ГЛАВА ВТОРАЯ
В пятницу в двадцать минут третьего самолет Гейба был заправлен и стоял в самом начале небольшой взлетно-посадочной полосы. Гейб, скрестив руки на груди, мерз на пронизывающем декабрьском ветру, пристально глядя на стоянку у авиавокзала. Кассандры все еще нет, и теперь уже можно предположить, что она не летит с ним.
Но это же просто невероятно. Ну что еще он должен был предложить ей: разве только отдать контрольный пакет "Кейн Энтерпрайзиз"? Однако несомненно одно: его очень выгодное, очень щедрое предложение Кассандру не устроило.
Собравшись было уже садиться в самолет, Гейб наконец увидел, как Кассандра быстро выскочила из нового дорогого автомобиля, за рулем которого сидел кто-то другой. Ощутив волну облегчения, за которой последовал укол совести, так как он даже не подумал о том, чтобы предложить девушке отвезти ее в аэропорт, Гейб все же не дал себе расслабиться. Этого нельзя допустить. Мероприятие совершится на тех условиях, которые он поставил. Нельзя позволить Кассандре командовать и выкидывать всякие номера.
Особенно перед его родными.
В любом случае он должен контролировать ситуацию. А это будет непросто. Мало того, что эта особа почти год учила его, как себя вести в доме, она еще и опоздала на двадцать минут, заставила его ждать. У нее хватает ума осознавать свою власть. Да, Гейб попал в очень щекотливое положение. И им обоим это известно. Из-за своей лжи он теперь всецело у нее в руках. Но, похоже, леди не понимает, что, если она не будет честно играть свою роль, лететь в Джорджию не имеет смысла.
Решив, что лучше всего побыстрее подняться на борт самолета, предоставив Кассандре самой разбираться со своими вещами – а то ведь догадается, с каким нетерпением он высматривал ее, – Гейб ступил на трап. Оглянувшись мельком и удостоверившись, что приехавшая женщина действительно Кассандра, он занял одно из восьми кресел небольшого, но уютного салона. И даже достал кейс и бросил на соседнее кресло какие-то бумаги: теперь уж Кассандра точно ничего не заподозрит.
Но и через двадцать минут Гейб все еще ждал. Взбешенный, он швырнул кейс на кресло, собираясь пойти в кабину и дать приказ взлетать, но пилот сам вышел к нему.
– Мистер Кейн, тут одно дело требует вашего участия.
– Моего участия? – Он недоуменно взглянул на Арта Оксфорда.
– Одна женщина утверждает, что вы ее ждете...
– Арт, ты же знаешь, что я жду женщину! – воскликнул Гейб, вскакивая с места и направляясь к выходу. – Я же говорил, чтобы ее пропустили.
– Но у нее... – начал было Арт, но Гейб не дослушал. Больше ждать он не мог. Нет смысла приказывать пилоту связаться с вокзалом и просить охрану пропустить Кассандру; он сам быстрее и действеннее уладит дело.
Спеша через летное поле, Гейб ругал вполголоса бестолковых людей. Он же всех предупредил, что на самолет надо пропустить блондинку пяти футов шести дюймов роста, и вот пожалуйста – требуется его личное участие. Распахнув стеклянные двери, Гейб быстро прошел через небольшое здание аэровокзала и ворвался в кабинет диспетчера, едва не ударив дверью Кассандру.
В черном пальто и мохеровой шапочке, она нисколько не походила на тех женщин, за которыми он обычно ухаживал. Не высокая. Не худая. И, вне всякого сомнения, не роскошная. Хотя милая. Симпатичная. Даже сексапильная. К сожалению, на руках у Кассандры был ребенок. Маленькая девочка в розовом зимнем пальтишке с вышитым зайчиком на груди. Прядь черных волос выбилась из-под розовой вязаной шапочки. Девочка сосала пластмассовую штуковину – по всей видимости, современную версию пустышки, хотя Гейбу никогда не приходилось видеть такую, чтобы полностью закрывала губы. Когда Гейб вошел в кабинет, малышка плюнула в него пустышкой.
Попав ему в грудь, та отскочила на пол.
– Эй! – воскликнул Гейб, отшатываясь назад. Он посмотрел на смутившуюся Кассандру, но девочка улыбнулась, протянула к нему ручки и сказала:
– Ва-ва!
Вне себя от ярости, ошеломленный, Гейб молча смотрел на Кассандру.
Та, нагнувшись, подобрала пустышку и обратилась к диспетчеру:
– Мистер Байрон, вы не могли бы оставить нас наедине?
– Разумеется, – поднимаясь, ответил Чарли Байрон. – Хотите, я возьму Кэнди?
Кассандра покачала головой и подождала, пока диспетчер выйдет и закроет за собой дверь.
– Вот почему мне так мешал шум по ночам, – сказала она, убирая грязную пустышку в сумку. – У меня есть дочь.
Кассандра молчала, ожидая ответа, но Гейб был настолько ошарашен, что не находил слов. Теперь понятны ее постоянные жалобы; он почувствовал себя мерзавцем за то, что не давал спать ребенку. Однако хуже всего то, что Кассандра, значит, решила взять девочку в Джорджию. В Джорджию! И познакомить с ней его мать, отца и бабушку!
– У нее это будет первое Рождество, и мне не хочется разлучаться с ней в такой праздник. К тому же я не могу навязать ее кому-либо на три недели. – Кассандра вздохнула. – Поэтому и решила взять ее с собой, – осторожно добавила она.
– Ясно, – сказал Гейб, падая в кресло и закрывая лицо руками.
Он просто понятия не имел, что сказать... что сделать. Нельзя везти в Джорджию эту женщину вместе с ребенком. Его отчаянная попытка спасти положение и не выглядеть лжецом перед родными провалилась.
– Послушайте, – заговорила Кассандра, начиная раздражаться. – Все не так плохо, как вам кажется. Кэнди – ребенок, а не ручная крыса. Передо мной был выбор. Отказаться от представившейся возможности – а я в очень затруднительном положении – или взять Кэнди с собой. Упускать такой шанс мне не хотелось, и вот я здесь. Теперь выбор за вами. Или вы берете нас вдвоем, или обеих оставляете. Но, помнится, – она остановилась, ища его взгляда, – вы никак не обуславливали свое предложение. Вы только велели мне приехать в аэропорт.
– Вам, – сказал Гейб, принимаясь расхаживать из угла в угол. – Я ждал вас одну, а не с прицепом. Мне нужна одна женщина, а не две. К тому же одна из вас, на мой вкус, еще слишком молода.
Девочка радостно агукала, махая пухлыми ручками, и не отрывала от него глаз, словно перед ней был принц Уэльский, а Кассандра смотрела на него как на недоумка.
– Я не хочу расставаться с ней. Три недели – долгий срок, а у Кэнди это первое Рождество. Это особый праздник. Очень важный.
– Да, понимаю, – пробормотал Гейб.
Если не считать нескольких пикников, устроенных служащими компании, у него не было никакого опыта общения с детьми. А эта девочка приводит его в смущение. О, она очень мила, но почему она смотрит на него так, словно они уже давно знакомы? Гейб попытался исчезнуть из поля зрения Кэнди. Но малышка, должно быть, решила, что с ней играют, и, как только Гейб скрылся из виду, высунулась из-за плеча матери, шаря вокруг глазенками. Увидев его, она улыбнулась, показав пару прорезавшихся верхних зубов.
– И все же я не могу допустить, чтобы вы с Кэнди встретились с моими родными.
– Ну что ж, – печально улыбнулась Кассандра. – Вам решать. А я сделала все, что могла.
Если бы у нее не дрогнул голос, Гейб, возможно, решил бы, что она сделала это нарочно, чтобы досадить ему, поскольку это у нее всегда хорошо получалось. Но в голосе Кассандры прозвучало разочарование, и Гейб понял, что она говорит искренне. У нее действительно ребенок, и она приехала сюда в надежде, что Гейб позволит ей взять Кэнди с собой в Джорджию.
– От этого не легче.
Кассандра покачала головой.
– Все в мире относительно. Если вам действительно очень нужна невеста, Гейб, тогда мы – лучше, чем ничего.
Гейб прищурился, сознавая, что она права. Привезти на праздник к родным эту женщину вместе с дочерью лучше, чем не привезти никого. Если он приедет один, не обязательно признаваться во лжи. Всегда можно что-нибудь придумать, например ссору с невестой. Но в этом случае бабушка расстроится. А он не хочет, чтобы его бабушка расстраивалась – в последнее Рождество ее жизни. Кассандра осчастливит ее.
А загадывать дальше не следует. Там будет видно.
– Ладно. Вы победили. Пошли.
Кассандра улыбнулась, и Гейб с удивлением ощутил, как у него заныло в груди. Она чертовски привлекательная женщина. Не в его вкусе, напомнил себе Гейб, но очень привлекательная.
Не успела эта мысль оформиться у него в голове, а Кассандра уже указала на кучу вещей за столом Чарли Байрона.
– Там детское сиденье для автомобиля, пакет с подгузниками, высокий стульчик и манеж, – сказала она, и у Гейба отвисла челюсть.
– И все это для одной малышки?
– Большую часть вещей мы оставили дома, – небрежно бросила Кассандра, понимая, что восьмимесячный ребенок – не лучший попутчик. Однако нельзя позволять Гейбу обнаруживать все новые неудобства. Ведь он, по-видимому, еще не подумал о главном затруднении. – Возьмите вот это. Я попрошу мистера Байрона выделить кого-нибудь, чтобы перенести вещи из машины Сэнди. Через десять минут мы будем готовы.
– Десять минут уйдет только на то, чтобы перетащить все это через летное поле, – пожаловался Гейб, уныло взирая на кучу детских вещей в углу, но Кассандра уже была в дверях. – Минутку, – окликнул он ее. – А как я объясню бабушке, кто такая Кэнди?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Кассандра не ответила Гейбу, так как была совершенно уверена, что ответ ему не понравится – по крайней мере пока не пройдет хотя бы несколько минут и он не свыкнется с тем, что только что узнал. Но Гейб и не настаивал. Потому что, как только они вошли в салон самолета, Кэнди расплакалась и Кассандра принялась убаюкивать девочку. А Гейб, достав из кейса бумаги, углубился в чтение.
К несчастью, и после того, как Кэнди заснула, Гейб продолжал читать. Он читал и в течение всей короткой поездки в лимузине до дома родителей. Кэнди спала. Гейб читал. В конце концов, все складывалось гладко – гораздо лучше, чем предполагала Кассандра, – и только когда они свернули на подъездную дорожку к дому, она спохватилась.
Сейчас они предстанут перед родителями Гейба, но тот до сих пор еще не проинструктировал ее, как себя вести.
– Полагаю, вам уже пора, – сказала Кассандра, указывая на роскошный особняк, – сказать мне пару слов о себе и своих родных. Иначе у нас ничего не получится.
Гейб оторвался от документов. Судя по деловому костюму, в аэропорт он приехал прямо из кабинета. Прическа у него была несколько небрежная, для работы; перед вечеринками Гейб тщательно прилизывал короткие темные волосы. В общем, сейчас он производил впечатление ловкого, умного и сильного мужчины. Влиятельного. По его виду никто бы не догадался, что он устраивает шумные попойки, на которые приглашает женщин, похожих на неудавшихся порнозвезд... и готов пойти на все, чтобы сделать приятное своей бабушке.
– Наш разговор не разбудит ребенка?
– Может разбудить, – неохотно согласилась Кассандра. – Однако нам нужно выработать какой-то план, определить, что я должна говорить, когда вы представите меня своим родным.
Гейб снова уткнулся в бумаги.
– Я полагаю, что в настоящий момент главное – это не разбудить девочку.
Чувствуя, что разговор окончен, Кассандра откинулась на сиденье. По спине у нее бежали мурашки, но она решила излишне не волноваться. В конце концов, это его семья. Раз Гейбу угодно войти в этот большой красивый особняк без разработанного плана, пусть так и будет.
Не проронив ни слова, Гейб отворил дверь фамильного дома, и Кассандра с Кэнди на руках прошла следом. Ее глазам потребовалось какое-то время, чтобы освоиться. Дом, светлый и нарядный снаружи, внутри был мрачен и холоден. Стены снизу были обшиты темным деревом, а сверху выкрашены в ядовито-зеленый цвет. Все двери, выходящие в коридор, были закрыты, отчего тот казался уже. С высокого потолка свисала большая хрустальная люстра, но она не была зажжена. Коридор освещался лишь настенными светильниками в виде канделябров. И все же здесь чувствовались изящество, красота и деньги.
– Сейчас я провожу вас в комнату, – шепнул Гейб, указывая Кассандре на лестницу, – и вы уложите девочку в кровать.
Так как притихший дом казался пустынным, Кассандра облегченно вздохнула. Наверное, Гейб знал, что у них будет много времени после того, как она уложит Кэнди спать. Кивнув, Кассандра поднялась за ним на второй этаж. Гейб провел ее по длинному коридору в просторную спальню. Но и после того, как они очутились за закрытыми дверьми, а Кэнди была уложена на широкую двуспальную кровать, Гейб все так же молчал.
– У вас чудесный дом, – сказала Кассандра, надеясь завязать разговор и выяснить все, что ей нужно знать.
– Спасибо, – рассеянно отозвался Гейб.
Он произнес это тем же тоном, каким поздоровался с Кассандрой на лестничной площадке на следующий день после того, как та в первый раз вызвала полицию. Можно подумать, он собирается обращаться с нею так же, как и дома, в Пенсильвании.
– Послушайте, Гейб... – сказала Кассандра. – Вы не можете все эти три недели играть со мною в молчанку. Вы привезли меня сюда для того, чтобы ваши родные сочли нас помолвленными – и счастливыми, – напомнила она. – Эта игра не удастся, если вы будете обращаться со мной как с зачумленной.
– Я не обращаюсь с вами как с зачумленной.
– Ну хорошо, словно с гриппозной, – сказала Кассандра, пытаясь несколько разрядить обстановку.
– Очень смешно, – без капельки веселья отозвался Гейб. – Для вас это просто шутка, а я понятия не имею, как быть. Я ни черта не смыслю в детях, но, как предполагается, я встречаюсь с вами уже давно и должен быть знаком с вашей дочерью, – объяснил он, и Кассандра поняла, что все полтора часа полета до Джорджии он не читал, а размышлял о сложившейся ситуации, приходя к неприятным выводам. Гейб провел рукой по густым темным волосам. – Проклятье, не представляю, за каким чертом я привез вас сюда. Увидев ребенка, я сразу же понял, что у нас ничего не получится.
Сказав это, он стремительно выскочил из комнаты.
– Я за вещами Кэнди, – бросил он от двери.
Кассандра в растерянности опустилась на кровать. Это ей и в голову не приходило. Мужчина, готовый взять в жены женщину, обязан встречаться с ней достаточно долго, чтобы познакомиться с ее ребенком. А Гейб совершенно не знает ее дочь.
Он прав. Им суждено потерпеть неудачу. И во всем виновата она. Раз она не смогла прийти одна, стать тем, в ком нуждался Гейб, значит, ей вообще не следовало приходить. Он прав на все сто, что злится на нее.
– Что, черт побери, случилось с мистером Кейном?
Подняв глаза, Кассандра увидела в дверях невысокую седоволосую женщину. Она была одета в простое серое платье и тапочки. В одной руке женщина сжимала массивную черную палку, а другую оттягивала стопка чистого белья.
– Я говорю, что, черт возьми, случилось с мистером Кейном?
Целых десять секунд Кассандра сидела, раскрыв от изумления рот, уставившись на эту женщину, и не знала, что сказать. Хотя Кассандра и не принадлежала к высшим слоям общества, она понимала, что с горничными говорить о семейных неурядицах не принято.
– Мм... спасибо за белье, – сказала она, надеясь переменить тему разговора.
Нетвердой походкой приблизившись к кровати, женщина положила белье. В это мгновение Кэнди перевернулась на живот и уткнулась носом в одеяло.
– А это что такое?
– Это моя дочь Кэнди, – ответила Кассандра.
– Так, кажется, все становится на свои места, – сказала женщина. – Готова поспорить, именно поэтому Гебриел Кейн несколько минут назад выскочил отсюда словно ошпаренный. – Шагнув вперед, чтобы получше рассмотреть Кэнди, она добавила: – Он не любит сложностей. Хочет, чтобы все было тип-топ. Впрочем, не берите в голову. Мало ли что он думает. Своей заносчивостью он кого угодно с ума сведет. – Она указала на полотенца. – Милочка, отнесите это в ванную, хорошо?
– Ну конечно, – ответила Кассандра, забирая стопку белья с кровати, где ее оставила горничная.
Она направилась в ванную, размышляя о том, что, хотя она почти ничего и не сказала, горничная может сделать из разговора какие угодно выводы. Кассандра решила раздавить все подозрения в зародыше.
– Мистер Кейн не ожидал, что я возьму с собой Кэнди, – объяснила она. – В последнюю минуту я решила, что не могу пропустить первое Рождество моей дочери. Он вовсе не разозлился. Просто мы оба устали в дороге. Мало того, что у Кэнди вещей больше, чем у шестерых взрослых, но и весь полет она плакала. Кэнди – не лучший попутчик, – добавила Кассандра, выходя из ванной.
– Чепуха, – сказала пожилая женщина. – По-моему, девочка просто прелесть. Только посмотрите на нее. – Она провела морщинистым пальцем по мягким волосам Кэнди. – Она восхитительна.
– Да, согласна, – подтвердила Кассандра, глядя на розовые щечки и бархатную кожу девочки. Волосы Кэнди спутались, на щеке был красный след от пуговицы на пальто Кассандры, и все же ребенок был очень хорошенький. – Трудно поверить, но мистер Кейн в отличие от нас не находит ее восхитительной.
Горничная с любопытством взглянула на Кассандру.
– Вы всегда зовете его мистером Кейном?
– Да нет, – ответила та, помимо своей воли вспоминая сотню имен, которыми называла Гейба за этот год, особенно тогда, когда его пирушки будили Кэнди. – Просто я отношусь к нему с уважением.
– К черту, – усмехнулась горничная. – Со мной вы можете быть откровенны.
Кассандра, не найдя эту мысль мудрой, посмотрела на белье.
– Вы собирались застелить кровать?
– Да, но вы меня отвлекли, – сказала горничная, не отрывая взгляда от спящей девочки. – Кому-то из нас придется подержать малышку на руках.
– Справедливо, – согласилась Кассандра, радуясь тому, что не надо больше обсуждать личность Гейба Кейна. – Посидите с Кэнди в том кресле у окна, а я застелю кровать.
– Ваше предложение мне по душе, – сказала пожилая женщина, сверкнув глазами. – Моим ногам отдых не повредит.
Кассандре очень хотелось спросить у бедняжки, сколько лет она работает у Кейнов и как долго еще собирается работать, но она решила воздержаться.
– А почему бы вам не рассказать о себе, пока Гейб переносит ваши сумки?
Сумки представляли лишь половину багажа. Детские вещи даже перечислить было трудно, и думать об этом Кассандре хотелось не больше, чем вести откровенный разговор со служанкой. Но в настоящий момент разговор был меньшим из двух зол. К тому же вопрос сам по себе казался безобидным.
– Я из Пенсильвании.
– Вы работаете вместе с Гейбом?
– Нет. Я живу в доме, принадлежащем его компании.
– Понятно, – тихо проговорила горничная.
Кассандра покачала головой.