поднял брови, галантно поклонился, согнул в локте руку:
- Прошу, мадам. - И добавил: - А знаешь, если бы мы первый раз встретились где-нибудь в красивом месте и ты была бы одета в это платье, на шее дорогое колье, а я в этот костюм, то наши отношения могли бы сложиться совсем по-другому.
- Ты думаешь, одежда и место имеют такое значение?
- Я думаю, что ты сегодня прекрасно выглядишь.
А потом они пошли покупать бордовые розы: И Люба привычно подумала: "Дай Бог, чтоб в последний раз!" Она очень любила свою подругу Люську Самсонову. Апельсинчика.
Люська сегодня сияла так ярко, что затмевала собой даже дивный солнечный день. Среди невест, одетых в белое, она была такая одна. В ярком бирюзовом костюме, в шляпке с задорным перышком и под руку с удивительно красивым женихом. Остальные мужчины как-то блекли перед Сергеем Ивановым. Вот отхватила какого, читалось во взгляде всех женщин, присутствовавших в ЗАГСе. Как это она смогла? Такая?! Если бы они еще знали про рыжего Петьку!
Красавец-жених держался очень скромно. То, что его невеста выглядит так необычно, его, кажется, очень здорово веселило.
- Добрый день, - поздоровался он с Любой и Стасом.
- Здравствуйте. - Любе и; Сергею Иванову первое время было неловко. Атмосферу разрядила, как всегда, Люська:
- Ой, ну скорей бы! Я вся чешусь от нервенной лихорадки.
- Почесать? - заботливо спросил жених.
- Поз-же, - значительно произнесла невеста и глянула на длинный конвейер желающих обрачеваться. Потом дернула суженого за рукав: - Ас черного хода нельзя?
- Милая, я желаю торжественно пронести тебя на руках по этой мраморной лестнице, - сказал он.
- Все понятно: ты жену по весу выбирал. Хотела бы я видеть, как ты пролетел бы вверх по лестнице, неся на руках одну из этих барышень. - И Люська многозначительно кивнула на двух своих соседок, очень высоких, юных, одетых в пышные белые платья. И заметила: - Да, нынче продукты лучше. Вот они и растут, молодежь. Взять хоть моего Рыжего...
- Кажется, нас приглашают, - прислушалась Люба.
- Ну? - Люська глянула на жениха лихим голубым глазом.
Он подмигнул, легко подхватил ее на руки и вверх по мраморной лестнице не взошел, взлетел. Стае с Любой едва за Сергеем Ивановым успевали. Белые невесты, приоткрыв ротики, дружно толкнули в бока своих будущих мужей.
- Достаются же такие мужчины таким женщинам! - услышала Люба чей-то завистливый вздох. - А ведь ничего особенного в ней нет!
Она сдержала улыбку. Ничего особенного! А Люськино удивительное чувство юмора, а неиссякаемый оптимизм, а преданность и верность? Отличная пара!
И, ступая вслед за молодыми на ковер в главном зале Дворца бракосочетаний, она скрестила пальцы и произнесла свое главное заклинание:
- Дай Бог, чтоб в последний раз! Дай Бог, чтоб в последний!