- Любовь моя, потом я куплю тебе кольцо с еще большим бриллиантом. Мне кажется, что камень меньше чем в десять карат дарить такой красавице просто неприлично. - С этими словами он обнял Китти и взглянул в ее глаза, полные восхищения и восторга. - Пич, моя любовь, я буду тебя лелеять все годы, что отпустил мне Господь. Тебе больше ничего и никого не придется бояться.
Китти было так хорошо и так уютно в его сильных руках. Он был самым удивительным мужчиной из всех живущих на земле, и она не могла поверить, что из всех женщин на земле Дрейк выбрал именно ее. Китти казалось, что все происходящее только снится.
- Любишь ли ты меня, Пич?
Да где же найти слова, чтобы выразить свои чувства?
- Я люблю тебя больше жизни, - прошептала она.
Дрейк нежно поцеловал ее, с трудом сдерживая охватившую его страсть. У них впереди будет достаточно времени. Он не хотел бы испугать Китти, слишком горькой была память об их первой брачной ночи с Мэри и той эмоциональной травме, которую она получила тогда. Теперь Дрейк уже не тот пылкий неопытный юнец, и он научит Китти получать такое же наслаждение от секса, какое испытывает он сам. И Дрейк Малони будет и в этом браке верен своей избраннице.
Тремя неделями позже в Сент-Луисе в присутствии Грэйс Гейбл, Хейзел, Анны, Хелен, всех маленьких учениц балетной школы, а также многочисленной толпы зевак и представителей прессы Китти О'Хара стала Пич Малони.
Глава 4
Мэгги
Мэгги посмотрела на спящего Кирка, и на душе у нее потеплело. Закрыв глаза, она погладила его по спине, желая в эту минуту лишь одного: чтобы это длилось вечно. "Делить с любимым постель - вот что самое приятное в замужестве", - думала она, погружаясь в мягкую полудрему. Еще два месяца, и они отпразднуют двадцатилетний юбилей совместной жизни. "Двадцать лет… двадцать раз по триста шестьдесят пять… это будет семь тысяч триста ночей", - подсчитывала Мэгги в полусне. Невозможная цифра! Выходит, она провела в одной постели с этим человеком не меньше шестидесяти тысяч часов… спала с ним, занималась с ним любовью, утешала его и была утешаема им. Сколько из них проникнуты злостью или раздражением? Совсем немного, и если порой они засыпали в ссоре, то утром тучи рассеивались и наступал мир, потому что оба умели примирить противоречия своих характеров и находить компромиссы.
Но эта ночь была особенной.
Мэгги отвернулась, прижавшись к нему спиной, и Кирк заворочался. Старые часы в холле пробили шесть. Очень рано. Почему именно сегодня она так рано проснулась? Обычно Кирк вставал намного раньше Мэгги и часто раздражался на ее способность спать допоздна.
Сегодня, однако, все было по-другому. До рассвета далеко, и самое время еще поспать. Но увы! Не так просто отключить сознание.
Мэгги зарылась лицом в подушку. Господи, почему она так боялась ему рассказать? И это после двадцати лет, прожитых вместе! Ведь они привыкли делить друг с другом все, так почему же всего лишь одна замечательная новость поставила перед ней такую неразрешимую дилемму? Потому что Мэгги знала, что это выбьет мужа из колеи и лишит ее возможности самой контролировать ситуацию.
Она снова перевернулась в постели и обхватила его руками за талию, уткнувшись ему в затылок: "За двадцать лет мы так привыкли к интимным прикосновениям, и тем не менее я до сих помню, как это было у нас в первый раз".
Мэгги росла лишенная физической ласки. Отец был холодным жестким человеком. Он редко целовал ее и ласкал, даже когда она была ребенком. Мама, хотя и была женщиной ласковой, постоянно металась между готовкой, уборкой и стиркой. И она никогда не подходила погладить дочь по головке, пока та сама не прижималась к маминым коленям.
Кирк помог ей открыть волшебный мир чувственности. А как приятно было ласкать и тормошить малышку-дочь. Поцелуи и ласки Мэгги мгновенно излечивали боль и обиды ребенка.
…Кирк взглянул на электронные часы.
- Всего пять минут седьмого. Как ты смогла проснуться в такую рань?
- Мне не стоило пить кофе на ночь, - солгала Мэгги.
Он стал нежно ласкать ее, пальцу его легко скользили вверх и вниз, затем все ниже и ниже, пока не достигли теплой ложбинки между бедрами. Приподняв волосы на затылке, он поцеловал ее шею, плечи, медленно провел губами по ее векам, губам…
Прошли минуты, и в тот момент, когда он почувствовал, что ее наслаждение вот-вот достигнет апогея, наступил пик и у него. Он обнял Мэгги, прижавшись лицом к ее груди:
- Да… Ты была прекрасна. Хочу, чтобы ты все время просыпалась пораньше.
- Ты же знаешь, что я поздняя пташка и не могу заснуть, как ты, под телевизор.
Привычка засиживаться допоздна была у нее с давних пор, она любила шить, и Мэгги не нравилось, когда кто-нибудь мешал ей, вот и приходилось выкраивать для себя время ночью.
- Что у тебя сегодня за планы? - спросил он.
- Я собираюсь много думать, мне предстоит принять серьезное решение.
- В чем дело, проясни?
Скорее всего он слушал ее вполуха, но Мэгги решила сказать все до конца. На этот раз она заставит Кирка отнестись к ее работе вполне серьезно и с уважением.
- Вдова Дрейка Малони попросила отделать ее новые апартаменты.
Теперь Мэгги была уверена, что муж - весь внимание.
- Ты что, меня разыгрываешь? А может, кто-нибудь решил над тобой подшутить?
- Нет, все совершенно серьезно. Она сама мне вчера позвонила.
- Где ты с ней познакомилась? Наверное, в супермаркете?
- Вовсе нет. - У Мэгги по спине пробежал холодок. Ей было неприятно то пренебрежение, с каким муж принял это известие. Она помедлила, подыскивая подходящие слова, понимая, как трудно будет противостоять его предубеждению. Предстоящая работа и без того немного пугала ее. - Меня порекомендовала Лаура. Джим был врачом Дрейка в последние месяцы его жизни.
- Он умер всего неделю назад. Похоже, вдова не тратит времени даром, проматывая деньги Дрейка.
- Это не совсем так, - запротестовала Мэгги, поняв, что муж уже готов защищать ее от всевозможных неприятностей, - она собирается уехать к дочери в Италию, видимо, на пару месяцев. Миссис Дрейк купила довольно большие апартаменты в одном из высотных зданий на Вилшире и хочет, чтобы через шестьдесят дней квартира была полностью отделана.
- Знает ли она, что у тебя нет специального образования? Знает ли, что до сих пор тебе никто ни цента не платил за помощь твоим так называемым друзьям в оформлении их домов?
- Ты знаешь, что я не стану лгать. Ей понравился дом Лауры, и она спросила, кто это сделал. Лаура сказала, что для меня это просто хобби… Я не нуждаюсь в деньгах…
- Это вне всяких сомнений. Я не желаю, чтобы ты зарабатывала деньги. Мне и так приходится ломать голову над тем, куда девать то, что я заработал в прошлом году.
- Но если я возьмусь за оформление, то заработаю определенную сумму, я бы сказала, довольно значительную сумму.
- Забудь об этом. Тем более что сейчас не время связывать себя какими-то обязательствами. Возможно, сработает японский проект и мне придется тут же выезжать, и ты, конечно, должна будешь поехать со мной.
- Что за поездка? Ты впервые упоминаешь о ней.
- Да нет, это давнее дело. Я говорил тебе.
- Тогда непонятно, когда сработает этот твой проект. Может, еще годы пройдут.
Кирк чувствовал досаду. Он понимал, что жена права, но не собирался сдавать позиции.
- Забудь об этом звонке, моя хорошая. У тебя и так полно хлопот дома. Я не хочу, чтобы ты работала на какую-то богатую ведьму, которая будет считать тебя своей собственностью.
Мэгги подавила желание ответить, что она не является и его собственностью тоже. Вместо этого довольно мягко сказала:
- Кирк, может, Малони и богата, но ведьмой ее никак не назовешь. Я говорила с ней по телефону, и она показалась мне довольно приятной женщиной. Передо мной открывается блестящая перспектива. Разве тебе не знакомо радостное возбуждение перед получением действительно интересного заказа? Ведь мне предлагают работу, которую я просто обожаю.
- Но я не могу принять твоих объяснений. Эта женщина достаточно богата, чтобы нанять любого высокооплачиваемого дизайнера. Почему она выбрала тебя?
- Благодарю, милый, за откровенность. Я понимаю, что тебе трудно в это поверить, но она хочет, чтобы ее дом не был похож ни на один другой… И не желает, чтобы в оформлении ее новых апартаментов принимал участите тот, кто уже делал подобную работу в домах ее друзей. Поверь, дорогой, вдова очень замкнутый человек, и ей не хочется, чтобы кто-то был в курсе того, что она делает.
Кирк понял, что его партия проиграна, и решил ретироваться - по возможности красиво.
- Ну ладно, ладно, раз уж ты забила этим голову… - Он встал и отправился в ванную.
Но у Мэгги осталось чувство неудовлетворенности от разговора с мужем. Она хотела вытащить из Кирка согласие на изменение их привычного распорядка. Однако, зная его много лет, понимала, что ни за завтраком, ни тем более за чтением "Таймс" его отвлекать нельзя, если, конечно, не хочешь нарваться на грубость. Ну что же, придется считать разговор оконченным. Пока.
Глава 5
Изумительная Грэйс
- Вам звонят, Грэйс. На линии Малони. Я сказал, что вы заняты, но она настаивает…
- Гэри, вам должно быть известно, что на ее звонки я отвечаю всегда, как бы ни была занята.
Очень стройная, элегантно одетая женщина жестом показала своему сотруднику, что просит его выйти из офиса, и взяла трубку.
- Добро пожаловать домой, путешественница. Как вам Италия?
- Италия прекрасна, как всегда, - ответила Пич. - Могу ли я попросить тебя о большом одолжении, Грэйс?
- Все, чем могу.
- Мне очень нужно привести в порядок голову именно сегодня. Понимаю, что должна была сообщить обо всем заранее, но действительно это очень важно. Сегодня вечером у меня будет встреча с людьми, которым Дрейк доверил распоряжаться моим состоянием, и я должна чувствовать себя очень уверенно.
Грэйс колебалась лишь секунду:
- Когда именно я должна подъехать?
- К трем. Голову я вымою сама. Ты знаешь, где находится моя новая квартира?
- Да, я подъеду.
Грэйс опустила трубку. Черт возьми, она не сможет встретить в аэропорту дочь! Но Кейси должна ее понять. Она ведь знает об обещании, которое Грэйс дала Дрейку.
Парикмахерский салон "Изумительная Грэйс" был одним из самых респектабельных в Лос-Анджелесе. Его посещали самые богатые мужчины и женщины, а весь персонал одевался у Алана Гастина на Беверли-Хиллз.
Грэйс вызвала в кабинет Еву. В комнату вошла привлекательная женщина в обтягивающих белых лосинах и шелковой блузе навыпуск, схваченной у талии поясом.
- Ева, у тебя ничего особенного на сегодня не запланировано?
- Я должна была причесать Джилли Джордан, но ее управляющий только что отменил заказ. Она, похоже, дала отставку какой-то заменимости, сказала, что слишком хороша для того, чтобы принести себя в жертву этому мужчине.
- Ты хочешь сказать, что она бросает первой? И кто ее новый герой?
- Она не сообщила мне имя этого баловня судьбы. Хотя обо всех говорила захлебываясь, как они ее тискали… Иногда мне кажется, что она испытывает оргазм от одного только рассказа о своих похождениях. Однако последние пару недель Джилли выглядела очень подавленной и была странно молчалива.
- Ева, ты не будешь возражать, если я попрошу тебя забрать из аэропорта Кейси? Она прилетает местным рейсом. Вылет из Чикаго в половине четвертого дня.
- Но, Грэйс, ты не виделась с ней несколько месяцев.
- Я не могу. Только что позвонила Пич Малони.
- Вот так незадача! Но ты же знаешь, миссис Малони всегда тебя поймет. Давай я пойду вместо тебя.
- Нет, я обещала Дрейку…
- Дрейка больше нет. Я приеду к ней и объясню…
- Ничего не надо объяснять. Его смерть ничего не меняет.
- Хорошо, хорошо, пусть Гэри расчехлит ножницы и займется группой японских туристов.
- У него на руках дерматит от перекиси.
- Мне очень жаль, так вели ему носить резиновые перчатки. Ты нянчишься с ним как с ребенком.
- Ева, кто из нас ведет дело, ты или я?
- Извини, мне казалось, что я здесь уже так давно, что… А как насчет повышения?
- Я прибавила тебе зарплату в прошлом месяце.
Грэйс улыбнулась. Она испытывала к этой милой, доброй женщине самые теплые чувства. Они были знакомы давно. Ева несколько раз делала попытки завести собственное дело, но ничего не получалось, и возвращалась обратно. Ей нравились красивая обстановка салона, нарядная униформа и возможность общения с голливудскими знаменитостями.
Грэйс, однако, со всеми клиентами вела себя с должной долей уважения и понимания, и каждый, кто работал под ее руководством, должен был усвоить именно эту манеру общения с клиентами, в противном случае с ним расставались.
Грэйс пригласила Гэри в кабинет, объяснила, что он должен будет остаться после обеда, и была крайне удивлена его негодованием.
- Вы же знаете, что я не могу, - начал он.
Но Грэйс всего лишь на секунду задержала взгляд на его мужских достоинствах. Этот прием всегда заставлял Гэри нервничать, возможно потому, что содержимое брюк было гораздо меньше, чем можно было ожидать. Он был удивительно красив и обаятелен, клиентки души в нем не чаяли, и многие делали попытку узнать побольше об этой части его тела, и их неизменно ждало разочарование. Гэри был не просто своим парнем, но еще и осторожным дипломатом.
- Возникла неотложная необходимость, Гэри. Прости меня, но мне пришлось попросить Еву забрать Кейси. Ты можешь работать в резиновых перчатках. И потом, клиентами будут японские туристы, а они, как правило, не красят волосы.
Тон его сразу изменился:
- Японцы? Что может быть лучше? Они умеют тратить деньги.
- Хорошо, но не переходи границ.
Гэри ушел, и Грэйс откинулась в удобном кожаном кресле, присланном из Италии. Стены были обиты светло-серым материалом, по фактуре напоминавшем замшу, и украшены многочисленными портретами кинозвезд - самых знаменитых клиентов салона. Здесь Грэйс окружил мир ее девичьих амбиций, веселого беззаботного счастья, мир победителей. Краснощекая простушка из Иллинойса стала самым известным парикмахером в этой столице грез. Но для того, чтобы подняться так высоко, ей пришлось много работать. Надо было поднимать дочь, ставшую сейчас профессором английской словесности в Иллинойсском университете, и никому Грэйс ничего не была должна, кроме Дрейка и Пич Малони. Но этот долг останется неоплатным. Если бы ей не встретился Дрейк Малони, одному Богу известно, что случилось бы с Грэйс и ее ребенком.
Холодным снежным вечером в Чэмпэйне после закрытия кафе Джерри Кейси пригласил ее прокатиться в своем "понтиаке". Он провел в кафе весь вечер вместе со своими братьями, и Грэйс была покорена его сильной, крепкой фигурой и тем особенным обаянием, каким обладают рыжеволосые мужчины. Джерри был единственным парнем в Иллинойсском университете, у кого всю зиму сохранялся загар.
Грэйс вечерами работала в кафе, чтобы платить за учебу. Маленькая бакалейная лавка в Маунт-Верноне, штат Иллинойс, позволяла ее отцу лишь еле-еле сводить концы с концами. Две старшие сестры окончили парикмахерские курсы и уехали на заработки в Чикаго, но Грэйс всегда училась блестяще и надеялась стать учительницей в школе.
В тот вечер, когда Джерри пригласил ее покататься, она колебалась с ответом всего минуту. У него была не слишком лестная репутация парня, быстро заводящего знакомства и легко расстающегося с очередной поклонницей, но Грэйс его почему-то не боялась. У Грэйс была пышная грудь, и она давно уже привыкла к приставаниям молодых людей. Но Джерри вел себя с ней по-другому, никогда не распускал руки и не пожирал глазами ее грудь, по крайней мере не делал этого слишком явно. Говорил он уважительно, Грэйс ни разу не слышала от него сальностей. И еще он был хорош собой.
Шел сильный снег, общежитие находилось далеко от кафе, и она приняла приглашение Джерри и пошла в гардеробную за пальто. Он помог ей сесть в машину и сразу включил двигатель, печку и радио. Тони Беннетти пел "Это все ты". Грэйс дрожала от холода и возбуждения. Джерри достал с заднего сиденья меховой плед и укрыл ее, бережно подоткнув мех под бедра.
- Вот так ты быстрее согреешься, - сказал он.
- Спасибо, мне и так тепло, - ответила она, - и потом, до общежития не так далеко ехать.
- А ты туда очень торопишься? - спросил Джерри.
- Как сказать… Вообще-то не очень.
- Ну вот и хорошо. Тогда мы сможем поговорить. Я долго ждал подходящего случая.
- Ты ждал?
- Я хочу сказать, что мне не нравится, как эти парни о тебе отзываются, все их замечания. - Он переключил передачу и медленно отстегнул ремень безопасности.
- Правда? - несколько смущенно спросила она.
- Я считаю, что гадко так говорить о… ну как сказать, ну, о твоем бюсте.
Несмотря на холод, лицо Грэйс будто обожгло. Она всегда стеснялась размера своей груди и старалась одеваться так, чтобы сделать эту часть тела наименее заметной.
- Думаю, что ты к ним привыкла, но меня это приводит в бешенство, и я им сказал, что думаю. Женщина представляет из себя нечто большее, чем пара толстых сисек.
- Я вовсе не привыкла к этим замечаниям и едва сдерживаюсь, когда слышу что-то подобное. Мне всегда бывает очень обидно.
Они медленно ехали по тихой заснеженной улице, разговаривая о занятиях, о людях, о музыке. Грэйс поразило, как много у них общего, и она даже не заметила, как он остановил машину, повернулся к ней лицом, внимательно ловя каждое ее слово. Словно со стороны она услышала свой голос, доверяющий ему свои тайные мысли, с какими она не могла поделиться ни с одним человеком.
Рука его скользнула по ее плечу, и они сели поближе друг к другу. Так было теплее. Когда Джерри наконец стал целовать Грэйс, ей было так приятно, что даже не хотелось его останавливать. Прошло совсем немного времени, и она почувствовала его руку под юбкой. Другие ребята первым делом всегда трогали ее грудь, и она сразу пресекала дальнейшие попытки. Джерри оказался мудрее, оставив в покое все, что было выше талии, и напрямую направился к заветной цели. Грэйс уже была доведена до той степени, при которой его прикосновения были желанными, и когда она развела ноги, пропуская его руку, Джерри знал, что контролирует ситуацию.