- Кто ты, Джон Тайлер? Компьютерная крыса, городской донжуан или остряк?
Он встал и помог ей подняться.
- Я мужчина, который готов ждать сколько угодно, - сказал он, заглядывая ей в глаза.
Элли испугалась. Она, должно быть, выглядит ужасно - с потекшей тушью и красным носом.
Но в его глазах она прочитала только восхищение. Джон обнял ее и поцеловал в макушку:
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - прошептала Эллисон, только сейчас начиная осознавать, какой сложный он на самом деле человек. И это осознание придало ей решимости. - Джон, - она схватила его за руку.
Их глаза встретились.
- Спроси меня снова, - сказала она с оглушительно бьющимся сердцем.
Его взгляд стал напряженным.
- А еще лучше ничего не спрашивай, - пробормотала Элли.
Джон взял ее лицо в свои ладони. В глазах его вспыхнуло пламя.
Он понял, чего она от него ждет, - чтобы он сделал первый шаг. Он понял, что Эллисон сгорает от страсти, но боится признаться в этом. Ей нужно, чтобы мужчина взял ее на руки и отнес в постель, избавив от необходимости принимать решение самой. Ей нужен мужчина, который не будет обращать внимания на ее сомнения или протесты, мужчина, который способен взять то, что хочет.
Ей нужен дикарь, страстный и дерзкий.
Но он не такой.
- Скажи мне, чего ты хочешь, Элли, - прошептал Джон.
Его шепот был таким сексуальным, что Элли готова была закричать от страсти.
- Ты знаешь, чего я хочу.
Его пальцы зарылись в ее волосах. Он медленно намотал одну прядь на сложенные пальцы и притянул ее ближе.
- Скажи это.
Элли сглотнула от волнения. Колени ее ослабели.
- Скажи это, - повторил он, наклоняясь ниже и прижимаясь губами к чувствительному местечку на ее шее.
Только тогда с ее губ сорвалась едва слышная мольба:
- Возьми меня.
* * *
Эллисон чувствовала, что стала принадлежать этому мужчине. По-другому это ощущение нельзя было описать.
Ее слова разбудили настоящий ураган страсти. Застонав, Джон прижался к ее губам в неистовом поцелуе. Он не скрывал своих намерений, раздвинув ее нежные губы и проникнув внутрь языком. Никогда и никто ее так не целовал. Так, словно он умирает от жажды, а она - живительный источник, от которого невозможно оторваться. Так, словно она стала солнцем для него, много лет блуждавшего в подземелье. Только сейчас Элли полностью осознала, что рядом с ней настоящий мужчина из плоти и крови, мужчина, который не остановится, пока не достигнет желаемого. Она затаила дыхание, от шока или наслаждения - трудно было понять.
Эллисон не скрывала больше, что хочет его. Хочет так же сильно, как и он ее.
- Пойдем в дом, - пробормотал Джон, отрываясь от нее на секунду, только чтобы сориентироваться в пространстве. Снова поцеловав женщину, он мягко подтолкнул ее к двери.
Оказавшись у двери, Джон вжал ее в деревянную поверхность, чтобы еще раз впиться в губы неистовым поцелуем.
Колени больше не держали ее, и, если бы не Джон, она не устояла бы на ногах.
- Открой, - приказал он, поворачивая ее лицом к двери.
Каким-то чудом Элли удалось открыть дверь и впустить его внутрь. И каким-то чудом остатки ее сомнений испарились под влиянием его властного приказа. Больше она не чувствовала неуверенности, напротив, ей казалось, что именно так все и должно быть.
Она хотела заняться любовью с этим мужчиной.
Джон почувствовал ее желание и, подхватив Элли на руки, понес ее наверх - в спальню. По дороге он не выдержал и, прижав ее к перилам, снова начал целовать, пока у Элли голова не закружилась от восторга. Несмотря на мощное желание, ему удавалось оставаться нежным. Она видела, как он обращается с животными, и знала, что этот мужчина никогда не сможет причинить боль ей, женщине. Она была уверена в этом, вот почему она не боялась его агрессивной атаки.
Ей - нет, ни в коем случае, но вот любому препятствию на пути в спальню - да. На беду, дверь оказалась прикрытой, и Джон просто распахнул ее ногой, не выпуская свою драгоценную ношу из объятий.
Словно сквозь туман, она услышала, как стукнулась дверь об стену, и взмолилась, чтобы она не треснула.
Но он снова поцеловал ее, и все мысли о двери вылетели из головы, оставив место одному сумасшедшему желанию быть с ним.
Как он целовался! Это было просто невероятно. Изысканная смесь нежности и страсти с легким привкусом опасности. Он весь был как мощный вулкан страсти. Эллисон старалась не уступать ему ни в чем, жарко отвечая на его поцелуи. Его вкус, жар его тела, мощная сексуальная энергия, исходившая от него, сводили с ума.
- В кровать, - хрипло прошептал он, опуская ее на пол рядом с кроватью.
Сам он присел на постель и, не отрывая от нее взгляда, начал расстегивать рубашку. Она продолжала стоять перед ним, не в силах отвести глаз от открывающейся загорелой кожи. Он расстегнул рубашку и сорвал ее с плеч.
- Раздевайся, - приказал он, пронзив ее взглядом.
Она не выдержала и залилась звонким счастливым смехом. Она наслаждалась их игрой и своей властью над ним.
Его глаза потемнели.
- Ты Тарзан, а я Джейн? - заливалась смехом Эллисон.
- Эй, это ты первая начала эту игру, - напомнил он, притягивая смеющуюся Элли к себе, пока та не оказалась между его бедер.
- Тогда, может, ты закончишь ее, ковбой? - призывно спросила Элли.
- С большим удовольствием, - ответил он. - Но помни, что у тебя был шанс раздеться самой…
- Это угроза, мистер Тайлер.
- Именно так, доктор, - глядя ей в глаза, Джей Ти положил шершавые от работы руки ей на бедра и начал поглаживать. - Моя чудесная докторша, - прошептал он, лаская ее ягодицы сквозь шелк платья. Его пальцы проникли под платье, лаская обнаженную кожу по краям трусиков.
- Ммм…
- Не говори, просто чувствуй, - велел он. - Я хочу, чтобы ты прониклась, - объяснил он низким голосом. Пальцы подцепили трусики и медленно потянули вниз.
Элли сделала шаг, и они остались лежать на полу у ее ног.
- Туфли оставь. Ими мы займемся позже, - продолжил он.
Подняв ее трусики с пола, он, не отрывая от нее взгляда, поднес их к лицу и вдохнул их аромат.
Это было невероятно. Желание, смешанное с шоком, нахлынуло на нее. Элли чувствовала себя сильной и беспомощной одновременно. И она больше не могла ждать. Ожидание убивало ее.
- Джон, - нетерпеливо позвала она.
- Тихо, - шепнул он, зарывшись лицом в шелк ее платья прямо под грудью, в то время как его руки снова легли ей на бедра.
Элли втянула в себя воздух и оперлась руками о его плечи. Пальцы Джона нашли под платьем самое чувствительное место.
Эллисон дернулась от пронзившего ее острого наслаждения.
- Не двигайся, - велел он, удерживая ее другой рукой.
Ноги Эллисон задрожали, с губ сорвался болезненный стон. Там, где он касался ее, все жарко ныло.
- Не двигайся, - повторил он, продолжая ласкать ее между ног.
Элли зажмурилась, пытаясь подчиниться приказу, но это было сильнее ее. Его пальцы доводили ее до безумия. На глаза набежали слезы, пальцы вцепились в его плечи.
Ощущения были просто невероятными. Наслаждение - почти невыносимым. Еще немножко, и она… если он не остановится сейчас, она не отвечает за свое тело. А она хотела достигнуть экстаза вместе с ним.
В панике Элли схватила его за запястье.
- Пожалуйста, я больше не могу, - взмолилась она.
С бьющимся сердцем она заглянула ему в глаза. И увидела там удовлетворение. Он прекрасно знал, что творится с ней. Он хотел довести ее до безумия своими пальцами, и не только…
Не говоря ни слова, Джон убрал руку.
Лишившись прикосновений его горячих пальцев, она задрожала.
Но тут его руки скользнули вверх и замерли на бретельках ее вечернего платья.
Джон вопросительно взглянул на нее, ожидая реакции.
- Пожалуйста, - попросила Эллисон.
Его взгляд обжег ее кожу в вырезе платья.
- Сними лифчик, - приказал он. - Я хочу видеть тебя голой.
Снова шок. И снова желание. Горячее, чувственное, всепоглощающее. Ее соски затвердели и поднялись ему навстречу, а в животе все сжалось от нетерпения. Страсть, раскаленная, как лава, потекла по жилам.
Дрожащими руками она потянулась к застежке на лифчике. Застежка щелкнула, и…
Она вытянула черный кружевной лифчик без бретелек из декольте. На его щеке дрогнул мускул. Грудь бурно вздымалась. Видимо, эта игра была мучительной не только для нее…
Очень медленно Джей Ти потянул бретельки вниз с ее плеч. Шелковое платье послушно скользнуло вниз, задержавшись на ее твердых, как камешки, сосках. Джон намеренно медленно потер шелковую ткань о ее соски. Ощущение было невероятным.
- Ты меня мучаешь, - выдохнула она, чувствуя, что скоро опять окажется на грани.
Если так будет продолжаться, она снова утратит контроль над своим телом.
- Но тебе это нравится, - прошептал он, стягивая ее платье до талии. Джон убрал руки, и платье скользнуло на пол.
Прикосновения его шершавых пальцев к ее нежным соскам вызвали у нее сладостную дрожь. Он взвешивал ее груди в своих ладонях, обводил соски большими пальцами, сжимал и дразнил их. Ему некуда было спешить. И каждая новая ласка вызывала у нее прерывистый вздох.
Наконец он отпустил ее груди и положил руки ей на талию, наклоняясь все ближе, пока ее соски не оказались в опасной близости от его рта.
Никогда она не чувствовала себя такой возбужденной и такой беспомощной. Элли стояла перед ним полностью обнаженная, за исключением босоножек на высоких каблуках, и он мог видеть все несовершенства ее сорокалетнего тела. Но это его, похоже, нисколько не смущало. Со стоном Джон взял ее сосок в рот и начал ласкать его языком. Его горячий язык ласкал и дразнил ее сосок, то медленно обводя его ореол, то порхая по нему, как бабочка. Его руки в это время гладили ее по спине, сжимали ягодицы, раздвигали бедра, пока она не уткнулась коленями в кровать, словно оседлав его бедра. Все говорило о том, что он без ума от ее тела.
Какой изобретательный он любовник, подумала она, купаясь в море блаженства.
Элли не помнила, как оказалась лежащей на спине на постели, не заметила, когда он успел снять ботинки и брюки.
Но она заметила, как Джон протянул руку и включил ночник у кровати. Он вспыхнул, залив комнату мягким светом. До этого ее наготу скрывала темнота, теперь же она вздрогнула от безжалостного света лампы, беспощадного к возрасту женщины. Она испуганно взглянула на Джона… и прочитала на его лице восхищение.
- Ты прекрасна, - прошептал он, ложась рядом с ней на постель.
- Ты тоже, - шепнула Элли в ответ, ободренная комплиментом. Она осмелела настолько, что протянула руку и погладила его по бедру. Он весь был само совершенство. Большой, сильный и мощный.
И судя по всему, очень возбужденный.
С хитрой улыбкой он потянулся и вынул из кармана брюк, лежащих на полу, презерватив.
- Для вас, леди, - сказал он, протягивая ей пакетик и накрывая ее своим телом. Джон нагнулся и зарылся лицом в ее груди.
К тому времени, как он закончил целовать, лизать и покусывать ее груди, внутреннюю сторону бедер, колени, лодыжки, Элли уже извивалась на кровати, моля об освобождении. Но Джон не собирался останавливаться. Когда он снял с нее босоножки и отбросил их в сторону, Эллисон почувствовала себя так, словно помолодела на двадцать лет. Все ее члены обрели небывалую легкость, а голова кружилась от счастья, как у подростка.
Он забрал у нее пакетик с презервативом.
- Это мужская работа, - улыбнулся он Эллисон, которая все равно не смогла бы надеть его - слишком тряслись у нее руки от нетерпения. Джон оглядел ее, любуясь плодами своего труда. Как-никак, но это ему удалось - довести ее до такого состояния, хотя сам он уже едва сдерживался.
Когда он вошел в нее, Эллисон не могла сдержать стона - такой огромный и горячий он был внутри нее. С каждым толчком Джон возносил ее на вершины наслаждения. Их тела двигались в едином сумасшедшем ритме, пока наслаждение не превратилось в ослепительную спираль, которая стремительно сворачивалась вокруг нее, обещая мощный взрыв. Время и пространство исчезли, и остались только эта комната, эта постель и этот мужчина, который заставил ее вспомнить, какое это счастье - чувствовать себя женщиной. Достигнув пика наслаждения, она, словно в забытьи, все еще продолжала выкрикивать его имя.
* * *
Лежа на постели рядом с ней, Джон медленно приходил в себя после самого фантастического секса в его жизни. Никогда ни с кем он не испытывал таких ощущений.
Джон был уверен, что они подойдут друг другу в постели. И он хорошо знал, как доставить женщине удовольствие. Но он не представлял, каким счастливым это может сделать его самого. Впервые в жизни давать для него было прекрасней, чем брать.
Она так страстно отвечала на его ласки. Так чувственно, так самозабвенно. Элли была такой трогательной и такой смелой одновременно. Стоило ей переступить правила, которые она сама же для себя установила, как ее страстная натура проявилась с потрясающей силой.
А какое у нее великолепное тело. Он обожал каждый его изгиб. Ее полные груди приводили его в восторг. А ее кожа была гладкой, как шелк, и прохладной, как летний ветерок.
Он снова хотел ее.
- Ты спишь? - прошептал он и, наклонившись, поцеловал ее в плечо.
Судорожный вдох подтвердил, что она не спит. Она подняла было руку, но тут же уронила ее на постель.
- Я совсем без сил. И в этом ты виноват, - простонала она.
Джон улыбнулся и потянул вниз краешек простыни, прикрывавшей ее совершенную грудь.
- Каюсь, - прошептал он. - В следующий раз командуешь ты, - пошутил он, напомнив ей их игру, начавшуюся на крыльце и закончившуюся в постели.
- А ты уверен, что следующий раз состоится? - Ее губы дрогнули, глаза открылись. - Теперь, когда мы удовлетворили свои желания, мы можем спокойно продолжать заниматься каждый своим делом.
Вряд ли.
- Так ты полагала, это интрижка на одну ночь? - спросил он.
Элли протянула руку и убрала прядь волос у него с лица.
- Ну, может, еще один разок…
Расхохотавшись, он перекатился на спину и притянул ее к себе.
Элли оказалась наверху.
- Спорим на пятьдесят баксов, что это не последняя наша ночь.
Она улыбнулась, и в который раз Джей Ти поразился тому, насколько она красива.
- Не сомневаюсь, ковбой, - усмехнулась она.
- Стараюсь, дорогая.
Их глаза встретились. Руки Джона скользнули ей на спину, потом на талию и наконец замерли на бедрах.
Коленом он раздвинул ее ноги, и у Эллисон перехватило дыхание. Сердце бешено забилось в груди. Изогнувшись, как кошка, зажмурившись от удовольствия, она начала медленно тереться о него бедрами. Джону потребовались все силы, чтобы оторвать взгляд от ее ритмично покачивающихся грудей и найти презерватив.
* * *
Он ушел на рассвете. Ушел, оставив ее спать одну в постели. Ушел не потому, что легче было уйти сейчас, чем потом, а просто потому, что никогда не спал всю ночь в постели женщины.
Среди ночи его часто преследовали кошмары, а ему не хотелось пугать свою партнершу.
К тому же маленькие городки полнятся слухами. Лучше, если никто не увидит его пикап, припаркованный перед ее домом, и не начнет строить предположения, к чему бы это.
Обычно поездка от Сандауна до ранчо занимала у него не больше двадцати минут. Но в этот раз он ехал долго, то и дело замедляя ход и подумывая о том, чтобы вернуться в ее постель и прижаться к теплому мягкому телу.
О небо, он обожает ее тело.
А занятия любовью с ней просто восхитительны.
Вот почему лучше ехать прямиком домой. Ему не хотелось, чтобы Эллисон подумала, будто то, что произошло между ними, было нечто большее, чем просто секс. Потому что это был только секс. Взаимное влечение. Полное удовлетворение. И они вполне могут остаться друзьями.
По крайней мере так он продолжал убеждать самого себя.
Но и ей он ясно даст понять, что не намерен заводить серьезные отношения, что его интересует только секс.
Но он не мог отрицать, что эта женщина была особенной.
Интересно, что она подумает, когда, проснувшись, не увидит его в постели? Будет ли ей его не хватать? Оценит ли Элли то, что он в темноте прокрался в сад и, сорвав одну желтую розу, положил на подушку рядом с ней?
Улыбнется ли она, прочитав его записку?
Джон уставился на дорогу, лишь сейчас осознав, что сделал все, чтобы она только не подумала, что он сбежал.
Почему он это сделал?
Никогда раньше он никому из женщин в подобной ситуации не оставлял записок, не жалел, что не остался до утра. И не тратил время на размышления о том, как та или иная красотка отреагирует на его уход. И не мучился сомнениями, звонить ей в тот же день или подождать.
С Элли все было иначе. Он мучился сомнениями, то лихорадочно придумывая предлог, чтобы позвонить ей, то, вдруг оробев от этой мысли, отговаривал себя. К полудню он понял, что больше так не может, и схватился за сотовый.
Это было унизительно. И мучительно. Никогда еще он так не переживал из-за женщины.
- Проклятье, - пробормотал Джон, набирая ее номер по пути из сарая в дом.
Он выставляет себя дураком, и умная докторша быстро об этом догадается. Но если он не увидит ее в ближайшее же время, то сойдет с ума.
Элли присела на ступеньки крыльца, потягивая кофе и вдыхая аромат дикой желтой розы, которую она нашла утром у себя на подушке. Вокруг пели птицы, неподалеку резвились в пластиковом бассейне соседские ребятишки. Эллисон блаженно вздохнула, вспоминая, как она проснулась и почувствовала себя совсем другим человеком. Сегодня утром, умываясь, она увидела в зеркале зрелую чувственную женщину, способную на безумства, свойственные разве что юности. Мышцы ее болели от перенапряжения, а все тело сладостно ныло после ночных наслаждений. Она уже и забыла, что это такое - заниматься любовью. И несмотря на боль в мышцах, Элли казалось, что она не идет, а порхает. Голова ее кружилась, как у влюбленной девчонки. Дрожащими пальцами Элли развернула записку, которую Джон оставил вместе с розой. Губы ее непроизвольно улыбнулись.
Вот роза желтая,
Я красных не нашел.
Ты сделала меня таким счастливым!
Пусть с рифмой здесь не очень хорошо,
Но я спешу. Увидимся.
Твой милый.
Мечтательно улыбнувшись, Элли спросила себя, сколько раз она прочитала эту глупую записку и почему носит ее с собой из комнаты в комнату, чтобы перечитывать снова и снова. И почему при этом все время улыбается?
Хотя ясно, что на все эти вопросы один ответ - прошлая ночь.
Джон Тайлер оказался потрясающим любовником. Она и не предполагала, что способна получить столько оргазмов за одну ночь. А некоторые вещи… Эллисон никогда раньше не делала ничего подобного.