Этот сочувствующий тон врача оказался для Екатерины последней каплей, и она, не в силах больше сдерживаться, громко разрыдалась.
Игорь Александрович попытался хоть как-то её успокоить, но видя, что словами здесь не поможешь, он распорядился, чтобы ей сделали успокоительный укол и оставили на ночь в клинике, намереваясь на следующее утро начать обследование.
Обследование действительно было проведено, но оказалось, что почка Екатерины не подходила.
Екатерина, находясь в отчаяние, сразу же позвонила Анне и попросила её приехать. Та уже через пятнадцать минут была в клинике.
– Как же такое могло случиться? – сочувственно обнимая подругу, с ужасом произнесла Анна. – За что тебе такое?
– Это наказание божье, – обречённо произнесла Екатерина, испуганно смотря на Анну.
Анна не знала, что ответить подруге. Она тоже склонна была видеть в случившимся некий знак свыше. Ведь будь сейчас с ними второй сын Екатерины, то он бы непременно смог помочь брату. Почки близнецов должны были подходить друг другу.
Анна сама испугалась своей мысли. Ей стало страшно. Ведь она, несмотря на все его недостатки, очень любила Вадима.
– Может, это не наказание, а испытание, – жалостливым взглядом посмотрела она на Екатерину. – Может, Господь даёт нам шанс искупить сою вину. И понятно, что для этого нам придётся пройти через страдания, немало перетерпеть, но я верю, что если мы достойно пройдём через все, то у нас всё будет хорошо. Поверь, родная, счастье нужно заслужить, оно легко не даётся. Так что, нам надо быть с тобой сильными, – взяла она подругу за руки. – Я верю, Катюша, – сочувственно заглянула она ей в глаза, – у нас всё будет хорошо. Вадим будет жить.
Екатерина ничего не ответила. Утвердительно кивнув, она крепко прижалась к подруге и горько заплакала.
Глава 13
– Ну, вот, – с сожалением произнесла Валерия, положив трубку, – закончилось наше с тобой знакомство, – грустно посмотрела она на Андрея.
– Почему? – не понял тот.
– А потому, что сейчас приедет мой муж, заберёт тебя, и мы вряд ли ещё когда-нибудь увидимся.
Андрей обрадовался этой новости, не понимая тревоги Валерии.
– Но почему мы не сможем видеться? Мы сможем в любое время созвониться и договориться о встрече.
– Не думаю, – отрицательно покачала головой Валерия. – Если Славик возьмет тебя в клуб, и захочет сделать с тебя первоклассного спортсмена, то у тебя просто не будет на это времени.
Андрей понимал, что Валерия очень привыкла к нему за эти три дня. Они действительно очень весело провели время. Она познакомила его с городом и показала ему многие достопримечательности Москвы. По вечерам они ходили отдыхать, или просто гуляли по ночному городу, рассказывая друг другу о себе. Андрей и сам чувствовал, что эта хрупкая, нежная женщина с изумрудными глазами стала ему очень близка. Они сдружились, и Андрей не хотел её терять. Но он был не готов ради этого пожертвовать своей мечтой. К тому же, считал, что Валерия слишком уж преувеличивает.
– Я не думаю, – тепло посмотрел он на неё, – что мой спорт помешает нашей дружбе. Может, первое время у меня и не будет слишком уж много времени, но всё равно мы сможем с тобой хоть иногда встречаться.
– Да нет, – обречённо произнесла Валерия, – Славик не позволит нам этого. Если он только поймёт, что нас связывают какие-то близкие отношения, то он сразу погубит тебя. Так что, ради твоего будущего нам лучше совсем не встречаться. – Она посмотрела на него глазами полными боли: – Мне будет очень плохо без тебя. С тобой я снова почувствовала себя женщиной, я словно вновь ожила…
Андрей испугался, что пробудил в ней обманчивые чувства:
– Валерия, – виновато посмотрел он на неё, – только ты должна понимать, что нас могут связывать только дружеские отношения. Я никогда не смогу предложить тебе большего. У меня есть девушка, которую я очень люблю. Даже если она предпочла мне другого, я всё равно по-прежнему очень сильно её люблю.
– Но если ты говоришь, что она предпочла тебе другого? – голос Валерии дрогнул. Было видно, что она очень волнуется.
Андрей отрицательно покачал головой:
– Нет Валерия, не питай обманчивых иллюзий. Я не могу тебе ничего обещать. Но поверь, – страстно произнёс он, – ты действительно стала мне очень близка.
– Но может тогда со временем?.. – Валерия замолчала, услышав, как муж открывает ключом входную дверь. – Но вот и всё, – несчастными глазами посмотрела она на Андрея и пошла встречать мужа.
Обменявшись с Вячеславом сухими приветствиями, она незначаще бросила:
– Ах да, тебя там, в гостиной один паренёк ждёт. Говорит, что от какого-то твоего старого знакомого. Вот уже три дня его развлекаю. Так что, передаю его в твои руки, а сама пойду немного пройдусь, – невинно посмотрела она на мужа, и, не обращая внимания на его недоверчивый взгляд, вышла из квартиры.
Вячеслав был весьма удивлён. Ему, конечно же, доложили о том, что у него в квартире живёт какой-то парень, с которым его жена часто появляется в общественных местах. Он ехал домой, с сильным желанием её разоблачить и проучить. Но её непринуждённое поведение его совсем обескуражило. Теперь ему не терпелось увидеть незваного гостя и узнать, что тому от него надо. Вячеслав, настроенный враждебно, поспешил в гостиную.
Глава 14
Ставрополь, октябрь 2007 года.
Вера, уставшая после тяжёлого рабочего дня, медленным шагом брела в общежитие. Вот уже три месяца как она работала сборщиком обуви, но всё никак не могла привыкнуть к этой работе. Нелегко было ей после школьной скамьи так много и изнурительно работать. Она с большим трудом осиливала положенную дневную норму, из-за чего очень сильно на себя злилась. Ей сразу вспоминались слова Сёмки, которые тот возмущённо кинул ей, когда она сообщила ему, что идёт работать на обувную фабрику.
– Ты не должна идти туда работать. Это тяжелая работа не для твоих маленьких ручек.
– Зато там сразу комнату в общежитие дают и зарплата неплохая, – была непреклонна в своём решение Вера.
– Но тебе учиться надо. Ты ведь такая умная. Я ведь теперь немало зарабатывать буду, могу тебе помогать.
– Ага, – девушка недовольно покачала головой, – будешь горбатить на стройке, жить в вагончике, работать в дождь и в ветер. Да ты от такой тяжелой работы очень быстро загнёшься. И ты ещё хочешь, чтобы я за твои деньги спокойно за партой сидела? – Она осуждающе посмотрела на него: – Выкинь ты эту стройку из головы. Не езжай ты в эту Москву. Пойдём вместе со мной на фабрику.
– Нет, Верунь, здесь я таких денег не заработаю. Я вот как насобираю приличную сумму, вот тогда и вернусь. Я ни одной лишней копейки не потрачу. Всё буду копить. – Сёмка вопрошающе посмотрел на неё: – Я ведь для нас стараюсь. Ты же знаешь, что мне без тебя ничего не надо. Я не позволю тебе всю жизнь так тяжело работать. Ты ведь мечтала стать учителем литературы. Вот ты ей обязательно и станешь.
– Опять ты за своё, – сердито бросила ему Вера. – Я же тебе сказала, что не надо ради меня так себя губить. Ты ради себя живи, Сёмка. Жизнь то она одна. И никакие деньги не стоят твоего здоровья. Пойми ты это.
– Но и ты пойми, – отчаянно ответил он ей, – что без денег мы ничто. Да и на здоровье немало денег надо.
– Может ты и прав, – смягчилась Вера. – Но это ничего не меняет в наших с тобой отношениях. Ты запомни, что ты для меня был и остаёшься только другом. Ты должен начать строить свою жизнь. Ты ведь знаешь, что в моих чувствах к тебе ничего не изменилось и не изменится. Так же, как никогда ничего не изменится и в моих чувствах к Андрею, – упавшим голосом произнесла она. – Я по-прежнему очень сильно его люблю и безумно по нему скучаю. Ой, Сёмка, как я устала его ждать. Мне так больно без него. А я даже не знаю, где он.
– Но ты ведь ему не нужна, – резко бросил юноша. – Он за время службы тебе ни разу не написал. Да и после службы то не очень к тебе спешит. Где он, твой Андрей? – Сёмка страстным взглядом посмотрел на Веру: – А я могу всегда быть с тобой рядом. Мне ведь для тебя и своей жизни не жалко…
– Так, Сёмка, хватит, – рассерженно оборвала его Вера, – опять ты за своё. Не будем опять ссориться. Ты скоро уезжаешь, и я хочу, чтобы мы расстались с тобой по-хорошему. – Она строго посмотрела на него. – Только обещай, что будешь беречь себя и очень часто мне писать. Смотри, – пригрозила она ему, – только попробуй потеряться. Чтобы не бросал меня. Ты мне ведь как брат родной.
Она подошла и обняла его.
– Ну, брат, так брат, – растроганно шепнул ей Сёмка. – Я рад и этому.
– Ну, вот и хорошо. А за меня не беспокойся, – отстранилась она от него и дружелюбно улыбнулась. – У меня ведь теперь отец есть. Он обещал часто приезжать. Он мне и поможет. Ему, правда, сейчас и самому тяжело. С его прошлым очень тяжело устроиться на хорошую работу.
– А за что он сидел? – проявил неподдельный интерес Сёмка. Вроде бы мужик такой спокойный.
– Не знаю, – неопределённо пожала плечами Вера, – он мне пока этого не рассказывал. Да я сильно и не спрашивала. Он скоро должен приехать, вот тогда я и попробую его расспросить.
– А ты уверена, что он твой отец? – с подозрением посмотрел на неё Сёмка.
– Ну, да, мне ведь мама его фотографию давала. Она и говорила, что он обо мне позаботится. А почему ты спрашиваешь? – удивил Веру его недоверчивый тон.
– Да так, ничего, – виновато отвёл взгляд Сёмка. – Отец – это хорошо. Тогда ты счастливая.
– Да и ты бы к своей матери съездил, – осуждающе посмотрела на него Вера. – Может ей очень плохо.
Сёмка незначаще отмахнулся:
– Может, когда-нибудь и навещу её. А сейчас мне нужно ехать деньги зарабатывать.
Вера, понимая, что Сёмку не отговорить, отпустила его с тяжёлым сердцем. Ей так нужна была его поддержка. Особенно сейчас, когда она, держась из последних сил, чтобы не бросить эту непосильную ей работу, уговаривала себя в том, что иначе нельзя, что надо крепиться, что в этой жизни многим приходится куда хуже, чем ей. И она старалась, она очень старалась, уверенная в том, что всё это временно, что непременно наступят перемены, перемены к лучшему, надо только немного потерпеть.
Глава 15
Антон почувствовал волнение, увидев быстро приближающуюся к нему Веру. Её свободно спадавшие до плеч волосы раздувало не на шутку разбушевавшимся ветром.
– Ты постриглась? – с сожалением заметил он, – Очень жаль. Ты выглядишь теперь такой взрослой.
Вера грустно вздохнула:
– Это не из-за причёски. Это моя работа. Я, честно говоря, и чувствую себя намного старше. Отработаешь смену, и нет никаких сил за собой ухаживать. Я потому и волосы отрезала, чтобы меньше с ними возиться.
– Что, так тяжело? – взволнованно произнёс Антон. – Но я же тебе говорил, надо идти учиться. Я ведь могу тебе помогать. Пусть немного, – виновато посмотрел он на неё, – но мы как-нибудь бы вытянули.
Вера простодушно отмахнулась.
– Ничего, вот годик отработаю, стану немного на ноги, а потом буду дальше думать. Не переживай, мне ещё не раз понадобится твоя помощь.
Антон смущённо улыбнулся:
– Вот и хорошо, – улыбнулась Вера в ответ. – Вот только что мы с тобой тут посреди дороги стоим. Пойдём в какое-нибудь кафе посидим. Я бы мороженое с удовольствием поела.
– Я не против, – оживился Антон. – Давай, командуй. Я ведь вашего города не знаю.
– Ну, тогда, – задумчиво протянула Вера, – пойдём мы с тобой, дядь Антон, в кафе "Улыбка".
Антон замер. Вера первый раз назвала его по имени, и то, что она использовала при этом слово "дядя" ему совсем не понравилось. Это прозвучало для него как оскорбление.
– Я что, кажусь тебе таким старым, – с обидой посмотрел он на неё.
– Нет, почему? – не сразу поняла Вера, в чём дело.
– Я, конечно, на девятнадцать лет тебя старше. И годы неволи оставили на моём лице свои следы. Но…
– А!.. – понимающе протянула Вера, – тебе не понравилось, что я назвала тебя "дядь Антоном". Без проблем, – беззаботно кинула она ему. – Пойдём, Антон, поедим с тобой мороженое, – лукаво улыбнулась она. – Так лучше?
Антон довольно кивнул.
– Ну, тогда вперёд, – взяла она его за руку и потянула через проезжую часть. – Держись за меня. А то ещё переедут.
– Да ты переходишь улицу в неположенном месте, – поспевая за ней, опасливо огляделся по сторонам Антон. – Надо провести с тобой поучительную беседу на эту тему.
– Так ближе, – Веру позабавила его настороженность. – Она почувствовала себя провинившимся ребёнком. – Вот и перешли. Теперь через переулок, и мы почти там, – продолжала она его тянуть, не обращая внимания на его озабоченность. – Вот, – показала она в сторону, маленького заведения с яркой вывеской "Утро". – Там очень даже уютно. Ещё раз перебежим дорогу, и мы там.
– Но только не здесь… – попытался возразить Антон, но Вера уже было выбежала на проезжую часть, и ему ничего не оставалось, как побежать за ней. – Так же нельзя, – возмутительно покачал он головой, оказавшись на другой стороне улицы. – Это же опасно. Неужели так трудно переходить дорогу по правилам, – строго посмотрел он на Веру.
– Ай, – незначаще отмахнулась она, – так намного быстрее.
– Да, но это, слава Богу, что всё хорошо обошлось.
– Смелым всегда везёт, – беззаботно произнесла Вера.
– Вон, пойдём за тот столик, – указала она на место возле окна, и, не дожидаясь ответа, прошла к пустому столику.
Антон согласно кивнул и прошёл за Верой. Как только они сели, к ним сразу же подошла молоденькая официантка.
– Уже что-то выбрали?
– Мне ванильное с персиком и орехами, – нетерпеливо произнесла Вера. – А ты, какое будешь? – вопросительно посмотрела она на Антона.
Тот неопределённо пожал плечами:
– Я, честно говоря, кроме простого в вафельных стаканчиках ещё ничего и не пробовал, – стыдливо произнёс он. – Так что, попробую то же самое.
– Значит два одинаковых.
Та согласно кивнула и ушла. Вернувшись через несколько минут с двумя глубокими чашечками мороженого, она весьма изящно поставила их на стол. Пожелав гостям приятного аппетита, она качающейся походкой скрылась за стойкой бара.
– Красиво! – довольно протянул Антон, смотря на поставленное перед ним лакомство.
– Да, – с аппетитом принялась за мороженое Вера, – оно и очень вкусное. Обожаю мороженое!
– Твоя мама его тоже очень любила, – грустно улыбнулся Антон.
Вера сразу поникла:
– А я этого не помню. Мне обычно бабушка покупала мороженое, когда мы с ней ездили в город. Мама вообще мало куда выезжала. Пока была жива бабушка, она ещё хоть как-то тормошила маму, заставляла её выходить из дома. А как бабушки не стало, – голос Веры дрогнул, – то мама совсем сникла. Я думаю, что бабушкина смерть стала для матери, страдающей глубокой депрессией, последней каплей. Но это я начала понимать только сейчас. А тогда я очень злилась на свою мать. Ведь мне так хотелось её внимания и тепла, мне так было одиноко, особенно после ухода бабушки. И хоть я и никогда её ни в чём не упрекала, но в душе очень на неё обижалась, считая, что она меня совсем не любит. И только сейчас, повзрослев, я поняла, что мама была больна. Душевно больна. Кто-то сделал ей очень больно. И, наверное, она и сама нуждалась в поддержке. Но с ней рядом не оказалось человека, который смог бы её понять и поддержать. Она была одинока.
Вера заплаканными глазами посмотрела на Антона. Она считала, что имеет право ему об этом говорить. Он должен знать, как им его не хватало. Вера ждала от него объяснений и извинений. Она хотела, чтобы он признался ей в том, что он её отец и пообещал, что никогда её больше не оставит. Она хотела почувствовать его отцовское тепло и внимание. Ей было очень обидно от того, что он вёл себя так скованно и отчуждённо. Но она не решалась сказать ему об этом открыто.
Антон растерялся. Ему показалось, что Вера смотрит на него с упрёком. Но он не чувствовал ни в чём своей вины. Только, знает ли она, что это он убил её отца? Может, Маша ей что-то об этом рассказывала? Антон не знал, как вести себя дальше.
Вера выжидающе смотрела на него, но он молчал.
– Тебе это не интересно? – посмотрела она ему прямо в глаза.
Антон нервно сглотнул:
– Ну, почему не интересно, – виновато отвёл он свой взгляд. – Ведь мы были с Машей очень близки. Я только ради неё и жил все эти годы.
Веру словно кольнули в самое сердце. А как же она? Неужели она ему ничего не значит? Почему он так безразличен к ней? Ведь в ней течёт его кровь.
"А может ему надо дать время? – успокаивала она себя. – Может, ему просто нужно к ней привыкнуть? Привыкнуть к мысли, что она его дочь? Наверное, надо просто набраться терпения. Надо дать ему время, и всё будет хорошо" – твёрдо решила она и постаралась перевести разговор на другую тему.
– Ну, что ты не пробуешь мороженое? – как ни в чём не бывало, улыбнулась она ему. – Растает же.
Антон облегчённо вздохнул. Он уже было испугался, что ему придётся рассказать Вере о своём прошлом. Пока он ещё не был к этому готов.
– Уже пробую, – с радостью принялся он за мороженое. – Вкусно! – довольно кивнул он, быстро уплетая ложку за ложкой.
– А куда же ты так спешишь? – рассмеялась Вера, наблюдая за ним.
– Ну, ты же сказала, что оно растает, – простодушно улыбнулся он ей. – Вот я и стараюсь.
– Ну, ну, давай, – позабавил Веру его вид. Он был похож на ребёнка, который боялся, что у него отнимут его лакомство. – Смотри, не заработай себе ангину.
– Да ну, – с безразличием отмахнулся Антон, – уж мой-то организм закалённый. Он-то уже немало повидал.
– Представляю, – сочувственно протянула Вера. – Нелегко тебе было. Столько лет за решёткой. Всем известно, какие там условия.
Антон сразу сник. Он прекрасно понимал, что ему придётся обо всём рассказать Вере, но он не хотел делать этого сейчас. Он хотел, чтобы они лучше узнали друг друга и стали друзьями. Тогда ему будет легче ей всё объяснить. Тогда у него будет больше шансов, что она поймёт его и простит.
– Ну, да, – сухо выдавил он из себя, – тяжело было. Давай только, Вер, не будем сегодня об этом, – виновато посмотрел он на неё. – Зачем настроение портить. Не будем сегодня о плохом. Такой ведь день хороший.
– Ну, да, – иронично ухмыльнулась она, кинув недовольный взгляд в окно, – ветер бушует, да дождь вот-вот пойдёт. Прекрасный денёк!
– Ну, я не это имел ввиду, – растерянно посмотрел он на неё. – Для меня этот день особенный, потому что ты рядом, – смущённо потупил он свой взгляд. – Вечером я уеду, и кто знает, когда мы снова встретимся.
– Почему не знаешь, – оптимистично протянула Вера, – ты же не на край света уезжаешь. Вот на следующие выходные опять и приезжай. Я тебе очень буду рада.
– Да так часто я приезжать не могу. Зарплата тракториста очень уж скромна, – стыдливо произнёс он. – А в другое место с моим прошлым устроиться трудно. – Антон с сожалением посмотрел на Веру: – Так что, ты меня извини, что не смог тебе учёбу обеспечить. Стыдно мне, что ты с твоими знаниями на фабрике свои нежные ручки губишь. Вон, – осторожно дотронулся он до её ладони, – какая кожа грубая стала.
Вера спрятала свои руки под стол:
– Нормальные рабочие руки, – горделиво выпрямилась она. – Работать тоже надо кому-то.