- Но тогда я об этом не думала, - рассмеялась она. - Если бы я только знала… Но в тот момент у меня перед глазами стояла совсем другая картина: горы, лошади, маленький городок. Я импульсивно приняла решение переехать сюда.
- Вот так просто?
Элли сделала глоток содовой.
- Именно так. И вот я здесь.
- Сама по себе, - прокомментировал он, пытаясь вызнать что-нибудь о ее личной жизни.
- Сама по себе, - Эллисон сделала вид, что не заметила этой попытки.
- Значит, ты не собираешься возвращаться в Канзас-Сити? Нет мужчины, который тебя там ждет?
- Нет, - сказала она полным боли голосом и тут же выдавила улыбку: - Только родители. Они помогали мне с переездом, но, увидев Сандаун, были бы счастливы вернуть меня в город.
- Представляю, - усмехнулся Джон. - После жизни в большом городе…
- Им кажется, что я переехала на другую планету.
- Добро пожаловать на Марс, док, - шутливо салютовал Джон. - Потеря для Канзас-Сити - выигрыш для Сандауна.
У нее не было другого выбора, как чокнуться с ним содовой.
- Я справлюсь. Конечно, нелегко привыкать к работе с крупными животными, но я люблю вызовы.
- Я тоже, - посмотрел прямо на нее Джон Тайлер. - Я всегда готов принять вызов, потому что рассчитываю на победу, - добавил он.
Эллисон, конечно же, уловила смысл, скрытый за этим утверждением, и поэтому решила проигнорировать его.
- Сейчас моя цель - удержаться на плаву. Я знала, что это будет нелегко, но все равно оказалась не готова. Мне столько приходится ездить. Но на следующей неделе будет полегче. Новая ветлечебница в Дейтоне присоединится к ночным дежурствам, и я наконец смогу выспаться.
- Работая в клинике и одновременно ремонтируя дом, ты скоро совсем вымотаешься.
- Мне нравится быть активной, - пожала она плечами.
- А как насчет светской жизни?
- Светская жизнь? В Сандауне? Ты что, смеешься?
- Ты удивишься, - сверкнул белоснежными зубами Джон, - когда узнаешь, как нам здесь весело. А как ты развлекалась в Канзас-Сити?
- По-всякому, - коротко ответила Элли.
- Ходила на свидания?
Еще одна попытка узнать побольше о ее личной жизни, но она и на этот раз не заглотила приманку.
Прочитав настороженность в ее глазах, Джей Ти поспешил добавить:
- Я только хотел сказать, что такая женщина, как ты, не могла не иметь сотню поклонников, мечтающих пригласить тебя на свидание.
- Никаких поклонников, - заверила его Эллисон.
- Поразительно! Все мужчины что, с ума посходили? Ослепли? Стали гомосексуалистами?
Эллисон рассмешил его комический ужас.
Но как бы он ей ни нравился, как бы ее к нему ни влекло, она не могла себе позволить продолжать это затянувшееся свидание.
- Джон… Джей Ти, - поправилась она, - ты приятный мужчина, но…
- Вот оно… это вечное "но". Пора бежать, пока ты не разбила мне сердце.
- Я не собираюсь разбивать тебе сердце.
- Да? Тогда почему мне кажется, что оно истекает кровью?
Эллисон устало спросила:
- Когда ты остановишься?
- Остановлюсь? Должен открыть тебе один маленький секрет. Я еще и не начинал.
Эллисон застонала, отчаявшись сломить его упорство.
- Ты устала, - вскочил Джон на ноги.
Он был достаточно умен, чтобы понять, что не нужно дальше настаивать. Лучше выждать новый подходящий момент.
- Тебе нужно отдохнуть, - сказал Джон, надевая шляпу, - а потом развлечься, нельзя все время работать.
Попрощавшись и пожелав ей спокойной ночи, он вышел. Эллисон даже не успела поблагодарить его за помощь с ремонтом.
Ну что ж, подумала она, глядя, как ковбой растворяется в ночи, в другой раз.
Странно, но с его уходом ей вдруг стало грустно и одиноко.
Только сейчас Эллисон поняла, что с того самого момента, как она повернулась и увидела Джона в своей гостиной, она почувствовала необычайное оживление. Перспектива провести эту ночь одной в холодной постели показалась ей чудовищной. Эллисон вспомнила свои ощущения в его объятьях, его сильные руки, жар его тела…
И погрустнела.
Женщина легла на спину и уставилась в потолок, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
Все ее существо жаждало мужских прикосновений.
Жаждало Дэвида, которого больше нет рядом.
Впервые за долгое время она заплакала и плакала не переставая до тех пор, пока не забылась сном.
Она оплакивала мужа, оплакивала их любовь. Как ребенок, она плакала от страха, вызванного реакцией ее тела на Джона Тайлера. Она плакала из-за боязни забыть то, что поклялась помнить всю жизнь.
Элли поклялась всегда помнить поцелуи Дэвида, цвет его глаз, его слова, которые он ей шептал, когда они занимались любовью.
Когда она наконец заснула, ей снились странные сны. В них были и Дэвид, такой далекий, и Джон, такой близкий и живой. Сердце ее разрывалось на части.
- Ребята, вы знаете, как устроить вечеринку, - крикнула Элли, стараясь перекричать гитару и голос подвыпившего музыканта.
- Хорошая группа, да, - крикнула Пэг, протягивая подруге стакан пива.
Вечеринка была организована по случаю ее переезда в Сандаун, в местечке под названием "От заката до рассвета", и гости, судя по всему, были согласны с Пэг. Танцплощадка была переполнена. Как и бар, и все столики, загроможденные закусками и пустыми стаканами.
Цветные надувные шарики болтались на пестрых шнурках, а на большом плакате было написано всеми цветами радуги: "Доктор Самуэльс, добро пожаловать в Сандаун".
- Ты только посмотри на нее, - расцвела Пэг, имея в виду Шелби, танцующую с папой. Красные ботинки мелькали в быстром танце.
- Ей весело, - ответила Элли.
Как и всем. По крайней мере ей так казалось. Когда Пэг предложила устроить вечеринку в честь Эллисон, та сперва отказалась. Она никогда не любила шумные вечеринки. Но Пэг и ее подруга Кристал Перкинс настояли.
Решив, что не стоит воспринимать все слишком серьезно, Элли согласилась. И вот она здесь, среди смеющихся жителей Сандауна, собравшихся, чтобы поздравить ее с переездом. Она уже не жалела, что согласилась на уговоры Пэг. Может, это позволит ей завести новых друзей в этом городке.
За эти два часа она встретила больше людей, чем за последний год. Казалось, все жители Сандауна и его окрестностей в радиусе ста миль приехали на праздник. И многие заверили ее, что будут обращаться именно к ней за ветеринарной помощью.
И она вовсе не ждет прихода еще одного гостя, который, к ее разочарованию, до сих пор не появился.
Напротив, она даже рада его отсутствию. Без Джона Тайлера все намного проще.
Она еще не выработала иммунитет к его флирту.
И все-таки она вынуждена была признать, что чувствует разочарование. Может, оно вызвано банальным женским тщеславием? Давно уже никто не смотрел на нее так, как Джон. Она начала было думать, что нравится ему. И это придавало ей уверенности в себе. Хотя Эллисон и знала, что никогда не позволит себе согласиться на отношения с ним, она все же чувствовала себя польщенной таким вниманием со стороны молодого мужчины. Эллисон не уставала удивляться тому, что такой молодой и привлекательный мужчина обратил на нее внимание. Но ведь это не преступление - наслаждаться мужским вниманием?
А реакция ее тела на него - всего лишь еще одно доказательство того, что она человек, к тому же женщина, довольно слабая, как выяснилось.
- Привет, доктор Лакомый Кусочек, - Сэм Перкинс, муж Кристал, огромный жизнерадостный мужчина, привлек ее к себе в медвежьи объятия. - Как вечеринка? Наслаждаешься?
- Лакомый Кусочек! - ахнула Элли, боясь поверить в самое худшее. - Это так меня называют в городе?
- Милая, так тебя называют парни, - простодушно пояснил Сэм, поправляя свою широкополую шляпу. - Доктор Себринг был классный ветеринар, но джинсы на нем так не сидели, как на тебе. Шучу-шучу, только не принимай все близко к сердцу.
- Ничего, - встряла в разговор Пэг, - Элли знает, что все здешние парни - кучка придурков, которые судят о женщине только по ее внешности, но моя подруга слишком хорошо воспитана, чтобы сказать это вслух.
- Кажется, меня только что оскорбили, - сказал Сэм, ничуть не обидевшись на прямоту Пэг. - Эй, док, хочешь потанцевать?
Рассмеявшись, Элли потрясла головой.
- Спасибо, я не танцую.
- Мы это изменим, милая.
- Попробуй! - поощрила Пэг. - Покажи им, как танцуют в городе.
- Но я не умею! - завопила Эллисон через плечо, увлекаемая Сэмом в танце.
Она поймала себя на том, что наслаждается общением с этими милыми и приветливыми людьми и что ей даже стало весело.
Сегодня, впервые со дня ее переезда в Сандаун, она не мучилась сомнениями, что совершила самую большую ошибку в своей жизни, напротив, она чувствовала, что поступила правильно.
Джон сидел в углу у стойки бара в полумраке, чтобы украдкой наблюдать за докторшей. Он был просто очарован. Однако она не врала, когда говорила, что не умеет танцевать. У бедняжки совершенно отсутствовало чувство ритма, а ноги разъезжались, как у коровы на льду. Но это было так мило.
Невероятно, он думал, что все женщины рождаются уже умеющими танцевать. Но у Эллисон как будто обе ноги были левые.
И все равно она была очаровательна.
Уже полтора часа он украдкой наблюдал за ней и не мог отвести глаз.
И вся ее неуклюжесть на танцплощадке с лихвой возмещалась потрясающей внешностью. Казалось, со времени их прошлой встречи она стала еще красивее. Целую неделю он рисовал ее в своих мечтах, и вот он ее увидел, и она еще прекраснее в реальности. И его по-прежнему безумно тянуло к ней. Джей Ти никак не мог выкинуть новую докторшу из головы.
Причем он сознавал, что зашел слишком далеко. К примеру, он рассказал ей то, что совсем не собирался рассказывать. Конечно, он не сказал ни слова про Афганистан, и никогда не скажет, но все равно он слишком разоткровенничался, и это его настораживает.
Джон Тайлер совсем не собирался рассказывать Эллисон о своем прошлом, но каким-то образом ей удалось заставить его раскрыться.
Зато сама она не сказала ни слова о своей личной жизни. Зато призналась, что он ее не интересует, в то время как все ее жесты и поведение говорили об обратном. Поразительно, эта женщина, он почти уверен в этом, хочет его, но боится признаться даже себе самой.
Как заставить ее признаться, что он ей небезразличен? Это было вызовом, который Джей Ти не мог не принять. Ее сопротивление обещало долгую интересную борьбу. И чем сильнее сопротивление, тем слаще победа.
А сейчас ему доставляло удовольствие просто наблюдать за ней, потягивая пиво. Элли выглядела сногсшибательно в цветастой юбке, светло-желтом топике, открывающем плечи, и новеньких коричневых ботинках. Она впервые распустила волосы, и это было потрясающе. Джей Ти и не подозревал, что они такие длинные. Водопад слегка вьющихся золотистых волос спускался почти до талии.
Ее сегодняшний наряд нельзя было назвать откровенно сексуальным, более того, в таком вполне можно было пойти в церковь. Но, глядя на нее, Джон думал вовсе не о спасении души, она была для него безумно желанной. Джон готов был опуститься на колени перед этой женщиной. Но не для молитвы.
Она откинула голову и рассмеялась тому, что Вирджил Уотсон что-то прошептал ей на ухо. Джона буквально ослепила ревность. Она никогда так не смеялась его словам. Никогда.
Не отрывая от нее глаз, он допил пиво, прошел через танцплощадку к счастливчику, которому повезло держать ее в своих объятьях, и похлопал его по плечу.
- Позволь мне украсть твою даму, - сказал он, не глядя на Вирджила. Его взгляд был прикован к удивленному лицу докторши.
- Черт, Джей Ти, - скривился Вирджил. - Мы только начали.
- И уже закончили, - ответил Джон, так и не посмотрев на него.
Краем глаза он видел, как раздраженный ковбой удаляется к бару. Мысли Джона теперь были заняты только Эллисон. Какого удивительного цвета ее глаза! Цветки льна, подумал он. Небесно-голубые с серым. Сейчас в них светились удивление и настороженность. Она нервничала. Нервничала, потому что была рада его видеть, но, как всегда, боялась этой радости.
- Привет, док, - улыбнулся он, сверкнув белыми зубами.
Она тоже улыбнулась в ответ, но как-то робко и неуверенно.
Они просто стояли посреди танцплощадки, и вокруг них пары двигались под музыку кантри.
- Э-э-э, - выдавила она наконец, - хочешь потанцевать?
- С тобой? - усмехнулся он. - Извините, мадам, но вы - самая никудышная партнерша по танцам из тех, что мне доводилось видеть.
Ее глаза широко распахнулись от такой прямоты, а потом она расхохоталась, и напряжение между ними растворилось, как кубики льда в кипятке.
- Тогда зачем ты прервал нас?
- Потому что был не в состоянии больше просто смотреть на тебя. Пойдем, - он взял ее за руку и потянул к задней двери, - я хочу тебе кое-что показать.
- О, Джон, я не могу уйти. Это вечеринка в мою честь.
- Не бойся, это только на минутку. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы уже вернемся.
- Ну и что? - спросила она, когда они вышли наружу. - Что ты хотел мне показать?
- Небо! - сказал Джей Ти, поднимая руку.
- Небо? Ах да, - она взглянула вверх. - Обычное небо. С луной и звездами.
- Красивое небо, - поправил Джей Ти, поворачивая ее к себе. В свете луны он заключил эту давно желанную женщину в свои объятья. В ее глазах отразились все эмоции: сначала удивление, потом страх и предвкушение.
- Джон.
Несмотря на все его возражения, она упорно продолжала звать его Джоном. И ему нравилось, как она произносит его имя. С придыханием и легкой дрожью в голосе. Ковбой прижал ее еще крепче, предвкушая, что произойдет дальше.
- Ты часто говоришь это, - прошептал он. - Я имею в виду слово "нет". Но твои глаза… они говорят "да". И это сводит меня с ума.
Ее грудь вмиг обожгло жаром его горячего тела, и желание вспыхнуло как искра.
- Прости, док, но я просто должен это сделать, - сказал он, наклоняя голову.
Джон не планировал это, отправляясь на вечеринку. Он не собирался похищать ее с праздника, просто хотел увидеть ее снова. Но стоило ему только увидеть Эллисон, как все его желания сосредоточились на том, чтобы остаться с ней наедине и целовать до беспамятства.
А стоило их губам соприкоснуться, как стало ясно - это то, что ему нужно. И зачем он столько ждал? Это было восхитительно. Сначала ее губы были плотно сжаты, но потом уступили его натиску, и она начала отвечать на поцелуй. Целовать ее было так приятно. Он понял, что сделал правильный выбор, пожалуй, самый правильный за всю свою жизнь.
Она могла сказать "нет", но это ничего не значило, ее тело не умело лгать. Слишком долго Эллисон подавляла свои желания и сопротивлялась соблазну. Джон чувствовал, что эта женщина способна довести его до безумия. Поцеловав ее один раз, он уже никогда не сможет ограничиться одними поцелуями.
Ее руки вцепились в его плечи, тело прижалось крепче к его могучей груди. Эллисон приподнялась на цыпочках, стремясь слиться с ним в одно целое, и задела его грудью. Это невинное движение вызвало самую мощную реакцию, какую только можно себе представить. Джон и не пытался скрыть, как он возбужден.
Не в силах сдержать стон, он приподнял ее за талию и прижал к стене. Желание ослепило его. Руки Эллисон зарылись в его волосы, и Джон уже не мог остановиться. Он снова поцеловал ее, на этот раз глубоко и страстно.
Горячая сладость ее нежного рта сводила с ума. На вкус она была как мед. У Джона подкосились колени. Эллисон осмелела настолько, что позволила своему язычку слиться с его в диком танце, высекавшем в обоих искры желания.
Какое блаженство!
Он просто не мог оторваться от ее сладких губ. Как страстно она отвечает на его поцелуи. Казалось, вся кровь отхлынула от мозга, лишая его возможности мыслить, и прилила к чреслам. Джон вдавил ее своим телом в стену, подхватил одну ногу и положил себе на талию, так что цветастая юбка задралась. Его рука проникла под юбку. И Эллисон чуть не задохнулась от шока.
Дрожащей рукой он погладил обнаженную кожу, коснувшись края кружевных трусиков, и тут же дернулся от резкой боли, почувствовав, что ее пальцы вцепились ему в волосы и оттолкнули его.
Глава пятая
Господи боже мой! - пронеслось у Элли в голове. Что она делает здесь, на улице, прижатая мужчиной к стене здания с задранной до талии юбкой? Тяжело дыша, она поправила юбку и подняла глаза на Джона Тайлера, нависавшего над ней. Лицо его искажала боль.
- Зачем ты так сделала? - застонал он, потирая затылок.
- Я хотела тебя остановить.
По крайней мере должна была остановить. Вот почему она его оттолкнула. Потому что на самом деле Элли хотела, чтобы поцелуй продолжался как можно дольше, но само желание приводило ее в ужас.
- Черт, милая, незачем было выдирать мне волосы, - возмутился он.
- Извини, - выдохнула Элли, смущенно пряча взгляд. Только бы он не догадался, как она возбуждена. - Мне надо идти, - в панике женщина бросилась обратно в клуб и прямиком направилась в дамский туалет, с игривой табличкой "Кобылы".
Повернув кран, Элли подставила руки под холодную воду и приложила их к пылающим щекам. Сделав глубокий вдох, она отважилась посмотреть на себя в зеркало.
Из зеркала на нее глядела женщина, которую только что страстно целовали. Губы распухли. Зрачки расширены. Лицо пылает, как у девушки-подростка, оказавшейся на заднем сиденье автомобиля с приятелем.
Даже сердце билось, как у перепуганной девчонки.
Что с ней происходит? Зачем она только позволила ему поцеловать ее? И что заставило ее страстно отвечать на этот поцелуй?
О боже, как хорошо он целуется!
Сладкая боль пронзила грудь при воспоминании о прикосновении его пальцев к обнаженной коже бедра под юбкой. Господи, он почти касался ее трусиков.
Схватившись за край раковины, Эллисон наклонилась и подставила лицо под струю холодной воды.
Это на нее не похоже. Целоваться за баром с незнакомцами.
Но Джон Тайлер не незнакомец.
И она целовалась с ним.
Это была ошибка.
Одна унизительная мысль о том, что еще она могла позволить ему за стеной бара, убивала ее. Что, если бы она не остановила его? Где была ее голова?
Ей нужно уйти отсюда. Уйти домой. Подумать. Понять, как это могло произойти.
Ощутить чувство вины за то, что она только что чуть не совершила предательство.
Было только девять утра в понедельник, но жара уже стояла удушающая. Все-таки середина июля на дворе. Несмотря на жару, Джон решил поехать в Сандаун попытать счастья. Он все еще не мог забыть тот поцелуй, который белокурая докторша подарила ему за баром "От заката до рассвета" в субботу вечером. А потом чуть не выдрала с корнем волосы на затылке.