Стены, отделанные панелями из кедра, излучали теплый медовый свет, деревянный пол натерт до блеска.
На первом этаже было три комнаты: просторный холл, столовая и спальня. Во всем чувствовался теплый уют старого дома. Удобная софа и глубокие кресла стояли напротив огромного каменного камина, длинный стол окружали стулья с высокими спинками, медные кастрюли висели на кухонных крючках, старинный резной буфет прятался в углу. В небольшой спальне был свой камин и железная кровать, покрытая ситцевым стеганым покрывалом.
Наверху, в мансарде с полукруглым окном и высоким потолком, был устроен кабинет.
- Какой чудесный дом! - искренне похвалила Торри, когда они спускались вниз.
- Благодарю, - бросил Джон. - Приятно слышать это от специалиста по дизайну!
- Но я действительно так думаю, - нахмурилась девушка и, видя, как он недоверчиво приподнял бровь, повторила: - Мне на самом деле очень нравится.
- После такого утомительного путешествия тебя восхитил бы и сарай. - Он стоял ступенькой выше, насмешливо глядя на нее.
Она провела указательным пальцем по перилам, склонив голову так, что волосы почти закрыли лицо, и тихо сказала:
- Я не собираюсь ничего доказывать. Зачем ты меня постоянно провоцируешь, видишь же, что я стараюсь держаться.
- Хорошо, мэм, - спокойно сказал он, встретив ее взгляд. - Поедим? Не знаю, как ты, а я проголодался.
Ланч, который Грейс накрыла на веранде, как нельзя лучше подходил для жаркого дня. Отварная говядина с хреном и маринованной тыквой, ломтики холодной свинины и яблочное пюре фирмы "Гилл" (что не без удовольствия отметила про себя Торри). Нежная молодая спаржа, помидоры, крутые яйца, теплые хрустящие булочки и на десерт большое блюдо с яблоками, апельсинами и виноградом. Джон сам приготовил чай.
- Хочешь искупаться в реке? - спросил он, когда они покончили с едой.
Торри кивнула.
- Ты ездишь верхом?
- Да. Но сначала я помою посуду.
- Грейс оценит, что ты даешь ей возможность не отрываться от работы. Я пока переоденусь и приготовлю лошадей.
Моя посуду, она слышала, как он ходит наверху. Покончив с уборкой, девушка прошла в нижнюю спальню, где Джон поставил ее сумку, и закрыла за собой дверь. Погруженная в свои мысли, она машинально распаковала вещи, выбрала темно-синий с белой отделкой купальник, натянула поверх джинсы и заколола волосы на затылке.
Ну что ж, думала Торри, так или иначе, все закончится тем, что я окажусь в постели Джона О'Кинли... А чего ты, собственно, ожидала? Да все его действия направлены именно на это, и внешняя обходительность - сплошной обман, убеждала она себя. Как говорится, мягко стелет, да жестко спать... Она закрыла глаза, и вдруг перед ней встал образ Грейс. Неужели он...
Послышавшееся снаружи ржание лошадей и позвякивание упряжи вывело девушку из ее невеселых раздумий.
- О, она совершенство! - воскликнула Торри при виде красивой гнедой кобылы.
Джон кивнул, правда, не совсем уверенно, и помог ей взобраться в седло. Он не спускал глаз с лошади, сидя на своем высоком кауром жеребце, и ехал достаточно близко, чтобы в случае необходимости успеть схватить поводья.
Торри в конце концов не выдержала:
- Прекрати опекать меня. Я ведь сказала, что не в первый раз езжу верхом, и потом, с этой лошадью любой справится.
- Любой? - Джон с сомнением покачал головой. - Фиалка реагирует на плохого наездника и неумелые руки, словно темпераментная женщина... - Он усмехнулся. - Но ты, пожалуй, справишься, - добавил он и, не оглядываясь, поскакал вниз по тропе.
Торри нежно похлопала Фиалку по шее и, вздохнув, сказала ей, что иногда мужчины бывают несносны и нельзя верить ни одному их слову. Она тронула поводья и направилась вслед за Джоном.
Разгоряченная ездой, Торри долго не выходила из воды, наслаждаясь купанием. Когда она наконец вылезла на берег, то почувствовала себя бодрой и отдохнувшей.
- Восхитительно, - вздохнула девушка, жмурясь от яркого солнца и покусывая сочный стебелек травинки.
Пейзаж радовал глаз, а лошадь оказалась на редкость послушной.
Торри лежала на своем полотенце, наслаждаясь солнечными лучами, запахом трав, пением птиц и тихим журчанием реки.
Я, должно быть, сошла с ума, думала она. Стою на пороге нового этапа моей жизни, опасного и неизвестного, и не имею абсолютно никакого плана действий. Мне нужно тщательно продумать свое дальнейшее поведение, а я, дурочка, глядя в высокое безоблачное небо, болтаю о всяких глупостях...
Она приподнялась и повернулась в сторону Джона, который сидел, обхватив колени руками, и задумчиво смотрел на воду. Его влажные волосы в беспорядке спадали на лоб, капли воды блестели на сильном мускулистом теле.
- И ты думаешь, что сегодня я буду спать с тобой? - неожиданно для себя самой спросила Торри.
Он неторопливо оторвал взгляд от реки и ответил вопросом на вопрос:
- А ты хотела бы?
- Нет... если мне предоставлено право выбора.
- Никто не собирается принуждать тебя, - сказал Джон.
Девушка коротко рассмеялась.
- Кроме насилия существует соблазн, - промолвила она, покусывая вновь сорванную травинку. - Я бы хотела предупредить тебя, что моя репутация... в постели оставляет желать лучшего.
Джон вопросительно приподнял бровь.
- Дело в том, что в данном случае многое зависит не только от тебя, - пробормотал он. - Позволь спросить, кто же сообщил тебе это? О, кажется, я догадываюсь, - сказал он мягко. - Жених номер один.
Торри отвела глаза, и, так и не дождавшись ответа, Джон продолжил:
- Не в моих правилах копаться в прошлом, но я считаю, что тебе стоит рассказать мне о нем. Судя по всему, многое, что случилось потом, было следствием твоих отношений с этим человеком. Он, очевидно, уверял, что любит тебя и только тебя, а не деньги твоих родителей. Это так?
Торри, прикусив губу, секунду помолчала. Потом, глядя прямо ему в глаза и стараясь придать своему голосу легкомысленный тон, ответила:
- Попал в точку! Это был один из тех праздных молодых людей, которым постоянно нужны деньги для удовлетворения своих прихотей, но совершенно не хочется прилагать усилия, чтобы их заработать. Он был не лишен обаяния, с ним всегда было весело, и ему долгое время удавалось прятать свои истинные цели и подлинное лицо. Женщины были от него без ума, и я, к сожалению, не оказалась исключением. Он вскружил мне голову и заставил поверить в свою любовь, - сказала она и еле слышно добавила: - Я была так наивна.
- Сколько тебе было? - спросил Джон.
- Девятнадцать, - ответила Торри.
- И как же лопнул этот мыльный пузырь?
- Однажды я нечаянно подслушала его разговор с приятелем. Сначала меня забавляло, что они и не подозревают об этом. Но потом мне стало не по себе. Эндрю... Они обсуждали меня в... интимном плане. - Она вздрогнула. - Я поняла, что в определенном смысле не соответствую его запросам, но это, как он сказал, придет со временем. Эндрю божился, что не собирается винить меня за отсутствие опыта и изобретательности в постели, потому что всегда сможет найти кого-нибудь еще, но только после свадьбы, а пока ему нужно быть паинькой. Это все ерунда, говорил он, по сравнению с тем приданым, которое дают мои родители...
- О, господи...
- Это было уже слишком, - тихо продолжала Торри, чувствуя, что, начав этот разговор, придется идти до конца. - Он также сказал, что никогда не собирался хранить верность одной женщине, и поэтому мои недостатки не имеют никакого значения. Когда я услышала это, мне показалось, что жизнь кончена. Теперь, узнав все, я могла считать себя совершенно свободной...
- И что же ты сделала? Порвала с ним сразу же?
- Нет, я была потрясена и подавлена. Страшнее всего был его цинизм. Мои родители оказались правы. Эндрю очаровывал многих, но не смог обмануть их. Придя домой, я решила написать ему письмо и покончить с этим. Но на следующий день он погиб, катаясь на водных лыжах. В какой-то момент мне даже показалось, что это я накликала беду. Но потом возникла другая проблема: все вокруг считали, что мое сердце разбито, и старались меня утешить, а на самом деле...
- Я понимаю, что ты имеешь в виду.
- Понимаешь?
- Да. Бессмысленно и бестактно плохо говорить о мертвом, поэтому, скрывая истинные чувства, ты вынуждена была принять все соболезнования. Ты кому-нибудь рассказала?
- Сначала только родителям, потом Фифе, лучшей подруге, и в конце концов Пирсу. Он знал Эндрю и не любил его. Он... - Она запнулась и тяжело вздохнула.
- Продолжай, расскажи мне о Пирсе, - попросил Джон. - Мне не нравится, что в твоих мыслях мой образ неразрывно связан с этим человеком. Ты действительно хотела выйти за него замуж?
Торри беспокойно поежилась.
- Не знаю, - честно призналась она. - Он был единственным, кто не поддался обаянию Эндрю и даже старался предупредить меня, но я не хотела его слушать. Пирс всегда понимал и поддерживал меня, и я... тянулась к нему... - Она нахмурилась. - Он был такой хороший и так любил меня. Его терпению можно было позавидовать... - Она вздохнула.
- Полная противоположность Эндрю.
- Думаю, что так.
- Но вместо того, чтобы принять его любовь, ты тянула со свадьбой, а после встречи со мной твои сомнения усилились? Так, Торри?
Она смотрела на воду.
- О да! - Она повернулась, сверкнув глазами. - Я была сбита с толку, боялась причинить ему боль. Ты понимаешь, почему... я так растерялась?
Джон сел и нахмурился.
- В девятнадцать лет, - сказал он, - все мы совершаем ошибки, причиняя боль себе и другим. Но сейчас тебе двадцать два, Торри, ты взрослая девушка. Возможно, тебе стоит трезво оценить свое прошлое и... посмеяться над собой.
- Никак не думала, что смогу обсуждать это с тобой, - удивилась Торренс.
- Напротив, лучше все выяснить сейчас. А что касается твоих способностей в постели, то зачем позволять незрелым юнцам влиять на твое представление о самой себе?
Девушка открыла было рот, чтобы ответить, но передумала. С ним трудно было спорить, тем более об этом. И она решила сменить тему.
- Расскажи мне о Грейс.
Улыбка мелькнула на его губах.
- Я знаю ее... Дай-ка подумать... шестнадцать или семнадцать лет.
- Такая старая дружба, - не без иронии заметила Торри.
- Какое-то время, - Джон спокойно встретил ее взгляд, - она была для меня больше, чем другом.
- Ты... имеешь в виду? - Ее глаза округлились.
Джон кивнул.
- Но это было очень давно, и, когда все кончилось, мы сохранили хорошие отношения.
- Почему ты говоришь мне это? - прошептала она.
- Потому что ты спрашиваешь, - удивился он. - Ведь это именно то, что ты хотела узнать, не так ли?
Девушка смутилась, и Джон рассмеялся.
- Ты только что поведала мне все свои секреты, и я обязан ответить тем же. Я уверен, Грейс понравится тебе. Такие добрые и разумные девушки не так уж часто встречаются в жизни...
- Не могу понять: если она такая замечательная, то почему ты не женился на ней? - воскликнула Торри, с трудом скрывая свое раздражение. - Я иногда не только ненавижу тебя, но и презираю!
Она вскочила и бросилась к реке, но у самой кромки воды Джон догнал ее и притянул к себе.
- Все еще борешься? - мягко спросил он, не сводя глаз с ее тяжело вздымавшейся груди.
- Если ты только посмеешь, - сказала Торри сквозь зубы, - поцеловать меня теперь, когда... когда только что рассказал о своей бывшей любовнице, я...
- Ревнуешь? - бросил он, и его глаза дьявольски сверкнули. - Не нужно, Торри. Это давно быльем поросло...
- Тебе этого не понять, ведь ты не способен на такое чувство... Ты ревновал к Пирсу?
- О, если бы ты вышла за него, то, возможно, и ревновал бы.
Девушка недоверчиво посмотрела на него.
- Торри, - он взглянул на нее, как на непонятливого ребенка, - давай закончим этот разговор. Какое все это теперь имеет значение? - Он убрал влажный завиток, упавший на ее лоб. - Может быть, мне нужно убедить тебя вот так...
Пытаясь вырваться из его рук, девушка поскользнулась, и они упали в воду, подняв сверкающий сноп брызг. Он прильнул к ее губам, и Торри вдруг поняла, что мечтает только о том, чтобы это длилось как можно дольше.
Джон поднял ее и понес на берег. Он поставил девушку на землю, поддерживая за талию, и заглянул ей в глаза.
- Все еще ненавидишь меня? - спросил он.
Торри тяжело дышала, еще не остыв от переполнявшего ее желания.
- Ты сам на это напрашиваешься.
Он отвел мокрые волосы с ее лица.
- Поедем? Фиалка уже беспокоится.
Они подъехали к дому, почистили лошадей и отвели их в конюшню. Грейс нигде не было видно, но Торри заметила старый джип, стоящий около мастерской.
- Сэр Рональд прав, - сказал Джон, заметив ее взгляд. - Я сохранил его, потому что бывают ситуации, когда лимузин - только помеха.
Торри поморщилась.
- Честно говоря, отцу на самом деле нравятся такие машины, но мама - не очень хороший водитель, в чем она, конечно, никогда не признается. О, она отлично ориентируется на дороге, но почему-то у нее вечно возникают проблемы со стенами гаражей, заборами и деревьями.
Джон рассмеялся.
- Мне нравится твоя мать, - сказал он.
- Ты тоже ей нравишься, - тихо ответила Торри, рассматривая джип. - Скажи, как ты оказался на мысе Ветров? Ты часто делаешь подобные вылазки?
- Я... - Джон замолчал. - Давай сначала примем душ и переоденемся? Уже пора разжигать огонь для барбекю.
- Ты не хочешь отвечать на мой вопрос, - заметила она.
- Это вовсе не такой уж секрет, и я постараюсь объяснить тебе мою... возникающую время от времени страсть к путешествиям, - сказал он. - Но только после еды. Идет?
Она кивнула, соглашаясь.
6
Торри приняла душ и, расчесав волосы, завязала их в хвост широкой серой лентой. Она надела длинную легкую юбку с восточным орнаментом и шелковую майку с большим вырезом и сунула ноги в сандалии.
Послышалась нежная светлая мелодия. Шопен, узнала она. Музыка завораживала, отгоняя беспокойные мысли, но, к сожалению, она кончилась, и не было больше причин оставаться в спальне.
Однако Торренс задержалась еще на несколько минут, уже в который раз задавая себе один и тот же вопрос. Почему ей доставляют такое наслаждение поцелуи мужчины, которому она нужна только для достижения определенного положения в обществе и выгодного вложения денег?
Он все продумал, размышляла Торри, когда привез меня в такое место. Отсюда не сбежишь! Мне остается только запереться в спальне и сидеть там до тех пор, пока он не пообещает отвезти меня домой!
А может быть, объявить голодовку?
Глупости, усмехнулась она, он справится и с этим, а я буду выглядеть полной дурой.
Стук в дверь прервал ее мысли. Торри вздрогнула и сказала:
- Войдите.
Джон заглянул в комнату и нахмурился.
Торри не могла отвести от него глаз: на нем были джинсы и спортивная рубашка в синебелую полоску. Волосы, влажные после душа, открывали высокий лоб.
- Что происходит? - резко спросил он.
Девушка вспыхнула и опустила глаза.
- Ничего, все прекрасно, - процедила она сквозь зубы.
Джон изучающе взглянул на нее.
- Если ты отдохнула, мы можем сделать следующий шаг.
- К чему? - спросила она и иронически продолжила: - Можешь не отвечать, я сама в состоянии догадаться.
- К тому, чтобы постараться понять друг друга.
- Джон, я должна предупредить тебя, - медленно проговорила Торренс, - что, вопреки моему, казалось бы, богатому опыту, я не сильна в подобных играх.
- А разве мы играем?
- Да, в кошки-мышки, причем мышка - это я.
- Пора бы тебе смириться, Торри, - он насмешливо посмотрел на нее.
- С тем, что ты принуждаешь меня выйти за тебя замуж, используя свой богатый опыт общения с женщинами и бессовестно играя на том, что однажды я неосознанно поддалась физическому влечению? Я прихожу к выводу, мистер О'Кинли, - презрительно сказала она, - что вы ничем не лучше Эндрю.
- Браво, Торри! - Его глаза недобро блеснули. - Ты просто неотразима, когда злишься.
- Господи, хотела же я запереться и не открывать тебе! - воскликнула она в отчаянии.
- Ну, это было бы слишком по-детски, - заметил Джон. - Мне больше нравится, когда ты играешь в открытую. После еды твое настроение улучшится. Погода замечательная, да и огонь уже хорошо разгорелся.
Несмотря на все свои волнения, Торри отдала должное жаркому из говядины и сочным, с аппетитной корочкой сосискам, запивая все это красным столовым вином. На сладкое был слоеный пирог с клубникой, собственноручно приготовленный Грейс.
Теплый, тихий вечер наполнял душу покоем. Торри, потягивая вино, следила, как бледный дымок поднимается в темное небо, сияющее мириадами звезд. Тонкий молодой месяц клонился к западу.
- Ты обещал рассказать мне о своей страсти к путешествиям, - после долгого молчания попросила она.
- Думаю, это началось в детстве, когда я читал Майн Рида, Киплинга, грезил о Килиманджаро, Серенгети, водопаде Виктория. Самой большой моей мечтой было стать следопытом.
Торренс вдруг подумала, что если бы он сказал, что собирался стать клоуном, она удивилась бы меньше.
- Странное стремление для городского мальчика.
- Моя мать родом из Южной Африки. Она встретилась с отцом в Кейптауне и была, как и многие женщины, сражена наповал. Однако ей, в отличие от всех остальных его поклонниц, ей удалось довести дело до свадьбы. Вероятно потому, что ее братья, сильные, крепкие ребята, готовы были постоять за честь сестры. - Помолчав, Джон продолжил: - Мама была дочерью фермера и всегда оставалась ею. Ее отличало упорство, любовь к земле, желание иметь семью. Она дорого заплатила за единственную ошибку в своей жизни.
- Она тосковала по Африке?
- Да, но дело не только в этом. Она была замечательной женщиной, и отцу было хорошо с ней, но брак лишил его любимой свободы. Он не мог жить на привязи... Как это ни странно, мать по характеру даже больше походила на О'Кинли, чем отец, и все его родственники просто обожали ее. Они держались друг друга, как плотная виноградная кисть... Только отец был паршивой овцой в стаде.
- Но у нее был ты, - тихо сказала Торри. - Она возила тебя на родину?
- Несколько раз. Мне там очень нравилось, к тому же мой дядя, один из ее братьев, работал в национальном парке.
- Почему же твоя мать не развелась с отцом?
- Я не мог понять этого, пока не стал взрослым. Мама была очень гордой, вероятно, слишком гордой, чтобы признать свое замужество неудачным. К тому же отец клялся, что никогда не расстанется со мной. Мы, мать и я, были единственной ниточкой, связывающей его с кланом О'Кинли. Если бы не это, родственники давно бы отвернулись от него...
Торри вздрогнула.
- Неудивительно, что ты так... циничен.
Он взглянул на нее и усмехнулся.
- Мой цинизм значительно поубавился с тех пор, как я восстановил нашу часть семейного состояния. Кстати, отец и "девушка моей мечты" все еще вместе и на самом деле счастливы.