* * *
И все-таки время пришло. И мы начали готовиться к битве. Я полировала скалку и чугунные сковородки. Тарелки боксировали и повязывали красную повязку, как у Рэмбо (так как у тарелок нет лба, повязка спадала вниз). Самовар учился прицельно стрелять кипятком.
Мы готовились к битве.
Битве за новорожденного фея или фею.
Уже слетелись стервятники: фениксы, Сирин, птицы Рух и Крок. Но после того, как мои тарелки решили украсить свои повязки еще и красивыми перышками как у индейцев, несчастные ощипанные стервятники торопливо улетели восвояси, налету строча жалобы в Гринпис и красную книгу.
А мы ждали.
Первая опасность пришла из-под земли: огромный крот вырыл лаз прямо на мой участок. Получил сковородкой по башке и нырнул обратно, обиженно вопя: "Да я просто адресом ошибся, чего сразу бить-то?".
Но вот, пришли ОНИ.
Гоблины.
Уродливые зеленые человечки, хищно облизывающиеся:
– Говорят, тут скоро ожидается свежее мясо? АУ!
Я запустила в него башмаком и попала прямо в лоб, а гоблин обиделся:
– У меня теперь шишка будет!
– А был бы крысиным королем, был бы труп. – пожала плечами я. – Эй, тарелки, что вы там делаете?
А делала посуда странное: приподняла медный таз, натертый до блеска, и посветила на него прожектором. Свет отразился от поверхности таза, и улетел куда-то ввысь.
Я хмыкнула:
– Если вы вызываете Бэтмена, то попросите его еще и Гэндальфа с собой захватить. Ему против гоблинов сподручней. Хотя, у Человека-паука тоже был гоблин…
И в этот момент гоблины бросились в атаку, перепрыгивая через изгородь:
– Быстро! Окружайте цветок! Тут всего лишь одна фея! АУ!
– Может и одна, но со скалкой! – ответила я, раздавая удары направо и налево.
А мои тарелки не отставали: они разлили моющее средство, чтобы враги поскальзывались и падали, поливали их сверху кипятком из самовара, били поленом…
Но гоблинов было много. Слишком много…
Один из них подкрался ко мне сбоку и выбил из рук скалку, а потом ехидно проговорил:
– Фей не существует!
– Значит, этого тоже нет! – ответила я, поднимая с земли чугунную сковородку.
– А! Ау! Ай! Ой!
А я советовала между ударами:
– А (бам) ты (бум) пов – (бумс) то – (шмяк) ряй! Тебя (тыдыц) не (бамс) существует!
– Аааааа! – не был силен в аутотренинге гоблин.
И все-таки их было слишком много…
Ввввщщщщ!
Снайперская стрела просвистела в воздухе и воткнулась в землю. К древку был прикреплен флажок "Предупреждающий выстрел".
– Это еще… – начал враг, но тут раздался громогласный цокот копыт. – КОРОЛЕВСКАЯ ГВАРДИЯ! Отступаем! Аааааааааа!!!
И гоблины бросились врассыпную. Ну а за ними тут же начали гоняться вооруженные всадники во главе со счастливым принцем Филиппом. Надо сказать, что верхом юноша держался очень хорошо и красиво гарцевал на своей спортивной лошади. Правда, кричал при этом:
– Ха-ха! Вражеские юниты бегут! 30 % повреждений! Гоблинов охватывает уныние, и они в ужасе замирают на месте! Мой ход!
Раздался усталый голос его отца:
– Сынок, это не компьютерная игра. И старайся сильно не бить, а то нам предъявят иск за превышение полномочий. О, добрый вечер, Кристина. Как поживаете?
– Нормально. – хмуро ответила я, опершись на сковородку. – А что это вы тут делаете?
– Эээ… Мимо проезжали, услышали шум и…
– И часто вы с гвардией проезжаете мимо?
– Погода хорошая. – виновато улыбаясь ответил король.
Я посмотрела на свои тарелки, которые все это время делали большие глаза и проводили пальцем в районе горла (ну или что у них там). Потом я перевела взгляд на таз, который совсем недавно подавал какие-то сигналы, а теперь быстро-быстро извалялся в пыли.
– Значит, они вас предупредили.
Эдуард тут же сник:
– Кристина, поймите, на чаше весов была государственная безопасность…
– Я бы сама справилась.
– Не сомневаюсь. – честно ответил мужчина, оглядываясь на гоблинов, которые нагло приставали к чиновникам, требую первой медицинской помощи, гуманитарной помощи, статуса беженцев и пособие.
Ну а принц, оставшись без "вражеских юнитов", начал скучать и просто скакать по дороге, беря препятствия из соседских изгородей:
– Папа, смотри, как я могу!
– Молодец. – похвалил его король. – Только перестань топтать чужие огороды, иначе с нас стребуют материальный ущерб… Кристина, а как вы назовете сына?
– Я еще не знаю, кто у меня. – хмуро ответила я.
– О, простите. – огорчился Эдуард. – Испортил сюрприз…
До меня не сразу дошел смысл его слов, а когда, наконец, дошел, то я резко обернулась и увидела, что цветок мой давно раскрылся. Ну а в чашечке – люльке лежал пухленький младенец мужского пола.
– Ой… – я подошла ближе, и малыш тут же поднял на меня синие-синие глазки. – Привет! Если что, то я твоя мама! Честно-честно! Да, я знаю, что в первые минуты своей жизни ты видел толпу чужих людей, а я стояла спиной, но…
– Вы напрасно беспокоитесь. – внезапно проговорил король. – Я не то, что в первые минуты, в первые месяцы жизни Филиппа находился очень далеко от него, в соседнем королевстве. Но это никак не повлияло…
– Папа, смотри! – принц оказался легок на помине и требовал внимания родителя. – Смотри, как я могу!
Он снова взял барьер, а отец помахал ему рукой и добавил:
– Так что в следующие шестнадцать лет вы в любом случае будете главным человеком в его жизни…
– Папа, ну ты не смотришь!
– А если не повезет, то и дольше… – вздохнул Эдуард. – Так вы еще не решили, как его назвать?
– Василек. – ответила я, глядя на его васильковые глаза. – Пусть будет Василек…
– Кстати, у младенцев иногда цвет глаз потом меняется. – робко сказал мужчина.
– Ну, тогда скажу, что в честь конфеты назвала. Чтоб жизнь была сладкой.
* * *
Ну, или, хотя бы, чтобы в жизни малышу повезло больше, чем его матери. Потому что после рождения Васьки и коллективного иска от гоблинов с обвинениями в побоях (я ответила встречным иском с обвинениями в оскорблении чувств верующих (он же сказал, что фей не существует), и испуганные гоблины отозвали свой иск), так вот, после этого начались суровые будни.
Нет, поначалу все шло хорошо. Мы переехали в мой свежеотремонтированный дом, я нарядила сынулю в подаренные вещички, купала его в утренней росе, кормила нектаром…
Вот только, мне тоже надо что-то кушать, а денег ну совсем не было. Нужно было срочно возвращаться к работе. И я пошла на поклон к тетушке. Ну, точнее, позвонила ей. Бузина примчалась сама, с ворохом погремушек, пеленок и бутылочек.
– Ты его пеленаешь? Кристина, нужно делать тугое пеленание, а то ножки будут кривые!
– Тетя, я…
– Пеленки гладь с двух сторон, чтобы микробы как следует прожарились. Эти сволочи на редкость живучие!
– Тетя…
– Бутылочки кипяти в марганцовке!
– Я насчет работы…
– Как часто ты кормишь? Нужно сразу приучать к режиму! Двадцать минут покормила, потом перерыв на три часа!
– Мне бы денег заработать…
– И не приучай его к рукам! А то потом не слезет!
– ТЕТЯ.
– Что? – недовольно отвлеклась от своих советов Бузина.
– Мне нужна работа.
Все дружелюбие с женщины как рукой сняло. Она холодно проговорила:
– Знаешь, как называется, когда мама новорожденного ребенка ищет работу?
– Эээ… Сдаюсь.
– Неудачница.
– А, может, она просто находится в стесненных жизненных обстоятельствах? – робко предложила я менее обидную формулировку.
– А, может, она просто не додумалась хорошо выйти замуж, перед тем, как рожать ребенка?
– Может. – была вынуждена согласиться я. – Но не убивать же ее за это, да?
– Обычную женщину, конечно. – кивнула тетя. – Люди совершают ошибки… НО НЕ ФЕИ-КРЕСТНЫЕ! Это позор, Кристина. Несмываемый.
– Тетя, но…
– Ты исключена из профсоюза.
– Что?!
– То. – сурово отстранилась Бузина. – Я бы еще поняла, если бы вы с Вадиком жили без росписи, но… Ты сама его прогнала! Выгнала из дома свой единственный шанс сделать все более благообразно!
– Он назвал Василька инвалидом и попытался спихнуть на меня свои долги!
– Он не называл Василька инвалидом! – неожиданно заспорила старшая фея.
– Если ты этого не слышала, это не значит, что… – начала спорить я, но тетя перебила:
– Он назвал так цветок. А на цветок он проецировал отношение к тебе. А ты вынудила его ругаться с тобой! Вот и получила! К Васильку это не имеет никакого отношения. Да Вадик его даже не знает!
– И уже успел бросить.
– Он бросил ТЕБЯ! – продолжала стоять на своем Бузина. – К ребенку это не имеет отношения.
– Ну и где он тогда, если Вадик такой хороший отец и не бросал ребенка?
– Он не может придти, потому что тут ты, а ты его выгнала!
– Так пусть пришлет денежный перевод, приходить не обязательно.
Женщина погрозила мне пальцем:
– Кристина, смотри, договоришься! Придет Вадик и отсудит у тебя сына! Он на него тоже права имеет, между прочим…
Я перевела разговор на дела насущные:
– Так что насчет работы?
– Ты исключена из профсоюза фей. – упрямо повторила тетя.
– Но, тетя! Мне же надо кормить ребенка! И себя тоже.
Бузина смягчилась:
– Ну, хорошо… Я помогу тебе найти работу. Ради малыша…
* * *
Хорошая новость: у меня теперь есть работа! А зарплаты хватит на еду и кварплату. Если больше ничего не покупать… Ну а плохая новость: работа без выходных, сдельная, в соседнем королевстве, и добираться туда три часа в одну сторону, а главное, это работа посудомойки. Ну а так, все здорово…
Итак, едва рассветет, я беру цветочный горшок со спящим Васильком, кладу его в детскую коляску и качу в сторону пригородного дилижанса. Ездит он по строгому лошадиному расписанию, которое меняется каждый день, ибо лошади – товарищи своенравные. А кучер, по-моему, пьяница. Ну да ладно…
Замок, в котором я имею честь работать, хоть и не такой большой, как у нашего короля, но тоже ничего. Народ тут дружелюбный, приветливый, и, чего греха таить, я рада, что меня не видит никто из знакомых. Да-да, я знаю, что любой труд у нас в почете, но… Блин, как же я докатилась до такой жизни?
Я оставляю коляску у черного входа и несу цветочный горшок на свое рабочее место: большую кухню. Мы с моей напарницей в основном моем огромные печные горшки, в которых королю и его придворным готовят кушанья. Ну и жрут они, скажу я вам!
Моя напарница уже на месте, одетая в грубый фартук серого цвета.
– Привет, Кать. – сказала я негромко.
Она хмуро кивнула. Неразговорчивая девушка. Кажется, тоже сильно недовольна своей участью. Хотя, если честно, я ее не понимаю. Она совсем молодая, от силы лет двадцать, а хорошенькая, загляденье! Правда, вроде, уже замужем, колечко имеется.
Я тоже повязываю фартук и встаю к мойке, пора драить огромные горшки… Работы много, да местному королю пора с гостей деньги брать за угощение! Нет, ну серьезно, если придворные и дальше будут столько жрать, то королевство разорится! Мы с Катей целый день не разгибаемся над мойкой, а посуда все прибывает и прибывает…
На кухню влетает повариха тетя Фекла с огромным блюдом:
– Девчонки, выбирайте, что на обед будете есть! Фазанов или куропаток?
– Наверное, фазанов. – решаю я. – Чего там у куропаток есть?
Напарница только равнодушно дергает плечом. Добрая повариха отваливает нам еды от королевского стола и грозит Кате пальцем:
– И не вздумай объедки подбирать! Я тебе сама еды соберу, нормальной! Придумала тоже! Мы ж в цивилизованной стране живем!
Катя густо покраснела и еще ниже склонилась над мойкой.
Наконец, поток грязной посуды немного иссяк, и мы смогли устроить обеденный перерыв. Правда, до настоящего обеда было еще далеко, но так как мне пришлось встать засветло, то перерыв был как раз вовремя.
Василек уже давно проснулся и потихоньку выпихивал землю из своего цветочного горшка. Я с тоской думала, что же будет, когда он начнет ползать повсюду? Ох-ох-ох… Ну а пока я достала цветочную чашечку и начала поить его нектаром.
– Хорошенький. – внезапно сказала Катя, вяло пощипывая крылышко фазана.
– Спасибо. – улыбнулась я. – А у тебя дети есть?
– Нет. – помрачнела она.
– Ну, какие твои годы!
– А… Ты замужем? – в свою очередь спросила девушка.
– Нет.
– А я замужем… – и напарница помрачнела еще больше.
– Кем муж работает? – поинтересовалась я.
– Он музыкант.
– Где играет?
– Нигде. Он… в поиске.
– Ооооо… – с сочувствием покивала я. – Это плохо. А ты, значит, семью обеспечиваешь?
– Да. – всхлипнула Катя.
– А чего здесь? Тебе бы моделью работать!
– Муж не пустит…
– А посудомойкой пустил?
Она пожала плечами:
– Я ни на что больше не гожусь…
– Глупость какая! – возмутилась я.
– Это правда… – печально проговорила девушка. – Я пробовала зарабатывать на дому: вязала детские вещи, носки, чепчики… Работы много, платят мало и в магазине дешевле… Потом писала статьи на заказ, копирайт, рерайт… Опять, времени много, а платят ну реально три рубля! Потом пыталась свечи гелевые делать, пуговицы, грибы выращивать… Ну все бесплатная работа на чужого дядю. Вот муж меня сюда и отправил. Правда…
– Что?
– Было одно дело, которое у меня получалось. – чуть оживилась напарница. – Промоутером. Я там товар рекламировала, посуду… И было здорово, люди ко мне подходили, слушали, покупали!
– Неудивительно. – согласилась я, глядя на хорошенькое личико Кати.
– Но потом пришел какой-то пьяный мужик и весь прилавок разворотил, посуду перебил! И мы остались в убытке… А потом муж мне эту работу нашел.
Я нахмурилась:
– Что-то я не поняла: почему он ТЕБЕ все время работу находит, а не себе?
Девушка снова всхлипнула:
– Он не обязан меня содержать…
– А на кой женился?
– Родители его уговорили…
Я занервничала еще больше:
– Стоп, так вас еще и родители поженили? А ты сама-то хотела замуж?
– Нет… Но родители больше не могли меня содержать, а сама я ничего не умею…
– Катя, а почему тебе не пойти учиться, ты же такая молодая!
– Мне нужно содержать семью.
– А если тебе избавиться от балласта, который надо содержать? – вкрадчиво поинтересовалась я.
– Но куда же я пойду? – воскликнула она. – У мужа хоть и жалкая хижина, но крыша над головой! А родители меня не примут обратно…
– Мда, без поддержки сложно… – протянула я, мысленно прикидывая варианты. – А если в общежитие от учебы?
Внезапно напарница перевела разговор:
– А ты? Как ты тут оказалась? Да еще с ребенком?
– Ну, я работала феей-крестной, а потом меня выгнали из профсоюза.
– А за что?
– За профнепригодность. Якобы, я свою судьбу не смогла устроить, так чего ж…
Катя продолжала гнуть свое:
– Ну а другим-то ты устроила?
Я честно задумалась, проанализировала последние данные с рынка невест и вынуждена была ответить:
– Нет. В основном я отговаривала от женитьбы. Сто лет уже никого не сводила.
– Ясно… – вздохнула девушка.
На кухню заглянула тетя Фекла:
– Девчата, заканчиваем перерыв! Там к королю еще толпа гостей привалила! И все голодные! Ну, чисто троглодиты, неделю уже от плиты не отхожу! За работу, девочки!
Глава 10
Как всегда, домой я возвращалась уже затемно, устало толкая детскую коляску. Да, ну и жизнь…
На моем участке кто-то громко рыдает. И это не я! Потому что я еще не дошла. Эээ… Сам дом понял, насколько все плохо, и оплакивает мою разбитую жизнь? Ой, отрубленная голова!!! А, это Лизина… В смысле, лошадиная.
Сама обладательница бутафорской головы сидела на моем участке, прислонившись к забору, и громко рыдала. Повсюду были разбросаны скомканные салфетки, а мои тарелки с сочувствием разматывали для девушки рулон туалетной бумаги, на которую она перешла, когда салфетки закончились.
– Лиза? Что случилось?
– Кристина! – радостно воскликнула та, вскакивая, но тут заметила детскую коляску. – Ты уже родила! Дай подержать!
И коршуном метнулась к Васильку:
– Ах ты, маленький! Ой, какие щечки пухлые! Бутузик! Как тебя зовут?
– Василек. – ответила я.
– А у него есть крестная? – заволновалась Лиза.
– Эээ, нет, как-то не до того было.
– Ты же выберешь меня, да?
– Лиза, – напомнила я, глядя на тарелки, собирающие салфетки в мусорный мешок. – У тебя что-то случилось? Почему ты вернулась?
– А, точно. – вспомнила о своей печали девушка, параллельно делая Васильку козу. – Я рассталась с принцем. Ты была права! Он знатный шантажист и маменькин сынок! Чуть что не по его – "Ах, умираю!", и все министры во главе с маменькой кидаются исполнять его желания. Как в тот раз со мной… Короче, я не выдержала… Ой, блин!
И оставив детскую коляску в покое, она метнулась вниз, завалившись под забор.
– Ты чего? – удивилась я.
– Там мой сосед идет! – прошептала Лиза из-под забора.
– Тот, который тебе дорогие шмотки дарил?
– Да! Но я ему все вернула, перед тем, как к тебе идти!
– Так вы виделись?
– Нет! Я сундучок на пороге положила, в дверь позвонила и убежала! Кристин, а у него очень злой вид?
– Ну… Вообще-то, скорее, воодушевленный. Он кстати цветы несет.
– Да? – удивилась девушка и вынырнула из-под забора. – Какие цветы? Ой.
Сосед Лизы, мужчина лет под сорок, интеллигентного вида, худой, чуть лысоватый, в очках как раз поравнялся с моим участком и, конечно, увидел ее:
– Лиза! Вы вернулись!
– Ну да… – смущенно проговорила она, поднимаясь в полный рост.
– А я сундук увидел и подумал, может, вы? У вас дома свет не горел, но по следам из салфеток я пришел сюда… Простите, уже поздно, я не смог купить вам цветов, поэтому набрал полевых… Вот, это вам. – он протянул ей букет.
А я вежливо заметила:
– Простите, у вас там крот болтается…
За один из корешков зубами держался обиженный надутый крот, а все его четыре лапы болтались в воздухе.
– Ой. – смутился мужчина и опустил животное на землю. – Я очень быстро срывал цветы, не заметил… Это вам.
Лиза тоже смутилась и приняла букет:
– Спасибо… Люблю полевые цветы. О, василек… А Кристининого мальчика тоже Василек зовут. Вот он. – она указала на коляску.
Сосед обрадовался:
– Я тоже люблю детей! Хочу двоих: мальчика и девочку…
– Да я тоже не против… – еще больше смутилась девушка. – Я уже имена придумала… И школу присмотрела, и институт…
Я закатила глаза:
– Только жениха с невестой им выбирать не начинай заранее!
Лиза возмутилась:
– Ну что ты, Кристина, как можно! Конечно, мы выдадим нашу дочку за Василька, разве ты во мне сомневалась? Будем дружить семьями!