- Существует такое понятие, как дисциплина. Самовольный уход из дома абсолютно недопустим, - заявил ей Винченцо. - Поэтому либо ты беспрекословно выполняешь все мои требования, либо мы расстаемся, и ты прямо завтра с утра отправляешься туда, откуда приехал.
Франческу не устраивали оба варианта, но пребывание в Алерпо все же было меньшим из двух зол, так что, скрепя сердце, она все же согласилась с требованием своего начальника. Ведь вопрос с женитьбой братьев так и оставался открытым. К своему глубочайшему сожалению, девушка за все время пребывания в их доме Изабеллы не заметила ни малейших признаков симпатии между Санторо-младшим и дочерью полковника. И самое обидное, что вопрос о литературных вкусах потенциальной невесты также остался невыясненным. Но вот узнать отношение к ней Роберто и направить его мысли в нужную сторону Франческа решила сразу после ухода разозленного капитана Ферранте.
- Тино, на твой взгляд, Изабелла красивая? - поинтересовалась она.
- Мне сложно сказать. Я не люблю женщин, лгущих без особой причины, - неожиданно ответил он.
- Ну, причина, скорее всего есть, просто мы ее не знаем, - не согласился его брат.
- Что вы имеете в виду? - удивилась Франческа.
- Ее рассказ о Сангинетти, - ответил Роберто. - У нее так бегали глаза, что сразу стало понятно, что-то здесь нечисто. Только вот ума не приложу, зачем ей пытаться оболгать покойного.
- Возможно, она хотела вам понравиться, - высказала предположение Ческа. - Ведь всегда приятней считать, что ты убил мерзкую гадину, не так ли, капитан Санторо?
- Если хочешь знать, Чино, - мягко ответил Винченцо, - я до сих пор жалею, что не удержал тогда руку от смертельного удара. И мне не нужно одобрение подобного поступка от постороннего человека. К тому же, как мне кажется, дело совсем не в этом. Скорее всего, инорита Изабелла хочет обезопасить себя от последствий какой-то истории. В ее рассказе правда только то, что они знакомы, ко всему остальному относиться серьезно нельзя.
У Франчески вспыхнули надеждой глаза, ведь слова Санторо-старшего подтверждали то, что она сама чувствовала, но не могла выразить словами. Доброе имя покойного брата было очень важно для нее.
- Но ведь бегающие глаза не могут быть точным определением того, что человек лжет, - все же заметила она.
- Ой, Чино, там и кроме этого было много чего, поверь мне, начиная от более высокого, чем обычно, голоса и заканчивая характерными жестами, - заметил Роберто. - Я как раз спецкурс недавно сдавал по этой теме, так что Изабелла оказалась просто великолепной иллюстрацией к нему.
- Значит, ты можешь точно определить, когда человек лжет, - испуганно сказала Ческа, пытаясь припомнить, сколько раз за последнее время ей приходилось это делать.
- А ты вообще врать не умеешь, - припечатал ее Санторо-младший. - У тебя на лице всегда такая внутренняя борьба отражается, когда тебе предстоит говорить неправду, что мне становиться тебя жалко. Даже приходится приходить на помощь. Но твои мотивы хотя бы понятны.
- И какие у меня мотивы? - нервно поинтересовалась девушка.
- Свои мотивы ты знаешь лучше, чем я, - усмехнулся Роберто.
Глава 16
Ночью Франческе снились брат и бабушка. Покойная графиня, высокомерно поджимая губы, выговаривала за недопустимое поведение, роняющее честь семьи Сангинетти. Беннардо молчал, но смотрел с какой-то щемящей жалостью. Франческа проснулась рано утром в слезах, но долго не выходила из своего закутка при кухне, пытаясь осмыслить все происшедшее вчера. Почему Изабелле понадобилось врать? Девушка невольно подумала с симпатией о братьях Сангинетти, не поверивших во вчерашние россказни о подлом характере брата. Но почему, почему Беннардо напал со спины? Это ведь совершенно не соответствует его характеру, но, тем не менее, девушка теперь была убеждена, что Винченцо не обманывает в этом. А ведь ответ на свой вопрос она должна искать в столице, невольно подумалось Ческе. Возможно, что-то знают друзья брата или его девушка.
А в это время капитан Санторо был огорошен заявлением иноры Кавалли:
- Ваш брат плохо влияет на вашего ординарца, инор капитан. Вы бы дали ему указание, поменьше дело с ним иметь.
- И в чем это выражается? - несколько удивленно поинтересовался Винченцо.
- Они вчера договаривались в бордель пойти, - заявила кухарка. - Сами понимаете, это никак не могло быть идеей Чино. Он даже от инориты Изабеллы вчера шарахнулся, когда та его под ручку пыталась взять.
- Вы уверены насчет борделя? - Санторо-старший бросил уничижительный взгляд на брата, выражение лица которого было абсолютно непередаваемо.
- Да я своими ушами слышала!
- Как-то странно у вас уши работают, - язвительно сказал Роберто. - Избирательно.
- Что надо, то и слышат, - отрезала кухарка. - Скажете, не было этого разговора?
- Естественно.
- Инора Кавалли, можете быть свободны, - прервал их Винченцо. - Я непременно поговорю с братом прямо сейчас.
Кухарка бросила победный взгляд на Санторо-младшего и выплыла из комнаты. Роберто проводил ее взглядом, удивляясь в очередной раз, как такая объемная женщина может так легко двигаться.
- И как ты это объяснишь? - зло сказал ему Винченцо. - Чтобы ты не смел таскать Франческо по таким местам!
- Я начинаю понимать, почему Чино с таким восторгом на нее смотрит. Это же постоянный источник хорошего настроения, - ответил ему брат. - Сама выдвинула идею о том, что мы с Чино собираемся в бордель, сама себя убедила, а теперь еще и тебя пытается заставить поверить. Да я в столичные бордели не ходил, сам подумай, что мне понадобилось бы в таком заведении здесь?
- А что же тогда она такого слышала? - немного успокоился Санторо-старший.
- Да кто ее знает, - небрежно махнул рукой брат. - У нее воображение прямо пропорционально размерам. Успокойся ты, даже если бы мне пришла в голову дикая идея произвести осмотр здешних шлюх, уж Чино бы я с собой точно не потащил бы. Обещаю.
Тем не менее капитан Санторо решил все же довести дело до конца и встретил Франческу вопросом:
- Что за разговор имела в виду инора Кавалли, когда говорила о том, что в с Роберто собрались в бордель. Версию брата я слышал, теперь хочу выслушать тебя.
- Инора Кавалли сказала, что мне нельзя давать выходных, так как я тут же спущу все жалованье в борделе. Переубедить ее не удалось. А когда ваш брат предложил пойти в одно местечко поблизости, я в шутку спросил, не бордель ли это. Она это и услышала.
- И что же это за местечко, Роберто? - звенящим от ярости голосом поинтересовался Винченцо.
- Музей, - мрачно ответил ему брат. - Через две улицы отсюда есть музей орочьего быта. Это достаточно злачное местечко для выговора? Там ведь есть изображения орчанок - вдруг мы с Чино так возбудимся, что не сможем вести себя прилично и уроним твое достоинство.
- Ну извини, Тино, - успокаиваясь, сказал капитан Санторо. - Просто инора Кавалли была так убеждена в собственной правоте.
- Так в музей мы можем сходить? - язвительно поинтересовался его брат. - Франческо же требуется твое разрешение. Ты, кстати, вопрос с его жалованьем решил?
- Мне вчера не до этого было.
- Надо же, ему не до этого было, - возмутился Роберто. - А что ж тебе тогда есть дело до того, как Чино эти деньги будет тратить? И что тебя вообще так волнует вопрос нравственности твоего ординарца?
- Но ведь, как ты сам сейчас отметил, он мой ординарец, - невозмутимо ответил Винченцо. - Я несу ответственность за него, в том числе, и за его поведение. Но давайте, наконец, спокойно позавтракаем.
- А с музеем как будем решать?
- Сходим после обеда. Втроем.
- Не доверяешь нам, - полувопросительно сказал Роберто.
- Просто мне самому интересно, что же там выставляют. Я даже и не знал, что здесь такой музей есть.
- Дом - казарма, казарма - дом, - съехидничал брат.
- Просто у меня так рубец болел, что мне вообще ничего не хотелось, - возразил Винченцо. - А потом вы вот на голову свалились. И времени на осмотр местных достопримечательностей так и не появилось.
- Договорились, - великодушно сказал Роберто. - Мы возьмем тебя в музей. Не будем мешать тебе культурно расти.
- Для культурного роста одного музея мало, - заметил Винченцо.
- Может, здесь еще что-нибудь интересное есть, - предположила Франческа. - Выступления местных бардов, к примеру. Хотя, Роберто ведь не любит поэзию. А вы, капитан Санторо, как к ней относитесь?
- Он пишет стихи, - вместо капитана ответил его брат. - И если бы только писал, так он их еще и декламирует. Это было одной из причин, по которой я ненавижу поэзию.
- Не такие уж я плохие стихи пишу, - рассердился Санторо-старший.
- Я и не утверждаю, что плохие, - невозмутимо ответил Роберто. - Просто для меня невыносимо постоянно слушать одно и то же.
И тут Франческе пришло в голову, что, если инора Кавалли начнет декламировать капитану его собственные стихи, то он тогда точно должен благосклонно взглянуть на нее, поэтому она заинтересованно спросила:
- А вы не дадите почитать свои произведения, капитан Санторо?
Винченцо смутился. До сих пор желание ознакомиться с его стихотворениями выражала одна лишь Лаура, для нее и писалась большая часть. Показывать это другой девушке ему совершенно не хотелось. А вот после того, как он был направлен в Алерпо, капитан не написал ни одной строчки. Та внутренняя потребность, вдохновлявшая его душу на творчество, ушла и, казалось, безвозвратно.
- Тут у меня ничего нет, Франческо, - наконец ответил он.
- Жаль, - вздохнула девушка. Теперь придется подбирать что-то со стороны. - Но, может, вы нам почитаете по памяти?
- Вот я уеду отсюда, - вмешался Роберто. - И читайте сколько угодно. Хоть по памяти, хоть по книге, хоть вообще новые создавайте. У тебя, Чино, как со стихосложением?
- Никак, - рассмеялась девушка.
- Не представляешь, как меня это радует. Значит, не будешь завывать при уборке. Так, до обеда у нас уборка, разминка и поход к цирюльнику, после обеда - музей.
- Какой еще поход к цирюльнику? - напряглась девушка.
- У тебя абсолютно неуставная прическа, - ответил ей Роберто. - Ординарец моего брата должен не только вести себя прилично, но и выглядеть так же. Правильно, Ченцо? Так что давай деньги на стрижку, если уж ты жалование зажимаешь. Впрочем, если Чино согласится, я могу и просто побрить ему голову. Сам. Экономя твои деньги.
Франческа в ужасе смотрела на этого генератора идей. Она даже в страшном сне не могла представить себя с лысой головой. Если выбирать между лысиной и замужеством, то второе казалось ей намного привлекательнее. С бритвой ее не могла примирить даже мысль о том, что волосы отрастут, а муж уже никуда не денется.
- Я против, - твердо сказала она. - Я не буду состригать волосы.
- А как же устав? - вкрадчиво поинтересовался Роберто.
- Франческо не подписывал пока никаких бумаг, так что вполне может позволить себе неуставную прическу, - усмехнулся Винченцо. - И поскольку, как мне кажется, твоей энергии требуется выход, а принимать участия в уборке ты не будешь, то сходишь сегодня на рынок с инорой Кавалли. Она будет просто счастлива - ведь у тебя не будет возможности плохо влиять на моего ординарца.
Глава 17
Полковник Вальсекки хмуро смотрел на капитана Санторо. Начинать разговор он не торопился, и Винченцо уже несколько раз прошелся по всем своим промахам на новом месте службы, но ничего особенно страшного так и не припомнил.
- Эта девица, она точно Сангинетти? - наконец подал голос полковник.
- Вне всякого сомнения инор полковник.
- И что, она не пыталась на вас покушаться за все это время? - недоверчиво прищурился Вальсекки. - Девушка, воспитанная в традициях кровной мести? Мне с трудом в это верится.
- И тем не менее. У нее есть свои понятия о чести. Нападение исподтишка для нее, похоже, неприемлемо.
- Почему же в таком случае она остается в Алерпо?
- Я могу только строить предположения. Возможно, она хочет развить владение клинком до приличного уровня, а я кажусь ей подходящим учителем. А в последнее время мне кажется, что она хочет устроить нашу личную жизнь.
- Зачем ей это?
- Если бы она была согласна с выбором родителей, то не убежала бы от своего жениха, - усмехнулся капитан Санторо. - Кстати, с Роберто они великолепно ладят.
- Значит, никакой агрессии к окружающим она не проявляет? - уточнил полковник.
- Не проявляет, - подтвердил Винченцо. - А к чему этот разговор?
- Ко мне вчера дочь обратилась с просьбой. Выделить ей в охрану кого-нибудь из гарнизона. Впрочем, не кого-нибудь, а конкретно вашего ординарца.
- Мне не кажется, что Франческа сможет этим заниматься, - удивленно сказал капитан. - Кроме того, вашей дочери здесь ничего не угрожает.
- Если моя дочь вобьет себе что-нибудь в голову, то будет добиваться этого всеми доступными ей способами, - с тяжелым вздохом ответил полковник. - И поверьте, она может сделать жизнь окружающих абсолютно невыносимой. Так что я собираюсь выполнить ее просьбу. И невеста вашего брата мне кажется вполне подходящей компанией для Изабеллы. Во всяком случае, можно не бояться неугодных симпатий.
- Если Франческе не понравится эта идея, то она опять сбежит. Согласитесь, что девушку ее возраста все же нежелательно оставлять без присмотра. К тому же, на мне висит обязательство по ее обучению, от которого я никак не могу отказаться.
- Но вы же не весь день с ней занимаетесь?
- Только в обед, - вынужден был признать Винченцо. - Но утром они с Роберто делают разминку, так что первая половина дня у нее все равно занята.
- Так Изабелла и встает как раз к обеду, - радостно заявил полковник. - Вот пусть ваш ординарец с ней часа четыре во второй половине дня и проводит.
- А вы не боитесь, что Франческа настроит вашу дочь на брак с моим братом? - капитан пустил в ход последний доступный ему аргумент. - У нее явно есть идеи по этому поводу.
- Я боюсь нежелательных браков, - отмахнулся его командир. - А брак с вами или вашим братом нежелательным никак быть не может. Так что пусть настраивает, с моей стороны возражений нет. Мне, кстати эта идея очень даже нравится. Вот пусть сегодня и приступает.
- Я Роберто сегодня поход в местный музей обещал, - расстроенно ответил Винченцо. - Может, хоть со следующего дня?
- Да берите вы Изабеллу с собой, я вам на всю вторую половину дня разрешаю уйти, - радости отца не было предела. - А то она здесь всех доведет своим нытьем.
- А моему ординарцу, кстати, положено жалование? Или в сложившейся ситуации я должен выплачивать его самостоятельно?
- Н-да… Мы же никак не можем ее официально на службу принять, - задумался полковник. - Ну что ж. Половину стандартного жалования выплачиваю я из своих средств, если она проводит с Изабеллой оговоренное время. Вам это подходит?
- А вторую, выходит, выплачивать мне. А ведь идея взять ее моим ординарцем ваша.
- Ну, не мелочитесь, капитан. Ведь у вас тоже свой интерес имеется.
- Но если Франческа категорически откажется сопровождать вашу дочь, то я настаивать не буду, - решил внести ясность капитан. - Я не хочу ставить ее в такое положение, когда единственным выходом для нее останется очередной побег.
Винченцо был очень недоволен результатом своего разговора с полковником. Оставлять Франческу без присмотра на целых четыре часа казалось ему неразумной идеей, но попробуй это объяснить начальству, которое, к тому же, уже все для себя решило. И ведь даже брата не попросишь присмотреть за ординарцем и тем самым поучаствовать в этом безобразии - а вдруг он действительно проникнется теплыми чувствами к Изабелле? У Санторо-старшего даже начали появляться панические мысли о том, что надо бы сообщить семье Сангинетти, где находится их блудная дочь, и тем самым снять с себя ответственность за девушку. Роберто, правда, почему-то так и не увидел до сих пор в своем друге лицо противоположного пола. Просто потрясающая ненаблюдательность! А ведь если он займет непримиримую позицию по вопросу брака, то жениться придется уже Винченцо. Может, тогда попробовать зайти с другой стороны, и показать Франческе, какой у него замечательный брат? Пусть влюбляется и уже сама намекает Роберто, что является его невестой. А инора Кавалли присмотрит, чтобы они не вышли за рамки приличий.
Вот с такими мыслями и возвращался домой капитан Санторо в компании не только Изабеллы, но и капитана Ферранте. Тот был крайне недоволен решением начальника о прикомандировании Франческо к дочери полковника и заявил, что он лично будет присматривать за ними. Винченцо задумался, а будет ли Энрико казаться полковнику подходящей партией, и не пришел ни к каким определенным выводам. Кто знает, какие требования предъявляет семейство Вальсекки к женихам? И если они с братом им удовлетворяют, то это не значит, что можно будет сказать то же о Ферранте. Хотя, сколько Винченцо помнил Энрико, тот всегда в кого-то был влюблен. Все влюбленности протекали очень бурно - с серенадами, стихами, цветами предмету страсти и дуэлями с соперниками. Но ни одна влюбленность не длилась у друга больше месяца, так что вряд ли тому даже в голову придет просить руки Изабеллы, тем более, что та явно не испытывала интереса к подчиненному своего отца.
Дома Винченцо встретил гневный взгляд иноры Кавалии. Капитан Санторо было уж решил, что брат опять высказал в присутствии кухарки что-то, воспринятое ей извращенным образом, но оказалось, что возмущение достойной иноры направлено теперь исключительно на него.
- Инор капитан, - заявила она, - почему это вы не сказали, что на обед приглашены гости? И чем я, по-вашему, буду теперь кормить эту ораву?
И тут Санторо-старший неожиданно разозлился. Недостаточно ему было утреннего неприятного разговора с полковником, после которого пришлось вести сюда его дочь. Так теперь еще и прислуга полностью выходит из-под контроля. Мало того, что она постоянно ему выговаривает, придумывает всякие гнусности про его брата, учит манерам всю их семью, так теперь он еще должен решать, каким образом ей следует выполнять свои обязанности!
- Инора Кавалли, - холодно сказал он. - Кто из нас кухарка - вы или я? Я не поверю, что с вашим опытом невозможно найти решение в данной ситуации. Или то, что мне о вас рассказывали, было сильно преувеличено?
- Ну я могу побольше холодных закусок поставить, - стушевалась его оппонентка. - Но лучше все же, если бы вы меня заранее предупредили.
- У меня не всегда есть возможность предупреждать вас заранее, - развил наступление Винченцо. - Дополнительных холодных закусок вполне хватит. И впредь постарайтесь вести себя более сдержанно - я не хочу иметь у себя на службе человека, с которым постоянно возникают какие-то проблемы.
Франческа, наблюдавшая эту сцену, пришла к неутешительным выводам. Если у иноры Кавалли и были какая-то продуманная тактика по завоевыванию своего работодателя, то ей срочно надо ее менять, ибо капитан Санторо к подавлению совсем не склонен.