Он подал ей руку, и Алексис недовольно вложила ладонь в сгиб его локтя. Пока они спускались по лестнице, он вел себя совершенно невозмутимо, рассказывал об истории дома и о выходках печально известного садовника, который создавал сады вокруг. Рассказ был интересным, и Алексис даже снизошла до того, чтобы признать это, прежде чем Боб и Фелиция перехватили у Тео инициативу на остаток вечера.
Ужин прошел расслабленно, и хозяева были очаровательными, интересными и общительными. У Боба в запасе были сотни анекдотов про знаменитых игроков в гольф, с которыми он познакомился за много лет. Барбекю было исключительно вкусным. Шампанское текло рекой. Алексис даже засмеялась, когда поднимали бокалы за "влюбленную пару".
Но она ни на секунду не могла расслабиться. Тем более что ей нравились хозяева дома, и было трудно справляться с их восторгом по поводу их "идеального союза". Если бы они только знали! Но главное…
Каждое мгновение она могла думать только об их комнате… о кровати… о Тео, наполовину прикрытом одеялом, возможно, одетом под ним, но скорее нет… К концу вечера она была совершенно вымотана.
– Итак, – Тео распахнул перед ней дверь спальни, а потом закрыл за ними обоими и прислонился к ней спиной, скрестив руки на груди, с легкой улыбкой на губах. – Вечер прошел удачно?
У Алексис перехватило дыхание, она почувствовала себя в ловушке в этой спальне, с перспективой совместной ночи – и не одной – впереди. Но она попыталась не подавать виду.
– Как ни странно, да, – ответила она, отойдя к окну на противоположной стороне спальни, чтобы между ними двумя оставалось как можно больше пространства. – Я не знала, чего ожидать, но твои друзья очень приятные и гостеприимные люди…
А это многое говорило и о мужчине перед ней. Осознав это, Алексис слегка расслабилась. Тео много шутит про секс, дразнит ее, но ей нечего бояться с ним в одной спальне.
Словно в подтверждение ее мыслей, Тео улыбнулся:
– Оказывается, ты умеешь разговаривать с людьми, не споря с каждым словом. Это достается мне одному. Пожалуй, я буду считать это комплиментом.
Алексис невольно засмеялась. Тео отступил от двери, окинул комнату взглядом.
– Раз уж мы установили перемирие, продолжим в том же духе: я лягу спать на полу. Незачем тебе ютиться на кушетке.
Алексис медленно кивнула, но не могла не думать, что кровать большая, даже огромная… а на полу спать исключительно неудобно, даже Тео, который, похоже, спал не больше двух часов в сутки.
От своих размышлений она сбежала в ванную. Но мысли последовали за ней, и к тому времени, как она умылась и переоделась в пижаму, Алексис приняла решение. Она достаточно доверяла Тео – тому Тео, которого увидела сегодня. Он не станет приставать к ней только потому, что они оказались в одной постели.
Когда она вышла из ванной, Тео проследовал внутрь мимо нее, и как она ни старалась, она не могла не заметить, что он уже наполовину раздет… что пуговица на брюках расстегнута… что она успела увидеть белье там, где брюки соскользнули с узких бедер. Четверть часа, слушая плеск воды в ванной, она пыталась успокоить отчаянное биение сердца. К появлению Тео она успела зарыться под одеяло. Бросив украдкой взгляд на мужчину, Алексис с облегчением увидела, что он в белье.
– Ну-ка, ну-ка, – протянул Тео, окинув взглядом комнату и увидев, что Алексис не оставила ему ворох одеял и подушек на полу – вместо этого она выложила подушками разделительную линию посреди кровати. Алексис перевернулась и изобразила усталый зевок.
– Глупо спать на полу одному из нас, когда кровать такая большая. Мы можем оба спать в одной постели как взрослые люди.
– У тебя интересное определение взрослых людей, – хмыкнул Тео, указывая на стенку из подушек. Алексис неуверенно улыбнулась в ответ.
– Я подумала, что лучше поделить кровать четко.
– Ну конечно.
Тео повеселила наивность этого жеста. Забираясь в постель, он обратил внимание, что Алексис едва заметно отодвинулась. Она явно не спала, но не читала и подчеркнуто не собиралась с ним разговаривать. Тео взял свой ноутбук, раскрыл на коленях и спросил, не помешает ли ей, если поработает еще пару часов. То, что она не стала отвечать, повеселило его еще больше.
Алексис не ответила, потому что ответ был куда сложнее, чем казалось. Ей мешало даже то, что он дышал рядом с ней. У нее все тело сводило напряжением. Она вряд ли сможет заснуть хоть на минуту. Но и ворочаться в постели не получится. Если она повернется, Тео поймет, что она не спит, а если он к тому времени будет спать, то Алексис его разбудит, и тогда они будут не спать… в постели… вдвоем…
Вопреки этим мыслям, сон одолел ее – день был долгим и утомительным, и усталое тело взяло верх над гиперактивным разумом.
Ей снилось, что она скользит над облаками. Оглянувшись через плечо, она видит Тео. Он приближается, нагоняет ее. Она отчаянно хочет ускользнуть, но в то же время хочет, чтобы он догнал ее, чтобы их тела соединились… Хочет гладить ладонями его широкую грудь, ощущать рельеф мышц и сухожилий…
Сон был настолько реальным, что она практически чувствовала его руки на себе, на талии, на бедре. Она тихо застонала…
И открыла глаза.
И оказалось, что это не сон.
В какой-то момент стратегически разложенные на кровати подушки оказались на полу, а Алексис не просто перекатилась к Тео – ее ладонь прижималась к его груди.
И он тоже не спал.
И обнимал ее так естественно, словно они спали так всегда.
Все тело Алексис ощущалось тяжелым и ленивым, и так же, как в ее сне, хотя она и знала, что должна отстраниться, в то же время ленивая теплота, заполнявшая ее тело, полностью лишала ее способности сдвинуться и перестать наслаждаться близостью горячего тела мужчины.
– Ш-ш-ш, – прошептал Тео, хотя она ничего не говорила.
Пока он пытался работать, Алексис долго лежала в полной тишине, прежде чем заснуть. Он догадался по изменению в ритме ее дыхания. Как ни странно, осознание, что она спит рядом, вызывало у него напряжение.
Укротить непослушное либидо, которое все время давало о себе знать, ему удалось рациональным объяснением: он оказался в неестественной принудительной ситуации, которая заставляла его жениться против воли. На женщине с таким характером, который никогда ему не нравился; женщину с таким характером он бы никогда не выбрал в жены. И с такой фигурой. С каких пор его стали интересовать миниатюрные девушки с пышными формами?
Однако теперь ее близость не давала ему заснуть. Он даже всерьез подумывал о том, чтобы встать и принять холодный душ – особенно когда Алексис отпихнула подушки и постепенно, как зверек, тянущийся к источнику тепла, подбиралась все ближе и ближе, пока не прижалась к нему.
– Ты стонала, – тихо сказал он, видя, что она проснулась. – Плохой сон? Или очень хороший?
Алексис зажмурилась, отчетливо помня, насколько эротическим был ее сон. От жара ей до сих пор хотелось сжать бедра.
– Прости, что разбудила, – сказала она в ответ. – Подушки…
– Из них получаются не самые лучшие укрепления. – Тео пропустил ее волосы через пальцы. Все его тело горело желанием, основной инстинкт требовал реализации – естественная реакция, которую он не мог контролировать.
Здесь и сейчас Тео хотел ее, как никогда не хотел ни одну женщину в своей жизни. Хотел свою будущую жену, о которой не просил и от которой ему следовало держаться на безопасном расстоянии. Потому что если он переспит с ней… с женщиной, которая ищет спутника жизни, и это точно не Тео… если он поддастся страсти, то весь следующий год станет еще более неловким, чем обещает быть сейчас.
Однако…
– Почему ты решила, что между нами нужна перегородка?
Его ладонь легла на изгиб ее талии. Алексис не отдернулась, защищая свою девичью честь. Это его невероятно завело, потому что доказывало, что, несмотря на все протесты, она его хочет. Сопротивляется этому желанию… как и он сам… но их тела не подчиняются разуму.
Хотя Тео предпочитал все в своей жизни контролировать, сейчас потеря контроля была приятной… затягивающей.
Как прожить двенадцать месяцев, не поддаваясь пламенному желанию?
Они оба взрослые люди, рассудил он. Они сексуально интересны друг другу. Опыт Тео подсказывал, что сексуальный интерес превращается в скуку довольно быстро. Алексис явно боролась со своим интересом так же, как он сам. Если они оба удовлетворят свой интерес, то избавятся от этого неуместного влечения.
– Может быть… – начал он низко, мягко, вкрадчиво. Он словно гипнотизировал Алексис; неудивительно, что она не могла отстраниться. – Может, ты думала, что без преграды между нами ты не удержишься от того, чтобы прижаться ко мне?
– Нет!
– Неправда, – негромко засмеялся он. – Я чувствую, как напрягается твое тело каждый раз, как я к тебе прикасаюсь. Вижу, какие горячие взгляды ты на меня бросаешь, когда думаешь, что я не вижу. Но я смотрел на тебя куда больше, чем ты замечаешь. Куда больше, чем я сам мог предположить… возможно, я чувствую то же, что и ты…
– Я ничего подобного не говорила… – Голос Алексис прозвучал настолько слабо и неубедительно, что Тео не мог не рассмеяться снова.
– Уверена? Потому что есть гарантированный способ доказать, правду ты говоришь или нет.
Тео собирался ее поцеловать. И Алексис не стала сопротивляться. Все ее тело горело, она желала его прикосновений… желала прикасаться в ответ… Она в жизни так не хотела прикоснуться к мужчине, не испытывала ничего подобного.
Она и не подозревала, что страсть может опровергнуть все ее принципы и обратить их в прах.
Закрыв глаза с тихим выдохом, Алексис подалась навстречу Тео, и он едва ощутимо обвел кончиками пальцев ее скулу. И в то же время проскользнул ладонью под ее мешковатую ночную рубашку, под трусики, в горячую влажность у нее между ног.
Это было неожиданно, шокирующе, и Алексис отдернулась, попыталась оттолкнуть его руку. Но она знала, что не хочет оставлять пространство между ними – наоборот, хотела преодолеть его. Не должна была хотеть, но хотела. Хотела его пальцы внутри… Стыд сжигал ее. Но когда Тео провел ладонью по ее животу, желание вспыхнуло ярче стыда, не давая отодвинуться. Казалось, что происходящее просто продолжает ее сон: странное, сюрреалистичное, нереальное – по крайней мере, не опасное, не угрожающее.
У нее участилось дыхание, и она услышала, как с губ срывается отчаянное "нет!", хотя ощущения были скорее "да". Алексис скользнула предательски дрожащими ладонями по груди Тео, отдернула руки, повторила ласку, на этот раз обводя широкие мускулистые плечи.
Свободная ночная рубашка теперь казалась неудобной, колючей, и Алексис хотелось выбраться из нее и из белья. Порыв поверг ее в ужас и панику.
Допустим, ей нравился Тео. И к ее удивлению, похоже, она тоже ему нравилась. Может, из-за странности ситуации, в которой они оба оказались. Практически наверняка – если бы они столкнулись при обычных обстоятельствах, на каком-нибудь приеме, которые она ненавидела, а он считал неотъемлемой частью своей жизни, то Алексис никогда в жизни не нашла бы его привлекательным. А Тео держал бы при себе одну из своих обычных длинноногих блондинок и не взглянул бы на нее второй раз.
Но тем не менее…
Она осторожно провела ладонью к его талии, а потом немного ниже, и затрепетала, нащупав очертания массивной напряженной плоти под бельем. Испуганная, она отдернула руку, как от огня. Но в то же время ей так отчаянно хотелось прикасаться…
– Тео… это безумие.
– Правда? Я так не думаю. В безумной ситуации, в которой мы оказались, это кажется наиболее логичным…
– Это на меня не похоже…
– Что, ты не стала бы заниматься любовью со своим женихом?
– Ты знаешь, о чем я.
– Знаю, моя дорогая будущая жена. Но ты хочешь?..
– Да! Нет… Ох… Я не знаю, Тео! Я не могу ясно думать… пока ты ко мне прикасаешься…
– Меня это более чем устраивает. И что значит "не знаю"?
– Ну… Ты привлекаешь меня…
– Спасибо, – Тео никогда до сих пор не приходилось спрашивать у женщины, нравится ли он, или получать такой неуверенный ответ, но почему-то, услышав его от Алексис, он словно оказался на вершине мира.
Он медленно закатал ее ночную рубашку, чувствуя, как теряет контроль над собой, словно возбужденный подросток в свой первый раз. Безумие. Он обнял ладонью ее пышную грудь, обвел пальцем твердый сосок, снова и снова, пока Алексис не начала стонать и беспокойно тереться об него.
– Мы не должны… – Утопая в ощущениях, пронизывающих ее тело, она едва могла выдохнуть жалобный протест.
– Жизнь слишком коротка, чтобы думать о том, что должно, а что нет.
– Тебе легко говорить, – ответила она. И могла бы продолжить: "Ты опытный. Ты не связывал всю жизнь секс с любовью. Не ждал, что они однажды придут одновременно. Для тебя все это легко. Но не для меня".
Но все равно не смогла бы отодвинуться, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
– Ты только и делаешь что споришь со мной, – простонал негромко Тео. – Но теперь я хочу, чтобы ты призналась, что хочешь этого так же сильно, как и я.
– Ну…
– Скажи это, Алексис. – От жадности в его голосе ее пронизало возбуждением.
– Я очень хочу, – призналась она дрожащим голосом.
– Хорошо, – удовлетворенно ответил он и опустил голову, осыпая поцелуями ее шею и плечи. От того, как у нее сбилось дыхание, он едва не сорвался. И продолжил дорожку поцелуев к ее груди, пока наконец не накрыл ртом большой розовый кружок соска.
Она напряглась всем телом, но потом расслабилась под его лаской. Тео смутно осознавал, как ее пальцы дрожат у него в волосах, пока он втягивает ее твердый сосок в рот, щиплет и посасывает. У него были большие ладони, под стать всему остальному, и ее пышные груди наполняли их идеально.
– Прикоснись ко мне, – потребовал он хрипло, притягивая ее руку вниз, прижимая к своему члену. – Просто держи. Крепко… я не хочу закончить веселье раньше времени.
Когда она подчинилась, Тео выгнулся, глубоко втягивая воздух, пытаясь восстановить потерянный самоконтроль. Наконец выровняв дыхание, он вернулся к прежнему занятию, на этот раз осыпая вниманием другую грудь. Но сначала он взглянул на Алексис без одежды, насладившись контрастом бледной кожи и ярких розовых сосков.
Алексис смотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Тео избавился от белья; его член был толстым твердым пульсирующим жезлом. Мужчина совершенно не стеснялся своей наготы, красуясь под взглядом женщины. Она была одновременно напугана, восхищена и возбуждена.
– Хочешь попробовать? – ухмыльнулся Тео, и когда она недоуменно нахмурилась, уточнил: – Попробовать на вкус то, чем так любуешься.
Он не мог понять поведение Алексис. Она явно была возбуждена и полна энтузиазма, но в то же время вела себя застенчиво и неуверенно. Но с другой стороны, женщины, с которыми он спал обычно, были исключительно опытными, так что, может, он просто забыл, каково быть с женщиной, которая не пыталась произвести на него впечатление акробатическими трюками в постели. Оказывается, ему это нравилось.
– Я не… никогда… Это настолько необычно…
– Тогда делай все как сама захочешь, – предложил Тео, тронутый нервной дрожью в ее голосе. Алексис хотела его, но не стала бы набрасываться, и он это понимал. Но все равно хотел, чтобы она взяла его член в руку, чтобы набралась смелости и взяла его в рот…
Алексис наклонилась, осыпая его живот поцелуями, едва ощутимыми, невесомыми. Тео прерывисто вздохнул, и она тихо заскулила. Этот негромкий звук завел его больше, чем он мог себе представить. Для мужчины, невероятно искушенного в постели, перепробовавшего все, что возможно с прекрасным полом, ее невинность оказывалась исключительно освежающей. Алексис была застенчива, и он хотел, чтобы она расслабилась, могла свободно касаться его, как хотела. Но она делала это настолько неторопливо, что это становилось пыткой. Он едва мог дышать.
У Алексис то, как этот большой, невероятно уверенный, все контролирующий мужчина сдавался под ее ласками, вызывало вспышки адреналина. Ее сомнительная уверенность в себе окрепла, превращаясь в чувство свободы. Нетерпеливый и упрямый мужчина, который брал что хочет, любой ценой – брал сегодня, не дожидаясь завтрашнего дня, – позволял ей контролировать ситуацию, и это было невероятно хорошо.
Выпрямившись, она посмотрела на Тео сверху вниз. Она никогда еще не была перед мужчиной обнаженной, и вся кожа горела под его взглядом, полным открытого бесстыдного желания. Когда он протянул руки, чтобы обвести пальцами ее напряженные соски, она негромко застонала и закрыла глаза, трепеща всем телом. Она хотела большего. Хотела Тео внутри себя, хотела, чтобы он заполнил ее, двигался в ней…
Поддаваясь желанию, Алексис направила его руку себе между ног, шокированная собственной прямотой. Тео начал ласкать ее, и она застонала, накрыла его ладонь своей, выгибаясь, когда он ввел в нее два пальца, безошибочно нашел другими клитор, обрушивая на нее растущие волны удовольствия одну за другой. Наслаждение росло… и росло… и росло…
Медленно открыв глаза, Алексис взглянула на мужчину:
– Я хочу большего, – выдохнула она, едва узнавая собственный голос, хриплый от желания.
– Я тоже, – ответил Тео, встречая ее пламенный взгляд таким же своим.
Глава 8
Однако Тео не набросился на нее сразу, а сначала отодвинулся, потянулся к своему бумажнику на тумбочке, доставая из него презерватив.
– Наша жизнь сейчас и так слишком сложная, незачем добавлять… – пробормотал он, положив квадратик фольги недалеко, и навис над Алексис, легонько втираясь членом у нее между ног, но не вжимаясь пока внутрь. А потом подвел ладони ей под спину, заставляя выгнуться навстречу и прижаться мягкой грудью к его груди, широкой и мускулистой.
У Алексис нервное напряжение конкурировало с предвкушением – и предвкушение выигрывало. Она сбросила ночную рубашку куда-то за край кровати. Казалось бы, под изучающим взглядом Тео ей следовало бы смутиться, спрятаться. Но в его томных глазах горел откровенный жар. И нельзя было не видеть, что этот жар вызывает именно она. Хотя Алексис трудно было в это поверить…
– Я толстая, – пробормотала она, дрожа от сжигающего ее желания, смешанного с неуверенностью.
– Кто тебе это сказал? Не родители же…
Обычно Тео не разговаривал в постели о посторонних вещах. Но его тронула открытость и уязвимость ее признания. Он чувствовал настойчивое биение ее сердца.
Это просто небольшая пауза в процессе. Даже к лучшему – так его тело могло вспомнить об обычном для него темпе, более сдержанном. С Алексис он был жадным, как подросток.
– Господи, нет, конечно, – помотала головой Алексис. Хотя она стеснялась своего признания, но было хорошо вот так открыться и вообще говорить с партнером в постели. Как будто они не просто два случайных человека, сошедшихся для секса. Интуитивно она подозревала, что обычно Тео не делал пауз ради чьих-то сложных эмоций, в том числе и ради женщин, с которыми ложился в постель. Но ради нее он остановился. И хотя логически она понимала, что это ничего не значит, все равно было приятно.
К тому же она не хотела торопиться.