Из груди Дорис вырвался пронзительный крик возбуждения, и Невил осторожно выпустил сосок. Девушка вздрогнула, увидев свое тело, задрожавшую от чувствительности плоть. Словно по ней пробежал легкий ветерок. В том, как крепко прижимались к ее коже руки мужчины, Дорис разгадала с трудом сдерживаемую силу его неприкрытого желания. Оно виделось в его серых глазах.
- О Боже, Дорис, - выдохнул Невил, уткнувшись в нее влажным горячим лицом. Он коснулся губами ее живота, пощекотал языком пупок. - Я хочу тебя... Я хочу тебя всю без остатка, - хрипло выдавил он, передвинув руки к ее бедрам.
- Нет, Невил. Подожди... Пожалуйста... Есть кое-что... Сними джинсы, - прошептала девушка, залившись густым румянцем, когда Невил поднял голову, чтобы взглянуть на нее.
Слова шокировали Дорис почти так же сильно, как, очевидно, и его, но теперь не стоило к ним возвращаться, к тому же...
- Я хочу увидеть тебя, Невил. Прикоснуться к тебе.
Дорис нерешительно протянула руку и коснулась обтянутого джинсами бедра мужчины. Она заметно дрожала, гадая, не слишком ли далеко зашла, не означала ли полная неподвижность Невила охлаждения его пыла под натиском столь агрессивной женской чувственности. Ей никогда не доводилось переживать ничего подобного, испытывать острого желания прикоснуться к мужчине, ласкать его так, как она это делала сейчас с Невилом.
- Пожалуйста... - с болью взмолилась девушка, все ее тело вспыхнуло, загорелось.
- Но ведь тебе предписано отдыхать, - слабо запротестовал Смайлз.
Однако Дорис видела по его глазам, что ее мольба сотворила с ним. И когда Смайлз потянулся к молнии, рука его дрожала не меньше, чем рука Дорис несколько секунд назад.
Он разделся быстро, почти прозаично, без тени смущения или тщеславия, спокойно принимая внимательный изучающий взгляд Дорис, сочетающий в себе женское опасение и робкий благоговейный трепет. Только один раз он заколебался, взглянув на девушку и хрипло сказав:
- Я думал, что прекрасно знаю, как быть мужчиной, был уверен в своей сексуальности, но ты сейчас так на меня смотришь...
Дорис читала в его глазах любовь, которая смела последние барьеры на пути.
- Ты так прекрасен, Невил!
- Прекрасен? О, Дорис... - улыбнулся Смайлз. - Теперь я понимаю, почему говорят, что любовь слепа.
- Не слепа, - заверила Дорис. - Совсем наоборот, ты кажешься мне самым прекрасным, Невил. И внешне и внутренне... Но я любила бы тебя даже и не имей ты такой внешности, - тихо, чуть хрипло произнесла девушка.
Глаза наполнились слезами, когда она наклонилась и нежно поцеловала внутреннюю сторону его бедра.
- Дорис...
Она услышала предупреждение в голосе мужчины и проигнорировала его. Тщательно сдерживаемое дотоле желание вспыхнуло в ней с новой силой, и когда Невил поставил ее на ноги, крепко обняв и тесно прижавшись к ней, заглушив все протесты настойчивыми, страстными, требовательными поцелуями, Дорис открыто задрожала от возбуждения.
Она не заметила, как с нее окончательно слетела рубашка, потом трусики. Дорис ощущала лишь наслаждение от прикосновения губ Невила к ее шее, грудям, мягкой и гладкой коже талии и живота, и еще ниже...
Девушка вздрогнула, опустив глаза и увидев голову, прижавшуюся к ее телу. Она вплела свои пальцы в густые волосы мужчины, как только его пальцы раздвинули мягкую женскую плоть. Дорис слышала его дыхание, согревающее самую интимную часть ее тела, а когда он коснулся ее языком, девушку охватило невероятное блаженство.
Никогда, никогда за всю свою жизнь Дорис не чувствовала такой силы страсти, никогда не осознавала, что значит быть столь любимой, желанной.
До нее доносился восторженный шепот Невила. Он шептал ей, лишь на мгновение отрываясь от ласк, что ничего прекраснее он не знал, что в ней смешались амброзия, нектар и эликсир жизни одновременно, что всю оставшуюся жизнь он обречен на страсть к ней одной, что не будет для него жизни без Дорис.
Когда он, наконец, уступил ее отчаянной мольбе и, подняв на руки, перенес в уютное гнездышко из подушек возле камина, устроенное специально для Дорис, она ощутила вкус собственного тела в его поцелуе.
- Невил, я так сильно хочу тебя. Хочу тебя!
Спина ее выгнулась, из груди вырвался крик восторга, когда он вошел в нее, когда, забыв обо всем, она растворилась в его страстном поцелуе, повторяющем медленное вторжение его тела в нее.
Никогда еще не испытывала Дорис такого блаженства, не мечтала о таком наслаждении. Она так остро ощущала каждую клеточку тела мужчины, что от самого малейшего его движения чувственные импульсы разбегались по всему телу.
Возбуждение, зародившееся от влажных прикосновений губ Невила к ее грудям, выросшее и распустившееся точно диковинный цветок под ласками его искусного языка в самой интимной части ее тела, доставило редчайшее наслаждение, столь насыщенное, столь полное, что Дорис громко выкрикнула имя Невила, а из глаз брызнули слезы.
- Посмотри на меня, - почти потребовал Смайлз.
Теперь он протянул руку и коснулся ее залитого слезами лица. Глаза Невила потемнели от глубокого чувства.
- Я знал, что у нас все получится хорошо, - резковато сказал он. - Но это... ты... Ты вселила в меня чувство вечной жажды.
Он откинул влажные волосы с лица девушки и поцеловал ее, сначала нежно, потом все настойчивее.
- Невил, - волнуясь обратилась к нему Дорис. - Сегодня ночью я хочу быть с тобой... Спать с тобой... - Она пристально вглядывалась в его лицо и не видела хотя бы малейшего признака колебания...
- Неужели ты действительно надеешься, будто я дам тебе шанс заниматься чем-то другим? - шутливо поинтересовался Невил, поднеся ее ладошку к своим губам. - Если ты полагаешь, что я буду счастлив, отпустив тебя хотя бы на расстояние руки, начиная отсюда и до...
Он пробежал кончиками пальцев вверх по ее руке, заставив Дорис вздрогнуть от удовольствия.
- Но существует одна проблема, - нахмурился Смайлз.
Дорис неуверенно взглянула на него. Что он собирался сказать?.. Что не хочет брать ее навсегда в свою жизнь? Что, сказав о любви к ней, не имел в виду любви вечной?
- Что? Какая проблема? - заволновалась Дорис.
- Безопасный секс, о котором мы говорили, - хмуро продолжил Невил. - Мы не договорились окончательно...
Прошло несколько секунд, прежде чем слова Смайлза полностью достигли ее сознания. Дорис виновато прошептала:
- Это моя ошибка. Я так сильно тебя хотела, я больше не могла ждать... обо всем забыла.
- Нет, не твоя, - возразил Невил. - Ответственность лежала на мне, но почувствовав, как откликается твое тело на мое желание, я просто не мог согласиться, чтобы какая-то преграда встала между мной и этой сладкой чувственностью. Но если возникнут непредвиденные последствия...
- Последствия... - неуверенно повторила Дорис.
- Да, - подтвердил Невил, положив руку на ее округлый живот. - Если ты забеременеешь от меня, Дорис, это будет означать брак. Мы оба, и ты и я, знаем, как важна для ребенка безопасность, как необходима ему уверенность, что оба родителя всегда рядом.
- Брак? - пробормотала, заикаясь, Дорис, уставившись на любовника. - Но...
- Вероятно, нам все-таки придется прибегать к предосторожности, но в любом случае нам надо пожениться, - заключил Невил.
- И ты это сделаешь? Просто на случай, если я забеременею?
- Мы поженимся завтра, - хрипло ответил он. - Имея в руках такой шанс, как возможная беременность, я не хочу его упускать. Дорогая моя, каким бы сексом мы ни занимались, именно такие чувства я испытываю к тебе. Именно так я хочу тебя - полностью и навсегда. Но я знаю, ты не могла решиться на серьезный шаг так быстро. Два дня назад ты даже не представляла, что доверишься мне.
Значит, она все-таки задела его своим отказом поверить, подумала Дорис, крепко обняв Невила.
Но она никогда больше не причинит ему боли, никогда!
8
- Проснулась?
- Нет, - пробормотала Дорис, еще теснее прижимаясь к обнаженному телу Невила и пряча лицо в изгиб его плеча.
Она улыбнулась, когда ее любимый прошептал:
- Если ты будешь так ко мне ластиться, ты знаешь, что произойдет, не правда ли?
- Нет, - невинно проворковала девушка. - Почему бы тебе не показать?
Дразнящий смешок прекратился сразу же, как только Невил, поймав ее на слове, начал медленно и чувственно ласкать ее тело, шепча на ухо, что он собирается с нею делать и что она творила с ним.
- Невил, нет, - запротестовала Дорис, почувствовав, как тело откликается на его ласки. - Ты же говорил, что хотел начать сегодня работу пораньше, помнишь?
- Да, но я говорил это прежде...
Голос прервался, когда он нежно сомкнул губы вокруг напряженного соска.
- Прежде чего?
Голос Дорис был таким же напряженным, как и его.
- Прежде чем вспомнил, что в жизни есть вещи гораздо важнее работы, - ответил Невил. - Куда важнее.
Сладостно вздохнув, Дорис прекратила спор. В конце концов, для нее на свете не существовало ничего такого, что она предпочла бы объятиям Невила.
Эти две недели пролетели с невероятной быстротой, размышляла Дорис, пробежав пальцами по спине Невила и закрыв глаза от наслаждения, которое доставляло ей прикосновение к его коже и которое - она знала - испытывает ее любимый.
Еще три дня, и подойдет время покинуть райский уголок, время вернуться в свою обычную жизнь.
- Я не могу позволить тебе уехать, - возмутился Невил прошлой ночью, когда после ужина Дорис, свернулась клубочком рядом с ним на кушетке перед телевизором. - Я хочу, чтобы ты осталась со мной навсегда, Дорис.
- Мне надо ехать, - ответила она. - Там моя работа... и дом...
- Но ведь ты можешь работать и здесь, - настаивал Смайлз.
Он покачал головой, увидев выражение ее лица.
- Хорошо, я понимаю, тебе необходимо время. Возможно, мне не следовало заботиться, чтобы ты не забеременела в последние несколько ночей, а вместо этого...
- О, Невил, - перебила Дорис. - Ведь дело не в том, что я не хочу остаться с тобой!
- А в том, что ты еще не готова вступить со мной в брак, - предположил мужчина.
- Но это очень серьезный шаг! Я знаю, я люблю тебя. Но жизнь, которую ты здесь ведешь, твоя работа...
Девушка помолчала, тряхнула головой. Меньше всего она желала задеть его чувства, но все же решила быть откровенной до конца.
- Я знаю, как важно для тебя то, что ты делаешь в Центре, Невил. Но я не уверена в своей способности разделить твое отношение к нему, стать такой же убежденной.
- Но ведь я и не прошу тебя об этом, - удивился он. - В конце концов, ты сама не ждешь от меня восторга от новых образцов тканей, правда? Я не хочу изменить тебя, Дорис. Любовь заключается не в этом.
- А когда я приехала сюда, ты заявил, будто можешь изменить мои взгляды, - напомнила девушка. - Я и в самом деле чувствую себя другой, Невил. Я принимаю твою веру в выбранный путь, я не сомневаюсь в твоей искренности и человечности, но...
- Но какая-то часть тебя все еще не доверяет мне полностью, - печально заключил за нее Смайлз.
- Нет, не это, - возразила Дорис. - Конечно, я доверяю тебе. Как я могу думать иначе после того, что ты сделал, после тех дней и ночей, проведенных вместе? Нет, мое недоверие относится не к тебе. Просто я не могу...
- Ты не можешь до конца расстаться с прошлым, - закончил Невил ее фразу. - Не можешь освободиться от страха, что я обойдусь с тобой подобно мужу твоей подруги. Дорис, бесчестность коренится в самих людях, она не является продуктом их жизнедеятельности.
- Да, но...
- Но что? Существуют стереотипы, которым люди всегда должны отвечать?
Дорис покачала головой, не в силах вымолвить ни слова.
Они не поссорились, но в ту ночь тень произнесенных слов легла вместе с ними в постель, и хотя Невил любил ее с обычной страстью и силой, Дорис ощущала, что в нем возник некий барьер, а в ней укоренилось болезненное чувство утраты.
- Мне надо ехать, - повторила она снова. - Мне предстоит поездка в Пакистан, и выезжать я должна прямо в день возвращения. Я не могу отменить запланированные встречи. - Дорис закрыла глаза и с болью в голосе произнесла: - О, Невил, мне будет так не хватать тебя. Я хочу остаться с тобой здесь, хочу этого больше всего на свете!
- Но... - продолжил он за нее.
Дорис печально смотрела на любовника.
- Не стоит торопить события, - почти умоляюще сказала она.
- Нет, не стоит, - согласился Невил. - Существует сотня, а то и больше всяких причин, почему нам лучше хранить благоразумие и продвигаться в отношениях медленно, но это все-таки не имеет отношения к делу. Ты все еще прячешься от меня, Дорис, от нас.
- Нет, неправда, - опровергла она, хотя отлично видела его правоту.
Нельзя сказать, что она его не любила, нет.
Даже о недоверии не шла речь. По крайней мере, она была уверена, что Невил не причинит ей зла, он всегда поставит ее эмоциональную и физическую безопасность и спокойствие на первое место.
Но по-прежнему глубоко внутри у нее оставалась настороженность по отношению к Центру и работе Смайлза. Если бы он продолжал читать лекции в университете... Но ведь она любит человека, настойчиво убеждала себя Дорис, а не его работу.
Когда Невил со страстью и энтузиазмом говорил о своих будущих планах, о пользе стараний, Дорис видела лишь обратную сторону медали: пустые надежды Мэгги, напыщенное хвастовство Стива и людей, им обманутых и оскорбленных.
Речь не о том, будто ей не хочется остаться с Невилом. Она хотела, хотела отчаянно, но в то же время боялась; боялась, что он не сможет быть всегда таким замечательным, как теперь, что где-то в глубине его существа могло затаиться зло, которое потом разрушит ее счастье.
Она все еще боялась, признала Дорис, боялась привязаться к Невилу слишком сильно, боялась возможной боли.
- Как мне не хочется ехать в Пакистан, - сказала она грустно. - Мне будет так пусто без тебя...
Невил ласково улыбнулся и поцеловал ее, но не предложил отложить поездку.
- Разлука продлится лишь три недели, - приободрил он ее.
Три недели. Дорис закрыла глаза. Даже сейчас, если Невил три часа находился вне поля зрения, ее начинало томить одиночество.
Когда они с Невилом были, как сегодня, вместе, замкнуты в интимной близости своего мира, ничто не имело значения. Любое вмешательство казалось невозможным.
- Любить друг друга не означает обязательно испытывать одинаковые чувства по отношению ко всему, - нежно сказал он. - Мы живые люди. Всегда могут возникнуть ситуации, когда мнения наши разойдутся.
- Иногда это может случаться, - согласилась Дорис. - Но мне просто хотелось...
Она замолчала. Чего хотелось? Чтобы все было по-другому? Чтобы Невил стал другим? Нет, никогда.
- Мне просто нужно время, Невил. Все произошло так стремительно. - Девушка не смогла заставить себя встретиться с ним глазами, когда любимый поцеловал ее. Она ощутила душевную боль, ему причиненную.
Через три дня курс закончится, и Дорис вернется в свою привычную жизнь; в это время на следующей неделе она будет вести переговоры с поставщиками в Пакистане, обсуждая цены и условия поставок тканей в будущем году.
В какой-то момент перед отъездом Невил поинтересуется, произошла ли с ней обещанная им чудодейственная перемена. Что она ответит? Что любовь к нему полностью перекроила ее? Но она по-прежнему не верила, будто курсы предлагают нечто большее, чем уводящие в сторону от жизни игры.
Проглотив горячие слезы, Дорис повернулась к Невилу, изо всех сил сжав любимого в объятиях, и закрыла глаза от боли, терзавшей ее.
Она ощущала шелковистость теплой кожи под ладонями. Очертания тела, запах кожи, вздохи и шепот во время любовных ласк, его движения - все это стало до боли знакомым за последнюю драгоценную неделю. Это знакомство отнюдь не уменьшало любви и желания, а, наоборот, укрепляло их; и сейчас, просто пробежав кончиками пальцев по его спине, Дорис почувствовала дрожь возбуждения.
Пройдясь губами по его ключице, она услышала, как Невил тихо застонал. Руки его скользнули по телу девушки, бережно сжали груди, пощекотали упругие соски. Когда он притянул ее к себе, медленно ловя сосок губами, обдавая его влажным ласкающим жаром, кости ее словно расплавились. Руки мужчины пробежали к бедрам, поглаживая тугие округлости, а потом скользнули внутрь нежной плоти.
Тело уже жаждало Невила. Короткие стоны выдавали пылающую страсть; шелковистое прикосновение кожи, тихий стон наслаждения, который он издал, когда Дорис обхватила пальцами его напряженную плоть и начала ласкать ее, выражали не только желание, но и нежность, и любовь. Он оказывался беззащитным перед нею, когда был вот таким, переполненным чувством, шепчущим горячие слова ей на ухо, пока движения тела выражали всю глубину и силу его любви.
Прикосновения к Невилу, вид его обнаженного тела возбуждали Дорис. Такая степень интимности с мужчиной была ей незнакома. Что-то в том, как он смотрел на нее, когда девушка, в свою очередь, наблюдала за ним, прикасалась к нему, наполняло ее мягкой томной нежностью, делавшей любовь еще глубже.