Мэри была неприятно удивлена. Значит, у него не нашлось и минутки, чтобы дать ей знать, что он останется в городе еще на несколько дней, зато с Минной "обо всем договорился"! Этого было вполне достаточно, чтобы ее надежды пошли прахом…
Своим беспокойством она в пятницу поделилась с Шанталь.
- Я ужасно боюсь завтрашнего вечера, бабушка.
- Я так и думала, что ты будешь сходить с ума по этому поводу. Но неужели ты действительно считаешь Минну Стар серьезной угрозой для себя?
- Да, - призналась Мэри и, когда бабушка хотела ее прервать, настойчиво произнесла: - Я знаю, что не ошибаюсь! Влюбленная женщина всегда чувствует, когда кто-то еще охотится за ее мужчиной, разве я не права?
- Далеко не всегда, - покачала головой Шанталь, несколько удивив Мэри. - Иной раз все бывает совсем не так, как кажется. Видимость иногда оказывается обманчивой.
- Но с Минной же все так ясно! Она чуть ли не в открытую сказала мне, чтобы я держалась подальше от Патрика! Ткнула меня носом в тот факт, что он принял ее приглашение и будет завтра сидеть за ее столом, а мне не следует рассчитывать на то, что для меня на этом банкете найдется достойное место.
- Ты ничего не можешь поделать с этим, Мэри Клэр. Патрик сам, если захочет, скажет ей, что она ему безразлична.
- Но вы же сами говорили, что я должна бороться! Я уже когда-то смотрела, ничего не предпринимая, как другая женщина уводит его от меня…
- Если ты хочешь, чтобы между вами существовали какие-то отношения, необходимо научиться двум вещам, Мэри Клэр. Первое принять за факт, что нельзя заставить кого-нибудь себя любить. Любовь или есть, или ее нет. А второе - научиться доверять. Даже не могу сказать, сколько вреда приносит отсутствие доверия!
- Но как я могу доверять ему, когда, стоит Минне Стар поманить пальчиком, как он во весь дух летит, чтобы лечь у ее ног?!
Шанталь развернула свою коляску так, чтобы видеть сад за окном дома. Позади него рос ряд кипарисов, отделявших владения Мэйнов от Монжуа.
- Послушай меня, Мэри Клэр, - дрогнувшим голосом сказала она. - Многие годы я была уверена, что твой дед был любовником Дороти. Да-да, я понимаю, что ты можешь ахнуть, но у меня были на то свои причины! Как-то поутру я случайно выглянула из окна моей спальни и увидела их вдвоем. Его рука лежала на ее талии, и вдруг, как бы почувствовав мой взгляд, он оглянулся на дом и поспешил увести ее, спрятав за этими деревьями. - Шанталь немного помолчала. - Они появились опять очень не скоро. Он держал ее в своих объятиях, и она прижималась к нему и так плакала, как это может делать только женщина, когда ей очень плохо. В конце концов он отодвинулся от нее и даже немного оттолкнул, как бы говоря: "Ну, все. Иди домой к своему мужу".
- Дороти и дедушка?! - воскликнула Мэри в изумлении. - Но вы с ним всегда казались такой счастливой парой!
- Так оно и было, - ответила Шанталь. - Вот почему сначала я спокойно ждала, когда он вернется домой и объяснит то, чему я стала свидетельницей. Но он так этого и не сделал, хотя я раз за разом давала ему такую возможность. Он не признал, что видел этим утром Дороти, а когда я спросила его, почему он задержался дольше обычного после своего ежеутреннего купания, он понес какую-то чушь о том, что и представления не имел, насколько задержался.
- Почему же вы не рассказали ему о том, что видели?
- Потому что я любила его и боялась потерять… Конечно, мне следовало бы знать его лучше: ведь к этому времени мы были женаты достаточно долго, чтобы иметь внуков, бегающих по всему дому, и он никогда не давал мне повода сомневаться в нем. Но с тех пор я и ногой не ступала в дом Дороти Мэйн, хотя до этого она была моей лучшей подругой. Двумя годами позже твой дед умер, и должна сказать, что эти два года не были для меня очень счастливыми. То, что произошло, вызвало между нами напряженность, которой он так и не смог понять…
Шанталь вздохнула, и по ее щеке скатилась слеза. Мэри даже испугалась: она никогда не видела бабушку плачущей.
- Вам надо было поговорить с ним, бабушка! Поговорить в открытую.
- Да, конечно, - согласилась Шанталь, и еще одна слеза пробежала по ее щеке. - Но вместо этого я ждала двадцать один год, чтобы получить наконец объяснение и обнаружить, что напрасно обвинила двух людей, которые значили для меня все на свете! И почему? Потому что они любили меня настолько, что любой ценой старались не огорчить.
- О господи, это все из-за того олененка! - вскричала Мэри, обнимая ее сухие хрупкие плечи. - Как печально!
- Как глупо! - поправила Шанталь, и в голосе ее появилась часть былой силы. - Глупо было потерять столько времени! Не делай той же ошибки с Патриком, Мэри. Если хочешь прожить с мужчиной жизнь, не порть ее сомнениями и ревностью.
- Патрик сказал почти то же самое после того, как вернулся от Минны…
- И он был прав. Ревность может уничтожить самую крепкую любовь!
Мэри печально вздохнула.
- До этой ночи мы с ним много говорили, и, казалось, у нас появился шанс. Он попросил меня дать ему время, чтобы убедиться, что мы оба хотим одного и того же. Но сейчас… я просто не знаю! Когда мне было девятнадцать, я была готова ждать его всю жизнь, в тридцать лет я уже не так наивна, чтобы думать, что это возможно.
- Ты все еще любишь его?
На этот вопрос, слава тебе господи, было просто ответить.
- Да, - сказала Мэри. - Я любила его всегда и всегда буду любить. Но боюсь, что он не испытывает ко мне подобных чувств…
- Патрик Мэйн обладает достаточной силой воли, совсем как его дед, и не надо его ни к чему принуждать. Если ты будешь торопить его, то навсегда потеряешь. - Шанталь откатила кресло назад, чтобы посмотреть в лицо внучки, и, взяв ее руки в свои, нежно пожала. - Надеюсь, что он заслуживает твоей любви, Мэри Клэр. Но единственный способ проверить это - дать ему возможность прожить без нее.
Лучше совета не придумаешь, решила Мэри вечером следующего дня, натягивая на себя шелковые чулки цвета утренней дымки. В ближайшие два часа у нее будет возможность проверить, способна ли она следовать совету Шанталь…
Дэвид обещал, что заедет за ней и обеими бабушками на лимузине, и что в дом доставят цветы, которые можно будет приколоть к корсажам.
- Какой же он все-таки приятный человек! - мечтательно вздохнула Дороти, демонстрируя Мэри посланные им пурпурные орхидеи.
- Но не тот, кто нам нужен, черт побери! - пробормотала Шанталь, наслаждаясь тонким ароматом чайных роз.
Для Мэри Дэвид заказал гардении - два роскошных цветка, которые она приколола к высоко взбитым волосам. На шее у нее сверкали фамильные жемчуга семьи Дюбуа, одолженные ей бабушкой ради торжественного случая. Драгоценности и цветы - вот все, что требовалось к такому платью, которое было на ней.
- О! - только и смог сказать Дэвид, когда она спустилась в гостиную незадолго до семи.
Мэри была не совсем уверена, правильно ли расценила это восклицание, но на помощь ей пришла Дороти.
- Ты выглядишь великолепно, Мэри, дорогая, просто великолепно! - вскричала она. - Ты затмишь собой всех женщин, нечего даже и сомневаться!
Шанталь, которая настолько окрепла, что покинула инвалидную коляску и ходила теперь, опираясь на палку, одобрительно потрепала внучку по щеке и прошептала:
- Сегодня тебе привалит счастье. Только не испорть весь эффект, отираясь с томным видом по углам лишь из-за того, что он танцует с кем-то там еще, кроме тебя. Иначе ты можешь с тем же успехом оставаться в фартуке на кухне.
Один Патрик никак не мог прокомментировать ее наряд, ибо отбыл сразу после шести, чтобы захватить Минну Стар и доставить ее на банкет, где она должна была встречать гостей.
Может быть, это и к лучшему, с кривой улыбкой подумала Мэри. После их последней встречи он пребывал в таком настроении, что вполне мог бы сказать ей, что она выглядит как дохлая рыба, которую Марат недавно вытащил из реки.
9
Ежегодный банкет традиционно устраивался в здании мэрии - старинном особняке с шестью белыми колоннами. К тому времени, когда их лимузин остановился перед массивными входными дверями, огромный холл уже был переполнен цветами, музыкой и гостями.
Первым человеком, которого увидела Мэри, была, разумеется, Минна. Ее трудно было бы не заметить и среди тысячи людей, не говоря уже о тех двух сотнях, что собрались здесь сегодня вечером. Закутанная с ног до головы в переливающуюся золотом парчу, она, по весьма предвзятому мнению Мэри, больше всего напоминала карикатуру на египетскую мумию.
- Как чудесно, что вы все-таки решили присоединиться к нам, - проворковала она, адресуясь к гардении, приколотой за ухом Мэри. - И даже нашли какое-то платье, - очевидно, из старых запасов вашей бабушки…
Мэри была очень рада, что по правую руку от нее стоит Дэвид. Он мог быть не тем человеком, к которому лежало ее сердце, но отрицать то, что в черном смокинге он выглядел просто великолепно, было невозможно. Даже Минна не смогла удержаться, чтобы не бросить на него еще один взгляд. Впрочем, ее внимание тут же отвлекли новые гости, а Мэри наконец увидела Патрика, который беседовал с Дороти и Шанталь.
- Приятная вечеринка, - сказал он, беря с подноса у проходившего мимо официанта бокал шампанского и протягивая его Мэри. - Насколько я помню, такого здесь еще не бывало.
- Пожалуй, ты прав, - подтвердила Шанталь. - Но стульев у них, как всегда, не хватает.
- Дорогая! - всполошилась Дороти, беря Шанталь под руку. - Тебя опять беспокоит твое колено? Хочешь присесть?
- Что-нибудь не так? - спросил Патрик, в полном недоумении следя за тем, как они куда-то направились, прокладывая себе путь через толпу гостей. - Твоя бабушка не огреет мою клюкой по голове?
Мэри взглянула на него, и у нее перехватило дыхание. Сказать, что Патрик был красив, - значило ничего не сказать. Он выглядел просто великолепно в своем элегантном смокинге, а главное - очень сексуально. От блестящих черных волос и до таких же блестящих черных ботинок Патрик был воплощением мужского начала, и Мэри была готова убить любую женщину, которая подошла бы к нему ближе, чем на шесть футов.
Она взмахнула ресницами, запоздало вспомнив совет своей бабушки и заставив себя больше не пожирать его взглядом.
- У них был долгий разговор прошлой ночью: похоже, они наконец-то разрешили все свои разногласия. Может быть, и нам стоит поступить так же? - спросила она небрежно.
Патрик прошелся насмешливым взглядом по ее лицу.
- Ты считаешь, что это возможно, Мэри?
- А почему бы и нет? - Она делала вид, что полностью уверена в себе, хотя на самом деле ей хотелось рухнуть перед ним на колени и умолять, чтобы он никогда в жизни не смотрел ни на какую другую женщину. - В конце концов, мы с тобой два взрослых цивилизованных человека, и можем весьма приятно проводить время в обществе друг друга. Вовсе не обязательно постоянно ссориться и выяснять отношения!
Патрик посмотрел на нее так подозрительно, что Мэри подумала, не переиграла ли она. Но тут, к ее огромному облегчению, появился Дэвид, с трудом пробравшийся к ним через скопище людских тел.
- Всех просят рассаживаться по местам, Мэри, - сказал он, слегка запыхавшись. - Для вашей бабушки и миссис Мэйн я уже нашел место, и нам, наверное, тоже пора быть за столом.
- Прекрасно, - ответила она. - Я с удовольствием присоединюсь к вам. Смею надеяться, Патрик, что с тобой мы еще встретимся. Желаю, чтобы твой спич оказался удачным.
- Какой спич? - удивился он, наморщив лоб.
Она небрежно пожала плечами.
- Благодарственный! За ту честь, которую тебе окажут сегодня вечером.
И только приложив все усилия, она смогла повернуться и уйти с Дэвидом, не бросив на Патрика призывный взгляд через плечо.
Банкетный зал был таким же великолепным, как и холл, с четырнадцатью люстрами, лившими яркий свет на серебро и хрусталь роскошно накрытых столов. На специальном возвышении, украшенном лилиями и розами, стоял микрофон - именно там, без сомнения, предстояло чествовать избранных.
Патрик сидел за четыре стола от Мэри и спиной к ней. Невозможно было не заметить переливчатый блеск платья Минны, сверкавшего в свете люстр, как и то, что она прижалась к Патрику, сияя улыбками и готовностью отдаться ему прямо сейчас…
Все время чувствуя на себе многозначительный взгляд Шанталь и помня о Дэвиде, таком обаятельном и внимательном кавалере, о котором только могла мечтать любая женщина, Мэри изо всех сил старалась порадовать себя. Она попробовала копченую лососину, артишоки, мясо по-веллингтонски и нашла его превосходным. Потом оценила по достоинству клубничные меренги и совершенно чудесный шербет.
Все это немного отвлекало ее от торжествующего вида Минны Стар, игравшей теперь роль близкой подруги Антонио Росси, владельца винного завода. Они вдвоем награждали виновников сегодняшнего торжества специально в их честь отчеканенными медалями.
Патрика вызвали последним. Как и Дэвид, он кратко выразил признательность собравшимся и хотел последовать примеру своих предшественников, тихо уйдя с возвышения и заняв свое место за столом. Но Минна неожиданно схватила Патрика за руку и впилась в его рот поцелуем. С тем же успехом она могла прицепить на лацкан его смокинга табличку "Продано"!
После секундного замешательства раздались аплодисменты, а Мэри замерла от ужаса. Она вдруг почувствовала странные спазмы в желудке, как несколько дней назад, и испугалась, что приступ повторится. Боже, неужели она совершенно не способна держать себя в руках?!
- Ну что же, - заметила Дороти с большой долей сомнения в голосе, когда хлопки стихли. - Это и правда стало определенным сюрпризом, вам так не кажется?
- Да уж. - Шанталь восседала за столом, как настоящая герцогиня, и взгляд, который она вскользь бросила на Мэри, призывал ту к самообладанию. - Патрик, пожалуй, выглядел слегка обалдевшим.
- Может быть, немного смущенным, - отозвалась Мэри и, бросив салфетку, отодвинулась от стола. - Извините меня…
Когда она вернулась из туалетной комнаты, в главном зале уже начались танцы. В настенных канделябрах тепло мерцали свечи, на галерее играл оркестр, и вся сцена вполне могла бы сойти за картинку из учебника по европейской истории, если бы только на стоянке за ярко освещенным садом стояли конные экипажи, а не прозаические "порше" и "мерседесы".
Радуясь, что приступа удалось избежать, Мэри с удовольствием потанцевала с Дэвидом. Кстати, он был не единственным мужчиной среди гостей, горевшим желанием стать ее партнером. Антонио Росси, интеллигентный человек лет сорока, обладавший изысканными манерами, тоже не единожды находил Мэри в зале и не уставал превозносить до небес ее очарование, наряд и манеры.
- Не желаете ли потанцевать еще? - улыбнулся он, подходя к ней в третий раз.
И Мэри танцевала, танцевала чуть не до упаду, пока ей не начало казаться, что ноги у нее сейчас отвалятся, а легкие просто лопнут. И все-таки она продолжала кружиться по мраморному полу, вся в летящем шифоне, обвивавшем ее, как облако.
Где-то в глубине зала Патрик тоже танцевал, но она запретила себе обращать на него внимание. Вместо этого она улыбалась, шутила и беззаботно флиртовала с Дэвидом и Антонио, чувствуя, как у нее пылают щеки, кружится голова и слегка сбивается дыхание.
- Еще шампанского, Мэри? - спросил Антонио где-то между одиннадцатью часами и полуночью.
Он протянул ей хрустальный фужер, и она отметила про себя, что тыльная сторона его мускулистых рук покрыта темными волосками. На запястье у Антонио красовался отделанный бриллиантами золотой "ролекс", а в манжетах рубашки сверкали золотые запонки.
Проведя пальцами по нитке жемчуга на шее, Мэри какое-то время раздумывала над этим предложением: видимо, она переусердствовала в танцах, потому что в горле у нее першило, и было трудно дышать. Но потом все-таки протянула руку за бокалом, похожим на тюльпан.
- С удовольствием, - чуть слышно произнесла она.
Но вдруг к ней протянулась другая рука - с длинными пальцами, загорелая и сильная. Никаких золотых часов, золотых запонок, да и волосков тоже.
- Тебе это совсем не нужно!
В голосе Патрика чувствовалось осуждение, и Мэри, подняв взгляд, увидела, что его чудесные лазурные глаза полны огня и гнева.
- Привет, Патрик, - проговорила она слегка хрипловато. - А где же наша дорогая Минна?
- Танцует, - кратко ответил он. - Почему бы нам не заняться тем же самым?
И он еще спрашивает! Как будто она не ждала весь вечер только того, чтобы почувствовать его руки на своей талии, ждала, когда он закружит ее по залу, уводя прочь от Дэвида, прочь от Антонио Росси. Прочь ото всех!
И Патрик увел ее. Неожиданно они оказались на улице, и ночной воздух приятно охладил ее разгоряченное лицо. На небе неярко сверкали звезды, а Патрик почти силком тащил ее прочь от музыки и веселья в полумрак сада.
- Куда ты меня волочишь? - наконец прошептала Мэри.
- Хочу макнуть тебя головой в пруд! - проворчал он в ответ. - И надеюсь, что это хоть немного отрезвит тебя.
- Но я совсем не пьяна, Патрик!
Так оно и было. За весь долгий вечер она выпила всего три или четыре бокала шампанского. То, что заставляло ее голову так странно кружиться и лишало возможности дышать, не имело ничего общего с алкоголем.
- Надеюсь, что все-таки пьяна! - чуть не прорычал он. - Потому что мне было бы просто противно думать, что ты вела себя, как полная дура, находясь в здравом уме и трезвой памяти.
- Я вела себя как дура?! - возмутилась Мэри, опускаясь на каменную скамью и желая хоть раз по-настоящему глубоко вздохнуть, чтобы наполнить воздухом горевшие огнем легкие.
Но Патрик рывком поставил ее на ноги.
- А как еще можно назвать то, что ты позволяла этому надутому павлину лапать тебя на глазах у всех?!
У Мэри подкосились ноги, и она чуть не упала прямо на него.
- Никто меня не лапал! И Дэвид вовсе не надутый павлин… - запротестовала она, уцепившись за лацкан его смокинга.
Даже при слабом свете звезд Мэри увидела, что черты Патрика исказились от гнева.
- Ты никогда не перестанешь играть в эти игры? Ты ведь чертовски хорошо понимаешь, что я имею в виду вовсе не Дэвида Барримора!
Только сейчас до нее дошло, что же вызвало его возмущение, и тут же ее собственный гнев куда-то исчез. Сердце Мэри запело от радости.
- Патрик! - выдохнула она. - Да ты, оказывается, ревнуешь! К этому Антонио Росси, ко всем прочим, чуть ли не к стенке! И когда только ты перестанешь нести полную чепуху и наконец-то поцелуешь меня?
Больше слов не понадобилось. Патрик запустил пальцы одной руки в высоко взбитые локоны ее прически, а другой обнял Мэри за талию и плотно прижал к себе, накрыв ее рот своими губами.
Этим поцелуем он украл ее душу! Забрал ее сердце и сделал его своим на всю жизнь. Ничто другое значения больше не имело, и Мэри была уверена, что и Патрик чувствует то же самое. Потому что, когда она взяла его руку и прижала к своей груди, он не попытался остановить ее. Более того, проведя ладонью по легкому, как пушинка шифону, он добрался до неглубокого выреза, где нашел ряд крючков и петелек.
Его гибкие и проворные докторские пальцы быстро справились с нехитрой задачей, и Мэри почувствовала, что фамильные жемчуга Дюбуа уже лежат на ее голой коже. Патрик покрыл шею Мэри легкими быстрыми поцелуями, а потом его горячие, влажные губы оказались на ее соске.