И вот этот момент настал. Инес еле сдерживалась, чтобы не запаниковать, ожидание было томительным. Еще в самолете она никак не могла найти себе места, вспоминая его поцелуи и пытаясь представить, что будет дальше. Весь полет Инес провела, ругая себя зато, что думала только о работе и пропускала занятия в фитнес-клубе. Но, черт возьми, она же не знала, что судьба сведет ее с Томасом, впрочем, и без этого можно было есть поменьше пончиков на завтрак и…
Эти "и" можно было перечислять бесконечно: маникюр, педикюр, косметические процедуры для лица, систематические депиляции, тонизирующий массаж с ароматическими маслами… В голове у нее пронеслись все возможные процедуры и ухищрения, которые наверняка помогли бы ей выглядеть лучше и одетой, и тем более обнаженной, но ни один человек не знает, что ждет его впереди.
Когда Инес окончательно растерзала остатки хорошего отношения к своему телу, она немедленно переключилась на свой до неприличия бедный сексуальный опыт, точнее, почти полное его отсутствие. Она не была девственницей, но, посвятив свою жизнь работе и карьере, совершенно забыла о личной жизни. И если с работой и карьерой дела обстояли благополучно - должность вице-президента серьезной компании была тому доказательством, - то ее личная и тем более сексуальная жизнь фактически пошла прахом. Много, очень много времени прошло с тех пор, когда она в последний раз ходила на свидание, не говоря уже о том, чтобы спать с мужчиной… Было бы неплохо иметь сейчас под рукой томик "Камасутры", чтобы освежить в памяти необходимые знания.
Инес понимала, что это нелепая идея. Конечно же, она не забыла, что, куда и как, но, возможно, за эти годы появились какие-то новые приемы или способы, о которых она даже не слышала. Например, некая тайная точка, нажав на которую, можно сделать так, что мужчина не увидит несовершенства тела женщины.
Инес грустно вздохнула, понимая, что о существовании такой точки она может только мечтать, и в этот момент что-то легонько коснулось ее плеча. Испуганно взвизгнув от неожиданности, Инес резко обернулась. За ее спиной стоял Томас, руки его, неловко растопырившись, повисли в воздухе, по всей видимости, он собирался обнять Инес, но реакция девушки на, казалось бы, нежное прикосновение, очень озадачила Томаса.
Мгновение они стояли, не двигаясь, затем Томас смущенно кашлянул и тихо спросил:
- С тобой все в порядке? Я не хотел тебя напугать.
- Со мной все в порядке, - быстро ответила Инес и мысленно чертыхнулась: она произнесла эти слова таким тонким и высоким голоском, что им могла бы гордиться даже писклявая подружка Микки-Мауса.
- Гм… - Томас задумчиво посмотрел на нее и затем сказал: - Я собирался заказать ужин в номер. Ты не возражаешь, если мы перекусим?
- Нет, - выдохнула она, ухватившись за это предложение. Она согласилась бы на что угодно, лишь бы оттянуть время.
- Хорошо, - медленно произнес Томас, вид у него все еще был задумчивый. - Так, может, посмотришь меню и выберешь, чего бы тебе хотелось?
Инес кивнула и, быстро подойдя к столу, взяла меню. Томас остался у окна, с интересом наблюдая за Инес, которая старательно делала вид, будто увлечена изучением списка предлагаемых блюд. Инес почти сразу определилась с выбором, но еще несколько минут продолжала вглядываться в глянцевые листки, чтобы оттянуть время наступления решающего момента. Когда Инес наконец захлопнула обтянутую благородным коричневым сафьяном папку, по ее прикидкам, прошло не меньше десяти минут. И тут она снова почувствовала руку на своем плече. Инес вздрогнула, но на этот раз ей удалось сдержаться и не завизжать.
Томас сделал вид, будто не заметил ее реакции, и как ни в чем не бывало спросил:
- Выбрала?
Натянуто улыбнувшись, Инес повернулась к Томасу, ухитрившись при этом сделать шаг назад, и кивнула. Она подняла папку с меню и, словно щит держа ее прямо перед собой, спросила:
- Хочешь посмотреть?
Томас промолчал, но она могла бы поклясться, что на его губах появилась едва заметная улыбка, когда он взял из ее рук меню.
- Я полностью доверяю твоему выбору, - сказал Томас и, заглянув прямо ей в глаза, предложил: - Ты выглядишь несколько напряженной, если хочешь, прими пока ванну, я скажу, чтобы ужин подали чуть позже.
- О да, конечно. С огромным удовольствием, - облегченно выдохнула Инес. Это даст ей еще одну отсрочку, а также возможность снова побрить ноги и прибегнуть к некоторым другим маленьким ухищрениям, чтобы хоть немного придать себе уверенности. Она готова была расцеловать Томаса. Но вместо этого взялась за ручку купленного в Амстердаме чемодана на колесиках и направилась к двери.
- Инес.
Она замерла в дверном проеме и с опаской обернулась.
- Да?
- Скажи мне, что ты выбрала, чтобы я мог сделать заказ, - мягко напомнил он.
- О!
Она нервно хохотнула, сбивчиво пролепетала короткий список выбранных блюд и поспешила из комнаты, чтобы не дать Томасу возможность снова остановить ее.
Войдя в свою спальню, Инес бросила чемодан на кровать, рывком расстегнула двойную молнию и, нисколько не заботясь даже о видимости порядка, начала вытаскивать вещи, разыскивая то, что могло ей понадобиться для ванны. Когда суетливые сборы были закончены, можно было подумать, что по комнате пронесся ураган, но Инес было все равно. Она нервничала так, как, казалось, не нервничала еще ни разу в жизни, и обращать внимание на такую мелочь, как беспорядок в спальне, было выше ее сил.
Инес покачала головой, удивившись количеству баночек, тюбиков и флаконов, быстро прошмыгнула в ванную и кое-как разместила все принесенное на внушительной стеклянной полке. Осмотрев полку, Инес в который уже раз за последние полчаса вздохнула: она прекрасно справлялась с самыми сложными задачами на работе и знала, как противостоять попытке поглощения компании, - но сейчас она больше походит на запуганную девчонку. И ладно, если бы это было у нее впервые, так нет же, Инес и раньше занималась сексом, но никогда не испытывала такого страха, даже когда это произошло с ней в первый раз. Впрочем, все, что было раньше, не имело никакого значения, ведь раньше никто не нравился ей так, как нравится Томас Аржено.
- Что? - охнула Инес, встретившись взглядом со своим отражением. Но ответ она знала раньше, чем был задан этот короткий вопрос, Томас действительно нравится ей, даже больше…
В университете за Инес ухлестывали многие парни, но когда она, получив степень, начала работать, почти все они вдруг стали казаться ей инфантильными и неинтересными, поэтому она довольно быстро отшила всех ухажеров и вскоре практически полностью забросила свою личную жизнь. Работа казалась ей гораздо интереснее, чем пустые разговоры ни о чем или торопливые, чтобы успеть выспаться, занятия примитивным сексом. По сути, в течение последних десяти лет ее любовниками были работа и карьера, и до сих пор ни один из мужчин, которых узнала за это время Инес, не смог составить им конкуренцию.
До сих пор.
Томас же определенно был конкурентоспособен. И если поначалу ей нравилось считать себя суженой только потому, что это "звание" освобождало Инес от каких-либо усилий по завоеванию сердца мужчины, а значит, позволяло полностью предаться своей любовной связи с карьерой, то теперь слово "суженая" обретало новый, доселе скрытый от нее смысл. Работа никогда не вызывала у нее такого радостного возбуждения и волнения, которое мог вызвать Томас одним только взглядом или легким прикосновением, не говоря уже о поцелуях, которые взрывались в ее лоне обжигающей страстью. На работе она бывала по-настоящему веселой только после подписания какого-нибудь особо удачного контракта, но все-таки это была не та беззаботная радость, которую она чувствовала сегодня, гуляя с Томасом по Амстердаму. Кроме того, на работе Инес по определению не могла чувствовать себя красивой и сексуальной, какой с помощью Томаса почувствовала себя в Музее кошек.
Томас мог конкурировать с ее работой, и он это делал, с поразительной легкостью раз за разом одерживая победу.
- Я в беде, - прошептала Инес своему отражению, потому что все происходящее действительно казалось ей настоящей бедой. Томас был первым мужчиной, которому удалось коснуться ее калькулятора - так бывшие приятели называли сердце Инес Урсо, и он был первым, кто мог легко разбить этот хрупкий инструмент. Когда Томас говорил о том, что они предназначены друг другу судьбой, он ни слова не сказал о любви, и Инес опасалась, что она в одиночку вступает на эту темную, внушающую страх дорогу. Теперь вся ее будущая жизнь представала в совершенно ином свете. Еще сутки назад ей предстояло решить, сможет ли она прожить долгие столетия рядом с Томасом Аржено, а теперь нужно решить, сможет ли она прожить те же столетия подле мужчины, которого она, без сомнения, полюбила, но который, возможно, никогда не сможет ответить ей таким же сильным чувством.
Попытка анализа принесла свои плоды, Инес немного успокоилась, выключила воду, разделась и опустилась в ванну, чтобы постараться прийти хоть к какому-то решению.
- Инес? - негромкий оклик, сопровождаемый легким стуком в дверь, заставил ее открыть глаза и резко сесть, расплескав воду по узорчатому кафельному полу. Инес снова погрузилась в остатки пены, которой едва хватило, чтобы прикрыть ей плечи. - О, так ты не спишь, - сказал Томас, приоткрыв дверь и заглядывая в ванную. - Я уж подумал, что ты заснула.
- Нет, - сказала Инес, вымученно улыбнувшись. - А что, я уже давно здесь?
- Больше часа, - улыбнулся Томас. - Ужин уже принесли.
- Выхожу, выхожу, - заторопилась Инес и подалась вперед, но, вспомнив, что она голышом, смущенно замерла.
Томас усмехнулся и нарочито медленно снял с вешалки полотенце. Распахнув махровую ткань, он подошел к ванне, Инес смотрела на полотенце, не решаясь встать.
- Стесняешься? Утром ты не стеснялась.
Уловив в его голосе новые нотки, Инес бросила быстрый взгляд на Томаса и сразу увидела в его глазах знакомый серебряный блеск. Она судорожно сглотнула и, поколебавшись еще мгновение, встала, чувствуя, что на щеках загорается предательски яркий румянец. Но к ее облегчению, Томас тотчас протянул развернутое полотенце и обернул им Инес, затем, словно ребенка, вынул ее из ванны, осторожно поставил на пол, прижал к себе и поцеловал.
Она испуганно вцепилась в плечи Томаса, намереваясь отстраниться, но получилось, что она обняла его, и тут его язык скользнул между ее губ, заставляя Инес ответить на поцелуй. Томас ошибался, Инес ни минуты не спала в ванной; забыв о кремах и депиляционных пластырях, она тщательно обдумывала сложившуюся ситуацию и наконец пришла к выводу, что лучшее в ее положении - держаться от этого мужчины на расстоянии. Кроме этого, решила Инес, нельзя соглашаться ни на замужество, ни на обращение, пока она не будет знать точно, что Томас сможет по-настоящему полюбить ее. Однако этому замечательному плану не суждено было сбыться.
С губ Инес слетел стон, она обвила его шею руками, с удивлением отметив, что волосы у Томаса влажные. Очевидно, он тоже принял ванну или душ, впрочем, все это не имело никакого значения. Сейчас важны были только его объятия и поцелуи.
Не прерывая поцелуя, Томас приподнял Инес и усадил ее на край мраморной полки, большое махровое полотенце, скользнув по ее телу, бесшумно сползло с груди Инес и полукругом улеглось вокруг ее бедер.
Отстранившись, но не размыкая объятий, Томас медленно оглядел Инес, и по ее обнаженному телу пробежала дрожь. Полностью удовлетворившись увиденным, Аржено-младший развел ее колени и подался вперед, снова припав губами к губам Инес. Его руки легли на ее обнаженную спину, и он страстно прижал Инес к себе. Томас целовал ее так, что она, чуть не задохнувшись от радости и желания, вплела пальцы одной руки в его влажные волосы, а второй рукой вцепилась в его плечо, стараясь как можно крепче прижаться к Томасу.
Продолжая целовать Инес, Томас огладил ее талию, бедра, потом его пальцы слегка коснулись ее груди. По телу Инес вновь пробежала дрожь, и, буквально впившись в его губы, Она выгнулась, подставляя ищущим пальцам Томаса свою грудь.
Томас принял это страстное приглашение, его ладонь обхватила источающую желание нежную полусферу, и Инес, запрокинув голову, громко застонав, ответила на его ласку. Но когда Томас, склонившись к ее груди, обхватил губами возбужденный сосок, стон сменился коротким вскриком рвущейся наружу страсти. Несколько секунд спустя Томас выпустил из губ сосок девушки и прижался губами к ложбинке между ее грудями, но Инес протестующе застонала, и Томас, повинуясь ее желанию, вновь припал губами к маленькому напряженному холмику.
Вцепившись обеими руками в его все еще влажные волосы, Инес крепко прижимала к себе его голову, не позволяя Томасу прерваться ни на секунду и поощряя его продолжать ласки. Бормоча что-то непонятное на своем родном языке, Инес, уже изнемогавшая от желания и возбуждения, извивалась в руках Томаса, требуя еще более страстных поцелуев и ласк.
Томас тут же поднял голову, обнял Инес и прижал ее к себе так, что казалось, они сольются в единое целое. Инес полностью подчинилась этой безудержной атаке и уже в полузабытьи вцепилась в его футболку и потянула тонкую ткань, чтобы избавиться от никому не нужной одежды.
Томас прервал поцелуй и поднял руки, давая Инес возможность сорвать с него футболку. Освободившись от части одежды, Томас вновь попытался привлечь Инес к себе, но она не позволила. Теперь ее руки лежали на его груди, и она, удерживая Томаса, исследовала эту мускулистую поверхность. Его мускулы не были чрезмерно развитыми и излишне объемными, но они были настолько хорошо очерчены, что возникало ощущение истинной, а не показной силы. Широкие плечи и грудь Томаса предоставляли ей огромное поле для исследований. Инес, внутренне трепеща, огладила ладонями великолепную мужскую плоть, потом с нескрываемым наслаждением запечатлела поцелуй на его груди и, напрочь забыв о своем небольшом сексуальном опыте, смело лизнула и легко прикусила плоский бежево-розовый сосок.
Томас резко и шумно втянул воздух и обхватил ее голову ладонями, вынуждая Инес поднять лицо. Взглянув в темную глубину ее глаз, он припал к губам Инес в долгом чувственном поцелуе. Инес не смогла сдержать улыбки. Ободренная этой маленькой победой, она легко провела пальцами по его груди и уверенно коснулась пояса джинсов. На ощупь расстегнув ремень, пуговицу и молнию, Инес огладила руками его талию и, коснувшись позвоночника, одним движением столкнула тяжелую ткань с его бедер.,
Вздох радостного восхищения сорвался с губ Инес, когда в ее руке оказался его возбужденный горячий жезл, а когда в следующий миг по всему ее телу прокатилась волна возбуждения, она замерла, чтобы полностью насладиться этим незабываемым ощущением. Томас зарычал и, опустив руку, попытался освободиться от сладкого, но преждевременного плена, однако единственное, что ему удалось сделать, - это заставить руку Инес проскользить по всей длине своего возбужденного естества. Ощутив под пальцами движение тонкой кожи на напряженной плоти, Инес вскрикнула, ее крик эхом отозвался в низком, почти зверином рыке Томаса.
Где-то в самой глубине ее сознания возник отголосок, казалось, забытого страха, и Инес все же попыталась отстраниться от Томаса, но он еще крепче прижал ее к себе и, крепко сжав запястье, завел ее руку ей за голову. Потом то же самое Томас проделал со второй рукой девушки, сцепив оба запястья своими сильными пальцами.
Когда ее поднятые руки оказались прижатыми к огромному настенному зеркалу, Инес поняла, что оказалась в ловушке. Она попыталась протестовать, но невозможно произнести даже слово, когда язык мужчины требовательно рыщет по твоему рту. Свободной рукой он обхватил ее грудь, и она тут же забыла о своих страхах. Новый шквал ласк и поцелуев обрушился на Инес, приводя ее в состояние, близкое к блаженному помешательству.
И в тот момент, когда Инес подумала, что сейчас действительно сойдет с ума, Томас неожиданно отпустил ее руки. Охнув, она вытянула руки, чтобы обхватить его за плечи, но не нашла их. Он прервал поцелуй, чтобы пройтись губами по ее телу, сначала они слегка коснулись ее горла, потом ключицы, грудей и, чуть задержавшись у сосков, продолжили свой спуск. Руки Томаса легли на ее бедра и коротким рывком подтянули Инес на самый краешек широкой мраморной полки.
Закусив губу, Инес оперлась о мраморную полку, попутно свалив всю батарею косметики. Но даже громкий перестук пластиковых баночек, упавших на пол, не смог вывести ее из почти сомнамбулического состояния, потому что все ее внимание было приковано к тому, что собирался сделать Томас, чьи губы уже проложили горячую дорожку на животе Инес. Когда эта тропинка опустилась еще ниже, Инес судорожно вздохнула и попыталась сжать ноги, но Томас не только не позволил ей сделать этого, но еще шире раздвинул их и в тот же момент опустился перед ней на колени.
Инес понимала, куда он направляется и что собирается делать, но все же чуть дернулась, когда он опустил голову между ее ногами. Может, она и понимала, что произойдет, но это понимание не смогло подготовить Инес к потрясающему взрыву наслаждения, которое она испытала, когда его язык коснулся ее чувствительной плоти.
Этому страстному стону, казалось, не будет конца. Он то становился громче, напоминая протяжный кошачий вой, то стихал до почти беззвучного оханья и вновь поднимался, следуя за движением бедер Инес, которая то рвалась навстречу его ласкам, то пыталась отодвинуться, когда ощущения становились слишком интенсивными. Томас удерживал ее бедра, доводя ласками чуть не до обморока. Когда он вдруг прекратил эту сладкую пытку и встал во весь рост, она не знала, что должна чувствовать - облегчение или разочарование. Не произнеся ни слова, он подхватил Инес под ягодицы и поднял, прижав к себе.
- Что?.. - охнула Инес в замешательстве, когда он, продолжая удерживать ее на весу, направился к двери. Чтобы помочь Томасу, она обхватила ногами его бедра и обвила руками его шею.
- Мы не можем сделать это здесь! - прорычал Томас. - Ты можешь удариться головой о мраморную раму зеркала.
Инес не понимала, что он имеет в виду, но была уверена, что опасность ей не грозит, однако возражать не имело смысла. Томас двинулся было, чтобы вынести ее из ванной, но тотчас замер, так как в результате тело Инес прижалось к его возбужденной плоти. Она заметила, как напрягся Томас, но, плотно сжав губы, сделал еще один шаг и, громко застонав, вновь остановился.
Упрямо мотнув головой, Томас сделал еще шаг, и на этот раз она почувствовала, как его тело конвульсивно дернулось в пароксизме сдерживаемого удовольствия.
Из его перекошенного рта вырвалось звериное рычание, в котором одновременно прозвучали отчаяние, разочарование и все еще не нашедшая выхода страсть. Неожиданно Томас повернулся и прижал Инес к дверному косяку.
- Прости, но дальше двигаться я не в состоянии! - прорычал Томас и приподнял ее так, что его член моментально впрыгнул в образовавшееся между их телами пространство.
Думая, что он имеет в виду ее вес, Инес почувствовала, как ее лицо покрылось румянцем обиды, и уже собиралась потребовать, чтобы он отпустил ее, но Томас не дал ей заговорить; немного опустив ее бедра, он, резко подавшись вперед, вошел в нее.