– Карлос, сеньорита. А вы, вероятно, гостья сеньора Хорхеса, – дал он ей уклончивое определение.
– В общем, не совсем, потому что я… э-э-э… в некотором роде его жена, – произнесла Эшли таким тоном, как будто она за это извинялась. Как ни был беспристрастен пожилой слуга, но даже он не смог удержаться от того, чтобы в удивлении не поднять брови. – Пожалуйста, сделайте так, чтобы никакие телефонные звонки – все равно, деловые или личные – не тревожили моего мужа. – Было видно, что Карлос раздумывает, нужно ли ему выполнять указания непонятно откуда взявшейся особы, назвавшейся женой хозяина. – И прошу не игнорировать мои инструкции, – проговорила новоявленная хозяйка таким тоном, что всяческие сомнения у дворецкого моментально отпали.
Эшли поднялась наверх и обнаружила мужа в просторной гостиной. Он с улыбкой посмотрел на нее, подошел и взял на руки.
– Родриго, – взволнованно затараторила Эшли, – что ты собираешься делать?
Он издал тихий смешок и, совершенно не реагируя на вялые попытки жены вырваться из его объятий, понес ее в глубь дома.
– Эй, эй, ты что? Отпусти меня! – запротестовала она. – Ты забыл, что тебе необходим отдых?
– Отпускаю. – Он с необычайной осторожностью положил ее на огромную постель. – Ты не представляешь, как я сам хочу отдохнуть. Вот только одному мне это делать скучно.
Эшли сделала несколько судорожных движений и оказалась на другой стороне постели. Она была красной от стыда.
– Нет, так дело не пойдет. Это не будет отдыхом.
Ловким движением пальцев Родриго развязал свой галстук и, отбросив его в сторону, с вызовом посмотрел на жену.
– Мне не нужно помнить последние пять лет своей жизни, чтобы знать, что я не отношусь к категории людей, которые наивысшим удовольствием считают полежать на диване. И даже если я временно не могу работать, мне необходимо какое-то занятие.
– Но не это же! – не сдавалась Эшли. – Тебе только кажется, что ты хочешь переспать со мной, а на самом деле это совсем не так. Правда-правда, я это знаю наверняка. Ты просто хочешь поближе меня узнать вот и…
– Не могу поверить, что женился на женщине, способной сделать из секса трагедию в пяти актах, – весело перебил ее Родриго.
– Я стараюсь заботиться о тебе, только и всего. – Она пыталась всеми силами скрыть свой нешуточный испуг, но это у нее не очень-то выходило. – Сейчас это не то, что тебе нужно.
– Позволь мне самому решать, что мне сейчас нужно…
Он вдруг осекся. Его взгляд соскользнул с Эшли и обратился куда-то вовне. Его брови нахмурились, а губы сжались.
– Что с тобой? – испугалась она.
Он снова посмотрел на нее, но уже не такими глазами, как несколько секунд назад. Он был мрачен и задумчив.
– Бартоломео, мой дед. Он умер, ведь так? Вот почему картины из его коллекции теперь висят в моем доме, а не в Каса дель Хорхес. Я прав? – Его лицо стало бледным, как тогда в больнице. – Прошу тебя, не скрывай от меня эту информацию, – проговорил он холодным тоном.
В глазах Эшли застыли слезы сострадания. С большой неохотой она кивнула.
– Да, мне очень жаль. Он умер четыре года назад.
– Как это случилось? – быстро и напряженно спросил Родриго.
– Это был сердечный приступ. – Она благодарила провидение, что знала хотя бы это, и мысленно молилась, чтобы он не задал каких-нибудь дополнительных вопросов. – Думаю, что смерть наступила быстро.
Он отошел к окну и отвернулся. Теперь Родриго находился очень далеко и от нее, и от этого дома, и вообще от всего земного, она знала это. Он думал о своем экстравагантном деде, который был ему ближе отца, и совершенно забыл о страсти, которая в нем только что кипела.
– Родриго… – Эшли было его ужасно жаль, но она боялась это показать, ибо знала, что это может его задеть.
– Иди и проверь, как там ужин, – посоветовал он сухо.
Она встала с постели и немного приблизилась к нему.
– Поверь, я очень хорошо понимаю, что значит для человека смерть близкого родственника. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда я была еще совсем девочкой. Не гони меня. Я хочу быть с тобой не только в радости, но и в горе.
– Есть люди, не любящие выставлять свои эмоции напоказ, – отрезал он.
– Хорошо, хорошо. Ухожу, – Она замахала руками.
Родриго услышал, как захлопнулась за ней дверь спальни. Его мучила вина за то, что он не смог отказаться от ее сочувствия более вежливо. Она хотела ему помочь, а он разговаривал с ней нарочито безразлично и холодно.
И что ты еще собираешься сделать? – спросил презрительный голос внутри него. Для полноты картины остается только напиться с горя и поплакать в подушку. Нет, определенно надо вести себя более сдержанно при жене. Ведь она принимает все так близко к сердцу.
В коридоре Эшли встретила Карлоса и еще одного слугу, который нес ее чемодан. Она последовала за ними.
– Сеньора…
Дворецкий пригласительным жестом открыл дверь одной из комнат и, придержав дверь для носильщика, вошел сам.
Ага, это ее спальня, догадалась Эшли. А там, за стенкой, располагается спальня Родриго, из которой она только что вышла. Вот и дверь, ведущая как раз туда. Видимо, это традиция супругов из богатых семей – иметь раздельные спальни. Что ж, это здорово. Подумать только, могла возникнуть необходимость делить с ним одну постель!
Но такие мысли не развлекли Эшли. Она мимоходом посмотрела на свое отражение в зеркале и увидела, что ее глаза все еще полны слез. Как же все-таки одно его неласковое слово может безвозвратно испортить ее настроение.
Конечно, когда она была официанткой, он держался с ней более сдержанно. Хотя, вероятно, в силу того, что воспринимал ее как что-то вроде бесплатного приложения к поданному ею бизнес-ланчу.
Эшли сконцентрировалась на том, что необходимо сделать. С застенчивой улыбкой она подошла к Карлосу.
– Я бы хотела бегло осмотреть дом, – проговорила она, пытаясь не краснеть от стыда, а дружелюбно улыбаться. Едва ли она сможет делать вид, что в течение определенного времени жила с мужем под одной крышей, если даже не будет знать расположение комнат.
Ей вдруг подумалось, что количество вранья, которое последовало за ее безобидным и вполне правдивым заявлением о том, что она – его жена, начинает переходить всякие границы и становится еще больше, хотя сама она этого совершенно не хочет. Совсем скоро к Родриго вернется память, и он вспомнит, кто такая эта его жена на самом деле. Оценит ли он ее поступок? Поймет ли?
Тем временем Карлос, не спеша и обстоятельно, рассказывал ей о каждой комнате. Дай ему волю – и он расскажет о каждом галстуке в каждом шкафу. Эшли подгоняла его, как только было возможно. Она не могла надивиться гигантским размерам дома и необыкновенному уюту, с которым обставлена каждая комната. Здесь не было кричащей и безвкусной роскоши, обычно царящей в домах богатых, но не разбирающихся в искусстве людей. Каждая вещь, будь то предмет мебели, ковер или картина на стене, была отобрана не случайно. Во всем чувствовалась рука знатока.
Дворецкий не забыл показать ей и кухню, где она выразила скорее разочарование, чем одобрение, узнав, что в доме существует специально разработанное меню на каждый день года. В благодарность за любовь к большей гастрономической свободе шеф-повар француз поцеловал ей руку, а затем сбегал на задний двор и вернулся с еще не до конца распустившейся розой. Встав на одно колено, он церемонно преподнес ее Эшли. Та звонко рассмеялась и, вставив розу себе в волосы, отправилась принять душ перед ужином.
Вернувшись в спальню, она обнаружила, что все содержимое ее чемодана уже разложено по шкафам и ящичкам, что в первый момент несколько ее озадачило, потому что нужно было облазить всю комнату, чтобы что-нибудь найти. Поняв, что где лежит, она пошла в душ. Ванная комната была роскошной. Сама ванна по размерам напоминала небольшой бассейн, но Эшли решила на первый раз ограничиться душевой кабиной. Ополоснувшись, она снова вставила в волосы подарок шеф-повара, завернулась в огромное пушистое полотенце и босиком вышла в спальню.
Там ее уже ждал Родриго.
3
От неожиданности она отпрянула и не сразу сообразила, как он сюда попал. Однако, взглянув на открытую дверь, ведущую в его комнату, все поняла.
– Тебе очень идет эта роза, – с улыбкой проговорил нежданный посетитель.
Эшли инстинктивным движением поправила цветок.
– Повар сделал мне подарок за то, что мои гастрономические вкусы совпали с его вкусами.
Родриго успел сменить деловой костюм на легкие льняные брюки и летнюю рубашку без рукавов. Смотрелся он просто потрясающе, и Эшли не могла отвести взгляд от его мужественной фигуры. Он был настолько сексапилен, что она буквально физически почувствовала накрывающую ее волну незнакомых доселе желаний.
Ее появление заставило и его затаить дыхание. Поступок повара не казался ему таким уж забавным. Но он прекрасно понимал, чем вызван этот жест. Кожа Эшли была безупречной, глаза – небесно голубые, а губы – алые и сочные, как спелые вишни. Он чувствовал, что его тело опять начало возбуждаться, и наблюдал за этим почти с научным интересом. За всю свою жизнь – если, конечно, не брать последние пять лет, за которые не мог отвечать, – он никогда не испытывал такого неотвратимого и молниеносного желания по отношению к женщине. Интересно, он всегда испытывал подобные чувства к жене? И всегда ли так безудержно хотел ласкать ее прекрасное молодое тело?
Ощущение собственной наготы, скрываемой лишь полотенцем, неимоверно смущало Эшли. Она не знала, как себя вести, чувствуя, что ее грудь наливается и становится более упругой. Но, встретившись взглядом с полными неприкрытого желания глазами мужа, она совершенно забыла о своей стыдливости и лишь чувствовала, как ее переполняет страсть. Снова возобновилась ноющая боль пониже живота, которая теперь просто жгла ее изнутри. Эшли не могла ни двигаться, ни говорить, ни даже думать ни о чем, кроме предмета своей любви.
Атмосфера в комнате была пропитана электричеством.
– Я хочу тебя… – выдохнул, наконец Родриго.
Это откровенное признание вызвало у Эшли одновременно и радость, и осознание того, что все зашло слишком далеко. Сколько раз она представляла себе этот момент! Сколько раз ей снилось, что мужчина ее мечты забудет обо всех предрассудках и станет думать о ней просто как о желанной женщине. Конечно, в мечтах после такого заявления любимого она бы не стала ждать ни секунды и немедленно бросилась бы в его объятия. Но в реальной жизни все гораздо сложнее, и она не могла себе позволить сделать это.
На самом деле он хочет не именно ее. Он испытывает вполне нормальное влечение к собственной жене. Но она-то является его женой лишь на бумаге. Если бы он вдруг вспомнил, что однажды заплатил довольно крупную сумму за то, что она вступила с ним в фиктивный брак, то его желание моментально исчезло бы.
Увидев выражение полнейшего отчаяния на лице жены, Родриго в нерешительности остановился.
– В чем дело?
– У нас с тобой не такие отношения, – еле слышно произнесла Эшли.
Не обращая внимания на ее попытки отойти подальше, он приблизился и, взяв за запястья, внимательно посмотрел ей в глаза.
– Я не понимаю тебя, – сказал он.
Она уже почти расплакалась. То, что нужно было в данной ситуации сделать, казалось совершенно невыполнимым.
– Послушай, тут нет ничего серьезного, и тебе незачем волноваться, – затараторила она. – Но постарайся посмотреть на ситуацию моими глазами. Я значу очень мало в твоей жизни, и, когда к тебе вернется память, ты только поблагодаришь меня за то, что я смогла тебя предупредить…
Родриго замер и смотрел на нее пристальным, полным подозрения взглядом.
– Что же ты такое сделала, что я так с тобой обходился?
Эшли не ожидала подобного вопроса и бросила на мужа испуганный взгляд.
– Я ничего не делала!
Он, похоже, забыл о своем силовом превосходстве и инстинктивно все сильней и сильней сжимал ее запястье. Она попыталась вырваться, но его хватка только еще усилилась. Боль стала нестерпимой, и Эшли, сама того не желая, издала слабый стон.
– Отпусти меня, мне больно!
Родриго непонимающе посмотрел на нее, затем на свои сжимающие ее руку пальцы, и только тогда отпустил. В том месте, где он держал ее запястье, оно побледнело.
– Извини, – рассеяно проговорил Родриго, – я не хотел причинять тебе боль.
Эшли уже хотела мило улыбнуться и тем самым покончить с неприятным разговором, но не тут-то было. Муж продолжал смотреть на нее странным сверлящим взглядом.
– Объясни, что ты имела в виду, сказав, что мало значишь в моей жизни, – потребовал он.
– То, что ты так много работаешь, что почти меня не замечаешь. А я давно, к этому привыкла, – неуверенно пробормотала Эшли. Она, конечно, предполагала, что Родриго поймет все по-своему.
– Если ты была мне неверна, то не надо делать из этого детективную историю, – проговорил он подчеркнуто медленно, выделяя каждое слово, – просто собери вещи и навсегда избавь меня от своего присутствия.
Эшли поняла, что, пытаясь намеками разъяснить ситуацию, только усугубила свое и без того щекотливое положение. Вот уж действительно: дорога в ад вымощена благими намерениями! Теперь Родриго строит предположения, могущие вызвать стресс даже у здорового человека. В испуге она попыталась его успокоить:
– Что ты такое говоришь! Я никогда не изменяла тебе, потому что ты единственная любовь всей моей жизни.
Хотя бы в этом не приходится врать, с облегчением подумала Эшли.
– Это беда всех мужчин рода Хорхес: жениться на женщинах, не представляющих себе, что такое верность и святость брачных уз. – Он говорил, не повышая голоса, но она чувствовала всю меру его ярости, умело скрываемой маской самоконтроля. В гневе этот человек, наверное, очень страшен, с опаской подумала Эшли. – Но на моей родине редко разводятся с неверными женами, пользуясь гораздо более быстрым и действенным средством избавления от позора.
– Я приму это к сведению. – Она безуспешно попыталась улыбнуться и, не видя смысла в продолжение разговора, снова скрылась в ванной.
В замешательстве Родриго сделал шаг назад и прислонился к стене. Его острый и пытливый ум пытался связать воедино все те отрывочные сведения, которые он получил от жены.
Что же это у них за странные отношения, если, будучи молодыми, они уже спят в разных спальнях? Его ли это выбор? Из слов Эшли можно понять, что так было по его желанию. Это ставило его в полнейший тупик и злило еще сильнее. Но безвыходных ситуаций для Родриго Хорхеса не существовало. Вся его натура заставляла быть первым во всем, за что бы он ни брался.
Судя по тому, что он уже успел увидеть и услышать, его брак находился на грани распада. Он видел, что Эшли совершенно не хотела его упрекать, а просто обрисовала ему объективную реальность, описывая его как трудоголика, абсолютно безразличного к собственной жене. Все это было очень странно, особенно если прибавить еще и то, что, по ее же словам, если он и спал с ней, то очень редко.
Картина вырисовывалась довольно мрачная. Но, проанализировав реакцию Эшли на поцелуй в лимузине, он пришел к выводу, что она была не просто удивлена, а прямо-таки шокирована или даже напугана. А затем все это уступило место жгучему желанию и наслаждению, ободрил он себя. Значит, не все еще потеряно. А по-настоящему целеустремленному человеку для того, чтобы добиться своей цели, вполне достаточно одного шанса из тысячи…
Эшли оделась. Она надела коротенькую юбку, едва прикрывавшую бедра, и топик, завязывающийся на спине хитроумной тесьмой. Посмотрев на часы, она решила, что сейчас самое время позвонить брату.
– А я думал о тебе весь день, сестричка, – обрадовался Майкл. – Ну, как дела у нашего миллионера?
– В целом хорошо, только травма головы все еще вызывает определенные проблемы, – уклончиво ответила Эшли.
– В каком смысле? – заинтересовался брат.
– Долго объяснять. – Она не хотела посвящать его во всю запутанную историю с потерей памяти. – Но моя помощь может понадобиться в течение еще некоторого времени. Исключительно дружеская помощь, – отрезала она, услышав, что Майкл уже набрал воздуха для того, чтобы сделать какое-нибудь двусмысленное замечание.
Четыре года назад она решила не говорить брату об истинных причинах своего брака. Она боялась, что он будет считать ее продажной женщиной, за деньги готовой вступить в любые отношения с мужчиной. А потерять уважение и доверие брата оказалось бы для нее катастрофой, потому что он – самый близкий ее родственник. И он, и она были тогда младше. Спустя четыре года вся эта комедия с разыгрыванием перед Майклом роли брошенной жены, казалась уже совершенно излишней. Но признаться в том, что четыре года врала в лицо самому близкому человеку, значило так же утратить всякое расположение брата. Так что волей-неволей ей приходилось продолжать спектакль.
– Но все же, хотя бы в двух словах, что с Родриго? – продолжал настаивать любопытный Майкл.
– Он ударился головой и теперь не помнит последние несколько лет своей жизни. – Эшли попыталась обрисовать ситуацию максимально кратко.
– Так это же здорово! – Как всегда ее брат проявлял кипучий оптимизм, являвшийся предметом тайной зависти сестры. – Теперь, когда он забыл все ваши ссоры и разногласия, вы можете попробовать все начать заново.
– Никакого "заново", – поспешила возразить Эшли, украдкой вздохнув, – я просто хочу ему помочь. Как друг.
Когда, поговорив с Майклом, она спустилась вниз, Карлос проводил ее в просторный, но уютный зал, освещаемый свечами в старинных канделябрах. Резной стол из красного дерева, фарфоровая посуда, серебряные приборы – во всем были видны роскошь и вкус. В хрустальной вазе стояли белоснежные лилии.
– Как красиво, – восхитилась Эшли и увидела входящего в столовую Родриго.
Он тоже был приятно удивлен обстановкой, однако вслух выражать свой восторг посчитал ниже своего достоинства. Интересно, в честь чего все это? – подумал он. Может у Эшли сегодня день рождения? Или у них годовщина свадьбы?
– Мы что-то празднуем? – спросил он вслух. Эшли покраснела, что, к счастью, было не очень заметно в полумраке, и нервной рукой взяла бокал с вином.
– Твое возвращение из больницы.
– Отлично. Я предлагаю нейтральную и в то же время весьма интересную для меня тему для разговора, – сказал Родриго. – Расскажи о своей семье.
Что ж, действительно, вполне безобидная тема, мысленно согласилась Эшли.
– Да, собственно, рассказывать особенно не о чем…
– Твои родители… они погибли, да? – осторожно произнес он.
– Да, в автомобильной катастрофе. Мне было тогда четырнадцать, а моему брату Майклу – девять.
– И кто взял над вами опеку?
– Мы жили с нашим двоюродным дядей. – Эшли не видела причин, по которым ей надо было бы скрывать от мужа свое не очень счастливое детство. – Майкл сейчас учится в колледже.
– Здесь, в Калифорнии?
– Нет, в Нью-Джерси. – Эшли немного напряглась.
– А еще какие-нибудь родственники у тебя есть?