Когда он за несколько секунд до начала первого номера занял место рядом с леди Бреннон, она шепнула ему:
- Вы нашли ее?
- Да, но потом, кажется, опять потерял, хотя и не совсем понимаю, по какой причине. - И он обратил внимание леди Бреннон на начавшееся представление.
Вторая половина дня прошла удачно: гимнасты проделывали упражнения без особых ошибок, а самые маленькие выступали с большим апломбом, зная, что родители взирают на них с восхищением. Мисс Кросс завершила вечер подобающей случаю речью, и все потянулись из зала, чтобы выпить чашку чая.
Оливия, хлопочущая возле кипятильника, старалась быть незаметной и не смотреть в сторону мистера Ван дер Эйслера, сидящего на шатком низеньком стульчике и прислушивающегося к счастливому щебетанию Нел. Ее старания, однако, не увенчались успехом - резкий голос сестры-хозяйки привел ее в чувство:
- Оливия! Вы слышите, что я говорю? Софи Гринслейд плохо себя чувствует. Проводите ее наверх, пока ее не вырвало, а я найду ее мать. Нам ни к чему неприятности.
Посмотрев в последний раз на мистера Ван дер Эйслера, Оливия повела расстроенную Софи в спальню, подержала девочку над тазиком, умыла и уложила ее, побледневшую, но чистую, в кровать, а к тому времени, когда появилась миссис Гринслейд, сестра-хозяйка уже могла заверить озабоченную мать, что с девочкой все в порядке, не случилось ничего серьезного.
- Благодарю вас, Оливия. Вы можете идти, - милостиво разрешила сестра-хозяйка.
Как можно скорее Оливия спустилась в холл как раз в тот момент, когда леди Бреннон, сопровождаемая мистером Ван дер Эйслером, выходила на улицу.
Оливия почувствовала горькое разочарование. Неважно, что она решила забыть о нем, все равно было бы приятно взглянуть на него еще раз. Жадным взглядом Оливия провожала его массивную фигуру. На этот раз она действительно видит его в последний раз.
Он обернулся и, заметив ее, подошел.
- Вы прятались? - спросил он безо всякой преамбулы.
- Я? Нет, просто Софи стало плохо.
- Понятно. - Он улыбнулся, и внутри у нее все перевернулось. - Мы еще увидимся, - пообещал он и снова пошел к выходу.
Это обещание тотчас же заставило ее забыть все свои благие намерения, хотя в ту бессонную ночь она решила больше не встречаться с ним. Перестань о нем и думать, он делал это просто из любезности, сказала она тогда себе.
Но теперь он обещал, что они еще встретятся. Значит ли это, что он приедет, чтобы забрать Нел в конце триместра? Если так, она должна приложить все усилия, чтобы не попадаться ему на глаза. В крайнем случае можно сказаться больной и не выходить на работу. Головная боль или - еще лучше - вывихнутая лодыжка. С этой спасительной мыслью она провалилась в не дающее отдыха забытье и на следующее утро проснулась бледная и с воспаленными глазами. Сестра-хозяйка раздраженно спросила, не больна ли она.
- Если так, то это весьма неприятно, - сказала леди, - потому что я хотела, чтобы вы помогли мне вымыть девочкам волосы.
И пока Оливия намыливала одну головку за другой, ей в голову постоянно лезла всякая чепуха. Но хотя это и чепуха, все-таки приятно было представлять себе, какой прекрасной могла бы стать ее жизнь, если бы мистер Ван дер Эйслер влюбился в нее. В конце концов, она, может быть, никогда больше его не увидит, так что почему бы ей не помечтать.
6
Миссис Хардинг приехала на следующий день, и, поскольку школа была пуста, если не считать швейцара и кухарки, Оливия с матерью чувствовали себя так, как будто все здание в их распоряжении. Стояла холодная, но ясная погода, и они, используя предоставившиеся им спокойные дни, совершали длительные пешеходные прогулки, обедая в первом попавшемся деревенском кабачке и возвращаясь обратно только к ужину, а вечера проводили в долгих беседах. Оливия прекрасно понимала, что мать отнюдь не была счастлива в Сильвестер Креснт. Друзей там у нее почти не было, только знакомые, которые, приходя играть в бридж, сами крайне редко приглашали ее к себе. Миссис Фицгиббон также требовала к себе большого внимания, и миссис Хардинг чувствовала себя не в своей тарелке. Было бесполезно давать ей советы вроде того, что нужно постараться утвердить себя, - характер у матери был мягкий, и она всегда ожидала от других только хорошее. На следующий год, думала Оливия, мы будем жить здесь. Когда начнется новый триместр, мать приедет вместе с ней и по крайней мере сможет сама распоряжаться своим временем.
Так они сидели, строя планы, подводя денежные балансы на клочках бумаги, обсуждая покупки, которые надо будет сделать для того, чтобы обустроить маленькую квартирку поуютнее, и Оливия, несмотря на лежащую на сердце тяжесть, была рада видеть свою мать такой счастливой.
На второй день отпуска они поехали в Бат походить по магазинам и перед тем, как осмотреть аббатство, прекрасно пообедали, а после осмотра попили чаю. Жаль, конечно, что, когда занятия возобновятся, Оливия днем будет свободна не более часа, но миссис Хардинг заявила, что она прекрасно проведет время и в одиночестве. И действительно, она выглядела настолько лучше, что Оливия уговорила ее остаться еще на неделю и сама взяла на себя обязанность сообщить об этом бабушке.
Миссис Фицгиббон, естественно, выразила недовольство, заметив, что без помощи дочери ей не справиться с хозяйством.
- А разве эта женщина, миссис Ларк, не может приходить каждый день убираться? - спросила Оливия.
- Конечно, сможет, - отрезала бабушка. - Неужели ты думаешь, что я собираюсь это делать сама?
- Нет, бабушка. Но значит, за тобой будут присматривать. Прекрасно. Мама здесь очень счастлива, и это идет ей на пользу. Ты же знаешь, что она всегда не любила Лондон.
- Ты дерзкая девчонка.
- Да, бабушка, - сказала Оливия и повесила трубку.
Снова начались занятия, но в атмосфере школы чувствовалось какое-то возбуждение. Рождество было уже достаточно близко, и почти все разговоры касались таких важных тем, как рождественские подарки, школьный спектакль, который должен пройти в конце триместра, и концерт, в котором участвовала каждая девочка, научившаяся играть на каком-либо музыкальном инструменте. Предстояло позаботиться о новых учениках, которые к этому времени уже освоились и тоже хотели участвовать в предстоящих торжествах.
Не будучи опытной портнихой, Оливия тем не менее шила костюмы для пантомимы, рисовала декорации под руководством учительницы рисования и даже, когда больше было некому, репетировала с детьми роли. Ролей было множество, потому что родители расстраивались, когда именно их дочь не участвовала в спектакле. Те, которых было бесполезно заставлять выучивать роль, участвовали в танцевальных номерах, не имеющих никакого отношения к сюжету. Однако какое это имело значение, если таким образом каждый ребенок участвовал в представлении.
Нел играла одну из рождественских фей, и ее роль была говорящей. Прежде чем взмахнуть волшебной палочкой и присоединиться к остальным феям, она должна была сказать: "А вот и Дедушка Мороз!"
- Мама будет гордиться мной, - уверяла она Оливию. - Она приедет посмотреть на меня, она обещала.
Но в ее голосе звучало такое сомнение, что Оливия поспешила утвердить ее надежду.
- Ты уверена? - спросила Нел Оливию, которая, укладывая детей спать, подтыкала им одеяла. Сестра-хозяйка этого не одобряла, но Оливия, помня, как сама она уютно себя чувствовала, если одеяло было подоткнуто, не обращала на нее внимания.
- Если твоя мама обещала, то, конечно, она приедет, - уверенно ответила она. - А теперь будь хорошей девочкой и спи.
- Хорошо. Оливия…
Оливия повернулась.
- Да, дорогая?
- Я на каникулы поеду в Голландию. Надеюсь, мне там понравится. У мамы там много друзей, а мне не нравится леди, которая остается со мной, когда мама уходит.
- Может быть, на этот раз будет другая леди?
- Хорошо бы, если так. Мне хотелось бы, чтобы ты тоже поехала. Мы бы с тобой гуляли вместе. Что тебе больше всего хочется посмотреть в Амстердаме?
- Послушай, дорогая, тебе пора спать, - сказала Оливия, но, увидев, что девочка ждет ответа, добавила: - Мне бы хотелось как следует рассмотреть ту большую картину в Королевском музее. - Она поцеловала маленький лобик. - Спокойной ночи.
По окончании триместра вручение наград и представление должны были состояться рано утром, поэтому обед не предусматривался, только кофе и шерри перед торжествами и чай после них, чтобы дать детям время приготовиться к отъезду. Оливия, которую раздирали на части, не могла дождаться конца дня. Ей нельзя было уехать раньше чем завтра и предстояло еще одно Рождество в доме у бабушки, но все-таки впереди был Новый год, к тому же часть времени уйдет на организацию переезда матери. Повинуясь приказу мисс Росс, она начала прикреплять крылья к худеньким плечикам фей.
День был холодным и пасмурным, поэтому приехавшие родители, прежде чем занять места в зале, отдавали честь шерри и кофе. Закончив счет, Оливия обнаружила, что одной феи недостает. Не было Нел. Может быть, на время ее отвлекла мать? Оливия заторопилась - надо водворить девочку на место, прежде чем поднимется занавес.
Нел была в холле, а присевший на корточки мистер Ван дер Эйслер, сминая крылья, обнимал своими сильными руками уткнувшуюся ему в плечо рыдающую девочку.
- Она не приехала? - шепотом спросила Оливия. - Почему вы не заставили ее? Как она могла так поступить? Вы же знаете, что Нел…
Нел шмыгнула носом и, сдерживая рыдания, сказала:
- Она не приехала, обещала, она обещала мне… Ты же слышал, дядя Хасо. Я не поеду в Голландию…
Он вытащил большой белый платок и вытер ей лицо.
- И я должен ехать один? А мне казалось, что можно рассчитывать на твою компанию.
Девочка пристально посмотрела на него.
- А ты будешь скучать без меня?
- Конечно, буду. Послушай, за тобой пришла Оливия. Наверное, тебе надо присоединиться к другим феям.
- У Нел говорящая роль, она очень важна для действия.
- Тогда она должна постараться. Как это там говорится? "Спектакль должен идти". Все актрисы с разбитыми сердцами всегда забывали про свои неприятности и играли прекрасно, правда, Оливия?
- Конечно. - Оливия не посмотрела на него и поспешила увести Нел, которая успела присоединиться к остальным феям как раз перед поднятием занавеса.
Нел произнесла свою реплику без единой ошибки, спектаклю громко аплодировали, потом родители направились пить чай, а дети опять переоделись в школьную форму, торопясь поскорее уехать со своими наградами. Разумеется, понадобилось некоторое время, чтобы собрать галдящих, возбужденных детей и направить в холл к ожидающим родителям. Оставалось всего лишь несколько человек, когда к Оливии обратилась одна из родительниц.
- Замечательное представление. - Это была миниатюрная леди с добрым лицом. - Вы, должно быть, очень устали, но вы так добры с детьми. Нам всем будет жаль, если вам придется уйти, но думаю, что если совет попечителей хочет кого-то с образованием, ничего нельзя поделать. - Она протянула руку. - Я желаю вам удачи. Думаю, что и мисс Кросс будет жаль, если так получится.
Оливия пожала протянутую руку, улыбнулась и пробормотала что-то, по всей видимости, вполне вразумительное, поскольку маленькая леди, перед тем как удалиться со своей маленькой дочкой, с улыбкой кивнула ей.
Это не может быть правдой, подумала Оливия, поторапливая оставшихся девочек. Мисс Кросс сказала бы мне. Расстроенная, она медленно спустилась вниз и с радостью увидела, что почти все уже уехали.
Хотя не совсем все. Нел и мистер Ван дер Эйслер поджидали ее у двери.
- Нел хотела попрощаться, - приветливо сказал он, потом его тон неожиданно переменился. - Оливия, в чем дело? Вы больны?
Она постаралась улыбнуться.
- Нет-нет, просто немного устала. День был утомительный, но все прошло великолепно, правда? Из Нел вышла прекрасная фея, как вам показалось?.. - И, не дождавшись ответа, добавила:
- Вы сразу возвращаетесь в Голландию? Я не вижу леди Бреннон.
- Она простудилась. Худшее уже позади, но поездка утомила бы ее. Сейчас мы едем туда и пробудем там день или два.
- Меня ждет мама, - сказала Нел. - Так говорит дядя Хасо.
- Прекрасно. Ты превосходно проведешь Рождество.
Девочка кивнула.
- Мама купила мне новое платье, и я пойду на несколько праздников. - Она пристально посмотрела на Оливию. - Ты выглядишь грустной…
- Совсем нет, - сказала Оливия бодрым и веселым голосом. - Просто немного устала. - Она старалась не смотреть на мистера Ван дер Эйслера, чувствуя на себе его пристальный взгляд.
- Мне пора идти, там наверху масса уборки.
- А если мама тебя пригласит, ты приедешь, Оливия?
- Прекрасная мысль, дорогая, но мне надо ехать домой, у меня ведь тоже есть мама и бабушка.
- После бабушки и дяди Хасо я больше всех люблю тебя, Оливия, - сказала Нел и подставила лицо для поцелуя.
- Я тоже люблю тебя…
- И дядю Хасо?
- И дядю Хасо. - Она все еще не смотрела на него. Трудно было сдержаться и не высказать ему то, что вертелось у нее на языке. Что ее собираются уволить, что она не может вынести даже мысли о том, что больше не увидит его, что любит его..
Оливия чопорно протянула ему руку.
- Прощайте, мистер Ван дер Эйслер. - Она так и не взглянула ему в глаза. Если они встретятся взглядами, она может разрыдаться. Его рукопожатие, как и прощальная фраза, было коротким.
- До свидания, Оливия, - сказал он и вскоре уже отъезжал вместе с Нел.
Некоторое время она стояла на месте, не зная, что делать. Подходило уже время ужина, и перед этим весь персонал в конце каждого триместра собирался на стаканчик шерри. Та мать, наверное, ошиблась, подумала Оливия, незачем по пустякам поддаваться панике. Самое лучшее вести себя так, как будто произошла ошибка. Она присоединилась к обменивающимся впечатлениями о прошедшем празднике и строящим планы на Рождество остальным преподавателям. За ужином она сидела между мисс Росс, которая ей нравилась, и сестрой-хозяйкой, которая, как обычно теоретизировала по поводу методов застилания постелей.
Когда ужин подошел к концу и все начали расходиться, мисс Кросс попросила Оливию пройти к ней в кабинет. Оливия пробыла там недолго. Для того чтобы уволить человека, не требуется много времени, даже если это делают с сожалением и сочувствием.
Оливия ушла к себе и начала собираться. Спешить было некуда, все равно она должна была остаться еще на один день, чтобы помочь убраться, сложить на место разбросанную одежду и сделать список испорченных вещей. И только тогда она сможет сесть на поезд и уехать домой.
У нее оставались некоторые сбережения, а мисс Кросс выплатила ей прекрасное выходное пособие и посоветовала поискать такую же работу.
- В какой-нибудь школе поменьше, - предложила она. - В округе есть несколько хороших частных школ. В некоторых из них нет опытной сестры-хозяйки, а вы прекрасно справитесь с работой, не требующей образования. У нас вы приобрели прекрасный опыт. Но вам нужно начинать, не мешкая. Возможно, для того, чтобы приступить к работе с начала весеннего триместра, уже поздновато, но вы сможете начать с его середины. Мне кажется, что вам не следует беспокоиться, Оливия…
Однако Оливия все-таки переживала весь вечер и следующий день, хотя ночью от усталости заснула. Так как с мисс Кросс она уже попрощалась, а в доме осталась только прислуга, Оливия утром села на автобус, потом на поезд и, поскольку теперь надо было экономить каждый пенни, снова на автобус, который и довез ее до Сильвестер Креснт.
Несмотря на то, что до Рождества оставалось всего несколько дней, в занавешенных шторами окнах домов не было видно ни одной елки, исключение составлял только угловой магазинчик мистера Патела, украшенный разноцветными огоньками и наряженной елкой, на витрине хозяин выставил сладости и печенье. Дай ему Бог здоровья, подумала Оливия, проезжая на автобусе мимо. Надо будет завтра зайти к нему.
Атмосферу в доме миссис Фицгиббон тоже вряд ли можно было назвать праздничной. Разумеется, на камине - рождественские открытки, но бабушкино настроение отнюдь не рождественское. Оливия обняла мать и нагнулась, чтобы поцеловать бабушку в щеку.
- Опять ты здесь? - не совсем к месту сказала старая леди. - В мое время школьные каникулы были короткими, образование считалось важным делом. - Она оглядела Оливию. - Ты выглядишь на свой возраст, Оливия.
Оливия сдержала готовый вырваться резкий ответ, знаком показала матери, что не обращает внимания, и отнесла свои вещи в спальню. В скором времени к ней присоединилась мать.
- Ты не выглядишь постаревшей, - убедительным тоном сказала она. - Но у тебя усталый вид, и ты, кажется, похудела.
- Конец триместра всегда суматошный, мама. Но было весело. Какие у бабушки планы на Рождество?
- В канун Рождества к ней придут несколько друзей на бридж…
- Прекрасно, а мы с тобой пойдем на полночную службу. А как насчет рождественского ужина?
- Бабушка, мне кажется, заказала цыплят, а я купила пудинг.
- Замечательно. Завтра мы пойдем к мистеру Пателу и купим бутылку вина и коробку печенья. - Потом беззаботно продолжила: - А после Рождества проведем день на распродаже.
Приятно увидеть искорки радости в глазах матери. Не было никакой необходимости говорить ей сейчас об увольнении, лучше сделать это после Рождества, когда придется, как советовала ей мисс Кросс, дать объявления в газетах.
На следующее утро они вместе с матерью пошли в магазинчик мистера Патела и купили вина, печенья и несколько ярко разукрашенных пирожных, а также жареного картофеля, сыра нескольких сортов и жареных орехов. Бабушка будет обвинять ее в экстравагантности, но, как заметил мистер Пател, в конце концов Рождество есть Рождество, и все должны веселиться и проявлять добрую волю, и, дабы проиллюстрировать эту мысль, он добавил бесплатную бутылку лимонада.
Они вернулись домой в хорошем настроении, которое, однако, старая леди не преминула немедленно испортить. Им была прочитана лекция об экономном расходовании денег, которой, кажется, не было конца, поэтому Оливия вздохнула с облегчением, когда услышала звон колокольчика у входной двери.
Там стояли мистер Ван дер Эйслер и Нел; девочку почти не было видно за корзинкой с цветами, которую она держала в руках. Взгляд мистера Ван дер Эйслера был пристальным, хотя приветствие прозвучало легко и непринужденно.
- Нел захотела сделать вам рождественский подарок, - объяснил он, - а так как завтра мы уезжаем, то решили зайти сегодня.
- Как приятно. - Оливия посторонилась, чтобы дать им дорогу. - Какой приятный сюрприз. - Она поймала его взгляд и быстро сказала: - Я имею в виду цветы. - Она проводила их в гостиную. - Не хотите ли чашечку кофе? Я только что собиралась приготовить его, а Нел, я уверена, с удовольствием выпьет лимонада.
- А он шипит?
- Еще как. Мистер Пател другого не продает. - Оливия оставила гостей на мать и ушла на кухню.
Просто удивительно, как на нее подействовал его вид. Хорошо, что он завтра уезжает. Ни к чему говорить ему, что она не вернется в школу после Рождества.
- С глаз долой - из сердца вон, - произнесла Оливия и выронила чашку, которую держала в руках, когда в нескольких сантиметрах от ее уха раздался голос мистера Ван дер Эйслера:
- Мне всегда казалось, что это несколько опрометчивое заявление. Вот, посмотрите, что вы наделали.