С этим единственным, славным звуком, давление на моем лбу исчезло. Хотя Доктор Очевидность не услышала его. Когда я повернула беспрепятственно голову в ее сторону, она внимательно смотрела в свой компьютер, мысленно решая уравнения на проценты сходства моих геномов с процентами человеческих и обычных вампирских клеток.
У нее бы не было шанса закончить свои заключения. Злость всегда была катализатором моих способностей, но в моем почти сокрушительном состоянии горя, я забыла об этом. Как уместно, что вспоминание о Кости напомнило мне об этом. Теперь все, что я должна было сделать – это выпустить наружу свой гнев, и думать о всем, что произошло, это легкая часть.
С толчком топлива ярости из моей головы, остальные шесть ремней распахнулись с несколькими щелчками. Это привлекло внимание Доктора Очевидность, но до того, как ее рука успела скользнуть ко рту в неверии, я пересекла комнату, и подняла ее за лацканы халата.
– Нас не представили друг другу должным образом, – сказала я со злым мурлыканьем. – Я – Рыжая Смерть, а ты – мертвец.
Глава 17
После того, как я разорвала ей глотку, я сняла халат с трупа Доктора Очевидность и его надела.
Не потому, что я хотела одурачить всех, будто я здесь работаю, просто как-то неприятно разгуливать голышом, во время убийственной шалости.
Тогда я обыскала комнату на предмет оружия, прекрасно понимая, что у меня лишь несколько секунд. Как и в любом другом месте этого учреждения, там были камеры наблюдения.
Конечно, вскоре взорвался возглас тревоги. Я только успела найти два полуавтоматических пистолета и две дополнительных обоймы, этого не достаточно, но придется обойтись.
Тогда я ворвалась в двери прямо перед тем, как они закрылись и толстые засовы вошли в дверной косяк, что-то похожее на автоматическую блокировку.
Оказавшись в коридоре, я мысленно послала приказ приблизиться ко мне, вместо того, чтобы бежать от меня прочь.
Как только солдаты завернули за угол, я рванула вперёд, падая животом на плитку с достаточной силой, чтобы сломать рёбра.
Боль была ужасной и мгновенной, но прямо над головой у меня свистели пули. Я вытянула руки вперед, и полированная поверхность плитки несла меня, в то время как я стреляла до тех пор, пока не закончились патроны.
Охранники падали с многочисленными звуками от ударов. Они были оснащены кевларовыми жилетами и стальными воротами на шее, но хотя их козырьки могли защитить от контроля разума, они не были пуленепробиваемыми.
Я сунула пистолеты в карманы, а потом схватила столько автоматов, сколько могла унести.
Так то лучше.
Но радоваться было еще слишком рано. В коридоре послышались звуки панического бегства.
Я огляделась по сторонам, решая, что быть открытой слишком рискованно, даже с моим новым арсеналом, и рванула вверх с силой, достаточной, чтобы пробить потолок.
От этого в моей голове звенело больше, чем от звуков выстрелов, когда следующая партия солдат нашла своих приятелей и начала стрелять в проделанную мной дыру, но к тому времени я уже далеко ушла.
Внешняя оболочка вокруг этого объекта была слишком укреплена, чтобы я смогла пробить себе путь к дневному свету, но, как и в большинстве больниц и лабораторий, здесь были промежуточные пространства между этажами.
И они, по крайней мере, не охранялись и не были снабжены автоматически закрывающимися дверьми.
Я перепрыгнула через трубы и другое оборудование, когда подбежала к тому, что, как я думала, было вампирской тюремной секцией, основываясь на мыслях сотрудников плюс тот факт, что на протяжении всего этажа была приличная стальная стена.
Прежде, чем я попыталась прострелить себе путь через базу, мне пришлось попасть под шквал пуль. Солдаты тоже нашли проход в пространство между этажами.
"У нас Образец А1, загнан в угол над Секцией 9!", рявкнул кто-то.
За этим последовал ответ, который я не расслышала, потому что мне пришлось увернуться от следующего града выстрелов. Я укрылась за одной из стальных опор, держась низко, чтобы отстреливаться. Из-за большого расстояния и завесы дыма от выстрелов, я в этом мало преуспела. Но как только упал третий охранник, а его щит разлетелся вдребезги, я услышала шаги приближающегося подкрепления.
Из одного пистолета, я начала стрелять в солдат, пока из другого палила в пол. От необходимости поглядывать то туда, то сюда и менять позицию, чтобы не быть подстреленной, моя точность стрельбы резко упала.
Из-за того, что мое внимание было сосредоточено больше чем на одном действии, я получила царапины от нескольких пуль.
К моему удивлению, они использовали обычные пули, не серебряные. Тем не менее, если бы одна из них попала мне промеж глаз, я была бы беспомощна пока мои мозги не восстановились бы, возвращая мне способность мыслить.
Тогда в мою сторону бросили гранату. Я пнула ее, получив лишь секунду до того, как она взорвалась. Это не было силовой гранатой, как на пирсе, но в ней были осколки серебра.
Они должно быть не могли дождаться. Я провела несколько напряженных минут стрельбы вслепую, пока мои глаза исцелялись, и, когда мое зрение восстановилось, к моему ужасу я увидела, что стальные барьеры выше клеток моих друзей были еще целы, несмотря на то, что я выпустила в них два магазина.
Рядом взорвалась еще одна граната с серебром, заставив меня защищаться пуленепробиваемой подпоркой. Я не могла позволить сдетонировать ни одной возле своего сердца.
Разочарование заставило меня почти не обращать внимания на боль, когда я несколько раз выстрелила, несмотря на то, что лежала на полу.
Стальные барьеры выше клеток вампиров были слишком толстыми – я не могла добраться до Тейта и других таким образом.
Очень скоро, я должна была прорваться через этот потолок или рискнуть быть взорванной на том месте, где я сидела, и это только если я побью солдат, которые уже были на пути к подуровню выше меня.
Из их мыслей, и средств связи, я услышала, что Мэдиган приказал им напасть на меня с верхнего уровня. Может он и хотел больше получить моей крови, но стал рисковать возможностью моего побега, только чтобы получить её.
Мэдиган.
Мои пальцы еще крепче сжались на автомате, на смотря на то, что из-за стрельбы металл сильно раскалился. Все указывало на то, что я не смогу освободить своих друзей, но оставалось еще кое-что, что я могла бы сделать.
Я провела несколько опасных минут, пытаясь не получить пулю, пока телепатически искала человека, сквозь сотни мыслей в этом особняке.
Наконец я нашла того, кого искала, и теперь он не напевал что-то себе под нос.
Мэдиган осуществлял меры безопасности в чрезвычайной ситуации, в которых ранее не нуждались, в то время, пока мчался к безопасному месту в этом здании.
Я сфокусировалась на его мыслях, как будто они были маяком. Затем я воспользовалась ремнями, чтобы повесить два М-4 себе на шею, прежде чем дернуть большой рычаг климат контроля.
Держа автоматы впереди себя, я пролетела к противоположному углу замкнутого пространства, вздрагивая, поскольку еще больше пуль находили свое место, но ни одной возле головы.
Я не могла отстреливаться, пока держала большое устройство, но это было эффективней, чем грубый пуленепробиваемый жилет.
Я так же использовала его как таран, подняв у себя над головой и одновременно толкая свое тело вверх.
Обломки мешали моему обзору, а моя нижняя половина приняла удар выстрелов на себя, в то время как я пробивалась через бетон, дерево и сталь на уровень выше.
Это заняло больше времени, так как этот уровень был гораздо более усилен, чем другой, который я пробила. Потом, среди облака пыли и изоляции, я нашла Мэдигана.
Его не было прямо здесь, но сквозь поток мыслей я знала, что он рядом. До того, как я смогла оставить его поиски, новая волна охранников бросилась к двери.
Не долго думая, я бросила в них разрушенный кондиционер.
Я сделала это со сверхъестественной скоростью, что оставило лишь мокрое пятно от попавшихся на пути, но к сожалению, там было всего лишь несколько солдат. Остальные ввалились в дверь и открыли огонь.
Я попыталась бежать, пробив ближайшую стену и снова повторяя тоже самое, словно я была в мультике.
В комнате мой путь преградили стальные стены, которые, должно быть, были два фута в толщину, а единственная дверь была заперта со зловещим звуком тяжелых замков.
Когда я попыталась силой пробиться через перекрытие следующего этажа, результат был тот же, вдобавок к трещине в моем черепе, достаточной, чтобы оглушить меня.
Это был не обычный офис. Здесь не было мебели или других приспособлений, с невероятно толстыми стальными стенами и дверью, это, должно быть, бункер. Единственным выходом был путь вниз, а взглянув в коридор я увидела дюжину охранников с оружием, направленным на меня.
Сукин сын, я загнала себя в ловушку в бункере Мэдигана до того, как этот ублюдок попал сюда!
– Переключиться на серебро, – рявкнул охранник в шлеме, сопровождая свои слова звуком щёлкающих магазинов и стучащих о пол.
О-оу. Я попыталась изъять их оружие силой телекинеза, но ничего не вышло, возможно потому, что моя голова серьезно пострадала. Я не думаю, что все трещины в моем черепе уже зажили, и не хотела знать, что это такое влажное и липкое капало мне на затылок.
– Там нет выхода, головососка, – рявкнул тот же охранник. – Лежать.
Головососка? Эта фраза заставила меня засмеяться, посылая тревожные сигналы тем частичкам меня, что еще были в состоянии думать. Делай то, что они велят, или они убьют тебя, кричала часть меня. Ты не в той форме, чтобы драться, они загнали тебя в угол.
Правда, правда. Но когда я заговорила, я не сказала "Я сдаюсь". Вместо этого, я сказала два других слова.
– Пошел ты.
Смерть не пугала меня. Это был мой способ вернуться к Кости.
Затем я напряглась, собираясь напасть и забрать вместе с собой так много из них, как только смогу, когда безумный голос ворвался через их систему связи.
– Это Сокол 1. Образец А1 покинул Секцию 6!
Разве не меня охранники звали Образцом А1? Ха-ха, прямо как соус для стейка... Я потрясла головой, пытаясь остановить этот бесполезный ход мыслей. Мозги, ну восстанавливаетесь же скорее!
– Ответ отрицательный, Сокол 1. Это Сокол 7, Образец А1 со мной в Секции 13, – сказал тот, что назвал меня головосоской.
– Сокол 7, я смотрю прямо на Образец А1, – последовал решительный ответ.
– Невозможно, сучка здесь, – рявкнул мой парень, его голос звучал разъяренно.
Туманность прошла, либо потому, что моя голова исцелилась, либо я была единственной, кто знал, как два человека могут поклясться, что я нахожусь в двух местах одновременно. Я опять засмеялась, но не от безысходности. А от облегчения.
Дениз – здесь, и по крикам, что начались после следующей трансформации, можно судить, что она надрала им задницу.
– Говорю вам, А1 здесь, а тут еще неизвестный враждебный, прорвался через Секцию 11. Нужно отступать, сейчас же!
Головы в шлемах начали метаться от меня к охраннику, который, как я думаю, был их лидером.
– Какого черта? – пробормотал кто-то.
Я не знала кто был тем враждебным, но я пользовалась отвлекающим моментом, когда мне предоставлялся такой. Я подпрыгнула и слетела с крыши максимально увеличивая скорость, кода врезалась в охранников.
Двое погибли от удара, но остальные открыли огонь. Одного из мертвых охранников я втащила на себя, прикрываясь им как щитом, делая выпад в сторону других охранников, ломая им лодыжки, а потом и шее, когда они падали на землю.
Запечатанная комната, которая заманила меня в ловушку теперь, заманила в ловушку их. Охранники, которые были ниже начали стрелять через отверстие, но они ранили своих друзей больше, чем меня.
Плюс ко всему, объемистый Кивлар (бронежилет), который носили все охранники, на "моем мертвом теле" в виде щита, защищал от пуль жизненно важные органы, хотя руки и ноги горели от всего того серебра, которое попало в них.
Я игнорировала боль, сосредоточившись на завершении своей задачи. Все, что я знала, то, что один из этих охранников стрелял в Кости и убил его, так что я была беспощадна к ним.
Укус. Удар. Слеза.
Я повторяла это, пока ничто вокруг меня не шевелилось. Затем я запихала тела в отверстие, чтобы помешать большому количеству пуль попасть в комнату и отрекошетить от стальных стен.
Когда с этим было покончено, я дала волю победному воплю, который закончился, когда я поняла, что победила, но все еще не могу выбраться из комнаты, если кто-то не откроет дверь.
Возможно, я могу попросить кого-то сделать это. Захваченная этой идеей я схватила ближайший труп и прокричала в его систему связи.
– Дениз, – закричала я, – Ты должна найти способ открыть эту дверь!
– Кто ты, мать твою, такая? – отрезал голос на другом конце.
Я не потрудилась ответить. Я слышала фоновый шум от устройства, что означало, что Дениз должна меня слышать тоже, если она все еще была рядом с парнем. Судя по жестким звуках борьбы, она должна быть там.
Затем другой голос раздался из микрофона на другом теле.
– Все бойцы в Секцию 13! Ситуация критическая!
О, черт, я находилась в Секции 13. Солдаты ниже, должно быть, поняли, что я уничтожила всех в бункере.
– Поспеши, Дениз! – провопила я в микрофон. А потом начала собирать М-4, у которых было больше всего патронов, остановившись, чтобы одеть бронежилет из Кевлара, который сняла с мертвого охранника. Всяко лучше, чем брать его тело с собой.
– Я повторяю, ситуация критическая! – в панике кричал голос через микрофон. Враждебный объект и... О Боже. Что это? ЧТО ЭТО?
Я надела забрызганный кровью жилет, задаваясь вопросом, в кого Дениз перевоплотилась в этот раз. От воплей охранников, можно было подумать, что это Тиранозавр Рэкс.
Она также быстро добралась до моего этажа. Всего мгновение назад она была в Секции 6 , где бы это ни было...
Толстые титановые болты вокруг двери с бешеной скоростью отлетели к стене. А потом дверь не открылась… она отлетела внутрь, расплющивая тело под ним с такой силой, что могло превратить все что угодно, сильно смахивающее на малиновое варенье.
Но это не было тем, что заставило меня замереть на месте, остановив на полпути мой М-4. Это было чем-то, что находилось по другую сторону двери.
Белые волосы обрамляли лицо, которое больше смахивало на череп, чем кожу, за исключением пылающих изумрудных глаз.
Продырявленная пулями одежда свисала с тела, которое выглядело как старая кожа и высушенное мясо, обернутое вокруг костей. Когда оно обнажило зубы в отвратительной версии улыбки, я инстинктивно отпрянула.
И тогда оно заговорило.
– Привет... Котенок.
Глава 18
Позже, я постыдилась бы, что не бросилась в его объятья, как только поняла, кем оно было, но в данный момент мой мозг отказался ассоциировать полу гнилой, шагающий труп с человеком, которого я любила.
Кости же не колебался. У него не было даже и 60% плоти, но это было мелочью. Он схватил меня за руку и выдернул из бункера, а потом протолкнул меня в коридор.
Я позволила ему вести себя, все еще пытаясь справиться с реальностью того, что он был здесь, не говоря уже о том, в каком состоянии он был.
Тела охранников валялись по коридору, их головы были в основном оторваны, а из-за лужи крови я подскользнулась пару раз, когда мы бежали.
Вспыхнул красный свет и заревел сигнал тревоги, но нам не встретилось на пути ни одного охранника, и если в этой секции и были сотрудники, то их эвакуировали.
Потом наш путь преградила двойная дверь в следующий отсек. Из пустого пункта безопасности, охраняющий вход, было ясно, что охрана покинула пост, а сквозь маленькую видео панель, я не видела никого внутри в комнате, также.
– Через пятнадцать минут вступит в силу протокол Данте, – раздавался компьютерный голос в интерком системы.
Я направила свои чувства наружу в попытке обнаружить, чтобы это означало, и мысли, которые я поймала, были зловещими.
Они не смогли сжечь Отсек 13! Могут быть выжившие!
О, Господи, наверное, я умру...
Так держать, сожгите каждого из этих гавнюков!
– Они собираются сжечь этот отсек, – сказала я Кости, а потом встряхнула его, когда все что он сделал, это закрыл глаза.
– Кости, нам нужно идти, сейчас, или мы сгорим.
Он по-прежнему не открывал глаза. Он вообще меня слышит? Может нет, это не выглядит так, будто осталось много от его ушей под копной седых волос.
Я схватила его и попыталась полететь, намереваясь пробиться сквозь потолок в отсек, который они не намеревались поджарить как барбекю, но Кости не сдвинулся с места.
Как он управлял этим, будучи похожим, на нечто из Ночи Живых Мертвецов, было вне моего понимания, словно я пыталась сдвинуть гору.
– Нет, – сказал он гортанным, незнакомым голосом.
– Пять секунд до Протокола Данте в отсеке 13, – произнесла система тревоги.
Кости все еще не двигался. Если я полечу без него, у меня будет шанс, но я лучше умру, чем сделаю это.
Стремно он выглядит или нет, это был Кости, и мое место рядом с ним, при жизни и после смерти. Я обняла его и зажмурилась, надеясь, что огонь будет таким мощным, что все закончится быстро.
Раздались взрывы, все вокруг сотряслось, как будто мы попали в эпицентр землетрясения, однако никакого жара или боли не последовало. Через несколько секунд я набралась смелости открыть глаза.
Никакой стены огня не было. Или охранников, в этом смысле, но от безумных воплей в моих мыслях было ясно, что где-то люди все же умерли.
Потребовалось приложить усилия, чтобы отфильтровать этот ментальный хаос достаточно, чтобы понять, что произошло, и когда я это сделала, я была ошеломлена.
– Ты использовал свою силу, чтобы саботировать их испепеляющую машину, пока она не сожгла этот этаж, и она взорвалась там, где находилась.
Речь шла о борьбе огня с огнем. Ну или же о телекинезе, в этом случае. Но когда Кости набрался столько сил? Точнее, как он мог оставаться настолько сильным в его то состоянии?
Он кивнул.
– И... открыл... двери.
Речь явно давалась ему с трудом, но его способности были на поразительном уровне, судя по тому, что он сделал.
– Какие двери? – надеюсь те, что ведут наружу.
– Все... все двери.
Сказав это, двери перед нами раз блокировались и открылись. Когда новый поток криков ворвался в мой разум, я поняла значение того, что он сказал.
Он не просто открыл двери. Он открыл все двери в здании, включая и те, что сдерживали бессмертных испытуемых в их камерах.
В этот раз, когда я прислушалась к крикам в моей голове, я улыбалась.
От звуков, исходивших от Тейта, Хуана, Дейва и Купера стало ясно, что они взяли ситуацию в свои руки, но на их пути могло оказаться больше охранников.
– Оставайся здесь, я за парнями, – сказала я Кости.
Он мог потерять половину своей плоти на лице, но у него не было проблем в передаче эмоций. "Ты что, черт возьми, шутишь?" читалось на его лице.
– Возможно там драка, а ты выглядишь так, будто тебе взглядом можно отломать конечность, – сказала я раздраженно.