- Она не хочет детей? Поэтому у тебя было такое странное лицо, когда я сказала о твоих собственных детях!
- Все не так просто…
- Как непросто?
- Это Кэм, - он понимал, что Джоди не отпустит его, пока не узнает правду, а что это правда, сестра интуитивно поймет.
- Кэм? Та твоя девятнадцатилетняя жена Кэм, от которой ты ушел? Кэм - любовь твоей жизни? Та Кэм, о которой мы столько слышали и никогда не видели? - Джоди напряженно выпрямилась.
- Та самая, - Блейн, привыкший к драматическому восприятию событий сестрой, улыбнулся.
- И что же? Что происходит? Ты нашел ее? Вы вместе? - Джоди сложила руки на уже сильно выступающем животе и потребовала: - Ну, говори, братец. Говори, не заставляй меня выпытывать все. Блейн, я не шучу. Либо ты все сейчас расскажешь, либо я созвонюсь с Сэнди, Моникой и мамой и…
- Все, все! Хотя, как только я уйду, ты всех все равно обзвонишь.
- Конечно! Ну, давай, выкладывай. Вы снова вместе? И главное, когда мы ее увидим?
Блейн взял абрикос и медленно жевал его, зная по опыту, что сестренка долго молчать не будет. Он выпил воды и подмигнул сестре.
- Что происходит? Мы снова вместе, вот что.
Джоди радостно всплеснула руками:
- Я знала! Это чудесно, я счастлива за тебя.
- Я тоже счастлив. - И это действительно так.
Когда Блейн нашел Кэмрин и начал строить их дом, он надеялся, что их отношения восстановятся, что Кэм захочет попробовать снова стать его женой. А теперь они действительно вдвоем, они пара, и он с трудом верил своему счастью.
- Я таким тебя никогда не видела. С нетерпением жду встречи с ней, с женщиной, благодаря которой ты так выглядишь.
- Скоро встретишься.
Встретится тогда, когда он предупредит Кэмрин об особенностях клана Эндрюсов, о шумных встречах, о теплых отношениях и бесконечных объятьях, которые выпадут и на ее долю.
- Когда? - Джоди не хотела долго ждать. Улыбнувшись, Блейн придвинул ей блюдо с фруктами:
- Малышу нужны витамины.
- Не старайся отвлечь меня, это не сработает. Хочу увидеть твою жену.
- Увидишь.
- Так почему же ты так дернулся, когда я сказала про твоих собственных детей? - Джоди никогда не забывала о том, что ее интересовало.
- Мы только недавно вновь стали жить вместе. Подождем говорить об этом, ладно?
Посмотрев на него проницательным взглядом, Джоди уже было открыла рот, но Блейн поторопился сказать:
- Больше ни слова! Давай сменим тему, иначе я постараюсь, чтобы вы с Кэм не встретились до следующего года.
- Меня интересует твоя жизнь. Ты не можешь меня винить за это.
- Терпение, сестренка, терпение. Скоро познакомишься.
Такие уж они, Эндрюсы! Обсуждать дела с родными вовсе не обязательно. Блейн этого никогда и не делал, и это никого не трогало. Но дети и все, что касается детей, было самым важным в этой большой счастливой семье.
Если Кэм сомневается, что она для него самое важное, даже и без детей, то совсем ни к чему, чтобы его громогласное семейство своими разговорами и расспросами усилило ее сомнения.
Джоди нахмурилась:
- Поторопись, братишка. А то я натравлю на тебя Сэнди, Мон и маму, ты не выдержишь.
- Да уж. Ты ешь фрукты, я поболтаю с твоими детишками.
И Блейн в очередной раз подумал, что для него самое важное, чтобы с ним была Кэм, с детьми или без детей.
- Ты побрился, надел шикарные брюки и рубашку, что же ты мне не сказал, чтобы я соответственно оделась? - упрекала Кэмрин.
Она была в хлопчатобумажном платье, которое выбрала, перемерив половину своего гардероба.
- Ты выглядишь дивно. И непринужденно - нет впечатления, что ты как-то специально наряжалась. Я подумал, тебе надоело видеть меня в рабочих джинсах и футболке.
- Если всерьез, ты мне больше всего нравишься без одежды.
- Я вряд ли решился бы явиться так к моей семье.
Его семья… Кэмрин внутренне готовила себя к этой встрече всю неделю, с тех пор как согласилась пойти с ним на это барбекю.
Блейн все время повторял, что предстоит обычная семейная встреча, ничего особенного. Но она так много слышала об Эндрюсах - любимых родных любимого мужа, - что не волноваться было просто невозможно.
А что, если она не понравится им? К тому же ей не приходилось много бывать на счастливых семейных праздниках.
Блейн, как всегда, почувствовал ее волнение и взял жену за руки:
- Эй, все будет хорошо, увидишь.
- Ты много им говорил обо мне?
- Достаточно, - улыбнулся он. - Пойдем, они тебя полюбят.
Страшно, волнующе. Он очень любил свою семью, был близок с ними. И уж наверняка родные знают, как Блейн мечтает о детях.
Она, наконец, все честно ему рассказала. И он сделал свой выбор - предпочел Кэмрин, пусть даже и без детей. Но она знала это странное выражение его лица, когда он видел семьи с детьми. Ясно, то была зависть, не мрачное злобное чувство, а желание иметь малышей. Это угнетало Кэмрин больше всего. И понятно, без детей он никогда не будет полностью счастлив, как бы горячо ни утверждал обратное.
Она ни на секунду не думала, что Блейн говорил неправду - он всегда был предельно искренен. Но эта трагедия не может не разрушить их брак. А вдруг он снова уйдет? Ведь она не в состоянии создать такую семью, какая ему необходима…
- Они тебя полюбят, если на твоем личике не будет этого похоронного выражения.
Легонько дернув Кэмрин за нос, он нежно поцеловал ее. Улыбнувшись, она надела на плечо сумку:
- Я готова.
- О, моя девушка!
- Мы пробудем там недолго? - спросила Кэмрин уже в машине.
- Будешь так поглядывать на меня, вообще можем не доехать.
- Ладно, буду хорошо себя вести, - она погладила его бедро и, убрав руку, повернулась к окну.
Блейн сосредоточил внимание на дороге, а Кэмрин старалась отвлечься, унять чувство щемящего беспокойства, не думать о том, что проблема детей - нечто гораздо большее, чем хочет признать Блейн.
У Кэмрин болело лицо - оно устало от поцелуев, улыбок и приветствий.
Эндрюсы были поразительны - внимательны к ней, радушны, гостеприимны. Они целовали, угощали, болтали с ней. Большая семья, в которой много любви и тепла. Никто не задавал вопроса, который неизбежно задают женатым парам: когда же вы собираетесь завести ребенка?
Но сердце Кэмрин кровоточило.
Блейн удачно отклонил эти вопросы. Но девушка ловила удивленные взгляды его родных, которые, возможно, думали, что она не хочет детей, и вряд ли одобряли это. Что ж, придется к этому привыкнуть. Либо привыкнуть, либо рассказать всем этим людям о своих проблемах, глубоко личных проблемах, чего ей определенно не хотелось делать.
Кэмрин с удовольствием перебрасывалась шутками с сестрами Блейна, отдыхала во дворе возле дома, чувствовала себя легко и вольготно. И все же это была не ее семья.
Ее семья…
Иногда она до боли тосковала по своим. Особенно по маме. Они всегда были очень близки, она делилась с матерью всем и полностью доверяла ей. Особенно ей не хватало мамы во время болезни. Посидела бы рядом, обняла бы, поговорили бы…
Блейн заронил зерно сомнения в ее душе. Права ли она была, разорвав всякие отношения с папой и мамой? Может быть, поступок, приведший к разрыву, ее родные действительно совершили не из желания руководить ею, а из любви? Кэмрин задумывалась, не пора ли отвернуться от прошлого, поехать домой и дать родителям шанс объясниться с ней?
Вначале мать с отцом пытались помириться, с дочерью, но Кэмрин всякий раз, образно говоря, захлопывала перед ними дверь. До тех пор, пока они не прекратили свои попытки.
Сейчас, оказавшись на этом семейном сборище, где было столько тепла, счастья, любви, она вдруг остро почувствовала, как ей не хватает родителей, ее собственной семьи. Семья Эндрюс приветствует тебя как жену Блейна? Прекрасно. Но, возможно, пора представить мужу и свою семью?
- Бесполезно прятаться. Всюду найдут, - Блейн подошел сзади и обнял ее. - Они полюбили тебя.
- У тебя изумительная семья.
- Могу сказать тебе маленький секрет?
- Валяй.
- Я боялся сразу бросать тебя в сборище всего семейства. Сэнди, Моника и Джоди вместе, во всем блеске - это страшно. Но ты выстояла. Мой стойкий солдатик.
Сердце Кэмрин сжалось. Он выглядел таким счастливым, потому что она блестяще прошла семейное испытание. А на самом деле это только увеличивало трещину между ними. Она никогда не чувствовала себя такой измученной, вымотанной. Так сильно хотеть, чтобы Блейн был с ней, и понимать, что она не может дать то, что ему больше всего нужно. Сегодня она видела Блейна с его племянницами и племянниками, и это показало ей яснее всяких слов - что бы он ни говорил, однажды ему станет недостаточно ее одной.
Быть с Блейном - ее будущее, ее судьба, ее предназначение, ее мечта. Но… Но она должна его отпустить. Нельзя лишать человека мечты и счастья. Однажды он пожертвовал своими желаниями, чтобы дать ей осуществить ее мечту. Теперь ее очередь. И неважно, что это разрушит ее…
- Ох, ох, опять у тебя такое лицо…
- Какое лицо? - Кэмрин попыталась улыбнуться.
- Я называю это "слишком думающее" лицо.
Он разгладил пальцем складку между ее бровей. Прикосновение было таким приятным, успокаивающим. Хотелось бы, чтобы и боль сердца уменьшилась, хотя бы немного успокоилась.
- Такое выражение лица пугает меня, - продолжал Блейн. - Оно означает, что ты обдумываешь что-то серьезное и собираешься сообщить новость, которая мне не понравится. Я прав?
Он очень хорошо знал ее. Но здесь не место и не время делиться с ним своими размышлениями.
- Я просто очень устала. В кофейне вчера был сумасшедший день, а потом мне надо было сделать заказы уже после закрытия.
- И к вчерашней усталости добавились близнецы, замучив тебя окончательно. - Он обнял и притянул ее к себе. - Ты сегодня была особенно восхитительна. Спасибо тебе.
- За что?
- За то, как ты все вынесла. А главное, за то, что ты - это ты.
Господи, как же она его любила! Всем сердцем, душой, телом… Не надо думать о печальном, надо наслаждаться тем, что он здесь, рядом.
- Эй, это же был комплимент, - он гладил ее волосы.
- Я знаю, - ей пришлось прикрыть глаза, чтобы скрыть слезы.
- Ты плачешь? С тобой все в порядке? Не надо было тебя знакомить со всеми сразу, это моя ошибка.
- Нет, - Кэмрин покачала головой, - у тебя великолепная семья. Я правда очень устала.
Неубедительное, хромое, глупое объяснение. Но что она могла сказать? Я люблю тебя, люблю больше жизни, но должна уйти от тебя?
- Знаешь, я не очень верю, но не буду приставать с расспросами. - Взяв ее за руку, Блейн торопливо сказал: - Пойдем отсюда.
- Надо же попрощаться.
- А ты в состоянии?
- Я посижу в машине пять минут, потом попрощаюсь с твоей семьей, и мы сможем ехать.
Кэмрин заставила себя успокоиться, подняла голову и выпрямилась. Ведь она же объяснила сама себе, что не надо разрывать себя на части, не надо готовить себя к тому времени, когда они расстанутся…
- Кэм.
- Да?
- Я так сильно люблю тебя, - его улыбка, нежная, обожающая, обнажала такую глубину чувств, о которой она мечтала всегда.
Любая женщина почувствовала бы себя самой счастливой в мире, услышав такое признание. У Кэмрин же еще сильнее заболело сердце. Со слабой улыбкой она направилась к дому прощаться со всеми.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Блейн сидел у бара, попивая пиво и не отрывая взгляда от Кэмрин.
Рекламные агентства устроили в ее кофейне вечер. Кэмрин быстро перемещалась по залу, переходя от одной группы к другой, легко обмениваясь нейтральными замечаниями то с довольно известными и претенциозными менеджерами по рекламе, то с начинающими деятелями, лелеющими надежду попасть в модные журналы и газеты Мельбурна.
Сегодня Кэмрин была в элегантном облегающем платье, подчеркивающем изящество фигуры, волосы свободно лежали на плечах, улыбка не покидала ее губ. Выглядит на миллион баксов, подумал Блейн.
Женщина - хозяйка; женщина, которая со всем может справиться; женщина, которая за все отвечает. Как будто два разных человека - спокойная и решительная здесь, и совсем другая, растревоженная и взволнованная, была с ним на семейном барбекю.
С тех пор они не разговаривали о его семье и об их будущем. По дороге домой Блейн не хотел испытывать счастье, ведь день прошел так хорошо. Но теперь, неделю спустя, Он не мог понять, что же произошло в конце, где именно тот момент, после которого ее настроение так резко упало.
Блейн взглянул на часы - когда же кончится эта суматоха? Не любил он шумные вечеринки. Несколько подобных вечеринок, именно с рекламными агентствами, он посещал, когда искал фирму, которая представляла бы его Корпорацию БЭ. Тогда это показалось ему крайне неинтересным. И сюда Блейн зашел, надеясь, что все быстро закончится.
- Получаешь удовольствие? - Кэмрин обняла его сзади и прижалась грудью к его спине.
- Сейчас да.
- Извини, сегодня немного бурно. Но шикарная вечеринка, правда?
Он никогда не видел Кэм такой оживленной: глаза блестели, щеки раскраснелись, лицо освещала ослепительная улыбка. Она получала удовольствие от происходящего, это очевидно.
Обняв жену за талию, Блейн прошептал ей на ухо:
- На мой вкус, здесь многовато народу. Знаешь, я предпочитаю вечеринку на двоих.
- А мне нравится, когда людно. Это первая причина моего переезда в Мельбурн. Полагаешь, не сумеешь вынести настоящую городскую девушку?
- Полагаю, нет.
Что в нее вселилось? Как будто она весь вечер подавала алкоголь, а не кофе по особому рецепту.
- Хочешь поехать в какой-нибудь вечерний клуб? Ребята говорили о парочке таких. Я так люблю танцевать, - она улыбнулась неестественной для нее улыбкой.
Звонок мобильного телефона спас его от необходимости отвечать. Кэмрин видела, как побледнел Блейн, прижимая трубку к уху и затыкая пальцем второе ухо.
Она его не винила. У нее от шума тоже трещала голова. Опрометчиво и глупо было звать его на эту вечеринку, чтобы продемонстрировать разницу между ними.
- Успокойся. Я сейчас приеду.
Он повернул к ней побледневшее лицо. Она испугалась - впервые видела его таким.
- Что случилось?
- Джемма в больнице. Все там, вся семья. Я еду туда. - Она знала его следующие слова, еще до того, как он успел открыть рот: - Поедем со мной.
- Конечно, не о чем говорить, - приподнявшись на носочки, она нежно поцеловала его в губы, - я только скажу Анне.
- Ты невероятная. Спасибо тебе.
- Иди. Я быстро переговорю с ней и приду к машине.
Члены семьи Блейна сидели на пластиковых стульях в холле больницы. Мужья сестер остались с детьми у себя дома. Блейн тоже хотел бы быть дома. Здесь, в тишине, в белой стерильности больницы, он слишком хорошо представлял малышку там, в операционной, и ему было очень больно…
Операции нельзя было избежать - аппендицит, не такая уж сложная операция. Но как вынесет все это двухлетняя кроха?
Джоди сидела, сложив руки на животе. Блейн пересел на свободный стул возле нее.
- Сестренка, с ней все будет отлично.
- Да? - Она подняла на него покрасневшие глаза и покрепче сжала руки, чтобы скрыть дрожь.
- Конечно. Ты подумай о том, кто у тебя вот здесь, а доктора все сделают для Джеммы.
- Я чувствую такую беспомощность…
- Миссис Ли? - Джоди выпрямилась, когда молодой доктор остановился перед ними.
- Как Джемма? Как?!
- Операция прошла хорошо. Она сейчас в послеоперационной, но оттуда ее скоро переведут, у нее все хорошо. Вы сможете повидать девочку.
- Слава богу!
Все мгновенно столпились вокруг Джоди, и Блейн отступил, чтобы не мешать им. В этот момент из-за угла появилась Кэм, держа в руках поднос с кофе, чтобы поддержать семейство Эндрюсов.
Она встревоженным взглядом проводила уходящего доктора, затем обвела глазами всех вокруг Джоди, и напряжение сошло с ее лица. Смотревший на нее Блейн с удивлением понял, что Кэмрин не просто переживала за людей, с которыми познакомилась, она страшно волновалась за Джемму, испытывала то же, что они все.
Блейн забрал у Кэмрин поднос и поставил на столик.
- Операция прошла удачно, врач сказал, что с Джеммой все будет в порядке, - сказал он.
- Слава богу, - облегченно выдохнула она, приникнув к нему.
- Худшее позади, - добавил он, стирая с ее щеки одинокую слезу. - Пойдем, ты, должно быть, измучена.
Она не протестовала, подошла к Эндрюсам и попрощалась со всеми. И Блейн заметил в ее глазах что-то странное, абсолютно непонятное ему.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Кэмрин в пятый раз снимала телефонную трубку и, подержав, опускала на рычаг.
Она должна позвонить Блейну. Это решено, и вчерашний напряженный вечер в больнице усилил ее решимость. Если его душа вмещает такое море любви к племяннице, то понятно, каким невероятно любящим отцом он будет.
Необходимо предоставить Блейну такую возможность, освободить его. Головой она это понимала, но сердце отказывалось мириться…
Из больницы Блейн отвез Кэмрин в ее перестроенную квартиру. Она приехала сюда впервые после переделок. Ночью она почти не сомкнула глаз, утром была не в состоянии проглотить ни кусочка, не говоря уже о том, что нужно было бы привести все в порядок. Но на это у нее уж точно не было сил.
Наконец, она набрала номер и услышала его голос:
- Алло.
- Блейн, это я. Как Джемма?
- Очень хорошо. Джоди только что звонила, доктор сказал, что малышка быстро выздоровеет.
- Как хорошо, - Кэмрин ощутила радость и облегчение. Она даже не представляла, как сильно девчушка захватила ее сердце. - Джоди стало легче, да?
- И нам всем. Как ты? Вчера ты выглядела очень усталой.
- Так и было.
То, что она собиралась сказать ему, нужно говорить не по телефону, а с глазу на глаз.
- У меня возникла одна мысль. Ты не съездишь со мной в Радужный Ручей?
- Конечно. Когда?
- После выходных устроит? До тех пор я занята в кофейне.
- Здорово. Ты хочешь повидать родителей?
- Угу.
- Я горжусь тобой.
Не гордился бы, если бы знал, что она хочет сделать…
Кэмрин надеялась, что в месте, где они познакомились, где для них все началось, ей легче будет объяснить Блейну, почему она должна покинуть его.
Попрощавшись, она повесила трубку и оглядела свое заново отделанное жилище.
Это был ее выбор: ультрасовременная квартира - спасибо Блейну! - в центре города, модная преуспевающая кофейня, независимость, возможность делать все, что она хочет.
Жизнь-мечта!
Но Кэмрин без малейших колебаний отдала бы все это за возможность иметь детей с Блейном…
К горлу подступали рыдания. Нельзя распускать себя, надо решиться на поступок. Ей нужно уехать от него. Дать ему свободу, чтобы он нашел свою мечту. В некотором смысле повторить его поступок. Уехать, чтобы не встречать за каждым углом напоминания о своем несчастье.
Но прежде чем уехать, она совершит путешествие в прошлое.