Их взгляды встретились. Его глаза сейчас были почти серебряно-белыми, в них не осталось ни капли голубого, и она догадывалась, что ее глаза сейчас, вероятно, черные, как у цыганки, что зрачки, наверняка расширившись, скрыли цвет радужной оболочки. Когда раньше она прикасалась к нему, то испытывала удовольствие какой-то совершенно необыкновенной силы, словно Томас мог усиливать ее ощущения или передавать ей свое наслаждение. Вот и теперь волна неземного наслаждения захлестнула ее.
- Я пытался оградить тебя от этого. Не хотел переполнять тебя своими эмоциями, но сейчас это выше моих сил, - процедил Томас сквозь зубы.
Инес не поняла, о чем он говорит, но догадывалась о том, что он чувствует, как испытываемое им удовольствие усиливает ее собственное.
- Как ты себя чувствуешь? - обеспокоенно спросил он.
- Сделай это еще раз.
Томас пристально посмотрел в глаза Инес, медленно отстранился, полностью выйдя из влажного горячего лона, и тут же мощным толчком вошел вновь. Когда очередная волна сдвоенного наслаждения обрушилась на нее, Инес вскрикнула и, запрокинув голову, отдалась бушевавшей в ней страсти.
- Еще, - выкрикнула она, вцепившись ногтями ему в плечи.
Услышав этот призыв, больше походивший на приказ, Томас наконец-то позволил себе расслабиться и начал двигаться. Однако очень скоро Инес поняла, что он продолжает удерживать внутри себя какую-то силу. Каждая новая волна удовольствия сначала, будто пробуя ее силы, дотрагивалась до Инес и лишь потом обрушивалась на нее всей своей мощью. Одна за другой волны накатывали на Инес, превратившись в нескончаемый поток невероятного наслаждения.
Инес задыхалась, она не чувствовала, как дверной косяк упирается ей в спину, не слышала звуков, сопровождавших их безумное соитие. Единственное, на что она была способна, - это каждой клеточкой своего тела ощущать нарастающее наслаждение. Вдруг яркая вспышка озарила ее мозг, и наслаждение взорвалось, сметая остатки мыслей и чувств. Инес закричала, услышала протяжный вопль Томаса, а потом весь мир утонул в горячем огненном потоке.
Томас проснулся от того, что кто-то безостановочно шлепал его по щекам. Поморщившись от неприятного ощущения, он широко распахнул глаза, и недовольное выражение тотчас исчезло с его лица, когда он увидел над собой обеспокоенное лицо Инес.
- Ты жив, - с облегчением произнесла она и перестала шлепать его по щекам. - А я испугалась, думала, что убила тебя.
Томас довольно хмыкнул и, смеясь, обнял Инес.
- Я бы умер счастливым.
На ее губах появилась еле заметная улыбка, затем она вопросительно подняла брови.
- Может, ты все-таки объяснишь мне, что произошло?
Томас, не совсем поняв вопрос, тоже слегка приподнял брови.
- Ну, паровозик вошел в туннель и…
Он умолк и расхохотался, когда Инес недовольно шлепнула его по груди.
- Тоже мне академик сексуальных наук, - пробормотала она, изогнув губы, затем, уже вполне серьезно, добавила: - Я имею в виду помутнение сознания. Что это было?
- А это, дорогая, - ответил Томас, привлекая ее к себе и укладывая сверху, - это был секс бессмертных.
- Да, но… Прекрати выглядеть таким чертовски довольным! - скомандовала Инес, смеясь.
- Не могу. Я действительно доволен.
Он сделал вид, что нахмурился, и, подняв руки, запустил их в ее разметавшиеся волосы.
- Что ты делаешь? - спросила Инес, когда он ощупал ее голову, потом спину, а потом еще ниже.
- Проверяю, нет ли ран. Надеюсь, ты не ушиблась, когда мы упали?
- Не думаю, - ответила Инес. - Ничего не болит.
- Хорошо, - пробормотал Томас, его руки стали двигаться медленнее, спустившись к ягодицам Инес. Не удержавшись, он с нескрываемым удовольствием обхватил круглые половинки. Они идеально легли в его ладони и показались такими мягкими, гладкими… Маленький Томас всецело одобрил этот набег и попытался принять боевую стойку, плотно упершись в живот Инес.
- Томас, - сказала Инес, - даже не думай об этом. Мне нужны ответы. Что это было? Я чувствовала… Думаю, возможно, я чувствовала то, что чувствовал ты. И никогда в своей жизни я не теряла сознания, но сейчас…
- Я тоже потерял сознание, - заверил ее Томас, продолжая свое исследование.
- Эй! - Инес замерла, когда его пальцы оказались у нее между ног.
- Я должен провести осмотр с максимальной тщательностью, - с невинным видом произнес он, наблюдая, как потемнели ее глаза, а дыхание вдруг стало прерывистым.
- Томас! - взмолилась она, попытавшись отстраниться, но от этого бесхитростного движения маленький Томас стал еще тверже.
Покачав головой, она попыталась соскользнуть с него, но не смогла, Томас Аржено крепко удерживал Инес, положив сильные руки на ее бедра. Прикрыв глаза, Инес произнесла:
- Прошу тебя, я только хочу понять, что произошло.
Томас перестал мучить ее, сдвинул руки на ее талию и объяснил:
- Вот как это происходит с сужеными. Они не могут читать мысли или контролировать друг друга, но в моменты высшего нервного или чувственного напряжения суженые могут чувствовать то, что чувствует их половина, таким образом в сложных жизненных ситуациях и в постели, - Томас, улыбнувшись, легко шлепнул ее по попе, - они вполне могут обходиться без слов.
Она удивленно подняла брови, услышав это, но потом нахмурилась и спросила:
- Ты сказал, что вначале пытался оградить меня от этого. Что ты имел в виду?
Поколебавшись, Томас обнял Инес за талию и перекатился вместе с ней так, что теперь она оказалась под ним, а его чресла удобно устроились у нее между ног. Опершись на локти, чтобы ненароком не раздавить девушку, он сосредоточился на том, чтобы возвести в своем разуме необходимую защиту, и коснулся ее естества своим вновь готовым к сражению маленьким Томасом. Почувствовав это прикосновение, Инес вздохнула, сдерживая рвущийся наружу стон. Затем он позволил защитному барьеру разрушиться, и их удовольствия снова слились, в очередной раз захлестнув обоих.
- О Боже!.. - выдохнула Инес.
Когда прошла последняя волна, Томас открыл глаза и сказал:
- Мне нравится, когда ты ругаешься.
Рассмеявшись, она возразила:
- Я всего лишь сказала "О Боже".
Томас улыбнулся:
- Нет, я не Господь Бог, но могу понять, что ты приняла меня за него после того взрывного секса, который я только что тебе устроил.
Инес фыркнула.
Томас посмотрел на нее и торжественно произнес:
- У меня никогда не было суженой. Но я слышал об этом сексе и о том, каким всепоглощающим он может быть. Я боялся напугать тебя, поэтому ставил защиту. Когда все это началось в ванной, я не сразу сообразил, что это может быть опасно, ведь если бы мы потеряли сознание там, где все покрыто мрамором и кафелем, один из нас вполне мог получить тяжелую травму, поэтому я и хотел перенести тебя на постель.
- Но я оказалась слишком тяжелой, и у тебя не хватило сил меня донести, - сказала Инес виноватым тоном.
Томас удивленно уставился на нее:
- Что?
- Ведь именно это ты имел в виду, когда сказал, что дальше ты не можешь меня нести, разве не так? - спросила она.
- Инес, ты видела, как я поднял того блондина в Амстердаме. А в нем было не меньше восьмидесяти килограммов. Ты совсем не тяжелая.
- Ну… да, верно, - пробормотала она, очевидно, вспомнив, как он бежал по Амстердаму, неся ее под мышкой. - В таком случае что ты имел в виду, когда говорил, что дальше не можешь меня нести?
- Я имел в виду только то, что я не мог больше терпеть, - вздохнув, сказал Томас. - Я совершенно потерял контроль над собой. Мой маленький Томас касался твоего тела, и я не мог сделать ни шага.
- Хорошо, хорошо, я все поняла, - сказала Инес и, усмехнувшись, переспросила: - Маленький Томас?
- Гм… - Он подвинулся, слегка толкнув ее своей возбужденной плотью. - Он говорит "привет" и хочет, чтобы ты знала, что он без ума от тебя.
- В самом деле? - весело спросила Инес и потом сказала нежно: - Я тоже нахожу его весьма интересным, почти таким же интересным, каким считаю Большого Томаса.
- Правда? - Он улыбнулся. - Мне очень стыдно, но ароматы, которые доносятся от тележки с едой, сводят меня с ума.
- Ты чувствуешь их отсюда? - с удивлением спросила Инес.
Томас кивнул:
-Да. И очень хочу поесть в традиционной манере бессмертных.
- А что это за…
Ее вопрос прервался возгласом удивления, когда Томас, вскочив, поднял и Инес. Оказавшись на ногах, она договорила фразу, которую он начал:
-…традиционная манера бессмертных?
- Ну, это… - произнес Томас, беря в руки пушистые белые халаты, которые предоставлял гостям отель. Он надел халат и подошел к ней, помог ей накинуть халат, поднял на руки и понес к двери.
- Томас! - напомнила она ему, когда он нес ее в гостиную, где их ожидала тележка с едой. - Что такое традиционная манера бессмертных?
- Есть с твоего обнаженного тела, - ответил он.
- Не может быть! - недоверчиво произнесла она, а потом спросила: - В самом деле?.
- Нет, - с улыбкой признался Томас. - Но мы можем создать новую традицию.
Он хищно насупил брови и, плотоядно облизнувшись, с преувеличенным вожделением посмотрел на нее. Инес рассмеялась и сказала:
- Ну что ж, мне очень нравится…
Томас почувствовал, как замерло его сердце, когда Инес вдруг замолчала, не закончив фразу. Прошла минута, прежде чем она произнесла, вмиг посерьезнев:
-…быть с тобой.
"Это начало", - сказал себе Томас, надеясь, что его разочарование было незаметно. На мгновение у него появилась надежда. Но было еще слишком рано, все придет, должно прийти. В конце концов, она его суженая, говорил он себе, стараясь не думать о том, что это, к сожалению, не гарантия. В истории бессмертных бывали такие случаи, когда смертный, будучи суженым, отказывался от обращения.
ГЛАВА 12
- Вот он.
- Обычный городской дом? - с удивлением спросила Инес, когда Томас подтолкнул ее к короткой дорожке, ведущей к одному из многих таких же домов. Она обвела взглядом каменный фасад и подумала, что, наверное, при дневном свете он выглядит не таким мрачным. Они выехали из Лондона на семичасовом вечернем поезде и в начале десятого уже были в Йорке.
- А ты рассчитывала увидеть дворец или замок мадьярского графа? - усмехнувшись, поинтересовался Томас. - В Канаде такие дома называют таунхаус.
- Но зачем нам двоим целый дом? - удивилась Инес.
- Бастьен сказал, что все отели в центральной части города забиты, - ответил Томас, пожав плечами. Сняв руку с плеча Инес, он постучал в дверь. - Он считает, что тетя Маргарет, Тайни и Нотте остановились где-то в центре города, и хочет, чтобы мы поступили так же. Не исключено, что они тоже сняли дом, поэтому счет за отель не проходил по кредиткам. Ведь здесь, как правило, расплачиваются наличными или в крайнем случае чеком.
- Мы тоже оплатим чеком? - спросила Инес, с любопытством оглядывая тихую улицу, где в одном из таких же домов, возможно, скрывалась Маргарет Аржено.
- Нет, сегодня утром Бастьен перевел деньги на счет владельца дома.
- Понятно.
Томас вновь постучал в дверь, на этот раз громче, и Инес слегка улыбнулась, видя нетерпение Томаса, тем более что она догадывалась, чем оно вызвано. Ей так хотелось прильнуть к его большому, сильному телу, но в любую минуту могли открыть дверь, а обниматься при посторонних ей казалось неприличным.
Она подумала, что странно думать о приличиях, после того как они провели вместе ночь. Они так и не заснули, растянув особую трапезу бессмертных до самого рассвета, иногда они прерывали ее, чтобы снова и снова заняться любовью. Вспышки страсти перемежались спокойными разговорами, и Инес с удивлением поняла, что под внешней беззаботностью Томаса скрывается серьезный, глубокий и думающий человек.
Ее мысли прервал скрип открывающейся двери. Из смежного дома показался босой старик с растрепанными седыми волосами и недельной щетиной на морщинистом лице. На старике была застегнутая на одну пуговицу светлая, изрядно измятая рубашка, небрежно заправленная в темные брюки. В руке пожилой мужчина держал дымящуюся чашку.
- Том? - спросил мужчина, подслеповато щурясь.
- Да, я Томас Аржено, - ответил Томас, обернувшись к старику.
Кивнув, человек повернулся и захлопнул дверь. Томас недоуменно пожал плечами и вопросительно посмотрел на Инес, она подняла брови, показывая, что тоже ничего не поняла, и пробормотала:
- Северяне.
- Вот как? - сказал он, словно этим все объяснялось, и Инес тихо хихикнула.
- Так говорят южане, когда человек с севера делает что-то необъяснимое или странное, - сказала она с улыбкой. - Я пока не до конца понимаю, что это должно означать, но дай мне еще пару лет, и я это выясню.
Томас улыбнулся, снова скрипнула дверь, и он обернулся. На сей раз старик вышел из дома и, как был босиком, торопливо спустился со ступенек. В руках он сжимал клочок бумаги и ключ, которые протянул Томасу:
- Вот ключ, сынок. Мой номер на бумажке, коли что понадобится. Входите и располагайтесь сами, а я не хочу пропустить "Спасателей".
С этими словами он повернулся и затрусил к своему дому. На этот раз они услышали, как щелкнул замок.
Томас повернулся к Инес, на лице его отразилось удивление.
- "Спасатели"?
- У нас показывают все ваши лучшие сериалы, - поведя плечом, сказала Инес.
Томас покачал головой, отпирая замок.
- Я канадец. Мы не снимали "Спасателей". Так что ты не можешь ставить нам это в вину.
- А как же Памела Андерсон? - насмешливо спросила Инес.
- Лишь отчасти. Уверен, ее имплантаты американского производства, - парировал Томас, открыв дверь и пропуская девушку вперед.
Инес усмехнулась и, покачав головой, вошла в дом, щелкая по ходу выключателями.
- Думаю, не стоит подсмеиваться над стариком, "Спасатели" - наверное, единственное его развлечение.
- Стариком? - отозвался Томас, усмехнувшись. - Да он мальчишка по сравнению со мной.
Инес удивленно вскинула брови, Томас взглянул на нее и нахмурился:
- Ты это знала, Инес. Я же говорил, что родился в 1794 году.
- Да, - выдохнула она и покачала головой. - Думаю, я просто… Об этом так легко забыть. Разве можно тебя назвать стариком!
- Потому что я не выгляжу старым, - ответил Томас и, подойдя к Инес, обнял ее. - С тобой все в порядке? Ты не жалеешь?
- Нет, - ответила Инес и тряхнула головой, не вполне понимая, почему осознание того, что Томас гораздо старше этого мужчины из соседнего дома, так потрясло ее. До сих пор 1794 было для нее просто ни к чему не привязанным числом. - Уверена, что привыкну к тому, что встречаюсь со старикашкой.
- Ох! - Томас застонал и схватился за грудь. - Попала прямо в сердце. Ты жестокая женщина, Инес Урсо.
- Не забывай об этом, - сказала она, и ее улыбка стала более естественной.
- Не забуду, - заверил он ее.
- У меня тоже есть характер, - заявила Инес, потом отвернулась и заглянула в гостиную, находившуюся позади них. Комната была самой обычной: бежевые стены, коричневый ковер на полу, серого цвета мебель и никаких украшений, если не считать телевизор произведением искусства.
- Прекрасный характер, - согласился Томас, через плечо Инес заглядывая в комнату. Потом, ласково коснувшись ее ягодиц, добавил: - И попка тоже замечательная.
Инес шлепнула его по руке и сказала притворно строгим тоном:
- Ведите себя прилично, сэр, мы на работе.
- Да, мэм, - нарочито серьезно ответил Томас и по коридору прошел следом за ней к кухне. Они остановились в дверном проеме, разглядывая скромно оборудованную кухню, декорированную в тех же кремово-коричневых тонах.
- Выглядит чистенько, - сказала Инес, стараясь не быть слишком придирчивой.
- Вполне, - живо согласился Томас, повернувшись спиной к стене и пропуская ее по коридору к лестнице. Когда она начала подниматься по лестнице, его пальцы слегка коснулись тыльной стороны коленного сгиба, где, как он знал, у нее эрогенная зона, и тут Инес поняла, почему он все время пропускает ее вперед. Остановившись, она через плечо бросила на него сердитый взгляд:
- Я смертная. Ты же не хочешь, чтобы я свалилась с этих ступеней и сломала себе шею?
- Я тебя поддержу, - с серьезным видом заверил он ее. - Я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя, Инес.
Инес судорожно сглотнула и стала подниматься по лестнице.
На втором этаже находились две небольшие спальни: одна - с двумя отдельными спальными местами, а вторая - с большой двуспальной кроватью. Там же располагалась и довольно просторная ванная комната.
Проверив, насколько удобны матрасы, они с Томасом расположились в комнате, где стояли две кровати. Томас принес вещи, после чего они спустились вниз, чтобы выяснить, успели ли доставить в их новое жилище заказанные продукты. Бастьен пообещал, что им доставят все необходимое, и, очевидно, старик сосед впустил парня из службы доставки, потом все разложил по полкам и шкафчикам, но забыл сказать им об этом, поскольку очень спешил к своим любимым "Спасателям".
- Хочешь попить чаю или сходим куда-нибудь, пока все еще открыто? - спросил Томас, когда они закончили ревизию кухонных шкафов.
- Давай выйдем. Может быть, нам повезет и мы случайно наткнемся на Маргарет:
Томас кивнул, подождал, пока она возьмет свою сумочку, и они вышли из дома.
- Я знаю, что ты никогда не был в Лондоне, - начала разговор Инес, когда они вышли. - А в Йорке ты когда-нибудь бывал?
- Вообще-то я бывал в Лондоне, - ответил Томас и добавил: - Но очень давно… - Томас пытался припомнить. Наконец он пожал плечами и сказал: - Это было в начале девятнадцатого века. Тогда мне было чуть больше двадцати.
Инес посмотрела на него с любопытством:
- И больше ты туда не возвращался?
Томас с серьезным видом покачал головой.
- Мой дядюшка Клод поднимал такой шум, что я не осмеливался. Он начинал скандалить, стоило кому-то из нас лишь заговорить о поездке в Англию. Он ненавидел эту страну. Я никогда не мог понять почему, - добавил Томас, нахмурившись, затем продолжил: - Маргарет родилась здесь,
и именно здесь они встретились. Они проводили очень много времени в Англии первую пару веков. Но… - Он пожал плечами. - Не знаю, что случилось, но еще до моего рождения у него появилась неприязнь к этой стране, он и сам туда не ездил и другим не советовал ездить.
Услышав это, Инес, слегка подняв брови, спросила:
- Он внушал всем такой страх, что никто не осмеливался ему перечить? Я хочу сказать, что даже для смертных двадцатилетнего можно считать взрослым. Наверняка, если бы ты захотел поехать…
- Я не боялся, Инес, - сказал Томас и добавил: - По крайней мере за себя. Я уже не жил вместе с ним и Маргарет и мог делать все, что хотел, но он бы отыгрался на ней и Лисианне, если бы я рассердил его.
Инес нахмурилась, обдумывая услышанное. Она уже знала, что Лисианна - дочь Маргарет и единственная сестра Бастьена, но она почти ничего не слышала о Жан-Клоде. К тому времени, когда она начала работать на "Аржено энтерпрайзис", он уже умер.