Глава 10
Небо только-только начало светлеть, когда Макс проснулся. Было раннее воскресное утро. Он посмотрел на Али. Она лежала на животе, щекой на подушке. Одна нога вылезла из-под простыни, которая едва прикрывала ей бедро.
Взгляд скользил по обнаженному телу, по прелестной ямочке у копчика и наверх - по мерно поднимавшимся и опускавшимся ребрам, по нежной линии лопаток.
Он снова ее хотел. Стоит провести ладонью по ее спине, легонько поцеловать в плечо, шепнуть ей в ухо, что он ее хочет, и она сонно улыбнется, перевернется и уютно прижмется к нему теплым телом.
Он даже поднял руку, чтобы дотронуться до нее.
Чем дольше она оставалась в его постели, чем чаще он касался ее, тем сильнее он ее хотел. После восемнадцати месяцев одиночества его тревожила мысль о том, как быстро она стала частью его существования.
Два дня назад он собирался порвать с ней. А сейчас, черт возьми, его спальня окутана ванильным запахом. И от этого запаха он, скорее всего, никогда не избавится.
Он опустил руку.
То же самое произошло у него с Тори. А каким несчастьем это обернулось для него! Может, пора проявить сдержанность? Стать более дальновидным?
Осторожно, чтобы не разбудить Али, он встал с постели, прошел в ванную и надел тренировочный костюм. Ничто так не взбадривает, как утренняя пробежка.
Али пошевелилась, когда Макс встал, словно шестое чувство подсказало ей, что он уходит. Она потянулась к нему и, не обнаружив рядом, открыла глаза и разочарованно хныкнула. Однако звуки из ванной ее успокоили, она укрылась одеялом и зажмурилась. Тело приятно поламывало. Али улыбнулась, вспоминая, что стало тому причиной.
Услышав шаги Макса, она открыла глаза:
- Доброе утро.
Он стоял перед ней в спортивном костюме, держа в руке кроссовки.
- Прости, я не хотел тебя будить.
- Кажется, раньше тебя это не беспокоило. - Али удивленно на него посмотрела.
Макс усмехнулся и сел на край кровати, чтобы надеть кроссовки.
- Собираешься на пробежку? - Она бросила взгляд на часы. - В такое время?
- Но ты ведь не жаворонок? - Он натянул носок. - Так что тебе не понять.
- Я работаю по сменам, - пожала плечами Али. - Сплю, когда есть возможность поспать.
Но она больше не работает по сменам! Ей нужно прекратить думать о прежней жизни.
Макс надел кроссовки, завязал шнурки и, старательно избегая смотреть на нее, встал:
- Если хочешь, я могу купить круассаны к завтраку. И воскресные газеты.
Взгляд Али скользил по его потрясающей фигуре. А он стоял и смотрел на нее сверху вниз, упершись руками в бедра. Спортивные штаны плотно обтягивали ноги. Широкие плечи, плоский брюшной пресс. Гладкие загорелые бицепсы выделялись на белой майке с эмблемой прошлогоднего чемпионата по марафону.
У Али налилась и отяжелела грудь, жар спиралью прокатился по животу.
- А тебе известно, - прошептала она, - что ты сжигаешь то же самое количество калорий, занимаясь сексом, как и за время пятикилометровой пробежки? - Она окинула его взглядом и облизала губы.
У Макса перехватило дыхание. Он чувствовал, как она раздевает его глазами.
Он не должен так возбуждаться. Не должен!
- Я пробегу десять, - сказал он, вонзившись ногтями в бока.
Али улыбнулась и откинула одеяло:
- Хорошо. Я позволю тебе двойной секс.
Макс едва не задохнулся, когда его взору предстало ее бесподобное тело. Он скинул кроссовки и стянул майку. У него ушло на это доли секунды. К черту запреты!
Прошло несколько часов. Они пили кофе на крыше пентхауса и просматривали газеты. Квартира Макса выходила на реку Брисбен, и они любовались солнцем, бросавшим блики на воду. Легкий ветерок шуршал газетными страницами.
Али сквозь ресницы смотрела на голую грудь Макса. На ней был его халат, а ноги она положила ему на колени, задевая пальцами трусы-боксеры. Макс читал спортивную хронику и рассеянно гладил ей ступни и подъем.
А она наслаждалась уютом. Это походило на домашнюю обстановку, и она уж и не помнила, когда ей было так хорошо. Стресс судебного разбирательства остался позади, впереди - новые возможности. И они провели два замечательных дня вместе.
Завтра - понедельник, и все, без сомнения, изменится. Макс отправится на работу, а она должна решить, что ей делать дальше. Но сегодня… сегодня она получит удовольствие от этого умиротворенного состояния, насладится покоем семейного уюта. Завтрашние заботы будут завтра.
Макс поднял голову и заметил внимательный взгляд Али. Он улыбнулся.
- Пока ты была в душе, я проверил свои сообщения, - сказал он, поглаживая ей ступню и лодыжку.
Трудно поверить, что он провел почти сорок восемь часов, не проверяя сообщений. Он никогда прежде так не поступал. Но… его никогда никто так сильно и не отвлекал.
- В пятницу позвонила Хелен. Она договорилась о встрече с Реджем на завтра, на одиннадцать часов.
Али недовольно поморщилась. Завтра… Опять это слово.
Макс ждал, что ответит Али. Она ничего не сказала, и тогда он спросил:
- Ты подумала о том, как скоро вернешься к практике?
Али вздохнула. Он никак не может взять в толк, что она не собирается возвращаться в медицину!
- Макс, пожалуйста, давай не будем об этом говорить. Благодаря тебе я провела два восхитительных дня. Только ты и я. Я знаю - это не то, что каждому из нас нужно в жизни и что это несерьезно. Знаю, что просто двое взрослых людей немного расслабились, отвлеклись и получили удовольствие. Но у нас обоих был ужасный год, и, как мне кажется, мы заслужили немного радости. Ты согласен?
Макс кивнул:
- Полностью.
Она улыбнулась:
- Вот и хорошо. Я подумала, что могла бы скинуть халат и снова тебя отвлечь.
Он засмеялся:
- Я не стану тебя останавливать.
Желание огнем пробежало между ними, и Али мгновенно почувствовала напрягшимися сосками мягкую махровую ткань халата. А Макс не сводил глаз с ее рук. Она развязывает пояс, немного распахивает отвороты халата, и вот уже ее голая грудь, освещенная утренним солнцем, предстала перед его взором.
Макс облизал губы и наклонился к ней.
- Само совершенство, - промычал он. Громкий стук в дверь остановил его, и он выругался. Али рассмеялась:
- Ты спасен.
- Не двигайся, - приказал он и встал. - Это, наверное, курьер с какими-то документами.
В дверь снова постучали.
- Подождем, - сказала Али, запахивая халат.
- Искусительница. - Макс поцеловал ее в губы.
Али с улыбкой смотрела, как он направляется к входной двери. Черные боксеры обтягивали его, словно вторая кожа. Это он само совершенство. Вздохнув, она взяла газету и стала просматривать раздел книжных рецензий.
Макс с довольным видом через кухню прошел к входной двери. Утренние сомнения его больше не тревожили. Али, судя по всему, такого же мнения, как и он. У них приятный уик-энд. Никаких привязанностей. Никаких обещаний. Никаких обязательств.
Превосходный уик-энд. Все превосходно.
За исключением Пита, который стоял на пороге, когда Макс открыл дверь.
- Ну и ну, - присвистнул Пит, увидев друга в одних трусах.
- Пошел вон. - Макс хотел было захлопнуть дверь.
- Да ни за что на свете, - усмехнулся Пит, ухватился за дверь и протиснулся в квартиру. - Ну и что у нас здесь происходит? - спросил он, заприметив женскую ручку, державшую кружку.
- Ничего особенного.
Появление Пита вывело Макса из равновесия. Он сам пока не знал, что происходит у них с Али, а тут еще Пит…
- Пит! - остановил приятеля Макс, видя, что тот направился на веранду.
Но тот уже стоял перед Али.
- Привет, Пит, - беспечно поздоровалась она, хотя готова была провалиться сквозь землю.
Макс со вздохом подошел к ним:
- Пит, ты ведь помнишь Али?
- Конечно, - заулыбался Пит. - Как поживаете? Знаю, что вы выиграли дело в суде.
Али кивнула:
- С помощью моего… - Она посмотрела на Макса. Что сказать? Моего адвоката? Который стоит без штанов, в одних трусах? Черт бы побрал Пита, который ввалился сюда! - С помощью друзей, - вышла из положения она.
Макс увидел, что Али опять замкнулась, укрылась в раковину, где пряталась, когда он впервые с ней встретился.
- Тебе что-нибудь нужно, приятель? - спросил он у Пита.
Тот как ни в чем не бывало улыбался.
- А, да. Но ты, очевидно… занят, так что это может подождать.
- Вот и чудесно. - Макс хлопнул Пита по плечу.
- Нет-нет. - Али встала. - Вы пообщайтесь, а я уйду.
Макс открыл было рот, чтобы возразить, но Али уже собрала посуду со стола и направилась на кухню. Он с раздражением повернулся к Питу - друг с восхищением смотрел вслед Али, явно любуясь покачивающимися бедрами. Макс сжал зубы.
- И думать забудь, - процедил он.
Пит был удивлен тем, каким тоном Макс это произнес. Таким безапелляционным тоном его приятель говорил исключительно в суде. "Али что-то для него значит", - подумал Пит. Выходит, новости, которые он собирается сообщить, как нельзя кстати.
- Ты и Али… интересно, - произнес Пит, убедившись, что Али его не слышит.
- Что тебе нужно? - огрызнулся Макс.
- О, Макс, давай выкладывай. Какова она?
У Макса не было ни малейшего желания делиться их с Али эротическим праздником, теми радостями, которые он испытал за последние два дня.
- Она мешает моим пробежкам, - с загадочной улыбкой сообщил он и отчеканил: - А теперь что тебе нужно?
- Я узнал кое-что сегодня утром, и, как мне кажется, тебе это не понравится. Поэтому я хотел, чтобы ты услышал это от меня. Тебе лучше сесть.
Али не собиралась подслушивать. Но окно около раковины выходило на крышу пентхауса и было открыто, поэтому мужские голоса отчетливо доносились до нее.
- О’кей. Я сел. И что дальше?
Пит извлек из кармана мобильник:
- Сегодня утром я просматривал последние сообщения онлайн. И прочитал новости… про Тори.
Макс нахмурился. Ему наплевать на светские сообщения. И на Тори тоже.
- Я думал, Тори тебя не жалует.
Пит покачал головой:
- Нет, только тебя.
Макс хмыкнул:
- И что там?
Пит не сразу ответил, раздумывая, как бы смягчить удар. Он передал Максу смартфон, открытый на личной страничке Тори в социальной сети.
- Она беременна.
Макс смотрел на экран у себя в руке, не совсем понимая смысла прочитанного.
"Это официальное сообщение - я беременна. Удивительно, как все меняется, когда ты встречаешь того человека, который тебе нужен. Я давно не чувствовала себя такой счастливой. Я люблю ребенка. Я люблю вас обоих".
- Ты в порядке? - спросил Пит.
Макс стиснул челюсти. Тори беременна. Тори, которая не хотела детей, беременна. И явно от этого в восторге. Он вспомнил их разговоры о беременности. О ее нежелании заводить детей. Как она сердилась на него, как негодовала. Как говорила, что не хочет, чтобы внутри ее зрела новая жизнь. А ее угрозы сделать аборт!
Макс стиснул мобильник и, не говоря ни слова, посмотрел на Пита.
Али затаила дыхание, стоя у раковины. Застывший профиль Макса был у нее перед глазами. Он все еще любит свою бывшую жену. Но это не самое страшное. Самое страшное то, что она его любит. Она в него по-настоящему влюбилась.
А он до сих пор влюблен в свою бывшую жену.
У Макса побелели костяшки пальцев - так сильно он сжимал смартфон. Пит даже испугался, как бы друг не повредил его новый дорогой гаджет.
- Макс, она вела себя по-свински. Она тебя не заслуживала.
- Нет, Пит.
Он знал, чего ему стоили эти полтора года ненависти к Тори. Он ненавидел ее за связь, за то, что ушла, за то, что отказала ему в праве стать отцом. Но он также знал, что по своей сути она не была плохой. Иначе он не влюбился бы в нее. Просто их мечты были разными, и в глубине души он это всегда чувствовал.
- Она просто… не хотела ребенка от меня.
Али словно ударили молотком в грудь. Она ожидала услышать его гневные слова. Она помнила боль от измены Тома - и как глубоко проникала эта боль, - а Макс… Его предали дважды. Но в его голосе она услышала только сожаление, одиночество и покорность судьбе.
Сердце ее было разбито. Из-за него. Из-за себя. Она уже любила одного человека, который бросил ее ради другой. Она не настолько глупа, чтобы повторить ошибку.
Надо отсюда убираться! И поскорее.
* * *
Пит уже у двери столкнулся с Али.
Али, полностью одетая, искала в холле свою сумочку - она смутно помнила, что оставила ее то ли около двери, то ли в спальне.
- Вы уходите? - спросил он, с интересом оглядывая ее.
- Да. - От Али не укрылось его любопытство - она сама чувствовала неловкость от своего наряда, того самого, что был на ней в суде в пятницу.
- Вы слышали?
Али кивнула:
- Да.
- Пожалуйста, не уходите. Вы ему сегодня необходимы. Вы останетесь?
Али прикрыла глаза. Даже Пит думает, что Макс все еще любит Тори. Пит, его ближайший друг, человек, который знал Макса, вероятно, лучше, чем кто-либо другой.
Она кивнула:
- Конечно.
- Обещаете?
Али снова кивнула. Кивнула, хотя знала, что это обещание она не выполнит. Она не сможет оставаться здесь ни секундой дольше, чем это необходимо. Жизнь достаточно ее потрепала. Зачем ей дальнейшие страдания? Если она уйдет сейчас, не оборачиваясь, то, возможно, ей удастся этого избежать.
Быстрое прощание… и она исчезла.
Макс был на крыше, когда вошла Али. Он невидящим взглядом уставился на реку. Брови были хмуро сдвинуты. Он даже не услышал стука ее каблуков по деревянному полу.
- Макс?
Он обернулся - Али стояла перед ним в тот самой юбке. Завитки цвета жженого сахара, прозрачная блузка… Яростный порыв желания тайфуном налетел на него. Двадцать минут назад он рассердился на Пита за его расспросы о том, чем они с Али занимались. Теперь все встало на свои места. Али - та женщина, которую он хочет. Только Али важна для него. Он стремительно шагнул к ней, обнял, уткнулся ей в лицо и припал губами к ее губам.
Ее ответ был мгновенным. Он со стоном прижал ее к себе, дернул пуговицы на блузке, потом расстегнул молнию на юбке.
Голова у Али шла кругом, она чувствовала слабость во всем теле.
- Макс… - выдохнула она. Пит уж точно не имел в виду, чтобы она таким образом утешила его друга. - Ты хочешь со мной поговорить?
Макс водил языком ей по мочке. Он не хотел говорить. Он хотел погрузиться в нее. Потеряться внутри нее. Просто быть с ней. Лучше бы ему этого не хотеть. Но он хотел.
- Нет, - ответил он.
Али вцепилась ему в плечи, а его жаркие, отчаянные поцелуи выветрили решение убежать. Остатки разума заставили ее произнести:
- Я знаю, что это такое, Макс. Хотеть ребенка. И что бывает, когда это желание у тебя отнимают.
- Замолчи, - прохрипел он, уткнувшись ей в шею и оттягивая в сторону чашку бюстгальтера, чтобы завладеть ее грудью.
Когда его большой палец погладил ей сосок, она вскрикнула.
Она не могла не поцеловать его в ответ и долго не отрывала губы от его губ.
Страсть затмила все. Тори и ее ребенка. Обещание Питу. Ее несчастную любовь к Максу, которая с каждой секундой становилась сильнее и глубже. То, как она практически отдается ему на крыше, где их могут увидеть.
Макс подхватил Али на руки и понес в спальню. Али не помнила, как очутилась лежащей на кровати. Она задыхалась и ловила ртом воздух, глядя, как он срывает с себя трусы. Она должна остановить его. Где же ее гордость? И с ней ли он хочет заниматься любовью? Но она так безумно его хотела, что сопротивляться бурлящей в жилах крови и охваченному любовью сердцу было выше ее сил.
Выше ее сил отказать ему. И не так уж эгоистично взять то, что он ей предлагает. Потому что уже завтра у нее останутся лишь воспоминания.
Юбка обвилась у нее вокруг бедер, белья на ней не было, и она лежала бесстыдно обнаженная под его горящим взглядом.
Макс вытащил презерватив из коробки и в мгновение ока влился в нее, в ее горячее, влажное лоно.
Спустя полчаса, в смятой одежде, Али осторожно встала с кровати. Макс погрузился в сон почти сразу же, а она еще полежала немного, прислушиваясь к его дыханию.
Но пора уходить. С ролью жертвы покончено. На этом была поставлена точка в пятницу в суде. Больше жертвой она не станет. Она уцелела. Пережила этот кошмар.
Рыдание вырвалось у нее из груди. Сколько потерь может вынести человек? Сколько еще сможет вынести она? Макс. Натаниэль Каллен. Том. Ее неродившийся ребенок. Эта мысль вонзилась ей между ребер подобно раскаленному ножу. Радость от победы в суде и радость быть рядом с Максом затмила ее горе о своем ребенке.
Ее крошечный беззащитный малыш. Маленький, но ощутимый комочек жизни, который был с ней лишь несколько недель.
Боль и тоска того страшного дня вновь прострелили ее. Али подавила слезы. Она прижала ладонь к животу. Там было пусто, а боль, которая не уходила от нее целый год, усилилась.
Она посмотрела на спящего Макса, и слезы заволокли глаза. Он тоже потерял ребенка. Хотя ребенок не был зачат, но он хотел ребенка не меньше, чем она.
Али казалось, сердце у нее треснуло пополам. Сколько потерь оно вынесет? Сначала ее ребенок, а теперь вот этот мужчина, в которого она по глупости влюбилась.
Мужчина, любимый ею, любит другую.
У нее внутри все оборвалось. Она должна уйти. Али отвернулась от Макса и, не оборачиваясь, вышла из комнаты.
Глава 11
Прошло три недели, с тех пор как Макс проснулся в пустой постели, а на скамейке в кухне лежала записка - Али поблагодарила его за выходные и… ушла. И все. Она написала, что у них еще не зажили раны после предыдущего печального опыта, поэтому то, что было, - это не больше чем мимолетная встреча, чтобы отвлечься. Ей необходимо решить, как жить дальше, и "отвлекаться" она не может.
Замечательно. Просто превосходно.
Он не ожидал, что будет так сильно по ней скучать.
Во время заседания в суде он вдруг поймал себя на том, что думает о ней, а не о разбираемом деле. Дома каждую ночь он ждал, не зазвонит ли телефон. Безумно хотелось самому позвонить, услышать ее голос, услышать, как она протараторит в трубку очередной дурацкий план своего трудоустройства.
И еще была спальня. Запах ванили пропитал простыни и преследовал его в снах. Ванилью пахли полотенца, даже кабинка душа пахла ванилью.
Она была везде, и ему ее не хватало.
Это не было похоже на то, что с ним творилось, когда ушла Тори. Тогда он был вне себя от злости, а если быть честным, то в глубине души испытывал облегчение.
Но сейчас постоянная тяжесть в груди изводила его.
Он не оставлял надежды придумать какую-нибудь причину, чтобы позвонить Али, увидеть ее.
И на третьей неделе его молитвы были услышаны. Хотя лучше бы этого не произошло.
Просматривая входящие документы, он обнаружил уведомление об апелляционной жалобе на решение суда о неправомерности обвинений против Брисбенского мемориального госпиталя и доктора Алейши Грегори.