Вернувшись домой к вечеру в воскресенье, Рут поджарила на гриле бифштексы, и они с аппетитом поужинали за летним столиком во дворе. Она хотела предложить Хэнку остаться ночевать, но не решилась. Весь уик-энд он оставался нежным и предупредительным. Но как только вернулись домой, Хэнк повел себя так, будто Остин находился рядом и наблюдал за ними. Пообещав позвонить на следующий день, Хэнк поцеловал ее и уехал.
Рут грустно сидела с чашкой кофе одна на кухне, когда перед ней снова появился призрак Остина.
- Вообще-то мне здесь больше не место, - глухим голосом сказал Остин, - но хочу сообщить тебе первым: ты беременна.
- Этого не может быть, - взволнованно ответила Рут, невольно хватаясь руками за живот. - Я каждый раз предохранялась.
- Это предначертано свыше, а от судьбы предохраниться невозможно. У тебя родится девочка. Темноволосая, с голубыми глазами. Когда-нибудь она будет управлять компанией Хэнка.
- Остин! Это мне только кажется или ты действительно здесь? - простонала Рут.
- А разве ты сама не понимаешь, что все это тебе только кажется? - вдруг услышала она.
Обернувшись в испуге, Рут увидела стоящего в дверях Хэнка. Судя по его невозмутимости, он не видел Остина.
- Сделай что-нибудь, - взмолилась она, по-прежнему обращаясь к призраку мужа. - Покажись, скажи наконец хоть слово, чтобы Хэнк убедился, что ты действительно здесь.
- Это бесполезно, - вздохнул Остин. - Кроме тебя никто не может меня увидеть и услышать. Ну и еще, конечно, кот.
- Хэнк! Поверь, он здесь, - в отчаянии закричала Рут, поворачиваясь к Хэнку. - Я не выдумываю, и это не бред.
- Ты явно не готова к новой жизни, - грустно ответил тот, подбирая с кресла оставленный им свитер. - Прощай. Как-нибудь я тебе позвоню.
- Хэнк!
- Теперь я понимаю, почему мне говорили, что не следует приходить к тебе, - пробормотал Остин.
- Замолчи! - взорвалась Рут. Наконец-то она нашла мужчину, с которым могла бы быть счастлива, и вот он уходит!
- Может быть, мне позвонить твоему доктору? - спросил Хэнк, останавливаясь в дверях.
Закусив губу, Рут старалась сдержать рвущийся из горла крик. Теперь поздно что-ни будь исправить. Хэнк слышал, как она разговаривает с несуществующим, с его точки зрения, человеком и, конечно, думает, что у нее не все в порядке с психикой.
- Все обойдется, - с трудом выговорила она.
Сев в машину, Хэнк захлопнул дверцу и уехал.
На следующий день вернулись Памела и Тони. В руках они держали пакеты, полные сувениров, купленных, наверное, во всех придорожных магазинчиках на пути от Техаса до Нью-Йорка. Рут была счастлива видеть их, и на какое-то время дети отвлекли ее от мыслей о состоянии здоровья.
- Какое красивое кольцо, - заметил Тони, когда она укладывала его спать.
- Замечательное, не правда ли? - вздохнула Рут, глядя на обручальное кольцо, с которым теперь придется расстаться.
- Я так скучал по тебе, мамочка, что однажды чуть было не заплакал, - прошептал Тони, явно опасаясь, что его может услышать старшая сестра и посмеяться над ним.
- Если бы ты только знал, как тоскливо и одиноко без вас, - целуя его в лоб, тихо ответила Рут. - Я плакала, что тебя нет со мной.
- Я это заметил. У тебя глаза красные и опухшие. Точно такие, какими они были, когда умер папа.
- У меня проблемы, - призналась сыну Рут, - но ты не беспокойся. Я с ними справлюсь.
Потом она зашла в комнату к Памеле. Девочка сидела в постели и делала записи в дневнике.
- Кажется, ты получила удовольствие от поездки? - спросила Рут, присаживаясь на заваленную мягкими игрушками кровать.
- Огромное, - улыбнулась Памела. - И все-таки дома лучше. А чем ты занималась все это время, мамочка?
- Это длинная история, - уклончиво ответила Рут, целуя дочь в щеку. - Расскажу в другой раз.
Выключив свет, она вышла из комнаты. В коридоре Рут невольно ощупала живот. Если ей на самом деле предстоит подарить детям сестренку, как предсказал Остин, то рано или поздно она должна будет рассказать им обо всем, что с ней произошло.
8
Рут прождала целую неделю, но от Хэнка не было ни слуху ни духу. В конце концов, не выдержав, она позвонила родителям Остина, чтобы узнать адрес и номер телефона фирмы Кэнон.
Договорившись с миссис Петерсон, что та присмотрит за детьми, Рут села в машину и направилась в город.
Фирма Хэнка располагалась на девятнадцатом этаже недавно отстроенного небоскреба. Сделав глубокий вдох, как перед прыжком в холодную воду, Рут вошла в лифт и нажала кнопку.
Симпатичная молодая сотрудница приветливо поздоровалась с посетительницей и спросила, кого она хочет видеть. От такого, казалось бы, естественного вопроса Рут снова почувствовала неловкость. Она собиралась выйти замуж за человека, адрес которого ей пришлось разыскивать через родителей первого мужа. Собравшись с духом, она назвала имя Хэнка и представилась сама.
Секретарь склонилась над переговорным устройством и сообщила боссу о посетительнице. Выслушав ответ, она подчеркнуто дружелюбно пригласила Рут пройти в кабинет.
Расправив плечи и вздернув подбородок, Рут вошла в просторное помещение, где за большим письменным столом работал с бумагами Хэнк. Как всегда, он был неотразим. Черные волосы поблёскивали на солнце, пробивавшемся сквозь шторы. Сняв пиджак, Хэнк остался в сшитой на заказ белоснежной сорочке и сером шелковом жилете.
- Рут? - Он вопросительно посмотрел на нее.
- Я почти не сплю по ночам, - пожаловалась она, опускаясь в стоявшее напротив стола большое кожаное кресло.
- Я тоже, - серьезно ответил он. Переплетя пальцы, Хэнк уперся локтями на стол и положил подбородок на руки.
- Ты, наверное, ждешь, чтобы я вернула тебе обручальное кольцо, - преодолевая робость, сказала Рут, - но я не сделаю этого, потому что люблю тебя. Такими чувствами, которые возникли между нами, грех разбрасываться.
Поднявшись с кресла, Хэнк подошел к окну и, встав к гостье спиной, глухо произнес:
- Считать тебя своей только для того, чтобы потом потерять, в тысячу раз больнее, чем не иметь вообще.
Каждое слово, казалось, обжигало ее сердце. Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, Рут подошла к Хэнку и прижалась щекой к его широкой спине.
- Хэнк, милый! Прошу тебя, давай съездим к моей подруге. Джина - психотерапевт. Она объяснит тебе, что я не сумасшедшая…
- Я вовсе не считаю тебя сумасшедшей. - Хэнк, повернувшись, обнял ее за плечи и привлек к себе. - Я только думаю, что ты еще полностью не рассталась с прошлым и мое присутствие лишь осложнит этот процесс.
Рут чувствовала, что никогда не сможет отказаться от Хэнка. Положив ладони на его гладко выбритые щеки, она предложила:
- Хорошо, пусть мы отложим свадьбу, но я не могу жить без тебя. Мы должны видеться. Ты должен быть частью моей жизни.
Прижав ее к себе, Хэнк положил подбородок на макушку головы Рут.
- Ты никогда не говорила, что я нужен тебе, - помолчав, сказал он.
- Милый, женщине не пристало признаваться в том, что ей безумно нужен один-единственный мужчина и она не может заснуть, не ощущая рядом его сильное тело; что для нее потерян день, который начался без поцелуя и признания в любви.
- А я готов кричать на всех перекрестках, что ты нужна мне. Я согласен быть тебе всего лишь другом, лишь бы не потерять совсем.
- Другом? - удивилась Рут. Конечно, она ценит мужскую дружбу, но еще больше ей хочется иметь Хэнка в качестве любовника.
- Да, дорогая, другом, - повторил тот. - Видишь ли, события развивались слишком быстро. Фактически мы познали близость раньше, чем успели познакомиться. Не могу избавиться от ощущения, что мы с тобой сначала легли в постель и только потом встретились. Давай станем на какое-то время просто друзьями, а там посмотрим. Секс вносит в отношения между мужчиной и женщиной слишком много эмоций и потому сильно осложняет их.
- Ты предлагаешь мне дружбу без секса?! - чувствуя, как покраснели ее щеки, воскликнула Рут. - То есть все, что было между нами, ничего для тебя не значит?
- По-моему, ты начиталась романов для женщин. Все гораздо проще, дорогая. Я люблю тебя и не хочу злоупотреблять твоими чувствами.
- Такой ответ все же лучше, чем ничего, - сказала Рут не столько Хэнку, сколько самой себе, освобождаясь от его объятий. Она не потеряла любимого мужчину, но и не вернула его.
Теперь они просто друзья.
Вместо того, чтобы вернуться домой, Рут свернула на автостраду и вскоре остановилась перед изящным, построенным в стиле "Тюдор" домом, принадлежащим родителям Остина. Дверь открыла Верджил, искренне обрадовавшаяся при виде невестки.
- Я боялась даже звонить тебе, - с улыбкой призналась Верджил. - Представляю, как ты была шокирована сувенирами, которые в таком количестве вручили тебе дети.
Верджил провела Рут в гостиную и предложила чаю, который в этом доме наливался в старинные и неизвестно как дожившие до наших дней чашки.
- Откуда у тебя, дорогая, такой прекрасный свежий загар? - поинтересовалась Верджил.
Рут смущенно потупилась. Конечно, она взрослый, самостоятельный человек, и Остина давно нет в живых, тем не менее ее почему-то не покидало ощущение, что она изменила мужу.
- Пока вы находились в Техасе, - сказала она наконец, - я слетала в Южную Африку. И после короткой паузы добавила: - С Хэнком Кэноном.
- Ах, вот как! - улыбнулась Верджил.
В ее улыбке не было осуждения. Только понимание.
А Рут вдруг разрыдалась. Она по-детски шмыгала носом, утираясь заботливо предложенными ей бумажными салфетками.
- Я так понимаю, ты влюбилась в этого парня, - с явным удовлетворением произнесла Верджил. - Ну что же, это просто замечательно.
- Вы действительно так думаете?
- Разумеется, - заверила ее свекровь. - Ты слишком долго была одна. Я рада, что избранником стал именно Хэнк. В любом случае мы будем считать тебя своей невесткой.
- Он хочет, чтобы мы были просто друзьями, так как считает, что я не готова начать новую жизнь.
- Что за глупость! - удивилась Верджил, наливая Рут чай. - Кто внушил ему такую странную мысль?
- Даже не знаю, как сказать вам, - неуверенно заерзала на стуле Рут.
- Очень просто. Открой рот и произнеси нужные слова, - предложила Верджил, всегда предпочитавшая идти к цели кратчайшим путем.
- Я несколько раз видела Остина. Я хочу сказать, после его смерти.
Надо отдать должное выдержке Верджил. Она не вскрикнула, не бросилась вызывать "скорую", а лишь недоуменно сдвинула брови и, немного помолчав, произнесла:
- Не могу сказать, что такие видения - обычная вещь.
- Вы правы, совсем необычная, но моя соседка утверждает, что не раз видела, как ее умерший муж чистил во дворе кормушки для птиц, - с жалкой улыбкой попыталась оправдаться Рут. - И моя подруга тоже уверяет, что это вовсе не духи, а мысленная проекция подсознательных переживаний. Как бы то ни было, но однажды Остин вмешался в наш разговор с Хэнком, и теперь тот думает, что я не готова начать новую жизнь. Целую неделю он не приходил и не звонил и вот предлагает, чтобы мы стали просто друзьями. - С трудом договорив до конца, Рут снова заплакала.
- Все утрясется, дорогая.
- Вы не считаете меня ненормальной, когда я говорю, что вижу Остина?
- Нет. Временами мне тоже казалось, что я вижу сына. Тот, кого любишь, становится частью твоего внутреннего мира, - грустно улыбнулась Верджил.
Рут хотелось рассказать еще и о темноволосой голубоглазой девочке, которая, по предсказанию Остина, должна у нее родиться, но подумала, что уже достаточно разбередила душу свекрови. К тому же, если все эти видения лишь результат ее воспаленного воображения, тогда вообще не о чем говорить.
- Спасибо. Вы очень меня поддержали.
- Почему бы тебе ни прийти вечером с детьми? Мы вместе поужинаем, а то я буду сегодня совсем одна, - предложила Верджил.
Рут решила, что свекор собирается играть с друзьями в гольф или уедет осматривать владения, расположенные в восточной части штата, и поэтому даже не поинтересовалась, отчего это вдруг Верджил остается одна.
- Конечно, мы с удовольствием приедем, охотно согласилась она.
- Вот и прекрасно. Жду вас в семь и, пожалуйста, оденься понаряднее.
Рут решила пойти на ужин в комбинезоне из замши и шелка, а сверху надеть легкий белый пиджак. Когда вместе с детьми она подъехала к дому Шерманов, то с удивлением увидела стоявший перед входом автомобиль Хэнка.
- Ура! Хэнк приехал! - закричал Тони, выскакивая из машины, как только она остановилась. Реакция Памелы была более сдержанной, но девочка тоже явно обрадовалась.
Только тут Рут поняла смысл слов, сказанных утром свекровью: "Оденься понаряднее".
- Мне сразу следовало догадаться, что вы что-то задумали, - с улыбкой ответила Рут на приветствие Верджил. - Как только я согласилась прийти, вы, наверное, сразу же позвонили Хэнку, не так ли?
- В общем-то да.
Поцеловав бабушку, внуки со всех ног кинулись к появившемуся в дверях Хэнку. На нем были серые брюки и голубой летний свитер. Когда Рут увидела его, ей показалось, что земля покачнулась, и она с трудом удержала равновесие.
- Привет, Рут!
- Здравствуй. - Она с трудом подавила желание поправить пиджак и пригладить волосы.
Оставляю вас одних, - объявила Верджил. - Мне надо положить цыплят на гриль.
Рут чувствовала себя так неловко, как если бы явилась непрошеной на вечеринку к малознакомым людям. Дети с нетерпением ждали, когда наконец Хэнк обратит на них внимание. Заметив это, он протянул им руки, которыми те с радостью завладели.
- Мы, пожалуй, прогуляемся к реке. Ты пойдешь с нами? - предложил он Рут.
- Я лучше останусь помочь Верджил на кухне, - придумала та отговорку.
Нервы ее были так натянуты, что хотелось побыть немного одной, чтобы прийти в себя.
- Я смотрю, ты оделась не просто для ужина, а для чего-то более торжественного, - заметил Хэнк, посмотрев на нее изучающим взглядом. С этими словами он вышел из дома вместе с детьми.
Немного подождав, Рут направилась во двор, где свекровь была занята приготовлением соуса к уже жарившимся на гриле цыплятам.
- А что же ты не пошла погулять со всеми? - пытливо взглянула на нее Верджил.
- Детям хочется, чтобы Хэнк какое-то время полностью принадлежал только им.
- Да, Остин был хорошим отцом, - с грустной улыбкой заметила Верджил, провожая взглядом удалявшиеся фигуры. - Неудивительно, что дети так тянутся к мужской ласке.
- У них есть бабушка с дедушкой и тетя, возразила Рут.
- Это не одно и то же, моя дорогая, - заметила свекровь, глядя ей прямо в глаза. - Детям нужен мужчина, который бы любил не только их самих, но обязательно их мать. По-моему, Хэнк от тебя без ума.
- Мне кажется, он сам еще не знает, чего хочет, - возразила Рут. - Во всяком случае, мне он сказал, что ему потребуется время, чтобы окончательно определиться.
- Возможно это так, но то, что он влюблен в тебя, не вызывает ни малейших сомнений.
Рут хотелось заплакать. Отчего их отношения с Хэнком такие сложные? Она вспомнила свой роман с Остином, который протекал легко и естественно, как дыхание.
Вспомнив, что она собиралась помочь Верджил, Рут хотела подойти к грилю, но свекровь остановила ее.
- Бога ради, не надо, - воскликнула она. - Еще испачкаешься!
Солнце уже начало садиться за горизонт, когда Хэнк в сопровождении детей, появился на заднем дворе. Не успел он приблизиться, а сердце Рут забилось как сумасшедшее, и она невольно подумала, что не может представить себе их отношения чисто дружескими.
К счастью, в течение всего обеда Памела и Тони болтали не закрывая рта, что освобождало Рут от необходимости поддерживать светскую беседу. Однако, как только они встали из-за стола, Верджил предложила детям помочь ей с посудой и на какое-то время они с Хэнком остались сидеть вдвоем за деревянным столиком, который смастерили когда-то Остин и его отец специально для таких вот ужинов на открытом воздухе.
Кажется, Верджил нарочно оставила нас наедине, - глядя на яркие, как звездное небо, огни города, произнесла Рут. Их колени соприкоснулись под столом, и Хэнк резко отодвинулся, как будто дотронулся до чего-то обжигающего.
Верджил очень добрая женщина и всегда старается помочь людям преодолеть возникшие между ними недоразумения.
Рут выпрямилась, переводя дыхание. Она занималась любовью с этим мужчиной в роскошной спальне его личного самолета, в хижине на острове, на полу собственной гостиной. Они были близки множество раз, и казалось, давно должны были стать близкими людьми. Почему же ей с ним до сих пор неловко?
- Спасибо, что уделил столько времени детям, - с трудом произнесла она. - Им так не хватает мужского внимания.
- Поверь, я делаю это не из вежливости, - тихо ответил Хэнк. Рут показалось, что он хотел взять ее за руку, но не решился. - Я люблю детей и всегда хотел, чтобы в доме постоянно звучали их голоса.
Рут подумала, не сказать ли Хэнку о своей гипотетической беременности, но в последний момент почему-то решила промолчать. Ее откровенные признания один раз уже завели в тупик их отношения. К тому же, как она ни любила Хэнка, как ни мечтала соединить свою жизнь с его, Рут не хотелось, чтобы этот шаг стал для него обременительным. Если Хэнк действительно хочет стать ее мужем, он должен сделать это добровольно, а не под нажимом обстоятельств.
- Пойдем в дом, - прервала она неловкое молчание. - Становится прохладно.
Закончились каникулы и дети снова стали ходить в школу. В первый же день учебы, проводив их до автобуса, Рут села в машину и поехала в аптеку. Она не осмелилась обратиться к ближайшему провизору, который хорошо знал ее лично, а направилась на поиски аптеки в соседнем районе. Но и там она появилась в темных очках, закрывавших половину лица и гарантирующих неузнаваемость.
Вернувшись домой, Рут немедленно открыла коробку и бросилась в ванную комнату, чтобы провести тест на беременность. Вся процедура заняла около двадцати минут, и результат оказался положительным.
Присев на край ванны, Рут задумалась, не зная, радоваться или огорчаться. Ее отношения с Хэнком, казалось, зашли в тупик, и никто не знал лучше ее, как тяжело растить ребенка одной.
Когда-то они с Остином планировали иметь не меньше четырех детей, но судьба распорядилась иначе.
Рут почувствовала острую необходимость поделиться с кем-нибудь своими сомнениями. Выбросив в мусорный контейнер пробирки и вымыв руки, она прошла в гостиную.
- Остин! - в тщетной надежде позвала она.
Молчание было ей ответом. Причесавшись, Рут быстро привела себя в порядок и выскочила на улицу. Через минуту она уже ехала по дороге, ведущей на кладбище, где был похоронен муж. Припарковавшись на стоянке, Рут не сразу вышла из машины, а долго сидела за рулем, вспоминая всю свою жизнь.
Наконец, собравшись с духом, она пошла к могиле, в которой вместе с Остином были похоронены его дедушка с бабушкой и брат, умерший подростком.
Убедившись, что за ней никто не наблюдает, Рут любовно дотронулась до мраморной плиты и только после этого опустилась на скамейку.
Прошло пять минут, десять, а она продолжала сидеть неподвижно, и слезы, не переставая, текли по ее щекам.