Оказывается, молодость - не всегда залог счастья. Супруги Мейбел и Джереми развелись, не прожив в браке и полугода. Им потребовалось пять лет, чтобы осмыслить свое прошлое, увидеть в нем то, чего они не замечали и не ценили: настоящую любовь. Размолвки, недоразумения, мелкие обиды, уколы самолюбия - все отступило, когда случай вновь свел их вместе.
Пола Сангер
Ты моя судьба
1
И откуда он только взялся, ее дражайший экс-муженек? Или их развод и вправду недействителен? Кошмар какой-то!
- Ладно, если уж ты настаиваешь, я закажу что-нибудь еще кроме бобов и риса. Кстати, если ты напряжешь свои мозги, то вспомнишь: именно в период нашей совместной жизни я привыкла к этим полезным, как ты тогда уверял, продуктам.
Мейбел подняла взгляд на застывшего подле их столика официанта.
- Принесите ваш самый дорогой стейк. А он, - она указала на Джереми, - оплатит счет.
Официант даже глазом не моргнул.
- А вам, сэр?
- То же самое.
Официант ушел, и Джереми, усмехнувшись, проговорил:
- Кто бы мог подумать в те времена, когда мы не знали, как дотянуть до конца семестра, что ты станешь первой леди университета?
Мейбел пожала плечами, повертела в руках меню и положила его на место.
- А кто бы мог подумать, что ты станешь мистером Предпринимателем?
- Ну, это только временно.
Мейбел кивнула.
- Хорас сказал, ты вроде бы продаешь свой бизнес. Он надеется, что, огребя свои миллионы, ты вспомнишь об университете, которому кое-чем обязан.
- Кстати, раз уж зашла речь о Хорасе, расскажи мне о нем что-нибудь такое, чего я не знаю, - довольно сухо попросил Джереми.
Мейбел, будто и не слышала его, задала свой вопрос:
- Ну а что ты собираешься делать потом? Будешь валяться где-нибудь на золотом песочке под Брисбеном?
Джереми тряхнул головой.
- О нет. Зачем ограничивать себя одним-двумя пляжами, когда по всему свету сотни их ждут меня?
Мейбел рассмеялась, и он заметил, как живая искорка пробежала в ее светлых, прозрачной зелени глазах, слегка вытянутых к вискам. Пробежала - и тут же скрылась за пушистыми ресницами. По крайней мере, в этом отношении она не изменилась, подумал Джереми. Та же живая реакция и здоровое отношение к юмору.
Официант принес салат и корзиночку с гренками.
Мейбел принялась старательно укладывать ломтики "рокфора" на листья латука.
Джереми огляделся вокруг. Странное она выбрала место для разговора, на котором он все-таки настоял. Более темного, более маленького бара ему еще не доводилось видеть. Сначала он подумал, что Мейбел выбрала этот бар в целях безопасности: уж сюда-то Хорасу не придет в голову заглянуть. Разумеется, он тут же высказал эту мысль Мейбел, пока тащился вслед за ней к крошечному столику.
- Я бы сказал, здесь довольно темновато. Но в том-то, как легко догадаться, и состоит преимущество данного места. Хорас, даже появись он здесь, ни за что нас не углядел бы.
Джереми был слегка разочарован, когда Мейбел очень спокойно пояснила:
- Я выбрала этот бар потому, что тут довольно громкая музыка и никто не сможет нас подслушать. Но не настолько громкая, чтобы нельзя было разговаривать. К тому же, едва я села в машину, ты сразу сообщил, что мечтаешь о стейке. А здесь они - лучшие в городе.
Словом, она не дала ему форы. Но бар и в самом деле оказался приятным: и официанты неназойливы, и музыка подходящая, и все располагает к интимному разговору.
- Ну что ж, я тебя слушаю, - сказала Мейбел, управившись наконец с сыром. - Хотелось бы мне знать, почему ты считаешь…
- Бедный Хорас, - прервал ее Джереми.
Мейбел помолчала.
- А в чем, собственно, дело? - Голос ее звучал не очень уверенно. По крайней мере, так Джереми показалось.
- Он наверняка думает, что ты добрая, мягкая и покладистая, иначе не сделал бы тебе предложения. Право же, он не подозревает, какой его ждет удар.
- Спасибо тебе за столь глубокий анализ моего характера, но обычно у меня не бывает никаких проблем в общении с людьми. Конечно, если они не говорят абсолютно идиотских вещей. Ну и почему ты так уверен, что с нашим разводом не все в порядке? У меня на руках все бумаги. А может быть, адвокат не переслал тебе документы? - Глаза Мейбел расширились. - Черт возьми, Джереми, если ты поднял шум только потому, что не получил какой-то бумажки…
- Я все получил. Очень впечатляющий набор, я бы сказал. На прекрасной бумаге, красивым шрифтом, - с золотыми печатями, подписями тут и там разными чернилами…
- Да-а-а… - настороженно протянула Мейбел. - Похоже, я получила то же самое. Но тогда почему…
- А ты когда-нибудь читала то, что написано этим красивым шрифтом?
Мейбел колебалась, мысленно прокручивая возможные последствия правдивого ответа, но лгать, все-таки не стала.
- Нет, не все.
- Вот и я не читал. До самого последнего времени. Оказывается, мы подали на развод в Тасмании, а не по месту нашего жительства, в Австралии. Или, точнее, подал наш адвокат от нашего имени.
Мейбел недоуменно посмотрела на него.
- Почему он это сделал?
- Потому что, по-видимому, решил: там очень гибкая, удобная, без лишних проволочек система развода. Но, как оказалось, она хороша только для тех, кто там живет. К сожалению, насколько я выяснил, очень немногие суды в мире признают такие разводы законными. Так что, если люди, которые живут в Австралии, разводятся в Тасмании…
- … На самом деле они не разведены, - простонала Мейбел.
- Если только не отправятся на жительство в те края. Об этом, кстати, стоит подумать: пляжей там видимо-невидимо.
Но Мейбел его не слушала.
- Каков наглец! - вскипела она, имея в виду адвоката. - Тогда уж ему вовсе не стоило затруднять себя даже перепиской! С таким же успехом он мог лично состряпать эту фантастическую бумагу и сказать нам, что она настоящая! И мы бы поверили. Верили же мы всему, что он нам говорил! Мы были тогда парой молодых олухов, которым не терпелось поскорее исправить ошибку.
- Думаю, он считал, что было бы неэтично оставить нас совсем голыми. Развод, настоящий развод, я имею в виду, - удовольствие дорогое, как ты понимаешь.
- Неэтично! - фыркнула Мейбел. - Я уверена, такого слова он просто не знает.
В ответ на столь злобный выпад Джереми счел необходимым вступиться за адвоката:
- И все-таки, согласись, кое-какая совесть у него есть. Документ, который мы имеем, настоящий, подлинный, хотя он и не решает нашей проблемы.
- Прекрати, Джереми. Этот человек хотел получить лишь наши деньги, и ты это знаешь. Он, должно быть, заранее просчитал все, вплоть до стоимости чернил.
- Ну, что было, то было. Сейчас вопрос в том, что нам теперь делать.
Реакция Мейбел не заставила себя ждать.
- Вопрос? Какой тут может быть вопрос? Мы нанимаем другого адвоката и получаем настоящий развод. Вот и все. Хотя… нет. Сначала я вчиню иск тому типу, получу с него обратно свои деньги, а потом…
Джереми нахмурился. О чем это она толкует? О каких таких "своих деньгах"?
- Ты сказала, что хочешь получить обратно "свои деньги"? - уточнил он.
- Совершенно верно. - Мейбел вскинула голову. - Когда мы разберемся во всей этой путанице, нам нужно будет поговорить и еще кое о чем. Я знаю, у тебя не было тогда ни гроша - так же, как и у меня. Поэтому мы и наняли одного адвоката, а не двух.
- Помнится, это была твоя блестящая идея, - не преминул отметить Джереми. - И она обернулась, в конце концов, дорогостоящей ошибкой.
Мейбел сердито уставилась на него.
- Но одурачил-то он не только меня. И не пытайся увести разговор в сторону. Мне не понравилось, очень не понравилось, что ты заставил меня оплатить развод. Было бы справедливо разделить все расходы пополам, но ты предпочел все повесить на меня.
Тогда неудивительно, что она хочет получить свои деньги обратно, подумал Джереми и возразил:
- Я ничего подобного не делал.
- Не пытайся увильнуть, Джереми, ничего не получится. Я не только полностью оплатила все счета, но и сохранила все погашенные чеки как напоминание о том, что в следующий раз нужно лучше смотреть, с кем имеешь дело.
Он ни минуты не сомневался в том, что Мейбел говорит правду, - насчет счетов. Но вот ее мудрое решение - с кем надо и с кем не надо иметь дело, - похоже, принесло ей мало пользы: выбрать в мужья Хораса Блантона, силы небесные! О чем только думала эта женщина?
- Я сделал то же самое, Мейбел, - осторожно проговорил Джереми.
Она удивленно взглянула на него.
- Ты? Что ты сделал?
- Я полностью оплатил присланный мне чек, - мягко сказал Джереми.
Он смотрел, как бледнеет и без того бледное лицо Мейбел по мере того, как до нее доходил смысл его слов.
- Значит, он одурачил нас обоих? Все это время я думала, что ты увильнул от уплаты своей доли. - Ее голос дрогнул. - А ты то же самое думал про меня.
- Нет, не думал. Я всегда считал, что ответственность лежит на мне, поэтому я все должен взять на себя.
Мейбел дернула плечом, давая понять, что не собирается признавать его джентльменские качества.
- Эта акула… - Мейбел вытянула руку, растопырив пальцы как когти. - Когда я доберусь до него…
Она не носит обручальное кольцо, машинально отметил Джереми. Как, впрочем, и другие драгоценности. Ни на руках, ни на шее. А зря. На такой шее красиво смотрелась бы изящная золотая цепочка. Эта шея создана для поцелуев. Интересно, подумал Джереми, Хорас нашел то пульсирующее местечко, справа под ухом?
Не твое это дело, Стейтон, тут же одернул он себя.
- Я бы не советовал это делать, - спокойно, без нажима проговорил Джереми. - Если ты совершишь нападение на одно из федеральных пенитенциарных учреждений, то непременно окажешься в лапах полиции. Хорасу это может не понравиться.
- Ты хочешь сказать, что наш адвокат сидит в тюрьме?
Джереми кивнул.
- Он отсидел уже два года из восьми, полученных за мошенничество.
- А, вот, значит, как ты узнал, что мы не разведены… Из газетной статьи или еще какой-нибудь публикации.
Несколько секунд Джереми колебался: а что, если просто кивнуть? Может быть, такой удобный вариант и проскочит? Но он уже понял, что Мейбел не так-то просто убедить в чем-нибудь: она непременно потребует показать ей эти вырезки. А у него не только не было никаких газетных публикаций, он даже не видел ни одной из них.
- Не совсем так, - осторожно сказал Джереми. - Он в тюрьме не за организацию фальшивых разводов. Откровенно говоря, я не знал, что он в тюрьме, пока не начал разыскивать его, чтобы он объяснил, какого дьявола он сотворил такое с нашим разводом. До того я думал, что это просто ошибка.
Официант принес стейки, источающие потрясающий аромат. Очень вовремя, - подумал Джереми и переменил тему:
- Ты давно знаешь Хораса?
Но Мейбел не обратила внимания ни на стейк, ни на его вопрос.
- А как ты узнал, что с нашим разводом что-то, неладно?
Джереми спокойно встретил ее взгляд.
- Видишь ли, однажды я случайно наткнулся на наши бумаги о разводе и решил прочитать их, что называется, от корки до корки, хотел убедиться, что все в порядке.
Мейбел прищурилась.
- Через четыре, нет, почти через пять лет, тебе вдруг ни с того ни с сего взбрело в голову лезть в эти бумаги? Не держи меня за дурочку, Джереми.
- Думай что угодно. Можешь назвать это блажью или как-нибудь еще. Но, видишь, оказалось, что это было предчувствие.
Мейбел долго смотрела на него, потом недоверчиво покачала головой.
- О нет, Джереми. Даже не пытайся заставить меня поверить в то, что у тебя не нашлось дела поинтереснее, чем вникать в детали какого-то юридического документа семилетней давности. Да еще привлекать адвоката - а без него наверняка не обошлось, - чтобы он покопался во всем этом. Итак, что происходит на самом деле?
Джереми отрезал кусочек стейка.
- Учти, остывший стейк теряет половину своего вкуса, - предупредил он.
Мейбел, казалось, не слышала его.
- Я поняла. Ты сам планируешь небольшую прогулку под церковные своды. И твоя невеста - должно быть, она более предусмотрительна, чем была я, - решила убедиться, что ты действительно свободен.
- Красивая история. И, хотя в ней нет ни слова правды, ты заслуживаешь высокой оценки за свою благородную попытку воссоздать истинную картину.
- Перестань морочить мне голову, Джереми. Уж не думаешь ли ты, что меня это волнует? Можешь рассказать мне о ней абсолютно все. Не исключено, что когда-нибудь я приглашу ее на ланч и дам пару советов, как с тобой обращаться. Могу даже быть ее подружкой на свадьбе, если она пожелает. - Мейбел рассмеялась. - Видел бы ты себя со стороны! Ты ведешь себя так, будто думаешь, что я собираюсь отказать тебе в разводе.
И Мейбел уставилась на него, по-видимому, ожидая ответа. Джереми с интересом наблюдал за ней, отмечая богатейшую игру эмоций на ее лице: сначала веселье, потом шок, потрясение и, наконец, разгорающийся гнев.
- Да-да, именно так ты и думаешь! - возмущенно заговорила Мейбел. - Ты настолько самонадеян, что всерьез полагаешь, будто я собираюсь встать у тебя на пути. Будто бы я настолько глупа, что хочу заполучить тебя обратно! Конечно, я не собираюсь тебя удерживать. И не собираюсь ловить рыбку в мутной воде.
Джереми отрезал еще кусок стейка и приготовился к продолжению. Мейбел не заставила себя ждать.
- Да-да, ничего не собираюсь извлекать из нашего развода! Я теперь все поняла. В прошлый раз и у тебя, и у меня в карманах гулял ветер, потому и вопрос, кто и что должен получить, не стоял. Но теперь ты сидишь на мешке с золотом и думаешь, что я стану торговаться или не захочу дать развод, потому что мне нужен этот мешок.
- Мейбел, если бы я так думал, я не стал бы затевать с тобой этот разговор, пока не продал свой бизнес.
Она энергично тряхнула головой.
- Совсем наоборот: тогда у тебя на руках были бы наличные и я могла потребовать часть из них за возвращение тебе свободы. Но, позволь тебя заверить, я этого не сделаю. Я так же хочу быть свободной, как и ты. И притом - как можно скорее.
Вот твой шанс, Стейтон. Воспользуйся им, сказал себе Джереми.
- Но есть кое-какие трудности, Мейбел, - спокойно произнес он. - Видишь ли, в настоящий момент я… не хочу.
Мейбел резко отодвинула от себя тарелку, поставила локти на стол и, положив подбородок на сплетенные кисти рук, задумалась: действительно ли Джереми сказал эту фразу или ей послышалось? Нет, по-видимому, у меня слуховые галлюцинации, пришла она наконец к выводу. Он не мог этого сказать, иначе не сидел бы с таким безмятежным видом. И, кажется, он не ожидает от меня никакой реакции. Не может же он думать, что я приму его заявление как нечто само собой разумеющееся, если он, в самом деле, бросил такую бомбу, как эта?
Мейбел в упор смотрела на Джереми, а он спокойно жевал стейк, словно в этом куске мяса заключался весь смысл его жизни.
Странные, однако, у нее галлюцинации. Неожиданно, ни с того ни с сего, вообразить, будто Джереми хочет вернуть ее обратно… Да она даже никогда не думала о нем. Ну разве что иногда. И все же - если не кривить душой - его слова, наверное, потрясли Мейбел больше, чем ей казалось.
- На случай, если я выразился не очень ясно, - сказал Джереми, - уточняю: я не хочу развода.
Это уточнение должно было бы улучшить ее самочувствие, потому что теперь стало понятно, чего он хочет. Кроме того, Мейбел убедилась, что с головой у нее все в порядке и странные голоса в мозгу тут ни при чем. К сожалению, одно только осознание того факта, что она в здравом уме и рассудке, никак не разрешало проблемы в целом.
- Ну, у тебя всегда было несколько иррациональное понимание некоторых вещей. - Мейбел интонационно выделила слово "некоторых", при этом, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно. - А теперь, судя по твоему заявлению, ты утратил даже свой драгоценный критический разум. Конечно, ты хочешь развода, Джереми. Ты же был разведен все эти шесть с лишним лет.
Он отрицательно покачал головой, и Мейбел возвела глаза к потолку.
- Да-да, понимаю, возможно, развод был не совсем законным, но мы-то считали его законным. И жили как свободные люди. Только не пытайся меня уверить, что все эти годы ты сокрушался о нашем разрыве и жил как монах, мечтая об одном: как бы заполучить меня обратно.
- Нет, такого не было, - согласился с ней Джереми.
- Отлично. Тогда почему, черт побери, ты не хочешь разводиться?
- Во всяком случае, не сейчас.
- Не сейчас? Ладно. Я подожду пять минут и начну сначала. - Мейбел пододвинула к себе тарелку и отрезала кусочек стейка. - Между прочим…
- И не в ближайшие несколько месяцев, - добавил Джереми. - Не менее трех, я думаю.
Мейбел опустила вилку, не донеся ее до рта.
- Я даже не буду просить тебя, Джереми, объяснить, что за этим кроется. Но я не вижу в данном случае никакой проблемы. Если, предположим, мы уже завтра соберем необходимые бумаги, пройдет немало времени, пока мы получим развод и желанную свободу. Едва ли суд сочтет необходимым отложить все дела, чтобы заняться нами. Но даже случись такое, через три месяца, считая с сегодняшнего дня, мы все еще будем женаты. - Эмоциональный запал Мейбел прошел, и голос ее звучал уже не столь уверенно. - Просто не верится, что приходится это говорить.
- Как только зайдет речь о разводе, в течение какого то времени я буду считаться вроде бы неженатым.
- А разве ты не хочешь быть свободным?
- В общем и целом - да, хочу, но не в ближайшие три месяца.
- Бог мой! Что такого особенного в этих трех месяцах?!
- А я думал, ты не собираешься просить у меня никаких объяснений, - съязвил Джереми и поднял руки, как бы защищаясь. - Ладно, ладно, больше не шучу. Я еще не забыл симптомы, предшествующие взрыву.
- И хорошо сделал, что не забыл, - пробормотала Мейбел.
Джереми отпил из стакана и стал чертить его толстым дном невидимые круги на столе.
- Ты говорила, Хорас сказал тебе, что я продаю свою компанию.
Мейбел кивнула.
- Ну, он немного забегает вперед, - продолжал Джереми. - Я только выставил ее на продажу, но сделка еще не заключена.
- Тогда неудивительно, что ты не подписал университету чек.
- И никогда не подпишу, пока во главе его стоит Хорас.
- Скажи-ка мне, Джереми… Когда это ты проникся столь горячей "любовью" к Хорасу? - В голосе Мейбел зазвучала неприкрытая ирония. - Не знай, я тебя так хорошо, я бы подумала, что ты ревнуешь.
- О нет, - безмятежно отозвался он. - В течение всех этих лет я издали следил за тобой. С помощью частных детективов, которых нанимал. Они проверяли каждого парня, с которым ты встречалась. Так что я могу точно сказать, сколько прощальных поцелуев ты подарила у передней двери.
Мейбел ни на секунду ему не поверила.