- А почему ты не хочешь, чтобы она приняла его обратно?
- Ни к чему это. Если он смог поступить так один раз, то и во второй, и в третий поступит так же. А она вряд ли сможет пройти через это еще раз. Просто в один прекрасный день она примет еще больше таблеток, и все будет кончено.
- Грэйс, как же ты цинична!
- Не называй цинизмом трезвый взгляд на жизнь. У нас, парикмахеров, на глазах разворачивается немало мелодрам. Каждый день к нам приходят страдающие женщины и пытаются с помощью прически и косметики вернуть себе чувство уверенности, а может, и своих мужчин. Им кажется, что они могут сохранить брак небольшой толикой лукавства и гораздо большей макияжа. И мы стараемся сделать их красивее, хотя часто это бывает невозможно.
- Господи, как это грустно!
- Прости. Ты позволишь мне закрасить эти седые волоски или… или ты предпочитаешь казаться старше своего возраста?
Пич засмеялась:
- Ах, хитрюга! Ты сможешь сделать меня моложе на двадцать лет?
- Я не Господь Бог. Для этого нужна пластическая операция.
- А ты считаешь, стоит?
- Я так не считаю, но если тебе когда-нибудь придет на ум сделать подтяжку, иди к врачу по имени Пьер Сенсини. Я видела много лиц после операции, но его работа - лучшая. Он единственный человек, которому бы я доверила кромсать свое лицо.
Грэйс почувствовала себя гораздо лучше. С каждым днем крепла ее решимость. Просмотрев регистрационную книгу и сделав несколько замечаний, она уладила неизбежные недоразумения, к счастью, мелкие. К четырем у нее разболелась голова, и у Евы тоже, поэтому они пообещали друг другу больше не злоупотреблять вином.
Грэйс попросила Рудольфа отвезти ее в торговый центр, где зашла в отель позвонить по междугороднему. Приготовив целую стопку монет, она набрала код Чикаго.
- Бланш, это Грэйс. Как поживаешь?
- Хорошо. Я получила твой чек на прошлой неделе. Спасибо, но не стоит этого делать.
- Когда ты ко мне приедешь?
- Ты ведь знаешь, я боюсь летать. Почему бы тебе не приехать самой? Ты могла бы увидеться с дочерью.
- Кейси в Калифорнии.
- Я этого не знала.
- Все произошло неожиданно. Послушай, Бланш, у меня будут дела в Чикаго, но сейчас я не могу об этом говорить. Ты не могла бы мне перезвонить домой, часов около десяти вечера по вашему времени?
- Хорошо, в десять по-нашему.
Первый пункт выполнен. Теперь у Грэйс будет алиби. Следующий этап - покупка одежды.
Когда в салоне уже никого не было, Грэйс вернулась туда с целой горой свертков, рассовав их по тайникам кабинета. Достав ножницы, щипцы и прочие принадлежности, Грэйс стала кромсать парики. Время летело незаметно. Неожиданно раздался звонок:
- Мама, ты вернешься к ужину? Все готово.
- Боже мой, уже половина восьмого. Я еду.
Заперев все в ящики, Грэйс смела волосы с пола и выбросила в мусорную корзину. Вскочив в машину, она попросила Рудольфа поторопиться.
- Кейси сказала, что ужин стынет. Надо поспешить.
Рудольф любил быструю езду, при этом вел машину плавно и с большим мастерством. Через пятнадцать минут они уже были дома.
- Мама, тетя Бланш у телефона, - сообщила ей Кейси.
Грэйс взяла трубку:
- Бланш, как приятно слышать твой голос. Как поживаешь?
- Грэйс, Кейси сказала мне о беременности.
Грэйс поняла, что Кейси держит трубку параллельного телефона:
- Ты все еще здесь, моя хорошая?
- Я только что говорила с тетей Бланш…
- Понимаю. Так как у тебя дела, Бланш?
- Я думала, девочка уже выросла и ты сможешь приехать.
- У тебя что-нибудь случилось?
- Ничего, кроме того, что мы никак не можем встретиться.
- На той неделе в Сент-Луисе состоится встреча парикмахеров. Я постараюсь подскочить туда на день или два, а потом взять отгул и поехать к тебе. Ладно?
- Может быть, и я подъеду, - вставила Кейси.
- Ты уверена, что в твоем положении стоит летать? - спросила Бланш.
- А что тут особенного? Я бы с удовольствием заглянула в университет.
- Мы обсудим это позже, Кейси. Бланш, мы все обсудим, и я тебе перезвоню.
Грэйс страшно разозлилась на Кейси. Как! Она хочет вернуться, чтобы встретиться с ним?! За ужином Грэйс решила расставить точки над i.
- Мне непонятно твое внезапное желание навестить Бланш.
- Мама, но она единственная родственница, которую я знаю.
- Ты видела ее всего однажды и то мельком в аэропорту и ни разу за все время, пока жила на восточном побережье, не заехала к ней. Правда в том, что ты хочешь встретиться с этим негодяем, втянувшим тебя в историю.
Грэйс решила резать с плеча, не заботясь о тактичности формулировок.
- Мама, это не твое дело!
- Нет, это мое дело. Это ты вернулась домой за помощью. Я не понимаю детей, которые сперва обращаются к родителям за помощью, а потом игнорируют их советы. Ты ничего о нем не знаешь, так? Он даже ни разу не позвонил тебе!
На мгновение Грэйс почувствовала вспышку ненависти к собственной дочери, ни разу не пожалевшей ее, к девочке, принесшей в ее жизнь столько боли и теперь толкающей ее на действия, которые могут погубить их обеих. Кейси внезапно побледнела как мел и, застыв, смотрела в тарелку. А Грэйс распалялась все больше:
- Он хотел отослать тебя подальше! Он не собирается разговаривать с женой, и ты это знаешь не хуже меня.
Кейси встала и шатаясь вышла из кухни.
- Кейси, вернись! Ты можешь уйти, от меня, но от правды не уйдешь!
Девушка не ответила. Она медленно прошла в спальню и бросилась на кровать. Выглядела она совсем больной. Гнев Грэйс улетучился, оставив место лишь материнской жалости. Она села к дочери на кровать и погладила ее по голове.
- Кейси, ты хорошо себя чувствуешь?
В ответ только рыдания. В молчаливой безысходности, чувствуя себя виноватой во всем, Грэйс взяла холодную руку дочери.
- Мама, - выдавила из себя Кейси сквозь всхлипывания, - мне не хочется смотреть правде в глаза, но я знаю, что ты права. Он мне не звонит. Я поеду и узнаю, как обстоят дела.
- Кейси, еще можно сделать аборт.
- Я не хочу, мама. Я решила родить этого ребенка. Как ты не можешь понять, даже если я не смогу получить Джерри, его ребенка я все равно хочу. Он изменит свое отношение ко мне и решит, что нужен нам обоим, и мы будем здесь вместе ждать его рождения.
- Бог мой, Кейси, не надо так думать! Не надо посвящать жизнь бесплодному ожиданию того, что скорее всего никогда не случится.
- А разве ты, мама, по-другому жила? У нас с тобой так хорошо получалось жить вместе. Тебе повезло с работой. Ты занимаешься делом, которое любишь. Мы жили счастливо.
- Существует разница в том, как жила я и как собираешься жить ты. Ты закрываешь дверь перед новой любовью. Я этого не делала. Все эти годы я сохраняла надежду на то, что в один прекрасный день в мою жизнь войдет любовь, появится кто-то, кто будет обнимать меня по ночам. Этого не случилось, но это могло произойти.
- И у меня будет надежда, мама… надежда и воспоминания, как у тебя. Мы обе находили тепло и покой в памяти отца.
Слова дочери вновь вернули Грэйс к тому, что ей предстоит совершить. Джерри Кейси должен умереть, чтобы освободить сердце дочери. Только тогда она сумеет начать новую жизнь. Ведь до тех пор, пока Джерри жив, он будет терзать их обеих.
- Может быть, тебе стоит немного подождать, малышка. Если уж ты приготовилась ждать всю жизнь, несколько месяцев, безусловно, не в счет. Он знает, где ты находишься. Позвони ему и поговори. Твое внезапное появление может показаться ему навязчивым, будто ты собираешься надавить на него или загнать в ловушку.
- Наверное, ты права. Так я его только напугаю.
Кейси встала и пошла на кухню.
- Пойдем, мама, я умираю от голода.
Грэйс невидящим взглядом уставилась в тарелку. А Кейси принялась есть.
Глава 23
Я даже собираюсь направить его по почте
Дорогая Пич!
Только что от меня уехала доктор Сабатини, и я сразу села за письменный стол, чтобы поделиться с тобой радостью. Впервые за много недель я почувствовала себя хорошо. Хорошо - это, наверное, слишком громко сказано, но, во всяком случае, не так мерзко, как обычно. Впервые я смогла произнести вслух, что Джим оставил меня, хотя мальчикам я уже об этом писала. Я обещала доктору заставить себя написать письмо кому-то не из нашей семьи и вот пишу. Я даже собираюсь отправить его по почте, что вообще-то делаю нечасто.
Не могу найти слова благодарности за то, что ты привела ко мне Кристину. Она умная, интеллигентная, добрая и тактичная женщина. И ты такая же.
Сегодня мы прогулялись с ней по саду вокруг дома. Она радуется моим успехам, и вскоре я, наверное, смогу сесть за руль, чтобы подъехать к ней в офис. Это будет не просто, но я смогу.
Хорошенько посмотрев на себя в зеркало, я обнаружила, что стала настоящей ведьмой. Поэтому сейчас я собираюсь вымыть и уложить волосы. Пока они будут сохнуть, я вычищу кухню и приготовлю сладкое к приходу Кристины Сабатини.
Еще раз благодарю тебя, моя дорогая подружка. Желаю прекрасно провести время с сыном.
Любящая тебя Лаура.
Глава 24
Жена по совместительству
Время приближалось к полуночи, а Кирк все не звонил. Весь вечер Мэгги старалась занять себя набросками интерьера, но не могла сосредоточиться. Наконец телефон затрезвонил, и Мэгги сразу схватила трубку, но это оказалась дочь.
- Энджи, так приятно услышать твой голос… Как у тебя дела?
- Я обижаюсь на тебя. Вот уже неделю от тебя не было письма. Что случилось?
- Ну, я просто следую твоей линии поведения. Ты-то вообще ни разу не написала.
- Но я ведь звоню, не так ли?
- Да, довольно регулярно. Эй, а ты монетку не забыла опустить?
- Черт, забыла!
- Следи за речью. Может, у вас так принято, но у нас все еще считается неприличным.
- Мамочка, ты у меня страшно старомодная.
- Не такая, как ты можешь подумать. Ну, рассказывай, Энджи, как учеба?
Больше десяти минут Мэгги слушала излияния дочери о профессорах, об экзаменах, пока наконец сумела вставить несколько слов о Нью-Йорке, о Белинде Корнуол, о доме в Малибу.
- Мама, да это же грандиозно! Папа, должно быть, страшно тобой гордится.
- Увы, нет. Похоже, он сердит на меня, как и ты. Папа собрался в Японию и хочет, чтобы я бросила работу и ехала с ним.
- Что за глупость!
- И ты тоже так считаешь?
- Мама, и что ты намерена делать?
- Работать. Тебя рядом нет, заняться нечем. Не могу же я целыми днями играть в бридж и гольф.
- Папа поймет, что ты была права. Дай ему только привыкнуть к этой мысли. Мама, у нас тут собирается компания горнолыжников. Не будете ли вы с папой против, если я поеду на каникулы в горы?
- Я должна дать ответ прямо сейчас?
- Да. Надо быстрее заплатить за путевку.
- Сколько?
- Сто долларов. Но мне еще нужно новое лыжное снаряжение. Не то на своем старом запросто могу сломать ногу.
- Хорошо, я поговорю с отцом…
Мэгги поймала себя на том, что продолжает мыслить прежними категориями. Зачем ей спрашивать у Кирка денег, когда она уже сама их зарабатывает?
- Хорошо, езжай. Я велю перевести немного денег на твой счет. Сколько тебе надо?
Энджи даже растерялась. Так легко оказалось выпросить желаемое!
- Спасибо… Можно, я посчитаю и тебе перезвоню?
- Не стоит. Я переведу на твой счет тысячу долларов. Только смотри не промотай их сразу.
- Ого! Спасибо. Я поеду на распродажу лыжной экипировки в Сан-Франциско. Может быть, мне удастся там же продать свою.
- Прекрасная мысль! Рада была с тобой поговорить. Звони почаще. Пока.
Вскоре раздался еще один звонок.
- Кирк? - спросила Мэгги, хватая трубку.
- Как ты догадалась?
- Я весь вечер ждала твоего звонка. Как Сан-Франциско?
- Холодно и пить приходится слишком много. Эти японцы явно полюбили вечеринки.
- А в остальном?
- Пока нормально, но более точно буду знать, только пообщавшись с ребятами в Токио.
- Кирк, мне страшно хочется поехать с тобой… Правда… Но я не могу, мой милый. У меня работа, и я хочу ее сделать, это очень интересно и очень важно для меня.
- Эта работа становится для тебя важнее всего остального.
- Это неправда. Я люблю тебя. Вы с Энджи всегда будете для меня важнее всего другого… Но почему я должна выбирать? Ты никогда не выбирал между мной и работой.
- Это другое дело. Я работал для вас. Я должен был содержать семью. А у тебя нет такой необходимости.
Кирк стал говорить громче и резче, и Мэгги поняла, что урезонить его не удастся, раз уж он закусил удила.
- Дорогой мой, уже поздно. Ты устал, и у меня нет настроения ссориться. Ты сумеешь подъехать домой на один-два дня перед отъездом в Японию?
- Нет, не смогу. Да и в любом случае ты слишком занята. Кстати, у тебя не будет незапланированных полетов в Нью-Йорк?
- Не будет. - Мэгги начинало раздражать его детское упрямство. - Тогда возникли совершенно особые обстоятельства, и если бы ты дал мне возможность все объяснить, то понял бы. Мы с тобой не разговаривали уже несколько дней. Зачем ты ведешь себя подобным образом?
- Я? По-моему, это ты ведешь себя странно. Я делаю то, что делал всегда. Это ты вообразила, что стала одной из этих миллионерш. Так вот знай, ты не из их круга! Они всего лишь используют тебя, и когда выжмут все, что хотят, просто забудут, как тебя зовут.
- Я и не жду другого! Я прекрасно понимаю, что я работник, а они мои наниматели. Это у тебя глаза настолько застит зависть, что ты не можешь смотреть на вещи спокойно и трезво.
- Я не завидую! Почему я должен завидовать? Я просто не хочу, чтобы моя жена вела себя как дура, обслуживая заевшихся паразитов.
- Кирк, ты можешь понять наконец, что я получаю деньги, выполняя заказ, как и ты сейчас выполняешь заказ японцев?
- А ты можешь понять наконец, что мне не нужны твои проклятые деньги? Я зарабатываю достаточно для всех нас. Ты когда-нибудь страдала из-за того, что тебе или Энджи чего-нибудь не хватало?
- Нет, ты прекрасный муж и отец. Ты прекрасно справлялся с ролью кормильца. Мне не нужны деньги. Мне нужна интересная работа. Я должна чувствовать, что делаю нечто полезное.
- Разве не достаточно чувствовать себя моей женой?
- Нет, Кирк. - Мэгги исчерпала весь запас терпения. - Когда ты улетаешь в Токио?
- Послезавтра. Если ты передумаешь, позвони мне. Я в "Стэнфорде".
- Я не изменю своего решения. И сколько ты там пробудешь?
- Не знаю. Я сообщу.
Разговор окончился. Мэгги трясло как при ознобе. Самый близкий человек отказывался ее понимать. Зябко потирая руки, она спустилась в кладовку, сняла с вешалки старый халат Кирка, надела поверх ночной рубашки, крепко завернулась в него, а затем легла в постель и съежилась под одеялом.
Всю ночь она думала над сложившейся ситуацией. Вспоминая прожитые годы, на рассвете Мэгги приняла решение. Двадцать лет - слишком большой капитал, чтобы вот так просто потерять его. Всю жизнь она строила под Кирка, при всей ее самонадеянности и эгоизме он был ей нужен. Наверное, муж любил ее. Иначе он не был бы так задет. И вряд ли что-нибудь в мире стоит того, чтобы разрушить их брак. Утром она все объяснит Кирку, а пока можно уснуть.
Мэгги проснулась в восемь. Голова болела, тело ныло под тяжестью тяжелого махрового халата и одеяла. Душ помог немного прийти в себя. Ди приехала, когда Мэгги пила кофе.
- Ди, попробуй дозвониться до Кирка. Он в отеле "Стэнфонд" в Сан-Франциско. И еще, пока я не забыла: переведи на счет Энджи тысячу долларов.
- Переэкзаменовка?
- Нет, всего лишь маленькое поощрение за то, что она такая хорошая дочка.
- Я бы сказала, ей повезло с родителями.
Через девять минут Ди просигналила, что дозвонилась, и Мэгги взяла трубку:
- Кирк?
- Да, это я.
- Милый, я хотела тебе сказать, что я решила прекратить бизнес дизайнера… если ты действительно этого хочешь.
- Как это ты решилась? - с ехидцей в голосе спросил Кирк.
- Не хотелось, чтобы ты подумал, будто стал мне безразличен. Я люблю тебя, и ты нужен мне больше, чем кто-нибудь или что-нибудь.
- Так ты поедешь со мной в Японию? Чудно, сейчас перезвоню в офис…
- Подожди, Кирк… Я согласилась сделать эту работу для Белинды, дала ей слово. Дай мне только закончить, это будет последней моей работой. Я уже дала задаток Ди за следующий месяц.
- Ты ничего не решила, Мэгги. Ты просто отложила решение на потом. Одно из двух: или ты едешь, или нет.
- Прошу тебя, Кирк, два месяца… Неужели так много для тебя?
- Мэгги, не строй из себя ребенка. Ты надеешься, что я привыкну к тому, что то время, которое ты должна проводить со мной, теперь ты будешь тратить на свои бирюльки? Думаешь, я привыкну к твоим поздним возвращениям и срочным поездкам?.. Но этого не будет. Мне это претит. Последние два месяца я видел жену только в постели и то настолько уставшую, что… Мне не нужна жена по совместительству.
- Очень жаль, Кирк.
Слезы, сдерживаемые всю ночь, потекли по лицу. Говорить Мэгги была не в состоянии.
- Послушай, - сказал Кирк наконец, - это не телефонный разговор. Через пару недель я приеду домой. Тогда и поговорим.
На него всегда действовали ее слезы, хотя она и старалась не слишком часто пускать в ход это оружие.
- До свидания, милая, - сказал он, так и не расслышав из-за рыданий ее ответа.
Глава 25
Прикосновение женщины
Вертолет поднял ее над долиной Напы, и Пич вновь, как всегда в этом краю, испытала чувство обновления. Быть может, потому, что это место очень нравилось детям. Здесь они обретали ту свободу, которой всегда не хватает ребятам, выросшим в городе. Стив обычно просил остаться здесь подольше, когда семья собиралась уезжать, и именно по его настоянию Дрейк открыл здесь винодельный завод. Из сочного винограда, росшего в солнечной долине, получалось чудесное вино.
Однако сердце Дрейка принадлежало городу. Он мог чувствовать себя спокойно, только когда находился в центре финансовых операций. Деревенская жизнь занимала его лишь время от времени, и винодельня не была в числе его главных интересов. Поскольку виноделие требовало немалых капитальных вложений, до сих пор приходилось больше вкладывать, чем получать, но Дрейк все же не спешил расстаться со своей собственностью, зная, как много это значит для сына.