- Старше, - подтвердила Марджори. - Предположу, что он много раз перестраивался и, вероятно, последний раз был переделан в восемнадцатом веке, но первоначально, пожалуй, относился к эпохе Ренессанса. Обратите внимание на пропорции.
- Некоторые части даже старше шестнадцатого века, - заметил Джордж. - Вы заметили, что позади дома имеется башня? Средневековая, я бы сказал.
Бродя по дому и глядя на настенную роспись, Делия ощущала, что сверхнатурализм оптических иллюзий по-прежнему вызывает в ней беспокойство.
- Тут есть что-то странное - смесь повседневности и мифологии. Вот слуга в трико, которого я заметила еще вчера вечером, а вон там - миф об Ариадне. Вы только взгляните, какие мускулы на груди Минотавра!
Марджори подошла посмотреть.
- А это, видимо, Тезей, который выглядит очень самодовольным. Я никогда не была особо высокого мнения о Тезее - такой человек в современном мире был бы политиком. - Свифт прошла, следуя за изображениями, до другой стены. - Вот Дионис - на своем увитом плющом корабле плывет, чтобы найти на берегу Ариадну. А здесь он с менадами, они пляшут среди виноградных лоз.
- Эти гроздья выглядят так натурально, что хочется съесть, - улыбнулась Делия, когда сонаследники остановились, чтобы поглазеть на разгоряченного Вакха в сопровождении нимф.
- Судя по виду, они кутили всю ночь напролет, - отметила Джессика. - Посмотрите на потолок. - Она указала наверх, на вакханалию богов и богинь, безумствующих среди клубящихся облаков.
- Только представь, что сказал бы об этом лорд Солтфорд. - И пояснила для остальных: - Отец Делии в некотором роде пуританин.
- Думаю, он возражал бы вдвое больше, будь здесь изображены святые и мученики. Вот они действительно выводят его из себя.
Все четверо прошли через широкую центральную дверь, которая вела во вторую комнату, выходящую окнами в сад за домом.
- Опять настенная живопись и окна, которые вовсе не являются окнами, - отметила Джессика.
- Пейзажи в духе классицизма, - добавил физик. - Очень реалистично.
- А на этой стене Прометей, - показала Марджори. - Вот странный выбор - совсем не такая радостная история, как об Ариадне и Дионисе.
- Кто такой Прометей? - спросила Мелдон. Марджори покосилась на нее с презрением.
- Он украл огонь у богов, чтобы отдать людям, и за это боги его наказали.
Делия посмотрела на орла, пикирующего с небес на привязанного к скале титана, и содрогнулась.
- А вон там, - продолжала Свифт, - если я не ошибаюсь, сивилла.
- Тогда можно я задам еще вопрос? - подняла руку Джессика. - Кто такая сивилла?
- Сивиллы пророчествовали. Эта сивилла из Кум. Она протягивает Энею золотую ветвь, дабы он мог спуститься в царство мертвых. У Вергилия… вы читали Вергилия?
- Во всяком случае, не помню оттуда ни слова. Я была безнадежна в латыни.
- Эней изменил Дидоне, - пояснила Делия, почувствовав себя здесь в своей стихии: она исполняла в опере партию Дидоны. - Дидона - карфагенская царица. Ну же, Джессика, ты о ней слышала.
Джордж вернулся в холл и теперь разведывал, что находится за оставшимися двумя дверьми. Одна вела к мраморной лестнице, а другая - в маленькую переднюю, единственным украшением которой служила лишь пара расписанных фресками колонн.
- Это дверь в столовую. - Джессика, стоя спиной к саду, указала на дверь слева. - Значит, комната напротив, вероятно, гостиная. Аркада тянется вдоль всей задней части дома. Чудесное укрытие от летней жары.
По молчаливому согласию они вышли в сводчатую галерею.
- Здесь тоже фрески, видите? - Воэн указала на женские фигуры, символизирующие Мудрость, Любовь и Мирскую Славу.
- И расписанные колонны, - добавила Марджори. - Какие порочные физиономии у сатиров. Как необычно, должно быть, жить в таком доме, в окружении античных богов и богинь, с фривольным самозабвением предающихся страстям на стенах и потолках.
- Пойдемте посмотрим, что в башне, - предложила Делия.
- Думаю, - возвращаясь к ним, предложил Джордж, - что когда-то башня соединялась с главным зданием. Там, с противоположной стороны дома, есть примыкающее к ней крыло…
- Которое сейчас является территорией Бенедетты, верно? - подхватила Джессика, пересчитывая окна. - Там, в конце колоннады, есть восьмиугольное помещение, рядом с винтовой лестницей, а дальше - проход, ведущий в кухню.
- Именно так, - подтвердил Хельзингер. - То есть, видимо, были такие же помещения и по эту сторону дома. Однако их больше нет, и осталась только единственная башня.
Трехэтажная башня была круглой, но имела примыкающую секцию.
- Пристройка гораздо новее, чем сама башня, - отметила Марджори.
- Откуда вы знаете? - спросила Джессика.
- Она сложена из камней одинакового размера.
Сама башня была возведена из разновеликих камней и кирпичей. Сочинительница провела пальцем по одному из мелких кирпичиков.
- Римский.
- У нас завелся всезнайка, - шепнула Джессика подруге. Но, похоже, недостаточно тихо - судя по вспыхнувшим щекам Свифт.
На какой-то момент в Делии вспыхнуло раздражение против Джессики. Та, кажется, прониклась к Марджори неприязнью, что в принципе случалось с ней довольно редко. Но если они хотят сосуществовать в этом замкнутом пространстве, пока не приедет четвертый и тайна не раскроется, придется помнить о хороших манерах.
- Это напоминает что-то из братьев Гримм. - Она отошла от Джессики, обходя башню в поисках входа. Ей вспомнилась сказка "Рапунцель", и Воэн была почему-то разочарована, когда подошла к прочной двери. Впрочем, лишь затем, чтобы обнаружить, что она заперта на цепь и висячий замок. В петлю цепи была продета бумажка с выцветшими красными буквами: "Pericoloso".
- "Опасно", - перевела Воэн. - О черт! Осыпающаяся кладка, я полагаю.
Должно быть, Бенедетта увидела их у башни, потому что ее приземистая фигура показалась в дверях и прислуга проворно выскочила из дома, устремляясь к ним. Служанка что-то неодобрительно выкрикивала, недвусмысленно грозя пальцем.
- Она пытается сообщить, что башня недоступна для посещения? - спросила Джессика.
- Мы и сами это видим, - резюмировала Марджори. Делия внимательно слушала извергаемый Бенедеттой поток слов.
- По-моему, она спрашивает, видели ли мы гостиную. - Воэн отрицательно покачала головой, и Бенедетта, схватив ее под руку, повлекла обратно в дом.
- Ессо! - провозгласила итальянка, распахивая дверь в главную комнату дома. Ставни были закрыты, но вместо того чтобы их открыть, она включила свет.
- Я была права, это гостиная. Господи, вы только посмотрите на потолок! - Делия повернулась к Бенедетте и сделала жест в сторону прикрытых ставнями окон, но та лишь качала головой, бормоча что-то неодобрительное. Потом все же смягчилась и подошла к высоким окнам, скорее похожим на стеклянные двери, чтобы открыть ставни на двух из них, - как оказалось, на тех, что выходили на сводчатую террасу. Джордж кинулся ей помогать.
Даже при распахнутых ставнях в комнате было сумрачно, но теперь стало возможно рассмотреть сводчатый потолок глубокого синего цвета, усеянный звездами.
- Как красиво, - благоговейно произнесла Делия, задирая голову, чтобы получше рассмотреть. Потом обвела глазами комнату. Она ожидала найти в гостиной тяжелую и темную дубовую мебель и была удивлена, увидев светлую облицовку стен и современную меблировку. - А мебель будто из журналов.
- Очень удобно. - Джессика упала на обширный диван.
Бенедетта, судя по всему, довольная их явным восхищением, разразилась потоком слов, из которого певица поняла, что комната полностью являлась детищем самой Беатриче Маласпины. Итальянка с гордостью указывала на тянущийся вдоль стен бордюр из человеческих фигур, выписанных на высоте плеча. Подойдя поближе и приглядевшись, Воэн увидела, что фигурки одеты в средневековые костюмы.
- Роспись явно не старая, - заметила Марджори. - Старинная по духу, но современная по исполнению. А какая разнообразная; глядите, этот мужчина изображен почти сюрреалистически, а это бедное создание настолько искажено в духе кубизма, что невозможно определить, мужчина это или женщина. Кроме того, работа не закончена - смотрите, вот очертания нескольких фигур, которые не были дописаны. Как жаль, что мы не можем рассмотреть их как следует - эта часть комнаты очень плохо освещена.
Вообще-то на этой стороне имелось еще одно окно, задернутое пластинчатым деревянным жалюзи. Делия подошла было, чтобы его отдернуть, но шнурок не действовал, а Бенедетта тут же выхватила шнурок у нее из рук, вновь качая головой и показывая жестами, что замок сломан.
- Это похоже на паломничество в Кентербери. - Делия вгляделась в фигурки, которые шествовали по дороге, между стоящих по обеим сторонам зданий, изображенных в несколько карикатурном, двухмерном, виде.
- Не Чосер, а другой средневековый поэт, - поправила Марджори. - Думаю, вы поймете какой - Данте. Глядите, вот и он, в красной шляпе, приветствует их. А здание, перед которым он стоит, - "Вилла Данте", я в этом уверена.
- Как это мудро с вашей стороны, его узнать, - вставила шпильку Джессика.
- Существует знаменитое изображение Данте в таком головном уборе. - Впервые в голосе Свифт появились оборонительные нотки. - Оно скопировано здесь почти в точности, так что вряд ли это так уж мудро с моей стороны. А учитывая название виллы, неудивительно обнаружить здесь его изображение.
- Хотел бы я знать, имел ли дом действительно какое-то отношение к Данте, - риторически спросил Джордж. - Быть может, он когда-то гостил здесь. Возможно, Бенедетта знает.
Воэн изо всех сил старалась вникнуть в то, что стала рассказывать итальянка об изображениях на стене. Потом, отчаявшись, покачала головой:
- Она говорит слишком быстро для меня. От моего итальянского, право, мало пользы.
- Хорошо, что хоть один из нас хоть сколько-то сведущ в итальянском, - заметил ученый. - Я сожалею, что никогда не учил этот язык, хотя в отличие от Джессики, - с извиняющейся улыбкой кивнул он в ее сторону, - с латынью был дружен.
- О, латынь. - Делия покачала головой. - Это совсем не то, что итальянский, знаете ли. Во-первых, они произносят все слова иначе, а во-вторых, так и кажется, что древние римляне говорили медленно, с расстановкой.
- Тогда как, - ввернула Марджори, - они, несомненно, трещали как из пулемета. Вам не кажется, что это портрет Беатриче Маласпины?
Картина висела на дальней стене, на панельной обшивке, между двумя рифлеными колоннами. Это был выполненный в полный рост портрет женщины в вечернем платье по моде XIX века. Волосы забраны наверх, бархатная лента чернеет на стройной шее. Черное платье с глубоким вырезом. Париж, подумала Воэн. Какой же красивой женщиной она была, судя по портрету. Не то чтобы красавица в полном смысле слова - скорее поражающая воображение, с этой копной волос и огромными темными глазами.
Бенедетта поспешила повернуть выключатель, осветив портрет сверху. В ярком свете Делия увидела, что волосы женщины на портрете на самом деле темно-рыжие, немного напоминающие ее собственные, но с мерцающими прожилками, которых у нее не было.
- И только посмотрите на этот бриллиант на бархатной ленте! Какой огромный камень! - восхитилась она.
Кем бы ни была Беатриче Маласпина, она была богата. Либо замужем за богатым человеком, что, в сущности, одно и то же. Или все-таки нет? Ее собственная мать была замужем за богатым человеком, но означало ли это, что она сама была богата? Далеко не так, ведь каждое пенни стояло на учете, каждый пункт расходов требовал обоснований. У самой Делии первым шагом к финансовой независимости стало открытие собственного счета в другом банке, а не в том, с которым имела дело вся семья. Господи, какую бурю это вызвало! Отцу было очень трудно принять, что теперь он не контролирует ее расходы.
- Я думаю, это картина кисти Сарджента. - предположила Воэн, еще немного посмотрев на картину. - У нас дома есть портрет моей матери кисти Сарджента.
- Элегантная женщина, - заметил Джордж. - Как вы думаете, сколько лет ей на этом портрете? Около тридцати? За тридцать?
Писательница оценивающе склонила голову набок.
- За тридцать. Она выглядит чуть моложе, чем на самом деле, из-за выбранного художником освещения.
Делия подивилась определенности, с какой говорила Марджори. Не окажется ли Свифт одной из тех настырных, самоуверенных женщин, которые всегда и везде агрессивно отстаивают свою правоту? Если так, то она, вслед за Джессикой, тоже сочтет ее утомительной компаньонкой.
- В таком случае, - продолжил Джордж - можно попробовать предположить, когда она родилась. Но только если умеешь датировать картину по одежде, что превышает мои возможности.
- Около 1900 года, - высказалась Делия. - Я немного разбираюсь в тогдашней моде.
- Тогда получается, что она родилась в 1870-м или около этого, - подвел итог Хельзингер.
- То есть когда умерла, ей было под девяносто?
- Хороший возраст, - кивнул Джордж. - Будем надеяться, что мы проживем так же долго.
- Говорите за себя, - обронила Марджори, но так тихо, что только Делия уловила эти пронизанные горечью слова.
Воэн уже давно безотчетно тянуло к стоящему у окна роялю. Оперная певица подняла крышку и взяла несколько аккордов, после чего лицо ее вытянулось.
- Совершенно расстроен. Однако инструмент хорошего качества, должна заметить: хорошая чувствительность, превосходный звук.
Бенедетта была тут как тут - жестикулируя и что-то говоря, опять чересчур громко. Англичанка, выпрямившись на вертящемся табурете, сделала знак говорить помедленнее. Итальянка начала заново:
- Этот рояль принадлежал Беатриче Маласпине. То есть, понятно, весь дом принадлежал ей, но имеется в виду, что она на нем играла. По крайней мере, именно это Бенедетта пытается сказать, если я верно ее поняла.
Служанка схватила Делию за руку и потянула со стула.
- Хорошо, - согласилась та, не без труда высвобождаясь. - Что вы хотите мне показать? О, шкаф, полный нот, какое чудо! Здесь полная партитура "Волшебной флейты". Прекрасно. Я вижу, Беатриче Маласпина была почитательницей Моцарта.
- Ну все, теперь пиши пропало - она с головой уйдет в музыку, - бросила Джессика, обращаясь к Хельзингеру.
- Я так понимаю, мисс Воэн играет на фортепьяно?
- Делия - профессиональная певица. Оперная.
- В таком случае очень обидно, что рояль расстроен. А то мы могли бы иметь удовольствие послушать ее пение.
Бенедетта явно сочла, что наследники провели достаточно времени в гостиной. Она выключила свет над картиной и подошла к окнам, чтобы закрыть ставни.
- Это вечерняя комната. Балконные двери выходят на ту большую террасу, и отсюда можно любоваться видом заходящего солнца, - догадалась Марджори.
- Мы можем прийти сюда после обеда, - предложил Джордж.
- Если Бенедетта позволит, - заметила Мелдон. - Уж очень она любит покомандовать.
Тем временем как прислуга направилась к двери, приглашая за собой остальных, Делия задержалась, чтобы бросить последний взгляд на портрет. Подняв голову, она пристально вглядывалась в него, а между тем перед ее внутренним взором вставал портрет матери. Один портрет словно перетекал в другой, и она унеслась мыслями далеко назад, в детство, когда вот так же смотрела на картину, а в это время между ее родителями происходила свирепая ссора.
Она была тогда еще совсем маленькой - должно быть, года три или около того. Впоследствии ее нянька любила вспоминать об этом. Никак не могла забыть тот день, когда маленькая Делия коварно ускользнула от ее орлиного ока и, никем не замеченная, умчалась на запретную территорию - через калитку, ведущую на церковный двор.
Их особняк эпохи Георгов, как истинно помещичий дом, был выстроен рядом с деревенской церковью. В давние времена семья помещика, видимо, отправляясь на церковную службу, шла по тропинке и через калитку попадала на церковную землю. Но ее отец приобрел дом, а не религию. Лорд Солтфорд был воспитан в духе нонконформизма и не желал иметь ничего общего с англиканской церковью, пусть даже находящейся по соседству. Даже возражал против колоколов, считая их буйный перезвон чем-то легкомысленным, но на это он, конечно, не мог повлиять, поскольку в деревне оказались очень сильны традиции колокольного звона, которых ни одному чужаку, даже очень богатому, было не отменить.
Поэтому калитку держали закрытой. Но по другую ее сторону в тот самый день пасся ослик Пэнси. Пэнси являлся предметом обожания Делии в детские годы, и она сочла несправедливым, что Пэнси в качестве добрососедского жеста допустили на церковный двор пощипать травки, а ей приходится оставаться по эту сторону ограды.
Щеколда была не задвинута, калитка распахнулась, и девочка в нее проскользнула. Будучи не по годам сообразительной, она затворила за собой калитку, и прошло несколько часов, прежде чем обезумевшая от отчаяния нянька обнаружила воспитанницу под старым тисом - свернувшись калачиком, малышка спала сладким сном.
Та родительская ссора осталась воспоминанием смутным - потому что выходила за рамки ее понимания, - но пугающим. Настолько, насколько пугают ребенка ссорящиеся родители, даже если малыш большую часть жизни проводит в детской, в обществе няни. В тот раз няня, переволновавшись, рыдала на кухне, оставив подопечную на руках у матери. Тут же находился и отец, обвинявший жену в том, что та совсем не интересуется ребенком, что нарочно позволяет ему шататься где попало, что не организовала немедленные поиски. Ребенок мог оказаться где угодно, его даже могли похитить ради выкупа. Он в жуткой ярости кричал на мать, что та могла бы, по крайней мере, притвориться, будто дитя ей небезразлично.
- Я люблю ее столько же, сколько ты любишь Босуэлла! - вызывающе парирована леди Солтфорд и выскочила из комнаты.
Эта реплика не удивила Делию: даже будучи трех лет от роду, она уже понимала, что отец точно так же не любит ее тринадцатилетнего брата Босуэлла, как мать не любит ее.
Странно, что эта сцена из раннего детства, случившаяся четверть века назад, когда, как утверждают психологи, ребенок слишком мал, чтобы иметь какие-то воспоминания, так ясно всплыла в памяти. Пролежав под спудом все это время, давний эпизод вдруг вспомнился здесь, в этом доме, так не похожем на тот, где прошло ее детство.
Она очнулась; в дверях гостиной стояла Джессика, окликая замешкавшуюся подругу. Бросив последний взгляд на портрет - как доминирует дух этой женщины над всей комнатой! - Делия присоединилась к остальным.
Марджори пошла рядом с ней, подстраиваясь к ее шагу.
- Вы тоже это почувствовали, - заявила она без предисловий. - Эту атмосферу, присутствие там Беатриче Маласпины.
- Портрет весьма примечательный.
- Дело не только в этом. Весь дом наполнен ее присутствием.
- Вы имеете в виду фотографии и мебель? Личность хозяйки, вероятно, сильно повлияла на облик дома. Если только она не наняла дизайнера и ничто из увиденного нами не отражает ее подлинной индивидуальности.