- Нравится. Напоминает о доме. Когда находишься на съемках вдали от семьи так долго, как я в этот раз, это успокаивает.
- У вас, должно быть, очень интересная жизнь, - с легкой завистью произнесла Ирэн.
Кэм задумчиво улыбнулась:
- Я бы солгала, если бы сказала, что моя жизнь скучна. Но - хотите верьте, хотите нет - большую часть времени занимает тяжелая, кропотливая работа. Приходится много планировать, отрабатывать хореографию, жесты, различные трюки, для того чтобы невозможное стало реальным.
- Наверно, скрашивают все это бурные романы с актерами? Сознайтесь: они у вас были? - Любопытство светилось в кошачьих глазах Ирэн.
- Да, было бы весьма интересно услышать ответ на этот вопрос, - раздался голос Тора. Обе женщины вздрогнули от неожиданности. - Ну, мисс Стирлинг, у вас когда-нибудь были романы с актерами? Заметьте, я не ревную. Просто, знаете ли, мне интересна история вашей жизни.
Кэм невинно округлила глаза.
- Вы хотите знать, скольких актеров в Голливуде я соблазнила? М-м-м, дайте вспомнить… - Она подняла руку и начала молча загибать пальцы под аккомпанемент смешков Ирэн.
- Ладно, ладно, не издевайтесь! Беру свой вопрос обратно.
- Но я забыла упомянуть…
Взяв ее руки в свои, Тор увидел, что смешинки исчезли из глаз Кэм и глаза стали темно-темно-синими, мерцающими загадкой и страстью. Он поднес ее руку к губам и сказал шепотом:
- Не дурачьтесь!
Ирэн кашлянула.
- Боюсь, что мне снова придется прервать вас. Сюда бегут мальчишки - видимо, на запах, исходящий от жаровни. Давайте присоединимся к более цивилизованному обществу.
Основной темой разговоров "более цивилизованного общества" были браконьеры.
- Вас когда-нибудь беспокоили браконьеры на вашем ранчо в Калифорнии, мисс Стирлинг?
- Можно просто Кэм, мистер Пэйтон, улыбнулась она величественному пожилому мужчине, отцу Ирэн. - С браконьерами я встречалась только на съемочной площадке, в вестернах.
- Вы их вешали? - поинтересовался Нат.
- Дважды или трижды в день, - беспечно ответила она. - Но, надеюсь, вы не собираетесь повторять этот способ расправы в реальности?
- Нет, не собираемся, - торопливо ответил Тор, - хотя искушение велико. - Нестройный хор мужских голосов присоединился к нему. - Тут действует наиболее удачливая и ловкая шайка со времен "дикой банды", что контролировала эти места первые шесть лет нашего века.
Управляющий хлопнул Тора по плечу:
- Уж как ловки были Буч Кэссиди и Сандэнс Кид, а все же их поймали. И этих подонков мы поймаем.
- Слушай, Нат, - проговорил Билл Пэйтон, - а ты не думаешь, что браконьеры - часть той компании, которая собралась выжить нас отсюда? Помнишь, какие у нас были проблемы пару лет назад?
- Еще бы не помнить!
Кэм вопросительно взглянула на Тора:
- Выжить отсюда?
- Да. Многие фирмы и компании хотели бы скупить эти земли для добычи полезных ископаемых. И они предлагали неплохие деньги.
- Очень даже неплохие, - процедил Нат.
- Из-за этого подскочили налоги, - продолжал Тор. - В основном пострадали мелкие ранчеры, но и мы все тоже. - Он потер подбородок. - Не думаю, что эти браконьеры из той же компании, Билл. Просто они очень ловкие. Вероятно, у них есть фургон на колесах или трейлер. Они крадут и разделывают скот в Монтане в понедельник, а во вторник продают его уже где-нибудь в Айдахо. Что меня удивляет, так это их везучесть. - Тор обращался к тридцати ранчерам, окружившим стол с едой. - Мы используем компьютеры, объезжаем окрестности, проверяем горы - и все бесполезно.
Билл похлопал по маленькому радиопередатчику:
- Может, эта штука поможет нам наконец выследить негодяев?
- Может. Если все будут помнить, что нужно носить его включенным, - хмыкнул один из ранчеров.
Кэм внимательно слушала, как Тор отвечает на вопросы о новой системе борьбы с браконьерами. Он говорил спокойно, объяснял ясно и четко, и ей импонировала его манера.
Многие молодые ранчеры нервничали, но авторитет Тора подействовал на них успокаивающе, они приободрились. К концу вечера, казалось, все обрели уверенность, что браконьерам недолго осталось гулять на свободе.
Стало темнеть, зажгли факелы и фонари. Беседа перешла на более легкие темы. Ранчеры рассказывали байки о пионерах освоения западных земель, а Кэм пришлось говорить о кино и телевидении. Ей нравились эти люди и, как ни странно, казалось, что она знает их уже давно. Однако стемнело, и Кэм пришлось неохотно объявить, что она уезжает.
- Завтра мне вставать в шесть часов, - объяснила она и попрощалась со всеми.
- Мне кажется, Нату не хотелось расставаться не столько со мной, сколько с ремнем Уэйна, - смеясь сказала она, когда Тор провожал ее к вертолету.
- Зато я не хочу расставаться только с тобой. - Он прижал ее к себе. - Ты всех очаровала.
- И они очаровали меня. А я, - она положила голову ему на плечо, - я должна признаться, что чувствовала себя совсем как дома. Они все - словно большая семья.
- Философское замечание.
- Я вообще женщина с философским складом ума, - рассмеялась она.
Тор нежно провел рукой по ее лицу и по сияющим в свете луны волосам.
- А зачем неотразимой женщине с философским складом ума вставать в такую рань?
- Мне нужно будет освоить одну из гор на вашем участке. На той, которую я хотела использовать вначале, кто-то поставил антенну. - Она рассмеялась, по его лицу поняв, кто соорудил антенну. - Ничего страшного. Подойдет и меньшая по размеру.
- Я совсем забыл! Ты же говорила, что гора нужна для съемок… Понимаешь, это для отражения радиосигналов. Мы это обсуждали сегодня. Антенна должна быть на самой высокой точке местности…
Кэм приложила палец к его губам:
- Ничего. Новая гора, которую я выбрала, понравилась Джеку даже больше. Там потрясающий пейзаж. Именно такой, какой ему нужен. - Ее улыбка вдруг увяла. - Но нашим зверям грозит опасность, пока тут бродят браконьеры… Я серьезно. Перестань смеяться! - топнула ногой Кэм.
- Прости. Просто я представил выражение лиц у браконьеров, если они набредут на ваших животных.
Тор притянул ее к себе. Ее ладони скользнули по его широкой груди.
- Я беспокоюсь за свою лошадь.
- За черного жеребца, что изображает единорога?
Она кивнула:
- Да. Зодиак. Он очень дружелюбен.
- Помню.
- И я отпускала его свободно пастись на твоих лугах. Но эти браконьеры…
- В дальнейшем следи за ним, - посоветовал Тор. - Им все равно, что красть. Они даже как-то украли овцу у Джека Салливэна. Я бы не хотел, чтобы Зодиак превратился в собачьи консервы. - Она вздрогнула, и он крепче прижал ее к себе. - Не беспокойся: последний раз их заметили в двухстах милях отсюда. - Он попытался отвлечь ее от тревожных мыслей. - Значит, ты собираешься лезть на гору завтра утром? Расскажи, что за гора, где именно.
Она с удовольствием описала дорогу туда и пейзаж, вызвавший восторг у нее и у Джека.
- А-а, это гора Кинникинник, - определил Тор. Его пальцы играли ее длинными платиновыми локонами. - Индейское название места, где сеяли табак. Там еще сохранились заросли дикого табака.
- Мне больше нравятся ягоды вокруг лагеря, который мы разбили на вершине.
- Вы уже разбили лагерь?
- Со всеми удобствами. Там почти как дома, есть даже горячий душ. - Она потерлась щекой о его щеку. - А почему ты нахмурился?
- Не понимаю… Зачем вы разбили лагерь, если на джипе туда можно доехать за час?
- Я не поеду на джипе - я буду забираться сама. А лагерь разбили на всякий случай, мало ли что… - Кэм осеклась, глядя на Тора. - Что случилось?
- Кинникинник имеет высоту пять тысяч футов!
- Низкая, легкая горка.
- Поезжай лучше на джипе. - От ласкового прикосновения к его груди он немного смягчился. - На эти скалы очень трудно забираться, камни осыпаются из-под ног.
Кэм принялась успокаивать его:
- Я знаю. Поэтому мы с Брэдом Оуэном провели целый день, размечая маршрут и проверяя каждый камень. Я даже сменила кожаные ботинки на индейские мокасины. - Она прижалась лбом к его лбу. - Теперь ты успокоился? - И она нежно, легко поцеловала его в губы. - Я думала, ты уже примирился с моей работой.
Тор провел указательным пальцем по ее щеке, затем по подбородку и остановился на ямочке на правой щеке.
- Я тоже так думал. То есть я примирился. Но не могу отвязаться от мысли: вдруг ты сорвешься со скалы.
- Этого не случится.
- Я этого не переживу.
- Ты несешь ерунду!
- А если я скажу тебе, что люблю тебя, это тоже будет ерунда? Что когда тебя нет со мной, я по-настоящему понимаю ужас одиночества? И что вслед за страхом потерять тебя приходит мысль: мне тогда незачем будет жить?
Слова Тора опьяняли Кэм даже больше, чем его тело.
- Я тоже люблю тебя. И я стала особенно осторожной после встречи с тобой. Я не имею ни малейшего намерения покидать тебя.
- О Кэм! - Тор подхватил ее на руки и закружился по поляне у вертолета. - Когда ты полюбила меня?
Кэм рассмеялась, уловив требовательность в его голосе:
- Вчера в восемь пятьдесят три. Когда ты обнаружил, что находишься в женском туалете. - Она нежно погладила его по щеке. - У тебя было такое ошеломленное лицо!
- А я влюбился в вас гораздо раньше, мисс. Я постоянно думал о вас, вы заслоняли все остальное, я злился на себя за это…
Кэм хихикнула:
- Мужское самолюбие?
- Пусть будет мужское самолюбие. Но и оно оказалось неважным по сравнению с любовью, которую ты пробудила во мне и которая продолжает расти.
Тор говорил искренне и ласково. Кэм повернулась к нему.
- С каждой минутой росла и моя любовь к тебе, - прошептала она.
Тор обнял ее, прижимая к себе ее хрупкую фигурку.
- Господи, я так не хочу тебя отпускать! Никогда. Оставайся со мной. Сегодня же. Нам надо многое обсудить.
- Я мечтаю об этом. Но, - Кэм быстро и легко поцеловала его, - надо подумать и о своих обязанностях. Люди рассчитывают на меня.
Он вздохнул:
- Да, и на меня… Слышишь, поют? Мои соседи, видимо, собираются спеть все ковбойские песни, которые когда-либо были написаны. Из-за тебя я опять забыл обо всем. Черт возьми, мне действительно пора возвращаться. Если бы вместе с тобой!
- Ах, мистер Дэвлин! Мое сердце ужасно хочет остаться, а разум напоминает, что нужно ехать.
- Один прощальный поцелуй.
7
"Прощальный поцелуй". Какие расхожие слова! Всего один поцелуй, но воспоминания о нем не давали Кэм уснуть всю ночь, вызывая неизвестные доселе ощущения. Она чувствовала, как все ее тело жаждет слияния с любимым при одной только мысли об этом чудесном поцелуе… "Прекрати! - прикрикнула она на себя. - Ничего особенного. Тебя целовали и раньше". Но она знала, что это не так. Такого с ней никогда еще не было…
Ранним утром Кэм вышла из палатки и принялась делать упражнения, чтобы привести себя в форму и укрепить мышцы. Она надеялась, что сила воли тоже укрепится, - но надежда была тщетной.
Тор. Он и утром занимал ее мысли, оттесняя на второй план все на свете! "Господи! Как мне не хотелось уезжать!" Мечтательная улыбка заиграла на ее губах при воспоминании о вчерашнем вечере. Ей казалось, будто это был самый первый поцелуй в ее жизни, первый настоящий поцелуй, а все, что были до него, - просто пародия. Его губы были жесткими, теплыми и требовательными. Он как будто целовал не только ее губы, но и ее сердце, ее душу. Кэм вдруг поняла, как прекрасно жить, любить, быть женщиной, когда твои чувства разделены. Когда она была с Тором, то чувствовала себя спокойно, удобно, в полной безопасности, и кроме того - ее ресницы дрогнули - он так возбуждал ее! Если всего лишь поцелуй вызвал у нее такую бурную реакцию, то что же будет, когда они смогут подолгу не расставаться?
Под эти блаженные мысли Кэм продолжала разминку. Вдруг одна нога подвернулась, и Кэм, потеряв равновесие, упала. Откашливаясь и отплевываясь от поднявшейся пыли, она встала и приняла "восточную" позу, располагающую к медитации. Кэм надеялась, что несколько минут медитации привнесут гармонию в ее смятенные чувства.
Ее упражнения были прерваны чьим-то сопением. Обернувшись, она обнаружила, что сзади стоит Джек Кэньон и наблюдает за ней.
- Ты уже готов, Джек?
- Почти. Нам нужно кое-что обсудить. - Он повернул пиратскую кепку козырьком назад. - А у тебя неплохо получаются эти японские штучки.
- Они не японские - они китайские. Это называется "тай-ци-цзюань". Система боевых приемов для самозащиты, существующая еще с третьего века. Разновидность кунг-фу.
- Знаешь что, убери-ка свои кулаки и выслушай новости. Два вертолета из трех вышли из строя, так что придется использовать при съемках только один. Соответственно съемки займут в три раза больше времени. - Он нахмурился. - Досадно, но что делать?
- Да уж, - сухо ответила она. - А почему бы нам не подождать?
- Потому что небо как нельзя более подходит для этих кадров: такое же грозное и устрашающее, как и скалы. А если еще установить подсветку… - Он мечтательно вздохнул.
Кэм хлопнула его по плечу:
- Договорились! Один, так один. В конце концов, важен искусный оператор, а не количество вертолетов. Надеюсь, ты больше не менял сценарий?
- Нет. По крайней мере в той части, где предусмотрено твое восхождение. На бумаге все выглядит четко, соответствует твоему замыслу. Ты меня никогда не подводила, Кэм. Ты все продумала? Помнишь, когда появляется птеродактиль?
Она кивнула. Джек порылся в записной книжке:
- Я внес пару поправок в сцену с животными. Где тренер с "тигром"?
- Тыква резвится с шарами около продовольственного фургона. Воистину, большой котенок!
- Тебе так кажется, потому что она мурлычет, когда ты ее гладишь. Меня же она ненавидит. Я отказал ей в последней, поощрительной, выдаче заработной платы. - Повернув кепку козырьком вперед, он гордо выпрямился. - Никому не смутить Джека Кэньона! Подходи к вертолетной площадке, Кэм. Я буду там через пару минут, и мы выезжаем.
Тор приехал довольно рано, но все равно не успел к началу съемок. Он ожидал увидеть здесь обычную суету и сумасшествие: снующих туда-сюда техников, занятых наладкой оборудования, крикливых актеров массовки, ревущих зверей… Но на сей раз было тихо; все слушались приказа Джека Кэньона: он распорядился не шуметь во время съемки ответственейших сцен фильма.
Тор устроился позади прожекторов, направленных на гору. Одна камера медленно двигалась по специальным рельсам футов в пятьдесят длиной; другая сновала вверх-вниз по специальному сооружению; третья была установлена внутри вертолета, вертикально зависшего над горой.
Но прожектора и камеры не представляли особого интереса для Тора. Ему была нужна Кэм Стирлинг. Ему хотелось поцеловать ее, обнять, пожелать удачи. И еще хотелось показать, что он верит в ее возможности, что он больше не испытывает панического страха перед ее работой. За несколько часов, что они не виделись, ему действительно удалось успокоить себя. Да, это опасная и странная работа, но Кэм осторожна, осмотрительна и старательна, да к тому же она мастер своего дела. А несчастный случай, и в самом деле, может произойти с каждым, что называется, на ровном месте. Из-за такой вот случайности он и опоздал: Бака Тэйлора сбросила лошадь, на которой он ездит уже шесть лет. Причина самая дурацкая: под седло залетел шмель. Горькая улыбка исказила губы Тора: а он-то хвастал, что ездить на лошади безопасно!
Он бы даже рад был покаяться. И чтобы она сказала: "Вот видишь, я же говорила!" Но как Тор ни искал ее, все безрезультатно. Он уже собрался подойти к звукооператору, спросить, как вдруг земля задрожала под ногами. Тучи пыли и гравия взметнулись в небо от оглушительного взрыва. У Тора сработал инстинкт самосохранения: он бросился на землю и откатился за огромный камень.
Двумя секундами позже он вспомнил одну важную деталь: он же находится на съемочной площадке Голливуда! Здесь все ненастоящее, даже взрывы.
Глупо улыбаясь, Тор поднялся на ноги, отряхнулся и огляделся по сторонам: слава Богу, никто вроде бы не заметил его странного поведения. Сев на камень, он стал наблюдать, что происходит.
Это были не только чудеса пиротехники. К горе, сметая все препятствия, хлынула толпа неандертальцев. Каждую секунду под их ногами взрывались снаряды, и людей отбрасывало в стороны. За ними по пятам бежал огромный, заросший шерстью мастодонт, а за мастодонтом неслись единорог и саблезубый тигр.
Тора поразило, как слаженно поставлена сцена. Мчащийся в облаках пыли, среди ежеминутных взрывов, черный жеребец-единорог был поистине великолепен. Тор понял, почему Кэм так волновалась за эту лошадь: было бы ужасно, если бы такое прекрасное, умное животное досталось браконьерам.
Потрясающее зрелище продолжалось минут десять, пока не раздался лающий голос Джека Кэньона:
- Стоп! Снято!
Актеры и животные, а также операторы и техники с камерами остановились, чтобы перегруппироваться. Затем раздалась команда режиссера: "Начинаем!" - и Тор увидел, как доисторические полчища под грохот взрывов штурмуют гору. Расстояние до горы было солидным, и Тор пожалел, что не захватил бинокля.
Через полчаса ему надоело сидеть на холодном камне. Он приехал, чтобы повидать Кэм, а она все не появлялась.
- Поищу ее вечером, - пробормотал Тор, поднимаясь. - Пора возвращаться к работе.
Однако насмешливый внутренний голос тут же напомнил ему, что возвращаться не к чему: Нат взял на себя все обязанности по управлению ранчо, чтобы он мог проводить больше времени с Кэм. Тор был благодарен ему за это, пока не наступал момент, когда ожидание казалось гораздо более тяжким, чем привычный труд.
Он осмотрел оборудование, не задействованное в сцене с осадой, ничего не трогая руками, но постоянно задавая себе вопрос: для чего это предназначено? Несмотря на любопытство, все здесь было чуждо Тору, особенно когда рядом не было Кэм. "Кэм…" Он разрешил себе погрузиться в чудесные мысли о любви. "Да, любовь прекрасна, и я чувствую себя потрясающе. Хотя мне и одиноко…"
Минуту спустя его раздумья были прерваны появлением усталых, пыльных неандертальцев-каскадеров и продовольственного фургона. Тор огляделся, надеясь, что наконец покажется Кэм, но ее и теперь нигде не было. Он пошел было прочь, но его остановил какой-то человек, положив руку ему на плечо. Обернувшись, Тор увидел бородатое лицо, обрамленное грязными, спутанными волосами. Он не сразу понял, что это всего лишь грим.
- Я Брэд Оуэн. Мы встречались в пиццерии.
- А-а… Да, конечно. - Тор сощурил голубые глаза, стараясь разглядеть истинное лицо каскадера.
- Не обращайте внимания на грим. Хотя, кажется, борода вышла неплохая. Но этот ужасный, чертовски неудобный пояс! - Он поправил широкий кожаный ремень на бедрах и рассмеялся так заразительно, что даже Тор, расстроенный отсутствием Кэм, не смог удержаться от улыбки. - Пойдемте к фургону, возьмем чего-нибудь перекусить.
Они взяли небольшие картонные подносы с дымящимся кофе, сливками в пакетиках и бутербродами. Брэд расстелил на земле толстый коврик, приглашая сесть.
- Согласитесь, так гораздо удобнее, чем сидеть на камнях.
Бутерброды были разрезаны на узкие полоски, и Брэд объяснил: