Бездна разверзлась под ногами Вивьен. Снова она поверила и влюбилась в подлеца. Ее преследует какой-то рок. Сначала Саймон вытер об нее ноги, теперь Линк с его слезливой историей, сочиненной под воздействием алкогольных паров. Какая гадость! Он плакался у нее на груди, а где-то существует его сын, которого он бросил! Она, Вивьен, просто настоящая дура!
- Мама, а откуда ты знаешь, что у него есть сын? - пытаясь уцепиться за соломинку, спросила Вивьен.
- Здрасьте, приехали! А с кем же ты встречалась?
- Я? - расширила глаза Вивьен и стала лихорадочно соображать, кого из маленьких детей она недавно видела. Кроме мальчика, сына приходящей убираться на виллу женщины, Вивьен ни с кем из детей не общалась. Она пару раз угощала мальчика конфетами, а ребенок в ответ ей мило улыбался. Возможно ли, чтобы у Линка был роман с этой синьорой? - поразилась Вивьен. На вид та давно перешагнула сорокалетний рубеж.
- Но не я же! - резонно возразила Эмили. - Бедный мальчик! Он так искал свою маму!
После этой реплики Вивьен не знала, что и думать. Теперь ребенка бросил уже не отец, а мать. Но синьора, которая здесь убирается, еще утром была на вилле!
- Мама, как зовут сына?
- Ви, все-таки у тебя нервное расстройство! На твоем месте я показалась бы врачу, - озабоченно заметила Эмили.
- Мама, ответь на мой вопрос. Как зовут сына? Понимаешь, сына?!
- Саймон, - испуганно пробормотала Эмили. - Джорджу и в голову не пришло дать ребенку другое имя, когда эта кукушка их бросила, - сказала она и мстительно добавила: - На его месте я сразу же переименовала бы ребенка!
- Какой Саймон? - с подозрением спросила Вивьен.
- Понятно какой! Твой Саймон!
- Его мать умерла, он сам мне говорил! - воскликнула Вивьен, пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли. Саймон брат Фанни. Его мать умерла. Следовательно, Фанни - сестра по отцу. Если Саймон до сих пор не подозревал о существовании у него сестры, то Фанни незаконнорожденная, дитя любви мистера Кроуфорда и матери Фанни. Довольно логичная схема, решила Вивьен и немного успокоилась. Видимо, Эмили что-то перепутала.
- А вот и нет! - запальчиво возразила миссис Джойс. Она жила с дочкой, а о сыне даже вспоминать не хотела!
- Мать Фанни - миссис Пембертон? - по слогам спросила Вивьен.
- Конечно! И никакая она не миссис Пембертон, она - миссис Кроуфорд. Джордж не требовал расторжения брака!
- От-ку-да т-ы в-все зна-е-шь?
- Ты собираешься податься в певицы? Говори нормально! - строго одернула дочь Эмили и добавила: - Я же встречала эту миссис Кроуфорд!
- И она, пока вы ехали в больницу, успела поведать тебе всю подноготную своей жизни? - теперь наподобие Говарда затараторила Вивьен.
- Она вертихвостка, а не сумасшедшая! Зачем ей мне исповедоваться? Ее не только я встречала, но и Джордж. Такой милый джентльмен.
- А Джордж - это кто? - уточнила Вивьен, у которой голова окончательно отказывалась что-либо соображать.
- Мистер Кроуфорд, естественно! - В голосе Эмили прозвучала досада. - Какая ты тупая! - воскликнула она и даже поджала губы, словно намеревалась отныне не произнести больше ни словечка, но желание поделиться сногсшибательными новостями пересилило, и Эмили продолжила: - Они начали ругаться уже в аэропорту! Представляешь, Джордж подозревал ее в измене и решил, что твоя подружка не его дочь. Когда она родилась, то была совсем ни на кого из родителей не похожа!
- Разве можно по личику новорожденного определить на кого он будет похож? - веря и не веря рассказу матери, спросила Вивьен.
- Джордж разумный человек! Если бы не было повода, он не стал бы придираться к жене, - ответила Эмили и смущенным тоном добавила: - Вроде бы Фанни родилась без его участия, вернее почти без его…
- Прости, мама, но я не понимаю.
- Мне неудобно беседовать о таких вещах с собственной дочерью! - воскликнула Эмили. - Но ты уже взрослая, - неуверенно добавила она, потом махнула рукой и продолжила: - Когда мать Фанни забеременела, мистер Кроуфорд был в длительной командировке. Поэтому он и сомневался в верности жены. Но теоретически он все же мог быть отцом и, естественно, сразу не расстался с миссис Кроуфорд. Фанни родилась с рыжими волосиками, а в роду Кроуфордов рыжих отродясь не было…
- Фанни могла пойти в родню матери, - перебила Вивьен мать.
- Ты же знаешь мистера Пембертона и мать Фанни. Разве твоя подруга на них похожа? - возразила миссис Джойс.
Вивьен пришлось признать правоту матери.
- А почему мистер Кроуфорд не потребовал генетической экспертизы? - снова задала вопрос Вивьен.
- Потому что его женушка решила изображать обиженную особу и, забрав девочку, уехала!
Вивьен подумала, что, если бы отец ее ребенка усомнился бы в своем отцовстве, она тоже скорее оставила бы его, чем стала бы доказывать через суд свою правоту. Но, видимо, Эмили придерживалась другого мнения. Она возмущенно воскликнула:
- Представляешь, Ви, уехала! Бросила Джорджа, бросила на произвол судьбы Саймона, своего сына, и укатила к брату, мистеру Пембертону! И кто она после этого, я спрашиваю?
- Да, оставить сына, лишив себя возможности видеть, как он растет… Все так странно, - растерянно промолвила Вивьен. - Это говорит… о душевной черствости миссис Кроуфорд, - неуверенно добавила она.
- Говорит? Нет, дорогая, не говорит, а вопиет. Бедняжка Саймон! Его мать предпочла ему его же сестру!
- А Саймон встречал мать?
- Ой, моя дорогая! Это настоящий сериал! Он тайно приехал посмотреть на мать. Прятался все время! А эта вертихвостка, представляешь, сразу о нем спросила, как будто по нему все это время страдала! Представляешь? А Джордж - умница! Сразу ответил, что Саймон уехал. А она как расплачется! Крокодиловы слезы лила! А мужчины, они известно какие! Конечно, Саймон бросился в ее объятия!
- Простил мать?
- Я уже высказала свое мнение о мужчинах! Они все - дураки! Этот глупышка даже плакал!
Господи, что же теперь делать? - подумала Вивьен. Нужно помочь Линку - один он не справится. Но и Саймону требуется ее участие. Шутка ли, обрести мать, которую считал умершей, а она, оказывается, тебя бросила! Пережить такое врагу не пожелаешь. Да и Говарда надо поставить на место, чтобы он больше не смел ломать человеческие судьбы! А Дик Спенсер? С ним как поступить? На него тоже необходимо набросить крепкую узду. Пусть оставит Линка в покое.
А что там говорил Саймон о кольце? Пустяковое дело? Почему? - вдруг расталкивая все важные мысли, на первый план вылезла странная мыслишка и прочно засела у Вивьен в голове.
- Говард организовал целую пресс-конференцию в больнице! - сказала Эмили.
- Пресс-конференцию?! - испугалась Вивьен. - Мама, срочно в больницу!
- Зачем?
- Ты не знаешь Говарда. Он способен на все! Быстрее, мама!
Когда Эмили и Вивьен добрались до больницы, пресс-конференция была в полном разгаре. Присутствующие на ней люди из числа посетителей, пациентов, которые относились к категории ходячих, врачей, медсестер и остальных работников вели себя, как болельщики на стадионе. Они раскололись на два враждующих лагеря и страстно болели за своего кандидата. Вивьен даже показалось, что кое-кто уже принимает ставки.
На арене стадиона, то есть больничного холла, выступали два человека - мужчина и женщина. Женщину Вивьен знала. Это была мать Фанни, миссис Пембертон, или, как ее следовало теперь называть, миссис Кроуфорд.
Мужчину Вивьен видела впервые, но быстро догадалась, кто он: мистер Кроуфорд - отец Саймона. Отец и сын были очень похожи. Саймон тоже здесь присутствовал. Наподобие рефери на ринге он скакал около отца и матери и подавал отдельные реплики. Они не отличались большим разнообразием.
- Папа! - восклицал он, когда мистер Кроуфорд шел в наступление на мать Фанни.
- Мама! - слышался его возглас в том случае, если миссис Кроуфорд брала вверх над его отцом.
Ни мистер Кроуфорд, ни его жена не обращали на Саймона никакого внимания. Они вели давнишний спор, который никто из них не чаял выиграть.
- Это ты во всем виноват! - обвиняла мужа мать Фанни. - Наша дочь - наркоманка!
- Она не моя дочь! Мой сын вышел в люди! Он уважаемый человек! - парировал мистер Кроуфорд.
- Если бы ты относился к ней как к дочери, она не докатилась бы до такого состояния! - набрав в легкие побольше воздуха, закричала миссис Кроуфорд.
- Кто давал тебе деньги на жизнь? - наступал мистер Кроуфорд. - А ты их тратила на молодых любовников!
- Нет! Нет! - заорала мать Фанни. - Это Тедди, мой брат! Я жила на его средства!
- Как же! Его денег тебе бы и на хлеб не хватило! Твой приблудыш учился на мои деньги! А вот ты… Если бы ты занималась дочерью, она не лежала бы сейчас в больнице!
- Моя дочь - поэт!
- Проговорилась? Призналась, что она твоя дочь?
- А чья же еще? - на мгновение опешила миссис Кроуфорд, но тут же пришла в себя и ринулась в наступление: - Ты содержал целый гарем любовниц. Даже сюда притащил!
- Никого я не притаскивал!
- А эта Лулу, кто она тебе?
- Не знаю никаких Лулу! - открестился мистер Кроуфорд от своей любовницы.
- Ну и наглец! - произнесла черноволосая девушка, которая стояла в толпе.
Но на ее слова никто не обратил внимания.
Борьба между Кроуфордами накалялась.
- Запахло жареным, так сразу вспомнила о своем дураке муже! - бросил камень в жену мистер Кроуфорд.
- Если бы это я умирала, я и пальцем бы не пошевелила, чтобы позвать тебя! Но речь идет о нашей дочери, о моей малышке Фанни!
- О нашей дочери?! Ты и перед Господом Богом будешь упорствовать во лжи?!
- Это ты упрямый старый дурак! Ты свою группу крови знаешь?
- Чего? - забыв о грамматике, поразился Джордж Кроуфорд. Громкость его голоса поубавилась.
Мать Фанни нанесла болезненный удар.
Толпа заволновалась.
- Мистер Кроуфорд! Мистер Кроуфорд! - скандировали болельщики американского магната.
- Так ему! Так ему! Вмажь ему посильнее! - ликовали сторонники английской леди.
- AB, отрицательный резус!
Миссис Кроуфорд обвела толпу взглядом победительницы.
- Поднимите руку, у кого еще такая группа? - обратилась она как к своим противникам, так и сторонникам.
Поднялась только одна рука. Саймона тоже, как и всех вокруг, борьба затянула в свои сети, и он послушно выполнил требование матери.
- Что и требовалось доказать! - торжествующе провозгласила миссис Кроуфорд. - Это очень редкая группа крови! И если бы ты не был отцом Фанни, то у нее вряд ли была бы такая группа. Поэтому, старый дурак, я к тебе и обратилась! - В пылу гнева она крутанулась на каблуках и вдруг увидела одиноко торчавшую над головами руку. - Сыночек ты мой! Радость какая! Этот ирод запретил мне тебя видеть! - Миссис Кроуфорд заключила Саймона в объятия.
Мистер Кроуфорд и не думал сдаваться.
- Как же так? Как же так? Сынок, это я твой отец! - закудахтал он.
Саймон мягко высвободился из объятий матери.
- Папа, мама, может, вы помиритесь?
- Нет! - гордо ответил мистер Кроуфорд.
- Никогда! - в тон ему заявила миссис Кроуфорд.
- Доктор Витальди, доктор Витальди, - раздался громкий возглас. - С пациенткой плохо!
- С Фанни? - ахнула миссис Кроуфорд.
- С моей дочерью? - рванулся за врачом мистер Кроуфорд.
Саймон устремился вслед за отцом.
- Мистер, - взяв Кроуфорда за руку, мягко сказала медсестра. - С Фанни все в порядке. Это совсем другая пациентка!
Ночь вступила в свои права. Страсти, раздирающие проживающих на вилле людей, улеглись. Огромная луна заглядывала в комнаты. Она холодно взирала сквозь стекла на лежащих в кроватях людей. Заглянуло ночное светило ив спальню Вивьен. Оно хитро подмигнуло ей желтым глазом и требовательно спросило:
- Кого же ты любишь, Ви? Саймона или Линка?
Вивьен пыталась честно ответить ночной небесной владычице, но ей это не удалось. И Саймон, и Линк - оба нуждаются в Вивьен. Обоим им сейчас очень трудно. И Вивьен, конечно, обязана поддержать их в трудную минуту. Но кому принадлежит ее сердце?
Вивьен вспомнила концерт. Тогда Линк казался ей почти богом, титаном из древнегреческого эпоса. Он был для нее Прометеем, Гераклом и Ахиллом в одном лице!
Саймон на фоне Линка бесспорно проигрывает. Биржевые страсти и трудности управления компанией были чужды Вивьен. Да она и не верила в существование на бирже таких потрясений, которые довели бы Саймона до разорения. Его положение в финансовом и промышленном мире представлялось ей достаточно стабильным. Саймон был для Вивьен маленьким скучным человечком.
Еще в сердце Вивьен кипела обида. Она требовала выхода и нашла… Линка. Возможно ли, что это не Вивьен, а ее разочарование в Саймоне обнимало и целовало Линка? - размышляла она.
Нет, это неправда! Ведь Линк нравился ей. Вивьен желала его. Физическая сторона любви с Линком выглядела такой заманчивой. Страсть кипела тогда в теле Вивьен. Почему же она прошла, стоило Вивьен только приблизиться к ее порогу?
Сейчас положение Линка намного труднее, чем Саймона. Разумеется, в одночасье обрести мать и сестру - потрясение не из легких, но от счастья не умирают. А душа Линка растоптана и попрана. Он лишился всего. Столько лет он влачит существование, которое противно его натуре! И только он собрался порвать с ним, как снова его подло затянули в те же сети. Бедняжка! - подумала Вивьен и прислушалась к себе.
Сердце молчало. Вернее, она возмущалась поведением Дика Спенсера и Говарда, сочувствовала Линку, но не желала, как это было на концерте, запустить руки в его волосы, прижаться к нему и ощутить на своем теле его страстные жаркие объятия.
Вивьен попыталась вызвать воспоминание о тех мгновениях на приеме у мэра, когда она млела в руках Линка, опять почувствовать его поцелуй на своих губах, но то физическое желание, которое обуревало ее тогда, к ней не возвращалось.
Вместо Линка перед ней стоял Саймон. Сердце Вивьен тянулось к нему, а мозг методично перебирал в памяти события в ювелирном магазине. Ничего нового Вивьен не вспомнила. Все было гадко и пошло. Чему же тогда обрадовался Саймон при упоминании о кольце? Вивьен не услышала в его голосе и не увидела на его лице ни тени раскаяния. Наоборот, он возликовал и развеселился.
И опять все испортил противный Говард! Почему он не подошел к ним чуть позже и не дал Саймону возможность поведать Вивьен, что же доставило тому такую радость? Удовлетворение при воспоминании, как он обидел Вивьен? Лежа с открытыми глазами, она усмехнулась.
Луна одним краем вплыла прямо в спальню Вивьен. Она усмехнулась и словно зашептала:
- Обидел… обидел… обидел…
- Занимайся своими небесными делами и не лезь в мои! - вслух прошипела Вивьен.
Но луна как нарочно полностью вползла в окно и залила спальню своим светом. Она хихикала и издевалась.
- Какие секреты ты знаешь, мерзавка?! - воскликнула Вивьен и вскочила с кровати. Вот сейчас она назло воспетому поэтами светиле закроет шторы и уберет его.
Вивьен подбежала к окну, схватила штору и уже собиралась задернуть ее, как невольно выглянула во внутренний дворик.
Весь он был залит лунный светом. А фонтан, расположенный прямо под, окнами спальни Вивьен, бил серебряными струями.
Вивьен с облегчением вздохнула. Ее мать права - нервы совсем расшатались. Она еще раз бросила взгляд на сказочной красоты фонтан. Около него стояли двое: мужчина и женщина. Ее черные волосы пышным водопадом спускались на спину, а голова склонялась к плечу мужчины. Так вот почему смеялась над ней мерзавка луна! - взвыла душа Вивьен.
Мужчину Вивьен мгновенно узнала. Она не могла бы его ни с кем спутать. Она же только что о нем вздыхала! А изменник Саймон обнимал другую!
Гнев и горечь хлынули в душу Вивьен. Но на помощь ей пришла гордость. Она строго прикрикнула на гнев и горечь, но это не возымело действия. Да как могло быть иначе, если гнев требовал немедленно расправиться с изменником! Выбежать из виллы, подскочить к милующейся парочке и отвесить пару оплеух Саймону. Да и эту мессалину не пощадить! Вцепиться руками ей в волосы и выдрать их с корнем. Снять с нее скальп!
Горечь на мгновение остановила порыв гнева. Она заволокла глаза Вивьен слезами и предложила ей пожалеть себя. Она молодая, красивая, нежная, почему же на ее долю выпадают одни лишь страдания? Куда же запропастились радость и веселье?
Забудь его! - внесла предложение гордость. У тебя есть Линк. Он достойно ответит на твою любовь!
Не нужен мне Линк, заявило сердце Вивьен. Хочу Саймона!
Спустись и разберись! - подлил бензина в огонь гнев.
Вивьен вихрем вылетела из спальни.
- Лулу! Что ты здесь делаешь? Охотишься за отцом?
- Саймон…
- Тебе плохо?
- Саймон…
Голос Лулу, всегда пронзительно громкий, сейчас был еле слышен. Саймону даже показалось, что его имя произнесли не губы Лулу, а прошептал набежавший легкий ветерок.
- Лулу, я не отец! Со мной такие штучки не пройдут! - решил все-таки внести ясность в ситуацию Саймон.
- Я умираю, Саймон… Я хочу признаться…
- Я не исповедник. Если тебе действительно так плохо, я отвезу тебя в больницу. Что у тебя болит?
- Сердце…
- Не придуривайся!
- Саймон, ты не понимаешь. Физически оно здорово, а нравственно оно… в инфаркте! - Лулу театральным жестом приложила руку к груди.
Саймон улыбнулся.
- Лулу, на дворе за полночь, а ты решила устроить спектакль под открытым небом. Не поздновато ли?
- Саймон, я серьезно. Мне плохо!
- Хорошо, Лулу! Я тебе верю! Но чем я тебе могу помочь? У меня нет ни валиума, ни седуксена…
- Мне не нужно лекарств! Выслушай меня, прошу…
- Лулу, а не лучше ли тебе отправиться спать? - вновь попытался избавиться от Лулу Саймон.
Лулу заплакала. Это она умела делать отменно. Слезы медленно катились у нее по щекам, не размазывая ни тушь, ни пудру.
- Лулу, ты и в самом деле неплохая актриса! Но я же не режиссер. Не заняться ли тебе Диком Спенсером? Он, говорят, продюсер и сделал Линка звездой. Не исключено, что и тебе поможет, а?
- Я католичка, - тихо произнесла она.
- Поздравляю!
- Саймон… - снова пробормотала она.
Рука Лулу, блуждая в воздухе, в безвольном полете пала на грудь Саймону, и Лулу всем телом припала к Саймону. Тому ничего не оставалось, как обнять ее.
- Я продалась… Продалась за тридцать сребреников. Как Иуда. - Слезы Лулу уже начали орошать рубашку Саймона.
- Не преувеличивай! - Саймон, сам того не замечая, крепче обнял Лулу.
- Да, Саймон! Моя мать воспитывала меня в строгой вере. Она всегда твердила, что дурные поступки наказуемы. Но я считала, что это произойдет в загробной жизни, и не слушала ее. Вот Бог меня и наказал!
Несколько нарочитые вначале слезы Лулу постепенно перешли в настоящие рыдания. Уже ни тушь, ни пудра не сопротивлялись смывающему их потоку соленой воды, текущей из глаз Лулу.
Саймон вконец растерялся.
- Лулу, милая, не плачь! - прошептал он и начал гладить ее по волосам.
- Вечером я была в церкви в Санта-Мария Маджоре… - сквозь рыдания проговорила Лулу. - Ко мне явилась сама Дева Мария и потребовала, чтобы я во всем созналась… Это я напоила Фанни шампанским!