- Амбер, - мягко сказала Урсула, - Финн больной человек. Сейчас ему нужна твоя помощь.
Амбер чуть не свалилась со стула.
- Урсула, это шутка?
- Нет. Ты что, ничего не знаешь? Тогда, пожалуйста, выслушай меня внимательно. Финн очень болен. Действительно очень болен. Он в больнице. Он парализован.
- Парализован? - недоверчиво повторила Амбер. Страшное слово маятником качнулось в голове и неподвижно замерло.
- Мне очень жаль, - вздохнула сестра.
- Нет! - отчаянно крикнула Амбер. Перед глазами замельтешили круги, волной поднялся глухой шум в ушах, разрывая виски на части. Амбер обмякла и провалилась в пустоту...
Открыв глаза, она обнаружила, что ее голова лежит на коленях Урсулы.
- Я думала, ты знаешь!
Амбер, поморщившись, качнула головой.
- Откуда мне знать? Расскажи, что произошло, прошу тебя!
Урсула пересадила ее на софу.
- Росс прочел в газете, там, в Праге... все писали об этом. У Финна какая-то странная, тяжелая болезнь... Его сразу отвезли в больницу...
- В какую больницу, Урсула? - крикнула Амбер. - Как называется больница?
- "Сан Джуд".
- Закажи такси, - решительно сказала Амбер. - Я поеду.
- Сейчас?
- Прямо сейчас!
- Тогда я с тобой!
Казалось, они никогда не доберутся до больницы, такси еле-еле ползло по оживленным улицам Лондона. Амбер не смотрела вокруг и с трудом понимала, что говорит ей сестра.
Финн, ее любимый Финн, страдает в одиночестве на больничной койке. Стараясь не зарыдать в голос, глотая слезы, Амбер, пошатываясь, вошла в приемную "Сан Джуд". Люди, оказавшиеся на пути, при виде ее заплаканных глаз испуганно шарахались в сторону.
Бесшумный лифт быстро поднялся на этаж интенсивной терапии.
Дежурный санитар поднялся из-за стола.
- Вам помочь?
- Где Финн? - выпалила она.
На его лице появилась профессиональная участливая улыбка.
- Вы, наверное, хотите...
- Проводите меня к Финну Фитцджералду! Пожалуйста! - умоляюще сказала Амбер.
- Кто вы?
- Его... - для убедительности она помахала левой рукой перед носом мужчины, чтобы продемонстрировать сверкающий бриллиант, но тут вспомнила, что сорвала кольцо с пальца и засунула в самый дальний угол комода, когда примчалась к Урсуле после злополучной вечеринки. - Я его невеста, - теряя силы, сказала Амбер. - Я Амбер О'Нил, и мне нужно его увидеть. Прошу вас!
Санитар нахмурился.
- Дело в том, что приехали его родственники, число посетителей, к сожалению, ограничено, и...
- Хорошо, только скажите, как он! Это-то вы можете?
Санитар покачал головой.
- Вы должны понять, нам дали указания относительно Финна Фитцджералда, - тихо объяснил он. - Пресса снует вокруг как саранча, и мы не можем давать информацию всем подряд. Если хотите присесть...
Амбер хотелось схватить этого парня за лацканы халата и хорошенько встряхнуть. Но надо взять себя в руки. Он просто делает свою работу... а ее состояние и внешний вид могут испугать не только больного, но и здорового.
Она вздохнула поглубже.
- Скажите, семья Финна прилетела из Ирландии?
- Да, думаю, да.
- Тогда спросите у них. Они вам скажут, кто я такая. Финн обязательно меня позовет!
Санитар кивнул и быстро вышел. Через минуту он вернулся вместе со старшей сестрой Финна Филоменой. Амбер виделась с ней только раз, когда Финн в прошлом году брал ее на Пасху в Ирландию. Эта пятидесятилетняя женщина, уже бабушка, казалась эталоном спокойствия, но сейчас она сильно побледнела и заметно исхудала.
- Бедный ребенок, - всхлипнула Филомена, крепко ее обняв. - Милая моя девочка. О господи, что же такое происходит?
В сильных руках Филомены Амбер действительно почувствовала себя маленькой девочкой... Но, увы, они встретились не на семейном празднике.
- Как он?
- Плохо, Амбер, - вполголоса сказала Филомена. - Хуже некуда. Он не может дышать сам, его подключили к аппарату искусственного дыхания.
- Боже, нет! - Амбер задохнулась, будто ее ударили кулаком в спину.
Филомена, всхлипнув, закрыла глаза и через силу продолжила свой страшный рассказ:
- У него парализованы руки и ноги, и врачи не знают, каким будет исход. Он сильный мужчина... доктора говорят, сильный, как бык... но еще ничего не известно...
- Хм, извините, - произнес кто-то с легким иностранным акцентом. Филомена удивленно замолчала. Обе подняли глаза. В это невозможно было поверить, но им навстречу по сверкающему чистотой кафелю шествовала Биргитта. От неожиданности и гнева Амбер приросла к полу. И у нее хватило наглости! Да как она посмела здесь появиться?
И тут Амбер прорвало. Обида и ярость взяли верх над осторожностью. Она повернулась к Биргитте, сверкая глазами, крепко сжав кулаки.
- Что ты здесь делаешь?!
Та обиженно поджала губы:
- Меня попросили зайти.
Филомена успокаивающе погладила Амбер по руке, но ее уже было не остановить.
- Он не захочет тебя видеть! - кричала она. - Финн сейчас болен, и он мой! Убирайся отсюда!
- Амбер, я пришла поговорить с тобой...
- Мне не о чем с тобой разговаривать. Поняла? Не-о-чем. Уходи... убирайся. Сейчас же!
Смутившись, шведка открыла серебристо-розовую, под тон костюму, сумочку, достала конверт. Амбер узнала почерк: разборчивые, с сильным наклоном вправо строки, написанные черными чернилами. И мгновенно все поняла.
- Финн просил передать тебе.
Инстинкт, какой-то глубокий, непонятный страх предупреждал: не открывай! А если он просит о помощи? Нет, надо прочесть. Амбер выхватила конверт из руки Биргитты. Дрожа как сумасшедшая, унесла его в угол комнаты, остановилась у большой кофеварки для посетителей, надорвала конверт...
Короткая и несколько высокопарная записка. "Да уж, ему пришлось помучиться, прежде чем написать такое", - подумала Амбер.
Послание датировалось 31 декабря и гласило следующее:
"Дорогая Амбер,
Понимаю, я выбрал не лучший и трусливый путь, чтобы сказать тебе об этом, но, боюсь, нам придется расстаться. Насколько ты могла судить по моим последним действиям, я всерьез увлекся Биргиттой. Ты значила для меня очень много и всегда будешь значить. Мы провели вместе немало прекрасных дней, не хотел бы, чтобы на воспоминания о них легла тень. Поэтому я решил, что нам лучше не видеть друг друга, по крайней мере, некоторое время.
Вечно твой, Финн".
"Вот и все, - мрачно подумала Амбер. - И ни слова о любви".
Подняв кверху раскрытое письмо, будто флаг, Амбер посмотрела на Биргитту в упор.
- Ты знала, что там написано? Знала?
Биргитта кивнула.
- Да, Финн мне показывал.
- Он тебя любит? Или это просто твои фантазии?
Биргитта криво усмехнулась. Потом задумалась и заговорила до крайности официально, тщательно подбирая слова. Даже ее шведский акцент усилился.
- На этой стадии не возьму на себя смелость говорить о любви. Мы еще не знаем друг друга достаточно долго.
Краем глаза Амбер заметила, что рядом с Филоменой стоит Урсула и настороженно смотрит в их сторону. Боится, наверное, что младшая сестра натворит глупостей.
А в самом деле, что бы такое натворить? Может, накинуться на Биргитту? Дать хорошего пинка? Закричать? Заплакать? Или все вместе?
Взглянув на Филомену, Амбер умоляюще спросила:
- Пожалуйста, можно посмотреть на него? Хоть минуту?
Филомена залилась краской, неловко переминаясь с ноги на ногу. Переглянулась с Урсулой, и обе женщины едва заметно кивнули друг другу.
- Я думаю, лучше, не стоит...
Как же ей хотелось выдрать с корнями соломенные волосы Биргитты! Она подошла к шведке поближе, но, к ее чести, та даже не дрогнула.
- Надеюсь, ты будешь хорошо за ним ухаживать! - почти прорыдала Амбер.
Она почти по-королевски кивнула Урсуле, и сестры, взявшись за руки, вышли из отделения.
Обе молчали, спускаясь в лифте, и даже в такси, по дороге к дому Финна. Амбер, слишком напряженная и подавленная, просто не могла говорить и один раз так взглянула на Урсулу, что сестра всю поездку держала рот на замке.
Она выбежала из квартиры Финна несколько дней назад, но ей показалось, что с тех пор прошла целая вечность. После вечеринки еще не успели прибраться, и Амбер по привычке собралась было загрузить посудомоечную машину. Но вспомнила, зачем пришла, и остановилась. Биргитта, конечно, скоро зайдет сюда, чтобы навести порядок. Бледная и уже спокойная, Амбер подошла к сестре.
- Я упакую вещи. Подождешь?
- Конечно.
- Можно на время оставить их у тебя?
- Ох, Амбер! Разумеется! И можешь пожить у меня сколько захочешь.
Но Амбер печально покачала головой.
- Нет, вряд ли. Я останусь... пока не выяснится, что с Финном все... пока не узнаю, что с Финном все в порядке.
- А потом? Что ты будешь делать?
Амбер невидящим взглядом оглядела светлые комнаты, в которых жила. Раньше.
- Я не знаю.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
За окном утреннее небо засияло роскошной позолотой. Амбер окунула слоеную булочку в кофе с молоком и принялась машинально ее жевать.
Итак, любовь осталась позади. Закончилась. О здоровье Финна она почти ничего не слышала. Правда, Филомена в очень добром письме сообщила, что он "потихоньку поправляется". Получив это письмо, Амбер сразу же уехала на юг Франции, чтобы отдохнуть и успокоиться.
Весной здесь было прохладно, но все же лучше, чем в Лондоне, где воспоминания о пока еще родном человеке оставались слишком острыми и невыносимыми. "Ты склеишь свое разбитое сердце, обязательно, отнесись к этому просто как к этапу развития. Зато потом, перестрадав, будешь гораздо сильнее многих других", - говорили ей.
И Амбер верила. Хотела верить. Должна была верить.
- Мадемуазель.
Амбер подняла глаза. Рядом стоял мсье Жозеф, хозяин отеля "План-дю-Вар", куда она отправилась, узнав, что Финн идет на поправку. Росс Шеридан, шеф Урсулы, рекомендовал ей этот маленький, скромный пансион, расположившийся у самой реки Вар, что на одном из горных склонов вблизи Ниццы. В межсезонье крошечную деревушку План-дю-Вар избрали для отдыха лишь несколько туристов, и мсье Жозеф с семьей приняли Амбер как родную.
За три месяца, проведенные здесь, она получила гораздо больше, чем просто отдых: чтение тихими вечерами и прогулки по восхитительным окрестностям. Кстати говоря, Джексон вернулся в Лондон, как только услышал о болезни Финна. Так что "Аллюр" теперь в его крепких руках и за судьбу агентства можно не беспокоиться. Хотя какое ей дело до "Аллюра"...
- Мадемуазель, - снова вторгся мсье Жозеф в ее раздумья. - Телефон!
- Merci, Monsieur[2]. - Амбер зашла в маленькую гостиную-салон и взяла трубку. - Алло!
- Амбер, это Урсула!
Лоб покрылся холодным потом.
- Что-то с Финном?
- В общем, да.
- Снова обострение?
- Нет. - Сестра помолчала. - Видишь ли, Амбер... я выступаю в роли посредника.
- Не понимаю.
- Финн просил устроить вашу встречу.
- Встречу? Для чего?
- Он отказался... объяснить. Просто он хочет тебя видеть.
- Ха, ха, ха. Не так уж и много он хочет, правда? Почему же сам не позвонил?
В трубке повисла тишина.
- Амбер, как ты себя чувствуешь?
- Прекрасно. - Она вздохнула. - Зачем говорить обо мне? Расскажи лучше о Финне.
- Я его не видела. Он только звонил и просил организовать ваше свидание.
- Гм, опять Финн диктует условия?
- Сказать, что ты ответила "нет"?
- И не думай! Я согласна. Нам надо поговорить.
- Амбер... - взволнованно спросила сестра, - ты его все еще любишь?
- Урсула, я не жертва. Зачем вздыхать о мужчине, который яснее ясного дает понять, что ты для него пустое место?
- Значит, не любишь?
- Я хочу его видеть, это правда. - Амбер понимала, что оставила вопрос сестры без ответа, и не собиралась на него отвечать. Стыдно признаваться в собственной слабости, но Финн ей по-прежнему небезразличен. Потому что ее любовь - настоящая. Истинные чувства не вянут, не улетают вместе с ветром за одну ночь, как осенний листок. Ей нужно время. И силы. - Хорошо, Урсула, я согласна. Рандеву, как понимаю, состоится в Англии?
- Он не сообщил подробностей, просто просил разведать, хочешь ли ты видеть его в принципе.
- Передай, что с радостью буду ждать нашей встречи, - решительно сказала Амбер.
- Хорошо, тогда для тебя есть еще одна приятная новость! Помнишь мамино свадебное платье?
Амбер болезненно сморщилась.
- Да, - тихо ответила она. "Интересно, при чем тут свадебное платье?"
- А помнишь, я рассказывала про девушку, чья мама была модельером по платьям? Холли Лавлейс, у нее еще магазин для новобрачных?
Амбер пыталась отогнать навязчивые образы Финна. Они, словно щупальца, охватывали все ее мысли.
- А... да, - пробормотала она, вспоминая вечер, когда жизнь еще казалась такой прекрасной. Господи, как же давно это было. - Припоминаю. А что?
- Холли собирается в нем венчаться! Ее жених - Люк.
- Э... чудесно, - выдавила из себя Амбер.
- И это не все! Она приглашает нас... тебя и меня, на свою свадьбу! Правда, здорово? Холли выходит замуж за Люка на Пасху.
Амбер прикрыла глаза.
- Пригласила тебя, это понятно. А меня-то зачем? Мы же с ней даже незнакомы!
- Знаю, - засмеялась Урсула. - Но Холли истинный романтик... Амбер, вы сразу подружитесь, точно тебе говорю. Представляешь, она почувствовала, что мы, все трое, связаны маминым платьем! Вот так! И мечтает, чтобы ты приехала.
- Очень мило, но мне придется послать ей открытку и отказаться.
- Не сможешь? - приуныла сестра. - Никак?
Амбер прерывисто вздохнула.
- Конечно, нет. Несколько недель назад я планировала собственную свадьбу. Помнишь такое выражение - "сыпать соль на рану"? Оно как нельзя кстати.
- Понятно.
- Узнай, где и когда Финн готов со мной увидеться, и передай ему одно мое условие.
- Какое?
- Пусть он придет один.
- Да, - задумчиво сказала сестра, - я передам.
В Англию весна пришла поздно. Стоял апрель, а поля все еще пылали островками нарциссов - всех оттенков желтого цвета, какие только существуют в природе: бледные отблески кремового, классический желтый и, наконец, глубокий и сочный шафрановый. Амбер вела машину по проселочным дорогам, стараясь не отвлекаться на эту безумную солнечную красоту.
Проехав через тихий перекресток, она попала на узкую улочку, сбавила скорость и осмотрелась. Финн передал адрес через Урсулу, и она боялась пропустить нужный дом. А вот и он. Извилистая дорога незаметно привела к прекрасному современному зданию, которое выросло будто из-под земли за очередным поворотом. Длинное, невысокое, со стеклянными стенами, строение удивительно гармонировало с окружающим ландшафтом.
Дом расположился между двумя небольшими естественными рощицами и, казалось, рос там, среди деревьев - с таким изяществом был спроектирован. Широкие дорожки в обрамлении густого, уже зеленого кустарника, под которым росли розовато-лиловые и белые крокусы, вели к самому входу.
Амбер поставила арендованный автомобиль на стоянку, включила сигнализацию и направилась к центральному крыльцу.
Автоматические прозрачные двери распахнулись, и она вошла в просторное чрево дома. Сбоку за столом сидела секретарша, а перед ней в хрустальной вазе стояли ароматные гиацинты и фрезии.
Девушка посмотрела на нее и улыбнулась.
- Добрый день, - сказала она.
- Добрый день. - Амбер улыбнулась в ответ. Странно, но за несколько месяцев у нее впервые получилась улыбка. - Я ищу Финна Фитцджералда.
Секретарша даже не посмотрела в список, только еще шире улыбнулась и кивнула.
- Да. Он вас ждет. Господин Фитцджералд просил проводить вас в оранжерею. Он подойдет туда чуть позже.
"Узнаю Финна", - мысленно усмехнулась Амбер, следуя за секретаршей в оранжерею. Финн, Финн... от одного звука его имени глаза девушки в приемной загорелись. "Возможно, - подумала Амбер не без мрачной иронии, - моя жизнь без тебя, Фитцджералд, станет гораздо легче". Она найдет самого обычного мужчину, который сможет любить ее, дорожить ею, окружать заботой, и ответит своему избраннику тем же...
- Мы пришли, - секретарша показала на дверь оранжереи.
Комната и в самом деле напоминала оранжерею: она почти целиком состояла из стекла, а деревья и кустарник за окном служили как бы ее живыми стенами. В глубине тихо звучала скрипичная музыка, и множество ваз с яркими и ароматными цветами стояли вокруг. Дизайнер, создавший эту красоту, сделал все, чтобы гость отдохнул и расслабился.
- Позвольте предложить вам что-нибудь? - спросила секретарша. - Чай, кофе, вино?
Амбер покачала головой. Придет Финн, а она сидит расслабленная, умиротворенная, наслаждаясь чашкой чая. Ну уж нет.
- Нет, спасибо, - сказала она. - Ничего не нужно.
Девушка ушла. За раздумьями Амбер потеряла счет времени и, услышав знакомый голос, закрыла глаза, не веря себе и сердцу, которое загрохотало, как артиллерийский салют.
- Амбер?
Она открыла глаза, по привычке посмотрела вверх. И... никого не увидела. Финн сидел рядом, глядя на нее. Только через несколько мгновений Амбер поняла, что он сжимает руками подлокотники инвалидной коляски.