– Правильно! Давай, я покурю пока. – Солнце принялось разгребать бардак на одном из столов в поисках сигарет.
– А не может ли этот ваш партнер повлиять своим влиянием, – Алёна тоже постучала себя пальцами по плечу, – на вашу бывшую бухгалтершу? Серьёзно так повлиять, чтобы она отдала ему все документы и компьютер?
– Конечно, может! Он всё может! Сейчас мы ему звякнем, – Солнце, наконец, обнаружило сигареты и теперь искало что-то еще. – Ага, вот он! – телефон был обнаружен в складках одеяния Солнца.
– Привет, пупсенька! – набрав номер и услышав ответ, Солнце сладко затянулось сигаретой и присело на край стола рядом с Алёной. – У нас проблема. – Из трубки послышалось недовольное бу-бу-бу. – Хорошо, хорошо, у меня проблема. Да, да! У меня опять проблема. Я всё сделала, как ты сказал. Да! У меня теперь финансовый директор есть. Да! От Михайловой. Вот и она говорит, что проблема. Да! Сейчас дам трубку, – Солнце протянуло телефон Алене.
– Здравствуйте, – осторожно сказала Алёна, прислоняя трубку к уху.
– Здорово, ну, чего там у вас опять? – суровый мужской голос никак не вязался с именем "пупсенька".
– Меня зовут Алёна Валентиновна, – представилась Алёна.
– Ну? Алёна Валентиновна, докладывайте, не тяните резину, – представляться Алёне собеседник, видимо, не посчитал нужным.
Алёна доложила.
– Будет сделано, – раздалось в ответ. – Пусть Солнце моё скинет эсэмэской вводные.
– Чего скинет? – не поняла Алёна, отметив, что "пупсенька" тоже определяет Дину Григорьевну Дранишникову, как Солнце.
– Бабы есть бабы! – возмутился "пупсенька". – Фамилию, имя, отчество, адрес, телефон и паспортные данные. Жду! – "Пупсенька" дал отбой.
– Строгий, да? – Солнце улыбнулось, выпуская дым в сторону от Алёны.
Алёна кивнула.
– Велел скинуть ему эсэмэской вводные.
– Говно вопрос! Где-то у меня это было записано, – Солнце, в отличие от Алёны, прекрасно поняло, что имел в виду "пупсенька" под вводными, и опять принялось рыться на столе. Алёна очень удивилась, но нужная бумажка нашлась моментально. Солнце перенесло содержимое в телефон и отправило "пупсеньке". – Всё. Осталось чутка подождать.
– Хорошо, подождем, – Алёна кивнула, тоскливо обводя взглядом комнату, – а пока мне бы хотелось всё-таки подыскать какое-нибудь путное помещение для работы.
– Не нравится тебе у меня?
– Нет, – честно призналась Алёна. – Бардак и накурено. Финансы требуют аккуратности.
– О! – Солнце подняло к верху указательный палец. – У нас же есть мансарда. Только нам её не дадут. Но мы можем занять по-тихому. Вход-то только от нас пока. Сломаем замочек, и всем привет!
– Пока?
– Ну, да! Пока хозяева еще одну лестницу с другой стороны пристроят.
– А почему официально нельзя? Дорого?
– Нет, что ты! Они просто со мной не хотят связываться. Им теперь безнал подавай, чтоб всё официально было. А у меня ты ж видела, – Солнце махнуло рукой в сторону наличности. – Вообще угрожают, что выгонят меня.
– Это не проблема. Мы организуем им безнал.
– Как? Им предоплата нужна.
– Ну, пока по временной схеме можно будет у вас лично, как у учредителя, займ взять. Месяца на три, а потом я уже выстрою постоянную схему. Будет у вас безнал в необходимом количестве.
– Класс! Пойдем-ка, пока мой пупсик дело сладит, в администрацию, договоримся с ними да ключи возьмем!
Мансарда оказалась очень подходящим помещением со свежим ремонтом и нужным количеством комнат.
– Даже есть место для моих сотрудников! – обрадовалась Алёна. – И вам бы тоже сюда не мешало переехать со своим сейфом.
– Ну уж нет! Сейф ты себе забирай. А каких еще сотрудников тебе надо?
– Как минимум, нам нужен главный бухгалтер и юрист. Без кадровика пока обойдёмся.
– А нельзя нам Светкину бухгалтерию привлечь? Там же целый отдел у нее.
– Привлечь можно, но первичную документацию кто-то должен готовить. Зарплату начислять, в банк ездить. У вас же не малое предприятие – ты да я, да мы с тобой. Опять же внешнеэкономическая деятельность имеется. То да сё. Посмотрим по мере поступления. Кстати, а где у вас отдел продаж?
– Так на входе! Видела, девки у меня там сидят? Ну, еще несколько парней, те по домам работают.
– Это не дело. Давайте их тоже в мансарду всех посадим. Продажники должны работать бок о бок с юристами и бухгалтерией. А на вход охранники нужны. У вас разве ещё краж не было?
– Было дело. Пару раз у сотрудников кошельки пропадали, но мы на своих думали.
– Это удивительно, Дина Григорьевна, что всего пару раз. У вас же тут "Поле чудес" для воришек и мошенников.
К вечеру хмурые сотрудники "пупсеньки" приволокли компьютер и огромную коробку с документами.
По прошествии нескольких лет, Алёна всё еще не могла поверить, что ей всё-таки удалось разобрать финансовый бардак "Дины Дэ" и "Ди Ди коллекшн". При огромном количестве неучтенной наличности официальная "Дина Дэ" еле сводила концы с концами. Вернее даже не сводила, а находилась в постоянном убытке. Работники фирмы получали официальную зарплату ниже прожиточного минимума. Расчёты с поставщиками производились, как бог на душу положит. Финансовая дисциплина полностью отсутствовала. Поступление наличных никто не учитывал, а сама Дина Григорьевна постоянно путала карман фирмы со своим собственным.
Сейчас, разумеется, всё было по-другому. Алена выстроила строгую систему управленческого учёта и с помощью программистов компании Михайловой полностью автоматизировала этот учёт. Теперь вся управленческая информация хранилась на отдельном сервере, о местонахождении которого знали только Дина Григорьевна, Алёна и программисты Михайловой. Алёна в любой момент одним нажатием кнопки видела движение денежных средств на обеих фирмах и их дочерних предприятиях, а также все товарные остатки. У каждого специалиста был определённый доступ к своему разделу. При этом вся эта информация могла быть удалена одномоментно со всех рабочих компьютеров по сигналу тревоги. Что уж тут поделать? По-настоящему прибыльный бизнес, если он не связан с добычей нефти и газа, так или иначе просто не может быть не криминальным в наших условиях. Тем не менее Алёна старалась, как можно большую часть бизнеса Солнца вывести из тени, так как экономия на налогах, зачастую оборачивалась огромными затратами на взятки. Поэтому практически весь персонал "Проекта Дина Дэ" получал теперь белую зарплату. Исключения составляли только некоторые особо приближённые к руководству ценные кадры. Бухгалтерия "Дины Дэ" просто светилась от своей образцовой показательности. Кстати эту замечательную официальную бухгалтерию также вела компания Михайловой, поэтому никаких наездов со стороны налоговой инспекции на "Дину Дэ" не было и не предвиделось. Районная налоговая просто махнула рукой на этих модников, так как при любом каверзном вопросе к ООО "Проект Дина Дэ" перед начальником налоговой, как черт из коробки, являлась известная всем налоговикам города Тамара Фёдоровна Кранк, начальник отдела бухгалтерского учёта компании Михайловой. С Тамарой Фёдоровной налоговая инспекция предпочитала не связываться. Разумеется, вся эта красота и благость большей частью существовала за счет официальных заказов, которые формально "Дина Дэ" получала теперь от кипрской компании "Ди Ди коллекшн" и её дочерних предприятий.
– Ну, Алёна Валентиновна, ты и учудила! – ругалось Солнце, закатывая свои яркие светящиеся глаза. – Нормальные люди деньги из страны выводят, а я наоборот их сюда закачиваю, чтобы налоги платить!
– Дина Григорьевна, имейте совесть, – смеялась Алёна. – Лившиц велел делиться!
Именно поэтому Алёна убедила Солнце сосредоточиться на "Проекте Дина Дэ", а "Ди Ди коллекшн" переложить на плечи менее талантливых помощников, тех самых ценных кадров особо приближенных к руководству. Естественно Солнце утверждало для "Ди Ди" модели и ткани, но основную работу всё-таки теперь делала не она. "Ди Ди коллекшн" к настоящему моменту, можно сказать, производила всё от трусов до самолета. Тут была и линия нижнего белья, и линия верхней одежды. Сама Алёна, её мама, Лариса, её мама, а также Ларисины сотрудницы и дружный коллектив женщин команды Михайловой были теперь полностью упакованы в одежду "Ди Ди". Чего говорить, качество "Ди Ди" было отменным. Доходы тоже не отставали.
Однако Алёна считала, что будущее Дины Григорьевны Дранишниковой и всех её сотрудников неразрывно связано именно с "Диной Дэ". Конечно, о том, чтобы стать российским Лагерфельдом речи пока не было, необходимо было хотя бы сравнять качество и уровень спроса на "Дину Дэ" и "Ди Ди". Модели "Дины Дэ" у нас и за рубежом должны стать узнаваемыми и раскупаться не хуже, чем плагиат, который предлагался "Ди Ди". Поэтому "Дина Дэ" теперь участвовала в модных показах по всему миру и присутствовала в солидных модных журналах. Солнце постепенно делало себе имя и собственные доходы "Дины Дэ" соответственно тоже стали подрастать. Алёна мечтала, что со временем деятельность "Ди Ди" можно будет свести на нет, покончив, тем самым с криминалом.
– Дура ты, Алёна Валентиновна, – смеялось над ней Солнце, – пилишь сук, на котором сидишь! На фига тогда мне нужен будет финансовый директор, если у меня всё будет белое и пушистое. Мне Тамары Фёдоровны Кранк хватит за глаза и за уши!
– А я буду, как приличные финансовые директора, например, размещать ваши свободные средства в разных ценных бумагах или инвестировать их в прибыльные проекты, – не соглашалась Алёна.
– Господи! Вот же чушь какую вам там в университетах в голову забивают. Где ты видела у нас толковые ценные бумаги и прибыльные инвестиционные проекты! "Летайте самолётами Аэрофлота" и "Храните деньги в сберегательной кассе"!
Вместе с доходами обеих фирм росла и зарплата Алёны. Солнце, хоть периодически и ворчало на Алёну, не забывая о себе, о своём персонале тоже не забывало. Особенно о том, который, как уже говорилось выше, был особо ценен и приближен к руководству. Именно таким персоналом и была Алёна. Она получала повышения зарплаты и премии первой. Это позволило ей жить очень даже безбедно. Одно время она даже подумывала, не купить ли ей автомобиль, потом поняла, что к автомобилю прилагается куча проблем. Главная, из которых, именовалась – парковка. Доходы вполне позволяли Алёне пользоваться такси, а со временем она и вовсе обзавелась постоянным водителем с собственным автомобилем.
* * *
Конец августа и начало сентября в Питере обычно отмечено появлением холодного ветра. Еще ярко светит солнце, и не просто светит, а вполне себе даже припекает, но порывы ледяного ветра сводят всё это припекание на нет, а в тени и вовсе стоит собачий холод. Правда, отдельные особо одаренные граждане еще пытаются загорать в закоулках Петропавловской крепости, но загар этот чреват насморком и прочими нехорошестями. Кроме того, синяя пупырчатая кожа, хоть и загорелая, всё-таки мало привлекательна для граждан противоположного пола.
Ночи к тому моменту уже кардинально перестают быть белыми и заметно темнеют. Конечно, до "города Сочи, где тёмные ночи" еще очень далеко, такие ночи, как в этом самом Сочи, наступят уже зимой. Тогда всё высокое ясное небо будет усыпано звездами не хуже, чем на юге. А вот в конце августа ночью, хоть и темнеет, но небо обычно заложено облаками. Теми самыми "ночными", о которых пела питерская певица Людмила Сенчина в песне про "Золушку". Эти вот ночные облака бывают только в Питере. Если днем на небе ясно, то к вечеру, откуда ни возьмись, они собираются и кучерявятся над спящим городом. Нет, конечно, примерно понятно, откуда они берутся. Всё оттуда же, откуда приплывают эти вечные питерские моросящие дожди и мокрый снег, а именно, с залива. Питер же всё-таки приморский город, хотя жители дальних новостроек, типа Купчина или Гражданки иногда об этом забывают.
– Кто здесь? – страж Ши-цза строго глянул на фигуру скользящую в сумраке по водной глади.
– Ну, снова-здорово! Ты на меня еще огнем полыхни! – раздался в ответ грозный голос и на гранитные ступеньки въехал сам великий царь.
– Извиняюсь, Ваше величество! – оба Ши-цза вежливо склонили головы.
– То-то же! – великий царь по очереди потрепал существ по загривкам.
– Давно не виделись, вот, на всякий случай и поинтересовались, кого еще к нам с той стороны несет, – от царской ласки стражи Ши-цза зажмурились и глухо заворчали. Чего с них взять? Собаки есть собаки, хоть и драконы внутри.
– А где все? Неужто Ильича всё-таки снесли?
– Держи карман шире, – картаво ответили из темноты и со стороны бывшей гостиницы "Ленинград" послышались шаги, как будто кто-то шлёпал по лужам. На ступени вышел великий вождь. Его знаменитая кепка была сдвинута на затылок, руки засунуты в карманы пальто, а сам он светился лукавой улыбкой.
– Чего радуемся? – поинтересовался великий царь.
– Вот гуляю, батенька, разве не радость?
– Радость, – согласился царь.
– Господа, все уже в сборе? Я, похоже, подзадержался, – на ступени вышел великий поэт. – Ну, вам-то тут рядом, да на коне, а я пока всю Фонтанку одолею…
– Как там господа в Летнем саду?
– Ругаются по-прежнему. Что с них взять? Боги да богини в одном месте, да в таких количествах. Ивану Андреевичу там тяжеловато, он у них вроде арбитра.
– Вот вы, господа, ругали моих революционеров, – Ильич кивнул в сторону мрачных фигур на доме военморов, – мол, невоспитанные они да невежды! А взять эту вашу компашку из Летнего сада! Я как-то попытался Фонтанкой прогулялся, так они меня из своих кустов так крыли, так обзывали, чисто извозчики!
– А чего вы хотели? Вы же, товарищ, материалист! Вождь безбожников! – великий поэт рассмеялся. – А они боги, как никак.
– Нет, вот мне всё-таки интересно, – заметил один из стражей Ши-цза, обращаясь к другому, – оказывается, Фонтанкой они прогуливаются! Тогда почему именно здесь собираются? Ведь в городе полно других интересных мест. Да вдоль Невы других спусков на воду пруд пруди, вон взять хотя бы у Шемякинских сфинксов.
– Бррррр, – великого поэта слегка передернуло.
– И не говорите, – согласился с поэтом вождь. – Я как-то Феликса железного на том берегу навестить хотел, так на меня те ужасы так зыркнули, так зыркнули, что я аж мимо проскочил. Эти, конечно, тоже не подарки, – он исподлобья взглянул на стражей Ши-цза, – но те – это что-то. Настоящее современное искусство!
– Молчи, дракон! – царь погрозил стражу Ши-цза пальцем. – Не твоего иностранного ума это дело, где нам собираться. Здесь, именно в этом месте великий город начинался, здесь и закончился.
– Ничего себе закончился! – великий вождь всплеснул руками. – Вон красота вокруг какая!
– Красота пока осталась, на века я, да потомки мои эту красоту строили, а вот величия былого нет и в помине. Исчезло величие. – Вы всё меня ругаете, что столицу в Москву перенес, – догадался Ильич.
– И это тоже! Петербург – столица имперская, а Москва – деревенская. Ну, да ты ж империю сначала развалил, – царь махнул рукой. – Куда уж столице-то на границе находиться. И на том спасибо, что хоть финнам Питер не отдал.
– Я, может, и развалил, зато преемники мои назад собрали, империю-то вашу, батенька!
– Ты определенно империю с тюрьмой народов путаешь.
– Кто бы говорил!
– Ты лучше глянь, чего твои преемники тут после нас, царей, понастроили!
– Где?
– В Караганде, – со свойственной ему прямотой вмешался в беседу великий поэт. – Вот, например, это творение пролетарской архитектуры, – поэт указал на дом военморов. – Или еще хлеще напротив вашей, дедушка Ленин, любимой Авроры.
– Вы имеете в виду бизнес-центр или элитный дом?
– То-то и оно, что элитный, – громыхнул хохотом великий царь, царский конь поддержал хозяина тихим ржанием. – Сразу видно, какие у элитчиков стройматериалы на балконах припрятаны, и кто нынче элитные портки постирал и сушиться вывесил. Чего ж это их так на стекло с бетоном пробрало?
– Но, право, батенька, я-то тут при чем? – великий вождь развёл руками.
– Ты, Ильич, при всем! Заруби это себе на носу. Откуда вкус да образование у нынешней молодёжи? Из "Крестов" или с каторги? А может из Парижу, да Лондону. Куда ты там еще всю творческую интеллигенцию разогнал?
– Ну, знаете ли, они и сейчас в Лондон валом валят. Заметьте, без моего участия!
– Потому и валят, что там наши царские родственники проживают, – великий царь поднял указательный палец вверх. – В обиду людишек не дадут.
– Эк вы, батенька, важность царской-то крови переоцениваете.
– Это вы, дяденька, её всегда недооценивали. Кровь нашу. А она сквозь века со своим народом говорит.
– А народ безмолвствует, безмолвствует народ, – опять вставил свое веское слово великий поэт.
– Да, наш народ – это отдельная песня, – согласился великий царь.
– То-то же! Царская кровь сквозь века с народом говорит, придумал тоже! Народу нашему не до выкрутасов и кандибоберов. Ему надо, чтобы просто и ясно. Понятно, чтобы было. Без туманностей.
– Хлеба и зрелищ, – усмехнулся великий поэт.
– Двое на одного – это нечестно! – великий вождь надулся и посмотрел на небо. По небу туда-сюда куролесили ночные облака.
– Давайте тогда про любовь, – мечтательно предложил великий поэт.
– А она есть? – ехидно поинтересовался великий вождь.
– А как же! "Любовь – дитя планеты, Ромео и Джульетты", тьфу, вот же вспомнилось-то! – великий поэт испуганно посмотрел на царя.
– Не расстраивайтесь, – успокоил его великий царь, – с кем не бывает? Я тут давеча депутатов нашей городской Думы послушал, сам чуть не рехнулся.
– Ой, они ж у вас там практически рядом заседают!
– Ну, не совсем, но иногда особо яростные мысли и до меня доносятся, – великий царь печально покачал головой.
– "Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает", ой, опять, – великий поэт испуганно посмотрел на собравшихся и зажал себе рот ладонью.
– А что? Хорошая песня, подходящая, как раз, про выборы! – великий вождь хихикнул и прищурился. – Господа-товарищи! Радуйтесь, вы там в эпицентре событий стоите, не то что я на отшибе. Наркоманы да алкаши вокруг, и то редко. Скучно!
– Да, ладно! Все пролетарские праздники истинно верующие коммунисты к вам обязательно с цветами и флагами, – усмехнулся великий царь. – Вы ж теперь у них кто-то вроде пролетарского бога.
– Ну, я такой, – великий вождь потупился и поправил кепку.
– Скромник, – царь опять хохотнул. – То-то вас общество в Летнем саду материло. Ревнуют, однако! Вот ведь парадокс – вождь безбожников стал пролетарским богом.
– Удивительно, – великий поэт, задрав голову, всматривался в окна дома военморов. Зловещие фигуры на крыше не подавали признаков жизни. – Раньше там, в окошке молоденькая красавица была, а теперь тоже красавица, но старая.
– Ничего удивительного, – пояснил великий царь. – Красавицы на Руси от несчастной жизни быстро стареют.
– Бросьте, ваше величество, – не согласился поэт, – много ли времени прошло? Хотя…. Неужели та же самая? Ну да, печальная!
– Чего, спрашивается, им теперь-то печалиться? – вождь пожал плечами. – Живет в хорошем доме, с удобствами, в магазинах всё есть, сама красавица! Чего этим бабам всё время не хватает?
– Любви, разумеется! Любовь это самое главное в жизни, – великий поэт тяжело вздохнул.
– Самое главное в жизни – революция!
– Империя – самое главное!