Она многое хотела ей сказать, и пожурить, и прощения попросить, и простить самой, и успокоить, что сын ее, Васенька, в полном порядке…
Не могла.
Когда они отъехали от кладбища в машине, взятой Денисом напрокат сразу по прилете, Лена расплакалась. Она крепилась, как могла, но все, не сказанное там, у могилы, наболевшее, билось в голову, в висок, сжав горло жестким захватом.
Глупая! Глупая, маленькая дурочка! Так исковеркать жизнь себе, ребенку! Одинокая, никому не нужная, слабая дурочка! Могла быть счастливой, с таким-то сыном, детей нарожать, семью иметь - все отдала и выкинула, утопив в пойле!
Ленка отвернулась к окну, чтобы не заметили вырывавшихся слез, зажав рот ладонью, а они лились, лились, и что-то рвалось изнутри. Она прижала и вторую ладонь, сверху.
Арбенин, конечно, заметил, свернул на обочину, остановил машину. Лена выскочила, торопливо отошла от машины на несколько шагов и, прижимая ладони к губам, рыдала, раскачиваясь. Сильные руки развернули ее и прижали к себе, она уткнулась ему в грудь, заливая куртку слезами.
- Лена, ты чего? - Перепуганный Васька дернул ее за пальто.
- Она просто устала, - ответил за Лену Денис, - пусть поплачет, чтобы усталость и горечь ушли.
Васька прижался к ней, обхватив руками и ее и Дениса вместе.
- Лен, не о чем тебе так плакать! Я ж не сирота, ты ж у меня мама, мы вместе, и у нас все хорошо!
Отчего крутая журналистка, прошедшая не одну заварушку, Елена Алексеевна Невельская разрыдалась еще горше, положив руку на Васькину голову.
- Ну и почему тебе нельзя на пляж? - выпытывал Васька у Дениса.
- Ты же видел, какая у меня нога, - усмехаясь его напору, объяснил Денис.
- И что?
- А то, что людям неприятно на такое смотреть, а мне будет неприятно видеть их реакцию, - растолковывал Денис.
- Да ладно! - отмахнулся Васька. - А как на пляж жирные ходят, или тощие, или старые, или инвалиды? Что ж, по-твоему получается, что на пляж можно ходить только молодым и красивым, а остальным запрещено?
- Между прочим, аргумент! - рассмеялась Лена.
Разговор происходил на летней террасе, где они завтракали, прячась от уже жарящего с утра пораньше солнышка.
После возвращения из Казани, каким-то совершенно естественным образом, без обсуждений и договоренностей, без ненужных разговоров, оказалось так, что они теперь втроем. Сразу же, с самолета приехали к Денису домой и провели там оставшиеся выходные. Так и повелось: с пятницы вечером уезжали, а в воскресенье вечером Лена с Васькой возвращались в Москву. Если Денис в будни приезжал в Москву, оставался у них. Альбом они с Леной сделали и сдали, Забарин аж головой качал, просматривая, - от восхищения, между прочим!
В первый же день Васькиных летних каникул, опять-таки не обсуждая и не договариваясь, перебрались к Денису. Он просто приехал с утра и распорядился с порога:
- Собирайтесь, поехали.
- Куда? - не поняла еще не проснувшаяся до конца Лена.
- Домой. Учеба у Василия закончилась, что в Москве сидеть-то.
И без ненужных разговоров и выяснений, за неделю попривозив то одни понадобившиеся вещи, то другие, со всем летним барахлом, Лена с Васькой осели у Дениса в доме, как будто с самого начала там и жили. Им было очень уютно втроем и почему-то всегда весело. Денис перестал называть Ваську по имени-отчеству, а Ваське так даже больше нравилось, а Лена не стала спрашивать почему.
За это лето у них перебывала куча гостей, родители Лены приезжали, правда, один раз. И задушевного общения у них не получилось. Денис был с ними дружелюбен, но отстранен и старался Ваську во время их пребывания держать возле себя. Лена понимала и не вмешивалась.
Но зато Зоя Львовна, уступив их просьбам, прожила с ними весь июль, сбежав от жары. Даже Васькиных московских друзей родители отпускали к ним сюда в гости на несколько дней, а то и на недели, и к ним присоединялись новые друзья Василия, местные, и второй этаж редко пустовал.
А Денису нравились и шум и гам мальчишеский, и их громкие просмотры в домашнем кинотеатре, беготня по дому и участку, и присутствие Зои Львовны, и вечерние неторопливые ужины на террасе, затягивающиеся разговорами, даже приезды родителей.
Денис напрягся в первый их приезд, когда мама принялась форсировать события, но ему помог Васька.
- Как замечательно, что мы вас познакомили! - воскликнула Анна Михайловна, не успев войти в дом. - Я в восторге от вашего мальчика, Леночка! Нам Зоенька про него так много рассказывала, какой он необыкновенно умный! Мы за вас так рады! Надо скорее подумать, когда лучше свадьбу сыграть!
- Э, стоп! - остановил ее "необыкновенно умный мальчик" и серьезно отчитал: - Вы зачем вмешиваетесь? Вот не понравится Лене, что вы за них решать беретесь, и расстанется она с Денисом, подумает, что вы всегда вмешиваться станете. А он на вас обижаться будет. Вы его и на другой девушке женить хотели, а видите, как все вышло! Нельзя вмешиваться, пусть сами все решают!
Лена с Денисом, еле сдерживая рвущийся смех, быстренько свалили, чтоб не рассмеяться в голос, а Анна Михайловна, пережив десятиминутный коллапс от общения с оказавшимся настолько "необыкновенным" мальчиком, более не делала попыток "рулить" и старалась не активничать советами. А с Васькой они подружились, как родная бабушка с внуком, она ему порой из Москвы звонила и совета спрашивала. Представляете?
Лена за это время смоталась в две командировки. Денису тоже пришлось слетать в Италию по делам, и они как-то не подумали, что Васька-то никуда не ездил вообще никогда.
А он им напомнил. Сегодня.
Середина августа ударила негаданно жарой, вечером ждали Вадима с Сашей, без семей. Семьи в отпусках, на морях, вот мужики и собрались к Денису. Да и давно рвались познакомиться с Леной. Они перезванивались частенько, с Вадимом Денис встречался в Москве, а вот с Еленой и Василием лично познакомиться как-то не складывалось.
Собственно их приезд и послужил поводом Васькиного выступления, начавшегося с вопроса:
- А почему ты меня, Лена, ни на море, ни за какие заграницы не возишь?
- За границу, Василий Федорович, нам могут не разрешить тебя вывезти, да и загранпаспорта у тебя нет. А вот к морю можно съездить, в Сочи например. Только у меня отпуск, скорее всего, зимой будет.
- Вот тебе, Василий, четырнадцать скоро стукнет, - подключился к разговору Денис, - мы сразу сделаем тебе загранпаспорт, и я вас с Леной на море, в Италию отправлю.
- Почему отправишь? А сам с нами что, не поедешь? - подивился Васька.
- Мне на море и пляж нельзя.
Денис, когда они втроем первый раз парились в бане, старался Ваське ногу особо не показывать, но глазастый пацан углядел что надо, рассмотрел и спросил откуда.
Денис рассказал и ему и Лене, когда они, передыхая от пара, сидели в комнате новой, предбанной гостиной. Выслушав его рассказ, Васька вынес вердикт:
- Главное, нога цела, и тот солдат живой остался, а то, что некрасиво, да по фигу!
Лена поделилась с Васькой, посмеиваясь:
- Я Денису предложила татуировочку сделать. А что? Пустить розочки, например, и сердечки, сердечки! Розочки розовенькие, а сердечки красненькие!
- Обойдемся, пожалуй, - улыбаясь, отказался Денис.
- Вадим, - представился и галантно поцеловал ручку Лене друг Дениса.
Лена улыбнулась в момент, про него все поняв и расщелкав, и представилась в ответ:
- Елена.
- Наслышаны, - перехватил инициативу второй друг, пододвинув Вадима плечом и забирая Ленину руку, обошелся без лобзаний, - Александр. Я читал вашу книгу, мне очень понравилось!
- Спасибо.
- Все! - распорядился Денис, притянув Лену к себе, приобнял за плечи собственническим жестом. - Знакомьтесь, Василий.
Васька руки мужчинам пожал значительно и степенно, по-взрослому, как положено.
- Денис сказал, вы его лучшие и единственные друзья.
- Ну, теперь, как я вижу, не единственные, - подмигнул ему Вадим.
- Это точно! - солидно подтвердил Васька.
Ушлый, целеустремленный Васька про утренний разговор не забыл и возобновил его вечером, когда расселись за столом на террасе, накрыв богатый стол, а Денис следил за шашлыком у печки под навесом.
- А вот скажите, - допытывался он у друзей Дениса, - вы со своими семьями на море ездите?
- Ездим, - подтвердили оба.
- А что ж сейчас не поехали?
- Работа, - рапортовал Вадим.
- Служба, - в тон ему доложил Александр.
- А так бы поехали?
- Да что поехали! Бегом побежали бы! - уверил Вадим. - Сейчас самый сезон! В море бы, да с разбегу!
- Вот видишь, Денис, все ездят! - удовлетворенный ответами, закрепляя вывод жестом руки, сказал Васька.
А мужики слегка насторожились. Тема болезненная, почему Денис на моря не ездит - известно, а тут мальчик затронул непростое. Лена считала опасение на их лицах как с листа и с упоением ринулась объяснять, предполагая их реакцию.
- Это Василий Федорович продолжает утреннюю дискуссию о поездке на море, - пояснила она мило и тут же бабахнула тяжелой артиллерией, добив мужиков: - Денис Васильевич объясняет ему, что стесняется своей ноги, а Василий Федорович настаивает, что глубоко по фигу на всех, что ж теперь себе в удовольствии отказывать! А я предлагаю длинные красные труселя.
- Ка-какие труселя? - ошарашенно переспросил Александр.
- Это такие плавки, они же шорты, - как малограмотному, поясняла Лена. - В которых, знаете, ныряют, плавают и загорают. В простонародье, с легкой трепотни "Нашей Раши", эти предметы стали называть труселями. Не знали?
Мужики совсем уж окаменели лицами, смотрели на нее недовольно, холодно, а Ленка уж вовсю веселилась:
- Я предложила Денису Васильевичу, раз он у нас такой стеснительный оказался, татуировочку по всей ноге пустить, что-нибудь живенькое, розочки там, сердца. Но от розочек он почему-то категорически отказался. Может, вы какой сюжетец предложите?
Вадим с Александром переглянулись тревожно, посмотрели на Ленку недобро, предупреждающе и так же дружно повернулись и посмотрели на Дениса.
А он стоял, скрестив руки на груди, опираясь плечом о деревянную колонну, поддерживающую крышу над печкой, и, довольно улыбаясь, слушал Ленку.
- Что происходит, Сашок? - выдавил Вадим.
- Да ничего не происходит! - весело успокаивала Лена. - Обсуждаем летний отдых на морях!
- Но… - не зная, что и сказать, начал было Саша и посмотрел еще раз на Дениса.
- А-а-а, - изобразила трудно пришедшее понимание Лена. - Вы, наверное, о том, что ранение Дениса Васильевича запрещенная тема? Среди нас незапрещенная. И как сказал Василий Федорович: "А как жирные ходят на море, или тощие, или инвалиды?"
Вадим с Александром вновь переглянулись, потрясенные происходящим. Вадим подскочил со своего места, обежал край стола, схватил Ленкину ручку и поцеловал.
- Лена, вы…
- Ой, нет, нет! - резвилась дальше Ленка. - Не надо мне больше ручки целовать! Вы, Вадим, держитесь от меня на расстоянии! Я знаю, что вы замечательный друг Дениса, но должна вам сообщить, что у вас на лбу красной бегущей строкой написано: "Бабник до смерти!" Вы станете делать мне комплименты, а я начну смущаться, еще что не так пойму, могу и стукнуть случайно!
Вадим, окончательно офонаревший от новой порции потрясения, замялся, посмотрел на Дениса, не поменявшего позы и продолжающего весело улыбаться и даже посмеиваться, перевел взгляд на Сашу и на Ваську, который ему подмигнул и сообщил доверительным тоном:
- Пугает!
Вадим хмыкнул, покрутил головой, удивляясь, вернулся на свое место, тогда уж Васька добавил:
- Но вообще она у нас такая, может! У нее черный пояс и первый дан по айкидо, врежет, мало не покажется!
- Сашок! - открыв рот и изобразив полный шок, стал шарить по столу рукой в поисках рюмки Вадим. - Куда мы попали?
- Надо выпить! - поддержал его друг.
Но это они уже дурачились!
От радости за Дениса, от облегчения, оттого, что эта женщина и мальчик такие настоящие!
- Привыкнете, - пообещал Денис друзьям, подходя к столу с подоспевшим шашлыком, - поначалу все пугаются!
И подумал, что почти дословно повторил Ленины слова, когда первый раз оказался у них дома и познакомился с Васькой.
Денис остался с Вадимом и Сашей посидеть мужской компанией, поговорить, когда Лена с Васькой ушли спать. Лена уже подремывала, когда он, стараясь не шуметь, забрался в кровать, лег рядом с ней на бок, обнял за талию, притянув к себе.
- Лена, - тихо позвал.
- Я еще не сплю, - отозвалась она.
- Я давно уже хотел тебе сказать…
- Это плохое начало, - улыбаясь, не открывая глаз, ответила она. - Лучше без предисловий, они тебе пока не очень удаются.
- Мм-да… - согласился он. - Я хочу, чтобы Васька носил мою фамилию. По-моему, Василий Денисович Арбенин ему очень подходит.
Лена глаза открыла, улыбалась, но к Денису не поворачивалась, так и лежала на боку.
- Если я не ошибаюсь, для этого, как минимум, надо жениться на его матери.
- Ну! - согласился с предположением Денис.
- Арбенин! - чуть не хохотала уже она. - Тебе кажется, что восклицания типа "Ну!" - это аналог предложения выйти замуж? Ты уверен, что это так делается?
- Я не знаю, как делается, - признался Денис и насторожился.
Ленка включила лампу на столике, повернулась к нему, посмотрела на его мучения, села на кровати и весело предложила:
- Давай для начала попробуем словами!
Денис тоже сел, взял ее ладонь двумя руками и спросил напряженно:
- Замуж за меня выйдешь?
- Выйду, а то как же! - рассмеялась Ленка.
- Фу! - выдохнул Денис, притянул ее к себе и обнял. - Я перетрухнул!
- Ну, не так все было страшно, правда? - посмеивалась Лена. - Как зуб вырвать, раз - и все!
- Ленка, ты ненормальная! - рассмеялся Денис.
- Ты мне уже говорил, что-то там про то, что я лучше любой нормы.
- Гораздо лучше! - заверил Денис. - Лен, я еще хотел об одном…
Он посмотрел на нее, отстранившись немного.
- Тяжело тебе? - посочувствовала Лена.
- Да, уж! - признался он и, чуть понизив голос, тихо признался: - Я бы хотел сделать один предмет, который не делал никогда еще. Детскую колыбель. - Помолчал, вглядываясь в ее лицо, и добавил: - Для нас.
Он так нервничал, напрягся весь, что Лена решила помочь, положила ладони Денису на грудь, наклонилась ближе и доверительно сообщила:
- Мы в нее не поместимся!
Денис усмехнулся, уткнулся лбом в ее лоб, отпуская напряжение.
- А ребенок? Может, когда-нибудь?..
Ленка поцеловала его в лоб, перебралась вперед, устроившись у него на коленях, оперлась спиной Денису на грудь, взяла его руки и обняла себя ими.
- Я знаю, что колыбель, которую ты сделаешь, будет самой прекрасной в мире! - И оживилась, спросив: - Слушай, а сколько времени понадобится, чтобы ее сделать?
- Ну… - прикинул Денис, - мне придется ее делать параллельно с другой работой, заказ сейчас большой, интересный и объемный. Может, полгода, может, больше.
Денис, совершенно успокоившись после нелегкого испытания, целовал Лену тихонько в макушку и покачивал.
- Мне так нравится все, что ты придумал. Правда, я не разбираюсь в чертежах, но и на эскизах видно, что красота получится необыкновенная! Просто фантастическая! - восторгалась Лена.
Денис, очаровываясь этим моментом, женщиной в его объятиях, ее пылкой восторженностью его работой, теплом, которое поселилось в его жизни и в его доме, смаковал эти ощущения.
- Но знаешь, - вмешалась в его очарование моментом Лена, - с колыбелькой я бы посоветовала тебе тоже не затягивать.
- Почему? - прикрыв глаза от полноты чувств, улыбался расслабленно Денис, не особо вникая в слова.
- Можешь не успеть, - ответила Лена.
- Почему? - не выпадая из состояния благости, прижался к ее голове щекой, продолжат тихо покачиваться вместе с ней.
И тут осознал, что она сказала. Покачиваться он перестал, выпрямился и как-то быстро, так что Ленка и ойкнуть не успела, развернул к себе лицом, перекинув ее ноги на свои бедра.
- Что? - строго спросил.
- Да ничего, ничего! Что ты так переполошился! Все нормально в нашем эфире! - успокаивала Лена и разъяснила: - Просто, если тебе понадобится больше полугода, ты можешь не успеть.
Денису снилась колыбель, как он будет ее делать, в деталях, какое дерево подберет, какую резьбу вырежет и маленькие пальметки в углах, в виде животных и растений - оберегов ребенка от дурных снов и злых духов. Он видел, какая она получится, эта колыбелька, с небольшими вставками из золотой проволоки в тех местах, где чаще всего будут хвататься детские ручки.
А великий мастер Михаил Захарович Володарский будет смотреть сверху на маленького Арбенина и улыбаться, благословляя.