- Кен, как ты думаешь, у Мэгги... с головой все в порядке?
- Почему ты этим заинтересовалась? - быстро спросил он. Так быстро, что стало ясно, насколько важен для него этот вопрос.
Я коротко рассказала о том, что услышала, прежде чем вошла в библиотеку и обнаружила тетю в одиночестве.
- Непонятно, как это можно объяснить. Я была уверена, что она с кем-то разговаривает. Или воображала, что разговаривает, - заключила я.
Кен нахмурился и потянул из соломинки коктейль. Затем сказал:
- Элиза тоже пыталась завести со мной разговор на эту тему. Я имею в виду психическое здоровье Мэгги.
Мое сердце забилось.
- Ты хочешь, сказать, она предполагает, что у Мэгги есть какие-то психические отклонения?
Он кивнул.
- Элиза спрашивала меня, что необходимо для того, чтобы оформить человека в психиатрическую лечебницу.
Я была удивлена и не могла скрыть этого.
- Кен, ты не шутишь? Мне никогда это и в голову не приходило. Конечно, Мэгги временами ведет себя странно. Но это вовсе не значит, что она сумасшедшая. Ты ведь не думаешь, что Мэгги сошла с ума, правда?
- Хотелось бы мне самому знать правду, - сказал он. Я начала было спорить, но Кен жестом остановил меня. - Понимаешь, я и раньше знал, что Мэгги склонна разговаривать сама с собой.
- Значит, это бывало и раньше? И Элиза слышала ее. Но все - таки...
- Мэгги не считает, что разговаривает сама с собой, - сказал он, прерывая меня. - Она думает, что беседует со своим сыном - Бадди.
- Бадди? - И я удивленно уставилась на него. - Но...
- Она утверждает, что он часто приходит к ней и подолгу беседует обо всем.
Некоторое время мы сидели в леденящей тишине, я вспомнила ту ночь, когда встретила Мэгги на лестнице и она приняла меня за кого то другого. Я вспомнила ее разочарование, когда она поняла, что там стою я, а не тот, кого она ожидала. Значит, тетя ждала Бадди! Это объясняло ее поведение.
- Но это... - я начала говорить и подавилась словом, готовым сорваться с моих губ.
- ... помешательство, - Кен произнес его за меня.
Это было верное определение, но оно не могло быть до конца правильным, если учесть неординарность, даже трагичность ситуации: Мэгги наедине с Элизой и собственными воспоминаниями в этом огромном мрачном доме. И если поверить, что привидения все-таки где-то существуют, то этот дом" для них идеальное место.
Я поняла, что прошлое действительно преследует тетю, преследует неотвратимо и болезненно, воплотившись в образе мертвого сына.
Видение? Галлюцинация? Фантазия? Это могло быть чем угодно. Но означало ли это, что Мэгги - сумасшедшая?
Я так не думала, хотя где-то в глубине души зародилось смутное сомнение. Опять меня охватило мрачное чувство обреченности и близящейся беды. Я знала, что наши отношения с Мэгги уже никогда не будут прежними.
Глава десятая
Этот разговор омрачил наш вечер.
- Боюсь, у меня пропало всякое настроение веселиться сегодня, - извинилась я перед Кеном, когда мы вышли из ресторана.
- Не волнуйся. Это моя работа, и, наверное, не стоило тебе ничего говорить, - сказал он.
- Нет, я рада, что ты все рассказал мне. Теперь нужно повнимательней присмотреться к Мэгги. Конечно, я не психиатр, но все же смогу определить, находится человек в своем уме или он немного не в себе.
- Да, мне кажется, тебе стоит понаблюдать за тетей. Откровенно говоря, эта проблема висит на мне тяжелым грузом. Я люблю Мэгги Бэрк. И был влюблен в нее задолго до того, как ее встретил. Еще когда я был совсем маленьким, моя мать была без ума от Мэгги. Я вырос, почитая Мэгги Бэрк немного меньше, чем самого Господа Бога.
Я поняла, что Кен хочет сказать, и видела, Что он искренне озабочен судьбой тети. Мэгги никогда бы не попала в клинику, если бы Кен не был уверен, что для нее это совершенно необходимо. И если мне удастся убедить его, что в этом нет необходимости, то все попытки Элизы это сделать будут тщетны. Но чтобы убедить его, я должна была убедиться сама. Несмотря на свою любовь и уважение к Мэгги, несмотря на то, что меня это сильно угнетало, я должна была признаться себе, что в поведении тети бывают странные отклонения. Как бы меня это ни огорчало, в предположении Элизы была толика здравого смысла.
- Меня тревожит, что этот вопрос подняла именно Элиза, - сказала я.
- Почему ты не допускаешь, что она искренна в своей заботе? - ответил Кен.
- Хорошо, - согласилась я. - Допустим, это объясняет, почему она обратилась к тебе. Но если Мэгги вполне здорова, какая выгода Элизе утверждать обратное?
- Дом, конечно. И деньги. Мэгги знала, во что их вкладывать. Даже сейчас, через столько лет после ухода из кино, она может, позволить совершенно ни в чем себе не отказывать, - сказал он.
- Но Элиза все это уже имеет. Она живет в этом доме, пользуется полной свободой. Никто не ограничивает ее в расходах. В любом случае, я не думаю, чтобы Мэгги пыталась хоть в чем-то ущемить свою приемную дочь. Зачем Элизе убирать Мэгги, если без нее она будет жить так же, как и с ней?
- Ну, допустим, что Элиза мечтает, например, стать членом клуба владельцев замков или войти в общество золотой молодежи, - предположил Кен.
Впервые за последние два часа я чуть было не рассмеялась, представив Элизу в кругу золотой молодежи.
- А если серьезно, то мы несправедливы, приписывая ей какие-то злодейские замыслы. Элиза всего лишь мимоходом в разговоре упомянула, что порой замечает странности в поведении Мэгги и спросила, не думаю ли я, что у нее может быть помутнение рассудка. Я пообещал обследовать Мэгги и дать свое заключение. С тех пор Элиза только раз или два упоминала о странностях - в основном о вере твоей тети в то, что ее посещает призрак Бадди.
- Но Элиза тоже верит в призрак! - неожиданно вспомнила я. - После случая с люстрой она крикнула тете: "Я знала, что случится беда, если Мэри сюда приедет". И позже она говорила Мэгги: "Я предупреждала тебя, что ему не понравится этот визит". Кого еще, кроме Бадди, Элиза могла иметь в виду?
- Может быть, Дэйвиса? Возможно, ей казалось, что ты можешь помешать их отношениям?
- И он сбросил мне на голову люстру, чтобы предотвратить разоблачение? - спросила я с сарказмом.
- Ты права, это глупо, - согласился Кен. - У нас остается единственное логичное объяснение: Элиза искренне обеспокоена состоянием здоровья своей приемной матери.
Я сомневалась, что Элизу может беспокоить чье-либо здоровье и благополучие, кроме собственного, но вслух этого не сказала. Время покажет. Время, твердо решила я, и внимательное наблюдение за событиями.
Было еще довольно рано, когда Кен привез меня домой. Он не стал заходить, поцеловал меня на прощание и мы расстались.
В библиотеке горел свет - значит, Мэгги не спала. Я прошла туда через холл и встретилась с ней в дверях. Тетя выглядела осунувшейся и усталой. Не надо было быть знатоком человеческих душ, чтобы понять, что она чем-то встревожена.
- Дорогая, - сказала Мэгги, приветствуя меня натянутой улыбкой. - Я как раз собиралась пропустить рюмочку перед сном. Почему бы тебе не составить мне компанию. - И как бы вспомнив, добавила: - Элиза тоже здесь. Мы все вместе сейчас немного выпьем.
Элиза была не в восторге от моей компании, но молча поднялась, налила брэнди и грубо поставила передо мной рюмку. Мэгги пыталась завязать непринужденную беседу, но чувствовалось, что мысли ее заняты чем-то другим, более серьезным.
- Как прошел вечер? - бодро спросила она.
- Чудесно. Кен водил меня в Шведский Дом. Прекрасное место.
- Да. Это один из моих любимых ресторанов. - Мэгги немного помолчала и спросила: - Тебе очень нравится Кен, не так ли?
Я покраснела и кивнула. Тетя продолжала, словно не заметив моего ответа:
- Надеюсь, он отвечает тебе взаимностью?
- Кажется, да, но у меня есть серьезный конкурент, - заметила я.
Она вопросительно подняла брови, и мне пришлось пояснить:
- Мэгги Бэрк. Он определенно без ума от нее.
- О, какая ерунда, - сказала тетя, взмахом руки отгоняя эту мысль.
Но я заметила, что комплимент несколько приободрил ее. На какое-то время напряжение спало, и она почувствовала себя более раскованно. Однако это продолжалось недолго. Внезапно она вспомнила о своих проблемах, и взгляд ее омрачился.
- Мэгги, - импульсивно сказала я, слишком озабоченная, чтобы соблюдать такт. - Что случилось? Что вас тревожит? - Я подалась вперед и взяла ее за руку.
Она вздохнула и открыто встретила мой взгляд.
- Думаю, мне не стоит скрывать что-либо от тебя. В конце концов ты имеешь полное право знать все.
- Сомневаюсь! Разумно ли посвящать посторонних в свои личные дела? - резко сказала Элиза.
- Поскольку это мое личное дело, я думаю, мне и решать, что разумно, а что нет! - парировала Мэгги. Она поднялась и, развернувшись, подошла к окну. Потом долгое время молча разглядывала что-то на улице, и я уже подумала, что тетя решила уступить Элизе.
- Мари, - вдруг сказала она, не оборачиваясь. - Ты веришь... в загробную жизнь...
Я застыла, поняв, что она собирается мне сказать. Было ясно, что мой ответ будет чрезвычайно важен для Мэгги, может быть, даже в большей степени, чем она думает. Поэтому начала отвечать ей медленно, взвешивая каждое слово:
- Я верю, что жизнь в своем высшем качестве бесконечна, что она длится непрерывно, вечно, охватывая все сущее.
Мэгги плавно повернулась ко мне, и на ее лице появилась улыбка. Но прежде чем она смогла что-либо сказать, я продолжила:
- Но мне кажется, что жизнь как существование отдельного индивида укладывается в определенные временные рамки. Я думаю, что жизнь в нас течет постоянно, но наше осознание ее и наше участие в ней начинается с рождения и заканчивается со смертью.
Услышав это, тетя нахмурилась.
- Но, когда мы умираем, будем использовать этот термин, наше сознание, наш собственный разум, наша индивидуальность - исчезают ли они полностью? Не могут ли они продолжиться в какой-то другой форме, другом измерении? - спросила она.
- Это скорее предполагает наличие множества различных жизней, не имеющих отношения одна к другой, отличных от жизни, которой живем мы, - я пожала плечами, пытаясь не выглядеть слишком категоричной. - Конечно, это сугубо личное дело каждого, во что верить. Думаю, у всех нас есть только один способ узнать наверняка, что будет после смерти, - пройти через нее.
- Может быть, - спокойно сказала Мэгги. Я выжидательно смотрела на нее.
- Допустим, что кто-то другой прошел через нее и рассказал нам об этом. Тогда мы будем знать правду, не так ли?
- Вы имеете в виду, если кто-то встанет из могилы? - спросила я, внимательно наблюдая за ней. - Как призрак?
Во время этого разговора Мэгги проявляла все большее и большее волнение, теперь же ее глаза расширились и на лице отразилось крайнее возбуждение.
- Да, хотя это, конечно, очень глупое слово. Но, допустим, кто-то вернулся. Кто-то, кого мы знали и любили, кому можем верить. Разве это не будет доказательством?
- Даже если это так, - сказала я, - непонятно, что это доказывает. Предположим, мы видели, или думаем, что видели, призрак человека, которого хорошо знали. Это может оказаться галлюцинацией или чем-нибудь в этом роде. Мне кажется, этого недостаточно, чтобы однозначно сказать, что существует жизнь после смерти.
- Но неужели ты не веришь, что такое может случиться? Что умерший может явиться перед живыми? - воскликнула Мэгги.
Я пожала плечами, по ноткам отчаянья поняв, что лишь еще больше ее расстроила.
- Честно говоря, не знаю. Передо мной еще никто не являлся, - сказала я, просто чтобы смягчить удар, и заметила, что Элиза и Мэгги обменялись быстрыми взглядами.
- А как ты думаешь... - начала Мэгги.
- Кажется, Мэри не интересен этот разговор, - оборвала ее Элиза.
Моя позиция выглядела слишком неопределенной. Я почувствовала неуверенность Мэгги и начала нервничать.
- Что ты, совсем наоборот! - ничего лучшего мне в голову не пришло. - Даже очень интересен! Просто у меня нет совершенно никакого опыта в этой области. Думаю, мои сомнения рассеялись бы раз и навсегда, если бы я увидела призрак.
Мэгги радостно улыбнулась и шагнула ко мне.
- Правда? Ты действительно хотела бы увидеть... призрак из потустороннего мира.
Я выдавила короткий смешок.
- Это беспредметный разговор, не так ли? Ведь никто из нас не может вызвать сюда дух умершего.
- Но, допустим, это произойдет, - настаивала Мэгги, подходя все ближе.
Глаза ее неестественно заблестели. Я еле сдерживала подступающую дрожь и вдруг подумала: а что, если Элиза права? Что, если Мэгги действительно больна? Но тут же отбросила эту мысль.
- Что вы хотите этим сказать? - спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.
Мэгги расправила плечи и громко сказала:
- Я видела!
- Призрак? - спросила я.
- Дух, - ответила она. Затем для большего эффекта, выдержав паузу, добавила: - Дух Бадди!
- У меня оставалась надежда, что поведение тети было лишь одной из странностей стареющей женщины. Но по выражению лица Мэгги, по ее тону стало понятно, что она искренне верит в то, о чем говорит.
- Не может быть! - почти закричала я. - Уже двадцать лет, как Бадди умер!
- В том-то и дело, понимаешь?! О, Мари, это правда! Он возвращается. Он приходит ко мне сюда, в этот дом и говорит со мной.
Тетя умолкла и всем своим видом, несмотря на гордую позу, умоляла меня поверить ей.
- Мэгги, не хотите ли вы сказать... и часто это случается? Она запрокинула голову и рассмеялась. Ее резкий смех больно ударил по ушам.
- Часто? Дорогая, он здесь постоянно, все время! Он говорит, что никогда больше не покинет меня! По крайней мере, пока я жива!
Несмотря на мое рациональное воспитание, несмотря на то, что не верила в привидения, я затрепетала, услышав о вездесущем призраке. Хотелось обыскать комнату и убедиться, что никто не прячется по углам.
- Но почему же до сих пор не встретила его? Если он все время находится здесь, мы бы уже не раз столкнулись, - сказала я, взяв себя в руки.
- Он не любит тебя, - низким голосом сказала Элиза, которая все это время оставалась в кресле. - И не хотел, чтобы ты приезжала.
Я не успела ничего ответить, как снова заговорила Мэгги:
- О, это всего лишь ошибка. Просто он не понимает. Я пыталась убедить его, что Мари - не враг, что она - мой друг. Почему он не хочет это понять?
- Не надо, не расстраивайся, - сказала Элиза, подскочив к Мэгги и обняв ее за плечи. У меня снова возникло неприятное чувство, когда тетя доверчиво прижалась к приемной дочери.
- Но почему он так ненавидит Мари?! - всхлипывала она, опуская голову на широкое плечо Элизы.
- Спокойно, спокойно, - говорила та, направляясь к дивану.
- А ты веришь в этот... этот призрак? - спросила я Элизу напрямик.
Она встретила мой взгляд и без колебаний ответила:
- Конечно.
- И ты видела его?
- Да, да, она видела! - воскликнула Мэгги.
- Видела? - переспросила я.
- Да! - ответила Элиза. Затем повернулась ко мне спиной и помогла Мэгги сесть.
- Вот. Посиди здесь и отдохни, а я схожу за твоими таблетками. Я ведь говорила, что тебе нельзя так волноваться. Мне кажется, Мэгги надо оставить одну, - сказала Элиза и направилась к выходу.
Я пошла вслед за ней, не удовлетворенная ее ответом.
- Ты хочешь сказать, что действительно видела призрак ее мертвого сына? - спросила я в коридоре.
Кузина остановилась и внимательно посмотрела на меня. Мне удалось уловить момент, когда она догадалась, что мы с Кеном обсуждали этот вопрос.
- Доктор рекомендовал очень внимательно относиться к Мэгги, стараться не травмировать, - сказала Элиза. На губах ее играла холодная улыбка. - Ты сама видишь, как она расстраивается, когда ей начинают перечить.
- Но ты не веришь, что призрак существует в действительности?
- Я верю, что Мэгги считает его существование действительностью! - упрямо ответила Элиза. - А разве это не важно для женщины в таком психическом состоянии?
Сказав это, она развернулась и поспешила за таблетками.
Я посмотрела ей вслед с какой-то безнадежной тоской. Мне, конечно, не надо было начинать с кузиной этого разговора. Было понятно, что она старается подыгрывать Мэгги в ее фантазиях. Нельзя было не удивляться мерзкой изобретательности Элизы поддерживавшей нервозное состояние тети.
Глава одиннадцатая
Едва я успела добраться до кровати и раздеться, как громкие крики разорвали ночную тишину. Не оставалось сомнений - это был искаженный ужасом голос Мэгги. Я выскочила в коридор и бросилась к ее спальне, не представляя, что могло произойти.
Неожиданно мне навстречу из комнаты тети вышла Элиза, плотно прикрыв за собой дверь. Она встала на пути, с явным намерением не пропустить меня.
- Что случилось? - выдохнула я, останавливаясь прямо перед ней. - Почему кричала Мэгги?
- С Мэгги все в порядке! Возвращайся к себе, о ней позабочусь я - ответила кузина.
Я была вне себя от гнева.
- О чем ты говоришь?! Что случилось! Ведь Мэгги кричала так, будто напугана до смерти! Я - ее племянница и имею право знать, что случилось!
Но Элиза осталась стоять, широко расставив ноги. Попасть в комнату теперь можно было только силой, убрав кузину со своего пути. Мне это было явно не по плечу. Эти мысли роем пронеслись у меня в голове, и тут дверь внезапно распахнулась и появилась Мэгги, бледная, как стена, с тяжело вздымающейся грудью. Очевидно, она услышала нашу ссору и неожиданно приняла сторону Элизы.
- Все в порядке, - сказала тетя, глядя мне прямо в глаза. Я двинулась, чтобы войти в комнату, но она быстро прикрыла за собой дверь.
- Вас что-то напутало? - спросила я, начиная злиться на нее.
- Ничего не случилось. Мне пpocro показалось что-то, - ответила она.
Я видела, что Мэгги вся дрожит. То, что ее напугало, не исчезло. Она все еще боялась.
- Не верю! - упрямо заявила я.
Тетя глубоко вздохнула, и мне показалось, что она сейчас потеряет сознание. Элиза наверняка тоже об этом подумала, потому что приготовилась ее поддержать. Но Мэгги оправилась и, расправив плечи, полностью взяла себя в руки.
- Иди в свою комнату, - сказала она тоном, не терпящим возражений. - Я сейчас приду к тебе и все объясню.
Меня разозлило торжествующее выражение лица кузины, но было ясно, что дальше спорить бессмысленно. В любом случае Мэгги еще недостаточно пришла в себя, и, кроме того, я не имела никакого права требовать, чтобы она впустила меня в свою спальню.
- Хорошо! - только и оставалось ответить мне и, резко развернувшись, уйти.
В своей комнате, присев на край кровати в ожидании Мэгги, я задумалась: что же могло так ее напугать? Призрак? Конечно, нет. Даже учитывая, что она верила в его существование. Ведь призрак, который, по ее убеждению, обитал в доме, был к ней дружелюбен.