Через несколько минут принесли десерт. Улыбаясь, Алекс вынул свечу из подсвечника и воткнул ее в кусок пирога.
- Задуйте ее, принцесса. И загадайте желание.
- Это неприлично - втыкать ресторанные свечи в пирог, - прошипела Фелиса, косясь на официанта. - Не хватало только, чтобы нас выгнали отсюда за хулиганство. Поставьте ее обратно, пока никто не заметил…
Алекс накрыл ее руку своей.
- Просто задуйте свечу. И загадайте желание. Скорее.
Решив, что спорить себе дороже, Фелиса закрыла глаза, задумавшись, чего же попросить у Господа. Она постаралась изгнать из своих мыслей Алекса и все, чего так сильно хотелось ей самой: свободы, любви, побольше таких вечеров, как этот, в компании красивого и доброго мужчины, сидящего напротив нее…
Вместо этого Фелиса сосредоточилась на нуждах своей семьи и пожелала, чтобы Маннес скорее исцелился от скорби. Она уже округлила рот, чтобы задуть свечу, и нагнулась к пирогу… Но Алекс неожиданно приложил палец к ее губам.
- Только не вздумайте желать чего-нибудь для других, принцесса. Правило дня рождения: желание для себя. Иначе не сбудется.
Она открыла глаза и встретила необыкновенно нежный и грустный взгляд Алекса. Более не сомневаясь, Фелиса пожелала себе любви и счастья - и задула свечу.
- Вы очень добры, Алекс, - прошептала она в полумраке. Его рука все еще накрывала ее узкую ладонь, и принцесса в ответ положила вторую руку сверху, машинально поглаживая пальцами его шрамы. Алекс Вуд так хорошо понимает ее, а она о нем почти ничего не знает! Кто он, в какой семье вырос? Любил ли когда-нибудь? - Без вас я никогда не решилась бы позволить себе немного радости. Вы подарили мне прекрасный вечер, но при этом так мало заботитесь о себе самом. Почему вы живете в одиночестве и избегаете людей? Неужели вам это нравится?
Глаза Фелисы привыкли к полумраку, и она различила печальное лицо Алекса.
- Это долгая история, принцесса. Думаю, она вас вряд ли заинтересует.
- У меня есть время.
- Столько времени, сколько потребуется, чтобы выслушать ее, нет ни у кого на свете. - Он легонько сжал руку Фелисы. - Но мне было очень приятно, что вы заинтересовались моей судьбой настолько, чтобы задать этот вопрос. Спасибо.
Он убрал руку и принялся за десерт. В это время вернулся официант, чтобы оставить счет и снова зажечь свечу. В ее колеблющемся свете лицо Алекса уже стало прежним - спокойным и беззаботным. Но больше Фелису было не обмануть.
Они в молчании допили кофе. Принцесса рассеянно ковыряла ложечкой пирог, не в силах съесть больше половины.
Когда они уже вышли из ресторана и шагали по ночному городу к часовой мастерской, Алекс спросил:
- Скажите, принцесса, какое у вас самое счастливое воспоминание детства?
- Вы серьезно?
- Абсолютно. Я хочу убедиться, что хоть когда-нибудь в жизни вам было весело.
Фелиса фыркнула и отвесила ему шутливый подзатыльник - в таком стиле она иногда общалась со своими братьями.
- Для такого симпатичного парня вы жуткий зануда.
- Хорошо хоть, вы считаете меня симпатичным, - хмыкнул Алекс, потирая затылок. - Так я дождусь ответа или нет?
Фелиса задумалась, глядя на большие южные звезды. Не сговариваясь, они с Алексом выбрали самый долгий и кружной путь до мастерской: маленькими улочками, хитроумно переплетающимися между собой. Много счастливых воспоминаний пронеслось перед мысленным взором принцессы, и она с трудом выбрала из них одно.
- Я помню, как мама читала нам на ночь сказки, мне и Маннесу - разница между нами всего два года, - когда мы были детьми. Но Кандидо, хотя и был уже подростком, тоже приходил. Нам не надоедало по много раз слушать одни и те же истории - это был своего рода ритуал. - Фелиса почувствовала, что глаза ее наполняются слезами от воспоминаний детства. - А когда мама уходила, мы частенько продолжали читать с фонариками, накрывшись одеялами с головой… Я очень рано научилась читать, года в четыре, и к шести уже вовсю перечитывала книги, которые мама привозила из своих поездок, - про Робин Гуда, Маленького принца, Винни-Пуха… Мама и не подозревала, что дети не сразу засыпают после ее ухода. Она наивно полагала, что, раз мы послушали сказку на ночь, нам незачем читать самим. А вот нянюшка была подозрительнее. Однажды она поймала моих братьев за ночным чтением…
- Мне кажется, вам все-таки стоит забрать себе ту книгу сказок, принцесса.
- Может, я так и сделаю.
Они помолчали, наслаждаясь звуками южной ночи и то и дело останавливаясь полюбоваться старинными зданиями готического квартала. Часы на ратуше пробили один раз, напоминая Фелисе, что ее день рождения уже закончился.
- А ваша мама читала вам на ночь? - спросила она.
- Она не умела читать, - еле слышно ответил Алекс. - Но она прекрасно рассказывала… В том числе и сказки.
- Она еще жива?
- Нет, моя мать умерла много лет назад.
- Но вы до сих пор тоскуете по ней…
- Конечно, тоскую. Иногда я даже слышу перед сном ее голос, рассказывающий арабские сказки. Страшноватые, знаете ли, но мне они нравились.
- Она была родом с Востока?
Это могло бы объяснить его смуглую кожу и изящное телосложение, подумала Фелиса. Но ничуть не удивилась, когда Алекс покачал головой.
- Хотите верьте, хотите нет, но она была родом из Леона. Но моему отцу приходилось много странствовать, он бывал на Востоке и оттуда привез множество сказок. Они скрашивали досуг моей матери, когда отец был в отъезде… - Алекс повернулся к принцессе. - А какая была ваша любимая сказка?
- Гмм… Даже не знаю, мне нравились многие. Может быть, "Спящая принцесса" или "Башмачник и эльфы"… Хотя еще остаются "Новое платье короля", и "Проклятый рыцарь", и "Принц-лягушка"…
Алекс резко остановился.
- "Проклятый рыцарь"? А это про что? Никогда не слышал такой сказки.
- Странно, - удивилась Фелиса. - Я думала, ее знают все леонские детишки. Может, вы просто забыли?
Алекс потянул ее за руку и усадил на скамейку на автобусной остановке. Вокруг не было ни души - транспорт давно перестал ходить. Напротив, через улицу, находилась часовая мастерская, окна на втором этаже были темные.
- Расскажите, пожалуйста. Я совсем ее не помню.
Фелиса в раздумье откинулась на спинку скамейки.
- Ну, там говорилось о рыцаре, который жил давным-давно. Больше всего в жизни он ценил честь и деньги. Он готов был на все, лишь бы попасть в милость к королю и получить от него титул и земли для своей семьи…
Алекс заметно помрачнел.
- И что же дальше?
Принцесса чувствовала себя немного глупо, рассказывая взрослому человеку детскую сказку.
- Дальше король послал его с важным поручением. Он должен был доставить письмо другому королю. Рыцарь скакал через лес и вдруг услышал крики о помощи. Вскоре в стороне от дороги он увидел мальчика, привязанного к дереву…
- Привязанного к дереву? Вы уверены?
- Да, абсолютно. Вы же говорили, что совсем не помните этой сказки…
- Я и не помню, - торопливо сказал Алекс. - Продолжайте. Пожалуйста, извините, что перебил.
- Мальчик молил рыцаря освободить его. Говорил, что на него напали разбойники и вскоре они могут вернуться и убить его… Но рыцарь так боялся, что не успеет доставить послание вовремя, что проехал мимо. Он думал, что король будет недоволен, если его вассал вместо исполнения долга займётся спасением какого-то бродяжки… И вот он поехал дальше и вскоре наткнулся на мать того мальчика…
- На мать? - излишне резко спросил Алекс. - Вы ничего не путаете?
- Ну вот, снова вы меня перебиваете. Да, ему повстречалась женщина, которая искала своего сына. Рыцарь сказал, что ее сын неподалеку, и она побежала его спасать…
- Она спасла мальчика?
Фелису поразила озабоченность тона собеседника. Он спрашивал так, будто мальчик из сказки был настоящим человеком и жизнь его очень много значила для него лично.
- Да, спасла, но успела в последнюю минуту. Эта женщина была колдуньей и с помощью магии отвела глаза разбойникам, так что они заблудились в лесу и не нашли их. Когда рыцарь исполнил поручение короля и возвращался той же дорогой через лес, колдунья подстерегла его и прокляла. Она сказала, что раз он так высоко ценит деньги и почести, пусть узнает настоящие ценности жизни. И пока он не пожертвует собой ради другого человека, не видать ему ни покоя, ни смерти.
Алекс смотрел в ночное небо.
- Вы правы, принцесса, я слышал эту сказку. Только немного другой вариант. Но я совершенно не помню, что, случилось с рыцарем. Чем все кончилось? Он избавился от проклятия?
Фелиса пожала плечами.
- Не знаю…
- Вот незадача. На самом интересном месте… А я-то хотел знать, усвоил ли рыцарь урок.
- Мама тоже рассказывала нам немного по-другому, чем я читала в книжках. У нее получалось, что рыцарь очень плохо обращался со своим младшим братом. А после проклятия пожертвовал всем ради него, отдав ему право первородства, землю и титул. Потом младший брат стал великим рыцарем и спас королевство от беды во время страшной войны, за что король вручил ему руку своей дочери. А старший брат прожил долгую и счастливую жизнь в безвестности и радовался, что его младший брат такой молодец. Так что проклятие не сработало.
Фелисе неожиданно пришла в голову забавная мысль, и она засмеялась.
- Надо же, я до сих пор как-то не задумывалась о том, что мама могла сама придумать такой конец. Чтобы пристыдить Кандидо, который задирал нос перед Маннесом… Иногда в детстве, когда они с братом ссорились, Кандидо говорил, что его все должны слушаться, потому что он наследный принц. Вот мама и изменила окончание нашей любимой сказки, так сказать, в воспитательных целях.
Она искоса взглянула на Алекса, который казался странно печальным и задумчивым. Он, похоже, пропустил мимо ушей ее последние слова. Фелиса тихонько погладила его по плечу.
- С вами все в порядке? О чем вы загрустили?
Алекс подмигнул ей, но выглядело это весьма неестественно.
- Да так, вспомнил детство из-за всех этих сказок…
Повинуясь внезапному желанию утешить его, принцесса придвинулась и поцеловала его в щеку. И тут же об этом пожалела. Ей случалось целовать отца и братьев, когда хотелось их подбодрить или просто проявить к ним нежность… Но с Алексом самые простые вещи казались сложными.
Целовать его - даже так невинно, в щеку, - было опасно. Потому что он тут же повернулся к ней с полураскрытыми губами, и смуглое лицо его оказалось совсем близко…
8
- Наверное, нам надо идти, - пролепетала Фелиса, когда их губы почти соприкоснулись. Но встать не смогла: ноги подкашивались, едва она попыталась подняться со скамейки.
- Наверное, пора, - согласился Алекс, но не тронулся с места.
Принцесса только сейчас осознала, что они совершенно одни. Пустой город, освещенный желтоватым светом уличных фонарей, отзывался на их голоса ночным эхом.
Алекс поднял руки, заключая ее лицо в ладони. Бейсболка упала с ее головы, но Фелиса даже не заметила этого. Вздрогнула и закрыла глаза, позволяя его губам пить ее дыхание. Это был долгий и страстный поцелуй. Оба исстрадавшихся от одиночества влюбленных растягивали его, и никакие тьма или холод не могли помешать им.
Алекс гладил ее по плечам и спине. И Фелиса медленно теряла представление о том, где находится. Она едва сознавала, что сидит на скамейке посреди города. Ее словно обтекали мягкие волны, укачивали, влекли за собой…
Это все бордо, беспомощно думала она, не нужно было так много пить… Хотя на официальных мероприятиях Фелиса позволяла себе именно три бокала вина и ни на миг не теряла самоконтроля. Боже мой, убеждала она себя, я совершенно ничего не знаю о нем. Может случиться все, что угодно, и, если об этом узнает пресса, разразится ужасный скандал! Я должна немедленно остановиться, я не хочу…
Но она хотела - и продолжала, обняв Алекса за шею, впиваться в его губы со страстью, которой не подозревала в себе. Он такой сильный, такой нежный… Более того, глубоко в душе Фелиса была уверена, что он - ее рыцарь в сияющих доспехах, единственный, кто может защитить ее от всех на свете невзгод. И от одиночества, которое Фелиса внезапно открыла в себе две недели назад. Больше она не желала с этим мириться. Жизнь, которая казалась ей осмысленной и полной радости, неожиданно стала пустой и холодной, а спасение от холода и пустоты было в этом мужчине. Только в нем.
Этим вечером Алекс за несколько часов открыл перед ней новый мир - жизнь, которой живет обыкновенная женщина. Которая может позволить себе отдыхать по вечерам, ходить в любые рестораны и встречаться с тем, кто ей нравится… Которой незачем беспокоиться, что репортеры раздуют вокруг ее имени неимоверный скандал и подорвут репутацию ее семьи…
Наконец она нашла в себе силы отстраниться от Алекса, и тот немедленно отпустил ее. Но в глазах его читалось такое неприкрытое желание, что оно передалось принцессе. Я хочу его, осознала она с радостным изумлением. Я готова быть с ним, несмотря ни на что. То, что происходит между нами, важнее любой возможной расплаты. Только… это не должно произойти здесь и сейчас.
- Простите, ваше высочество, - хрипло прошептал Алекс, который, похоже, сам не ожидал такого поворота событий. - Я… я не хотел…
- Тсс. - Фелиса прижала палец к его губам. - Не называй меня так… И пойдем.
Она вскочила, схватила его за руку и потянула через дорогу к темному зданию мастерской. Алекс покорно шел за ней, лицо его выражало смятение.
- Ради Бога, принцесса… Я не должен был позволять себе… Я бы никогда…
Она оборвала его сбивчивую речь, нетерпеливо тряхнув головой.
- Перестань! Не извиняйся! Все хорошо.
Фелиса торопливо отперла дверь мастерской и, поспешно затворив ее за ними, повернулась к Алексу. Даже в темноте было видно, как блестят ее глаза.
- Нам просто не стоило вести себя так неосторожно на улице. Все-таки, несмотря на одежду, оставалась опасность, что кто-нибудь может меня узнать.
Алекс заметно расслабился.
- Принцесса… значит, вы не сердитесь на меня. Ну, за то, что я…
- Нет, не сержусь.
Фелиса запустила пальцы в его густые каштановые волосы. Она так давно мечтала это сделать - с того дня, когда они стояли бок о бок в подземелье, сомкнув руки на рукояти древнего меча. Взгляд Алекса на миг стал растерянным, совсем мальчишеским. Затем Фелиса провела кончиками пальцев по его щекам, поднялась на цыпочки, зажмурилась… и подарила ему поцелуй.
Алекс обнял ее за плечи и прижал к себе так, будто желал слиться с ней воедино. Она таяла в его объятиях, его запах пьянил ее, нервы превратились в оголенные провода, находящиеся под током. Она даже не сразу поняла, что приподнимается над полом - это Алекс подхватил ее на руки. Фелиса не открыла глаз, даже когда ощутила, что лежит на чем-то мягком. Наверное, на ковре.
Губы их по-прежнему оставались слитыми, словно Алекс боялся, что она исчезнет, если прервется поцелуй. Прижимаясь к нему, принцесса чувствовала силу его эрекции и, не имея никакого опыта, догадывалась, что это значит, и испытывала странное ощущение торжества и восторга. Руки ее скользнули Алексу под футболку, ощутив мускулистое горячее тело. Он застонал и отпрянул, часто и тяжело дыша.
- Фелиса, ты даже не представляешь, что делаешь со мной…
- Надеюсь, представляю, - прошептала она ему в губы. На что это может быть похоже, когда они станут единым целым? Когда она почувствует его внутри себя?..
Алекс стащил резинку, стягивавшую волосы принцессы в хвост, и они шелковистой волной рассыпались по ее плечам. Он с жадностью запустил в них пальцы, лаская их, наслаждаясь их цветочным запахом. Только сейчас Фелиса заметила, что где-то потеряла бейсболку. Ну и Бог с ней, теперь уже ничего не имело значения.
- Я хочу видеть тебя, - прошептал Алекс, принимаясь расстегивать пуговицы ее блузки.
С отвагой, которой она в себе не подозревала, Фелиса сказала:
- Тогда я тоже хочу тебя видеть.
И рывком стянула с него черную футболку. То, что она увидела, заставило ее вскрикнуть. Широкие плечи и мускулистая грудь Алекса, его смуглая кожа были прекраснее, чем она ожидала.
Но не это вызвало изумленный вскрик принцессы. Множество шрамов украшало сильное тело ее возлюбленного - они сбегали по плечам на грудь, покрывали бицепсы. Особенно много их было на левом плече. Фелиса провела пальцами по его гладкой коже, которую так уродовали эти старые, криво зарубцевавшиеся раны. Как будто от рубящих ударов… Создавалось впечатление, что некогда на них забыли наложить швы. Она вспомнила, как в первый день их знакомства заметила несколько небольших шрамов на его запястье. Теперь Фелиса поняла, что же ее так удивило: края срослись как попало, хотя раны такой глубины обычно лечат в больнице.
- Боже мой, - прошептала она, продолжая гладить его. Рубцы на теле Алекса вызывали в ней жалость, еще больше обостряющееся желание. - Должно быть, тебе было ужасно больно. Что с тобой случилось? Ты попал в автокатастрофу?
- Нет.
Алекс нежно накрыл ее руку своей, убирая ладонь со своего плеча. Он явно не хотел обсуждать происхождение шрамов. Но Фелиса не отступала.
- Тогда что же с тобой случилось? - прошептала она, заглядывая ему в глаза. Они казались в темноте совсем черными - сплошные зрачки, глубокие, как ночное небо. - Я же вижу: ни одну из твоих ран не зашивал врач.
- Это долгая история.
- Долгая история - или тайна?
С первой встречи, и даже до нее, Фелиса знала, что этот человек что-то скрывает. Но и представить не могла, что тайны Алекса оставили на его теле столь страшные следы: Наверняка причина его затворнической жизни как-то связана с этими шрамами.
Алекс снова взял ее за руку, переплетая ее пальцы со своими.
- Просто долгая история. И поверь, более всего на свете я хотел бы ее тебе рассказать… Но сейчас не время.
Он сорвал с нее блузку - и Фелиса немедленно забыла про все тайны, почувствовав себя лишенной последней защиты. Взгляд темных глаз Алекса, казалось, обжигал ее кожу. Она откинула голову назад и тихо застонала, когда палец мужчины заскользил по бретельке бюстгальтера ниже, туда, где кружевные чашечки охватывали небольшие округлые груди.
Фелиса неожиданно приникла к Алексу и поцеловала один из широких шрамов на предплечье, как бы желая нежностью исцелить всю боль, которую он некогда испытал… Исцелить его душу, полную темных тайн. Однако, несмотря на свой многолетний опыт помощи угнетенным и обиженным, девушка чувствовала, что помочь Алексу Вуду - задача трудная, если не невыполнимая.
Он весь напрягся от ее поцелуя. И на краткий миг Фелиса подумала, что, наверное, в чем-то ошиблась. Может быть, не стоило прикасаться к его шрамам. Вдруг это обижает его…
Но Алекс внезапно схватил с пола небрежно брошенную блузку принцессы.
- Тсс! Надевай немедленно!
- Что?!
- Быстро! - Голос его понизился до торопливого шепота. - Ты слышала? Кто-то идет!