Куинн замотала головой. Из кухни вышла Элли и встала рядом с сестрой.
- Здесь никто сидеть не будет, - твердо сказала Куинн.
- Куинн, я знаю, это места твоих родителей. Но если мы не поставим стулья как положено, нам вчетвером здесь не разместиться. Понимаешь? Мы будем толкать друг друга локтями.
- И луфарь будет разлетаться во все стороны, - добавила Элли.
- Эл, заткнись!
- Послушай, - сказала Дана. - Мы все помним: это места твоих родителей. Не важно, кто сюда сядет. Это же просто на время ужина. Кто-то окажется на месте мамы, но мы все равно помним, чье оно.
- Что оно мамино?
- Ну да.
Следующий вопрос задать было очень трудно.
- Ты сядешь на мамино место?
- Необязательно. Можно посадить туда Сэма. А я сяду на папино.
Куинн кивнула:
- Но это только на время ужина...
- Как папины дома, - вставила слово Элли. - Люди снимают квартиры, но не навсегда.
- Стулья внаем, - сказала Куинн.
- Вот именно, - подтвердила Дана.
Куинн с трудом сдержала улыбку. Но одновременно ей хотелось плакать. Поэтому, чтобы не дать воли чувствам, она нахмурила брови и строго спросила:
- Если ты решила остаться здесь, то почему не рисуешь? Где твои картины?
- Еще будут.
- Ты художница, а я никогда не видела, чтобы ты рисовала, - сказала Элли.
- Давайте-ка я нарисую именные таблички. Сгодится?
Куинн равнодушно пожала плечами.
На пороге дома Сэм залюбовался пейзажем - за садом и каменной террасой открывался великолепный вид на пролив. Дана открыла дверь, и он улыбнулся ей.
- Привет, - сказала она.
- Привет! - Он протянул ей бутылку вина. - Спасибо за приглашение.
- Добро пожаловать! Рада тебя видеть.
Пропуская Сэма в дом, Дана поцеловала его в щеку. А он, наклонившись к ней, легонько коснулся рукой ее талии. Она выглядела замечательно: за неделю загорела, и в глазах светилось море. Стройная, в бежевых брюках и белой рубашке, она выглядела точно так же, как на пристани в Ньюпорте.
- Ты любишь луфаря? - весело спросила Элли. - Сегодня на ужин луфарь.
- Обожаю. Это одна из самых замечательных рыб.
- Почему?
- Будем есть, покажу, - сказал Сэм и прошел за хозяйками в гостиную.
Пока Дана открывала бутылку и наливала в бокалы вино, Сэм огляделся вокруг. Куинн показала ему телескоп, в который был виден Ориент-Пойнт.
- Океанографы все знают о море, да? - спросила Куинн. - Видят то, чего не замечают другие?
- Пытаемся, - усмехнулся Сэм.
- А например?
- Вон там - Викландская мель, - сказал Сэм, - где мой старший брат Джо отыскал затонувший корабль - "Камбрию".
- Твой брат этим занимался? - спросила Дана, подавая ему бокал.
- Да. Года два назад. Он узнал про золото, достал большую его часть и поднял сам корабль.
- Лили мне об этом рассказывала. Мы еще в школе читали про "Камбрию".
- Твой брат поднял со дна корабль? - спросила Куинн.
Глаза ее лихорадочно сияли.
- Да, - кивнул Сэм. - Он - охотник за сокровищами.
- И ты тоже? - спросила Элли.
- Нет, я просто морской биолог. Джо называет меня рыбьим ученым. Я выхожу в море на исследовательских судах и изучаю все, что плавает.
- Так вот кого мы вытащили когда-то из ньюпортской гавани.
- Вы мне жизнь спасли, - сказал Сэм, глядя на нее.
Девочки, решив, что он преувеличивает, захихикали.
Они еще немного поболтали, и Дана пошла за ужином. Сэм предложил разжечь угли для гриля. Девочки пошли за ним следом, внимательно слушая рассказ о луфаре, о темной полосе у него на брюхе, которая выполняет роль сонара.
- Сонар - это как на подлодках, да? - спросила Куинн. - Нам об этом рассказывали на уроках. Про то, что некоторые существа излучают звуковые волны, те отражаются от поверхностей и их видно на экране,
- Все именно так и есть, - ответил Сэм, прислушиваясь к тому, как возится на кухне Дана.
- А под водой ты умеешь искать? - спросила Куинн.
- Смотря что.
- Я хочу... - начала было Куинн, но тут открылась дверь и вошла Дана с деревянными вилкой и ложкой.
- Поможешь мне? - спросила она Куинн. - Перемешаешь салат?
- Я разговариваю с Сэмом, - ответила девочка.
- Ничего, - сказал Сэм, - потом продолжим, - но сразу понял, что допустил ошибку.
Куинн тут же помрачнела. Похоже, она готова была расплакаться. Но без свидетелей. Ни слова не говоря, она развернулась и помчалась по тропинке прочь от дома.
- Догнать ее? - спросил Сэм.
- Не надо, - грустно вздохнула Дана. - Сама вернется.
- Ей нужно немного побыть одной, - рассудительно сказала Элли. - Она всегда так.
- Ну, давайте за стол, - сказала Дана. - А Куинн я потом все подогрею.
Сэм понял, где его место, потому что Дана поставила там карточку с его именем и картинкой: две девушки вытаскивают из воды маленького мальчика. Интересно, подумала она, что бы сказал Сэм, узнай он, что это первый ее рисунок за много месяцев.
Он съел все и попросил добавки. Дана решила, что это из вежливости, но ей все равно было приятно. Ее беспокоило только отсутствие Куинн. Элли болтала в два раза больше обычного. Сэм задавал множество вопросов и вел себя так, будто о лучшей компании, чем маленькие девочки-сироты и их молча нервничающая тетка, он и не мечтал.
- Как ты научился плавать? - спросила Элли.
- У моего брата была лодка, - ответил он. - Джо утверждает, что, когда я был совсем крошкой, он швырнул меня за борт, и я всю дорогу до пристани плыл за ним следом.
- Правда? - улыбнулась, представив себе эту картину, Дана.
- Наверное. Я умею плавать, сколько себя помню.
- Куинн запросто могла бы устроить мне то же самое, - сказала Элли. - Тетя Дана, можно я поднимусь наверх?
- Конечно. - Когда Элли ушла, Дана перестала улыбаться.
Она поняла, что Элли пошла наверх, чтобы зажечь в окне свет для Куинн - маячок, который будет виден и с Литл-Бич.
- Ты беспокоишься за Куинн? - спросил Сэм.
Дана сидела не шелохнувшись. Вечер подходил к концу. Скоро Сэм уедет, и все войдет в норму. Если только это можно назвать нормой.
- Я знаю, где она, и знаю, что она вернется. - Дана пыталась сделать вид, будто ничего особенного не случилось.
- Ты так замечательно о них заботишься, - сказал Сэм.
У Даны на глаза навернулись слезы.
- Правда... - продолжал он. - Лили бы тобой гордилась. Она знала бы, что ее дочки в хороших руках.
- Очень хочется в это верить, - сказала Дана.
- Не кори себя, Дана. Твоей вины ни в чем нет. Ни в том, что Куинн убежала, ни в смерти Лили.
Она смотрела на свечу и думала, что он ничего в этом не понимает. Ему только двадцать девять, столько же, сколько Джонатану.
- Я посыпала рыбу травами, - услышала она свой голос. - Травами, которые посадила Лили.
- Значит, она тоже участвовала в приготовлении ужина, - сказал Сэм.
Дана взглянула на него через стол. Солнце уже заходило, и небо стало густо-розовым. Силуэт Сэма был озарен закатным светом.
- Приготовлено с любовью, - прошептала Дана. - Так говорила Лили, когда добавляла в кушанья травы.
- Да, это на Лили похоже.
Дана не могла не довериться доброте, прозвучавшей в его голосе. Ей незачем было раскрывать перед ним свою душу, ей надо было забыть, какую боль причинил ей человек почти что его возраста, и она вполне могла воспользоваться предложением Сэма поискать Куинн.
- Я беспокоюсь за нее.
- Понимаю.
- Мне не хочется оставлять Элли здесь одну...
- Я схожу. Ты только скажи куда.
- Знаешь, как пройти на Литл-Бич? По тропинке вдоль берега...
- Знаю, - сказал он, и в глазах его мелькнула легкая тень смущения. - Я хожу этой дорогой, когда возвращаюсь от Огасты.
- А-а-а, - пробормотала Дана и, вспомнив букву "Д" на песке, покраснела.
Они с Сэмом встретились взглядом и тихо улыбнулись друг другу. Он словно догадался, что она это видела, но оба не знали, как об этом заговорить.
- Она наверняка там, сидит на валуне.
- Понятно. Я скоро вернусь.
Он встал из-за стола и вышел. Дана смотрела ему вслед. Из окон дул прохладный ветерок, но лицо у Даны все еще горело. Только буква "Д" не имела к этому никакого отношения.
Глава 5
Быстро темнело. Куинн ругала себя за то, что не прихватила фонарик. В кармане нашлись спички, и она развела костерок из сухих веток и чистых страниц дневника. Прислонившись к валуну, она торопливо писала:
Он сейчас в доме, а я сижу на Литл-Бич. Почему? Да потому, что я идиотка. Раздражаюсь по пустякам. Ну, попросили меня накрыть на стол. Тетя Дана хотела как лучше, а мне так хотелось переколотить всю посуду. Я тут же вспомнила наш последний ужин, вспомнила, как мы сидели все вчетвером. А шесть часов спустя... нас осталось только двое.
А потом я начала говорить с Сэмом и хотела спросить его о самом важном, а тут пришла тетя Дана со своим дурацким салатом. И это было последней каплей. Ну почему я взбесилась? Я пыталась сдержаться, но...
Куинн перестала писать. По тропинке кто-то шел. Она сунула дневник в пакет и, обернувшись, увидела Сэма.
- Чудесный вечер для прогулок, - крикнул он ей. - Ты пропустила отменный ужин.
- Она меня потом накормит.
- Не уверен, - сказал Сэм, садясь рядом с Куинн. - Очень уж ты стараешься вывести ее из себя. В один прекрасный день ты своего добьешься.
Куинн хмуро поглядывала на него.
- Я тебя отлично понимаю, Куинн. Ты считаешь, что твоя жизнь - полное дерьмо. Я в твоем возрасте думал точно так же.
- Да? А почему?
- Когда-нибудь расскажу. Подробности не важны. Важно то, как я из этого выбирался.
Куинн тяжко вздохнула:
- Все я поняла. Ты пытаешься наладить со мной контакт. Ничего у тебя не получится.
Солнце скрылось за лесом, но на небе еще виднелся отблеск заката. Облака были высвечены золотом, тихую гладь моря заливал красноватый свет.
- Наверное, ты права, - сказал, немного помолчав, Сэм.
- Отлично. С этим разобрались, - тряхнула головой Куинн.
- Ответьте мне на один вопрос, мисс Грейсон. Сначала вы с трагическим видом покидаете сцену, а когда я прихожу за вами, грубите мне. Мне одно непонятно: зачем вы меня пригласили?
- Ну, не знаю... - замялась Куинн. - я думала...
- Не ходи вокруг да около. У меня на это нет времени.
Куинн молча смотрела на пролив. Куда-то вдаль: за буйки, за гряды волн, разбивавшихся о Викландскую мель. Небо теряло цвет, потихоньку наполняясь чернотой. Проглянули первые звезды, но они еще не успели разгореться и в море не отражались.
- Что там? - спросил он.
- Волшебная страна. Земля Большой Охоты.
- Земля? - переспросил он. - Да здесь до самого Лонг-Айленда никакой земли нет.
- А она под водой. Земля под водой.
- Морское дно?
Куинн кивнула.
- Чем я могу тебе помочь? - спросил он.
- Я бы хотела тебя нанять.
- Нанять? - Он едва сдержал улыбку. - Для чего?
- Я хочу знать, что там, внизу.
Она подумала о сонаре, исследующем дно. Представила себе звуковые волны, которые находят поселения луфарей, китов, русалок. И остатки лодки родителей.
- С этим я помогу, - сказал он.
- Только поскорее, до нашего отъезда. Тетя Дана говорит, что остается, но я знаю: она хочет увезти нас во Францию.
- Почему ты так решила?
Ей показалось или Сэм и вправду немного расстроился?
- Потому, что она не рисует. И в море не ходит. Их с мамой старая лодка так и стоит в гараже. А если бы тетя Дана собиралась остаться, то давно бы спустила ее на воду.
- Я слышал, ты неплохой моряк.
- Раньше была. Теперь я всего этого терпеть не могу. Так я могу вас нанять? И сколько это будет стоить?
- Я должен подумать.
- Ладно. Только у меня два условия. Первое: не рассказывайте о нашем уговоре тете. И никому, кроме меня, не говорите о том, что найдете.
- А что ты хочешь, чтобы я нашел?
- Этого я пока сказать не готова. Ну, договорились?
- Договорились, Куинн.
Они пожали друг другу руки. Сэм встал, и Куинн, хоть они и не условились еще, где, когда и почем, тоже встала и засыпала костер песком.
Дана ждала их у дверей. Куинн шмыгнула в дом, будто ничего особенного не произошло. Вынула из духовки свою тарелку и ушла наверх, в свою комнату, смотреть телевизор. Дана благодарно улыбнулась Сэму.
- Ты нашел ее. Спасибо.
- Не за что.
Кофе был готов. Дана взяла поднос с чашками, молоком и сахаром и отнесла его в гостиную.
- Тебе пора и самому завести детей, - сказала она, присев на краешек дивана. Сэм опустился на стоявший рядом стул. - Ты отлично с ними ладишь.
- Я иногда общаюсь с Клеа и ее семьей. Она сестра моей свояченицы, у нее сын и дочка возраста Куинн.
- Клеа и Каролина Ренвик? Мы с Лили никогда не были в их компании. Бывало, на Файерфлай-Бич устраивали вечеринки, и мы, заслышав музыку, шли тайком на берег - посмотреть. Как две Золушки, любующиеся из-за ограды на бал. Там пили шампанское, танцевали под звездами. Другой мир.
- И для меня другой, - признался Сэм. - Когда Джо женился на Каролине, меня пригласили в дом. Я там поначалу не знал, как сесть, где встать. Только потом понял, что меня искренне считают другом.
- Как будто заглядываешь в чужие окна.
- Вот именно. Я и не подозревал, что вы с Лили чувствовали то же самое.
Она кивнула:
- Я тогда сразу в тебе увидела родственную душу.
Сэм не ответил, но даже в полумраке было заметно, что он покраснел.
- А теперь ты никогда не ощущаешь себя чужой? - спросил он.
- Бывает... - тихо сказала она, глядя в окно. - Художникам это вообще свойственно. Мы не очень вписываемся в обычный мир, поэтому должны создавать свои собственные.
- Твои миры - подводные, - сказал он. - Ну, картины. Этот синий цвет, морское царство, русалка.
- Что? - спросила Дана, вздрогнув.
- Русалка, - повторил он, глядя ей в глаза.
- Ее никто не замечает, - сказала она. - Кроме одного человека...
- Лили?
Дана кивнула:
- Русалок я рисовала для нее. Всегда. Но тщательно их маскировала, чтобы другие не разглядели. Хвост - за водорослями, а туловище - за стайками рыб.
- Я их замечаю потому, что однажды две русалки спасли мне жизнь. В тот день, в Ньюпорте, мне так и показалось. Я пришел в себя и увидел тебя и Лили.
- Лили бы очень понравилось, что ты считал нас русалками, - улыбнулась Дана.
Про то, как это приятно ей, она умолчала.
Стало совсем темно, и она зажгла свечи. Пламя, готовое в любую секунду погаснуть, колебалось на ветру.
- Что ж, уже поздно, - сказал Сэм, ставя чашку на стол. - Во сколько мне приехать?
- Приехать?
- Ну да. Честно признаться, завтра у меня дела. Надо проанализировать данные, полученные с Бимини. В пятницу меня ждут в Йеле, так что лучше всего суббота.
- Сэм, ты о чем?
- Надо же заняться лодкой. Спустить ее на воду.
- Лодкой?
- Той, которая в гараже. Куинн мне про нее рассказала. Море тебя ждет, Дана.
- Мне нужны деньги, - невозмутимо сообщила Куинн.
- На что? - спросила тетя.
- Ты не должна меня спрашивать, - ответила Куинн. - Ты должна мне доверять.
Тетя Дана в соломенной шляпе и темных очках сидела на веранде и просматривала почту. Она вскинула голову и отложила письмо.
- И сколько тебе нужно? - спросила она.
Куинн едва сдержала улыбку. Как, оказывается, все просто.
- Пятьдесят долларов.
- Палатка с хот-догами, - сказала тетя Дана.
- Прости, что?
- Деньги придется заработать. Можно еще разносить газеты, но, если поставить палатку с хот-догами и брать по полтора доллара, продать надо будет штук тридцать с чем-то. На обзаведение я денег выдам.
- Мама никогда не заставляла меня работать, - возмутилась Куинн. - Она мне давала карманные деньги.
- И сколько?
- Пять долларов в неделю.
Тетя Дана достала из сумочки пять долларов и протянула их ей.
- Держи. Осталось заработать сорок пять.
- От кого письмо? - решила сменить тему Куинн.
Она глядела на желтый конверт со штампом "Онфлёр".
- От старого друга, - ответила тетя Дана и снова углубилась в чтение.
Куинн отправилась в дом, подошла к урне на каминной полке. Сюда она приходила каждый день и именно поэтому не хотела, чтобы прах родителей развеяли по ветру. Пусть остаются тут - они так нужны ей.
- У нее во Франции есть друг, - сказала она вслух. - Теперь понятно, почему ее так тянет обратно. А еще мне нужны деньги, чтобы нанять Сэма, и она требует, чтобы я их сама заработала. Ну ладно, я на все согласна, лишь бы выяснить, что с вами произошло.
В субботу Дана встала рано. Сэм должен был приехать к девяти, и она решила разобрать хлам, сваленный в лодке.
Вид у старой лодки был жалкий. Краска облупилась, на днище налипли давным-давно засохшие водоросли. Дана собрала в одном месте скребки, металлические щетки, кисти и только что купленную банку краски.
Она убрала грабли и лопаты, переставила удочки Майка к стене. На лесках все еще висели блесны. Она сняла их и хотела убрать в коробку со снастями. Но коробка оказалась заперта. Это ее удивило. Что там может быть ценного? Ржавые крючки, грузила, поплавки?
Дана подергала латунный замочек, но он не поддавался. Дана озадаченно отставила коробку в сторону, решив заняться ею позже.
Вскоре появился Сэм. Готовый к малярным работам - в старой футболке и шортах.
- Экипирован профессионально, - улыбнулась Дана.
- Я свою лодку крашу каждый год, - сказал он. - Это непременный весенний обряд.
Некоторое время они работали молча, соскребали ракушки и водоросли, а потом одновременно с двух сторон подошли к корме. Там на транце красовалась русалка с двумя хвостами.
- Твой тайный знак? - сказал Сэм. - Ты и тогда рисовала русалок?
- Мы обе рисовали, я и Лили.
- Давай не будем ее трогать, - предложил Сэм.
Дане до сих пор было трудно смотреть на русалку, которую они рисовали вместе с Лили. Она подумала о всех своих картинах, о спрятанных на них русалках. Они должны были быть ангелами-хранителями, должны были оберегать от морской пучины.
Сэм снова взялся за работу. Он с усердием скреб лодку, и куски краски летели во все стороны. Руки у него были в синих чешуйках. Под футболкой играли крепкие мускулы.
Наконец приступили к покраске. Люди, проходившие мимо, замедляли шаг - смотрели, что происходит. Одни здоровались, другие проходили молча. Марни, садясь с девочками в машину, крикнула: "Привет", помахала рукой и уехала.
- Хорошие у тебя соседи, - сказал он.
- Здесь все друг друга знают.
- Ньюпорт тоже когда-то был таким. Помнишь?
- Помню. Там было здорово. После работы мы ходили гулять к верфи.
- Я как-то раз видел вас там, - сказал Сэм. - Вы с Лили сидели в "Черной жемчужине".