- Вы, ребята, сказали, что будете смотреть телевизор. Вот я и рассчитал, что у меня есть полтора часа. Но вы заявились уже через полчаса. Когда я услышал, как подъезжает машина, мне пришлось срочно срываться. Я даже куртку забыл. И дверь не успел запереть.
- А зачем ты вообще сюда приходил?
- Хотел забрать добермана.
- Зачем? - Судя по голосу, Джек едва сдерживал ярость.
- У меня есть знакомый охотник на кабанов. Он говорит, что с доберманами лучше всего охотиться, - пробормотал Тео.
- А теперь давай правду, - сдержанно проговорил Джек, но в его голосе явственно чувствовалась угроза.
Тео молчал.
- Мы можем хоть целую ночь здесь стоять, - невозмутимо продолжил Джек. - У меня время есть. Или мы отвезем тебя в полицию. Но тогда твои папа с мамой узнают, чем в свободное время развлекается их дорогой сынуля.
Тео тяжело сглотнул.
- Доберманы хороши для собачьих боев.
Марте вдруг стало плохо. Она знала, что это такое - собачьи бои. К ним в клинику несколько раз приносили искалеченных, изуродованных собак. Некоторых из них так и не удалось спасти.
- Продолжай, - велел Джек.
- Я кормил его… чтобы он ко мне привык. Собирался отдать его… одному парню… из Сиднея. Он завтра должен приехать… и забрать пса.
Все это Тео выдал не сразу. Джеку приходилось его буквально подгонять через каждое слово. Нет, Джек не выкручивал ему руку и не применял никаких других силовых приемов. Но Тео знал кузена и понимал, что, когда он в таком состоянии, лучше не становиться ему поперек дороги.
Наконец Джек отпустил Тео, и тот попятился к двери.
- Стой на месте! - с нескрываемым презрением бросил Джек. - Если ты сейчас смоешься, я тебя все равно найду, и тогда тебе точно не поздоровится. Тебе что, нравятся собачьи бои?
- О Господи. Нет, конечно. Но мне… - Он замолчал и уставился в пол, а потом продолжил, медленно подбирая слова: - Я задолжал деньги… карточный долг… одному малому, который занимается собачьими боями. Он стал на меня давить. И я подумал, что отдам ему пса. Доберманы ведь дорогие собаки. Конечно, я все равно не покрыл бы весь долг. Но тогда этот парень дал бы мне отсрочку.
- А не проще ли было попросить денег у отца? - спросил Джек с каменным лицом.
Тео пожал плечами:
- Ты же знаешь моего старика. Он бы мне ни гроша не дал на такое дело. Слушай, - продолжил он примирительным тоном. - Может, договоримся? Я сюда приходил вовсе не для того, чтобы сделать что-то плохое Марте. Я просто кормил пса. Хотел с ним подружиться.
- Чтобы потом его предать, - с горечью проговорила Марта.
Тео с недоумением взглянул на нее.
- Как можно предать животное?! И потом, доберманам нравится драться. Это для них естественно. Ладно. - Тео покосился на Джека. - Давайте все решим полюбовно. Мне все равно нельзя предъявить никаких обвинений, кроме нарушения границ частных владений, Я оставляю собаку в покое, и мы обо всем забываем.
Марта хотела было возразить, но Джек ее опередил:
- Сейчас уходи, а завтра я с тобой разберусь.
- Отправишь меня обратно в Мельбурн с поджатым хвостом? - Теперь в голосе Тео слышалась нарочитая бравада.
- Я еще подумаю, как с тобой поступить, - сказал Джек. - И если хочешь что-то решить с этим твоим долгом, тебе лучше быть дома завтра с утра.
Тео с готовностью закивал головой, Джек подошел к кузену и едва ли не за шкирку вывел из комнаты.
- Как ты мог отпустить его просто так?! - с возмущением накинулась на Джека Марта, когда тот вернулся.
- Я еще не решил, что мне с ним делать.
- Насколько я понимаю, ты заплатишь его долги, чтобы уберечь от позора его семью, - досадливо поморщилась девушка. - Когда же Тео снова окажется в подобной ситуации, - а он обязательно в ней окажется, и ты это знаешь, - то попробует украсть какую-нибудь другую собаку.
Джек подошел к ней, взял ее руки в свои и прижал их к груди.
- Похоже, на этот раз дела у него действительно плохи. И потом, для полиции он ценней как наводка.
- Наводка? - не поняла Марта.
- Он может вывести их на человека, который устраивает собачьи бои. Каким бы он ни был, Тео все-таки мой двоюродный брат. И если он согласится помочь полиции, я оставлю его в покое.
- А если не согласится?
Лицо Джека мгновенно посуровело:
- Тогда пусть пеняет на себя.
- Ты ведь его не убьешь? - Марта попыталась улыбнуться.
Джек осторожно притянул ее к себе и обнял.
- Ты вся дрожишь. Замерзла? Хочешь, я сделаю тебе чаю?
Марта покачала головой:
- Это просто от нервов. Я услышала, как вы деретесь… и испугалась… А потом я так на него разозлилась, что готова была прибить.
Он приподнял ее лицо за подбородок и заглянул ей в глаза.
- Понимаю… - Голос Джека дрогнул, и извечный холодный блеск в его в глазах сменился живой теплотой.
А потом он склонился к ней и поцеловал. Он целовал ее с таким упоением, как будто на протяжении долгих лет мечтал об этом мгновении. Как будто истомился в тягостном ожидании и теперь наконец-то дорвался до вожделенных губ.
В первое мгновение Марта задохнулась, а потом ее губы раскрылись навстречу его губам. Она ответила на его поцелуй столь же отчаянно и неистово. Вложила в него всю ту страсть, которую мучительно сдерживала целую неделю, пока они были вместе. И не стала противиться, когда Джек подхватил ее на руки и понес в спальню. Не прерывая поцелуя, он уложил ее на постель.
А когда он оторвался от ее губ и хотел отстраниться, она схватила его за плечи и притянула к себе.
- Марта, - взмолился Джек. - Думаешь, мне легко себя сдерживать?
- А зачем себя сдерживать? - Марта с мольбой смотрела ему в глаза. - Вот она я. Здесь. С тобой.
Он взял ее руку и поцеловал в ладонь.
- Я не хочу, чтобы ты утром жалела об этом.
Жалела?! Разве ей будет о чем жалеть? Лишь о том, что он сейчас остановится… и уйдет.
- Я не хочу, чтобы ты уходил.
- Сейчас ты напугана…
- Джек, я совсем не напугана. - В комнате было темно, но и в полумраке Марта различала лицо Джека. Лицо человека, которого она любила. - Пусть я тебя младше. Но я знаю, что делаю.
- Надеюсь, что знаешь. И он поцеловал ее снова.
А то, что было потом, было не просто страстью. Марта иногда представляла себе, каким будет ее первый раз с мужчиной. Она представляла себе предельное выражение любви - нежное, бережное и упоительное, как человек, которого она полюбит и которому захочет отдаться, поймет ее наивное смущение и постарается быть с ней ласковым и осторожным.
Но в Джеке не было и намека на бережную нежность. Он набросился на нее. Словно зверь. Голодный хищник, рвущий на части беспомощную жертву. Только Марта была отнюдь не беспомощной жертвой. Она отвечала ему с равной страстью, с таким же неистовым жаром. После, вспоминая об этом, Марта даже немного стыдилась того, что делала и говорила. Но в то же время она понимала, что у них с Джеком всегда будет так, пока они вместе. Двое одержимых бешеным, жадным и неудержимым стремлением насытиться друг другом сполна.
Джек буквально сорвал с нее ночную рубашку, и Марта сама ему помогла. Он тоже разделся, и опять она помогла ему. Она прильнула к нему всем телом. Ей так хотелось почувствовать его обнаженную кожу. Почувствовать его всего… А он стиснул ее в железных объятиях и впился губами во впадинку между ее ключиц. Так они замерли на мгновение, а потом Джек приподнял голову и обвел Марту жадным взглядом.
- Марта. Прекрасная, нежная, страстная Марта. С того дня, когда впервые увидел тебя, я мечтал об этом мгновении. О том, что когда-нибудь ты будешь лежать передо мной обнаженной. Что когда-нибудь ты станешь моей.
Его слова, его голос были исполнены той же неистовой страсти, что сквозила в нетерпеливых ласках, в настойчивых и требовательных поцелуях.
- Я… не знала. - Голос Марты дрогнул.
- Странно. А мне казалось, что это сразу заметно.
Он принялся покрывать поцелуями точеную шею, а потом слегка приподнял ее, так чтобы ему было удобнее целовать грудь. Прикосновения его жарких губ отдавались сладостной дрожью в каждой клеточке ее разгоряченного тела. Марта еще никогда не испытывала такого горячечного возбуждения и такого предельного блаженства. Но оказалось, что это еще не предел. Вот Джек обхватил губами ее сосок… провел по нему языком, а потом резко втянул в рот.
С ее уст сорвался сдавленный стон. Все тело как будто горело в огне. Наслаждение было таким, что граничило с болью. Марта прильнула к Джеку в надежде прекратить эту сладостную пытку. В надежде унять пламя, что сжигало ее изнутри.
Она и представить себе не могла, что занятие любовью может быть настолько безудержным и диким. Это было как песнь торжествующей плоти. Как вихрь безумства, сметающий все на своем пути.
Джек чуть отстранился и уложил Марту на подушки. Она смотрела на его лицо как завороженная. Да она и была завороженная - властным прикосновением его губ и рук, огнем его глаз, жаром его разгоряченного тела. Он провел ладонью ей по животу, а потом его рука скользнула туда ~ к ее потаенному естеству, истекавшему соком желания.
Марта невольно вздрогнула и на мгновение напряглась.
- Все хорошо, - прошептал Джек ей на ухо. - Не бойся. Дай мне показать тебе, как это бывает…
И он показал ей, как это бывает. Он ласкал ее, ласкал и ласкал. Только это были отнюдь не трепетные, нежные ласки. Каждым своим прикосновением он возбуждал ее еще больше, распалял до предела и выше всех мыслимых пределов, готовя к окончательному пробуждению для мира страстей.
И она, как послушная и восторженная ученица, шла за ним туда, куда он ее вел. Она была абсолютно беспомощна перед его мужской силой - властной и торжествующей. Но ей нравилась эта беспомощность. Очень нравилась!
Он целовал ее в губы, и от его поцелуев у нее кружилась голова. Она видела его глаза - голодные, жгучие. Он пристально наблюдал за ней. Наблюдал, как она вся извивается под его ласками, как возбуждается все больше и больше, и его взгляд горел торжеством. Джек снова принялся целовать ей грудь. На этот раз его поцелуи были уже не такие рьяные. Он как будто дразнил ее. И Марта вся изнемогала от этих дразнящих прикосновений. Ей хотелось большего. Гораздо большего!
Но Джек не торопился. Теперь он водил языком по ее животу, опускаясь все ниже и ниже… Это было так восхитительно! И в то же время немного стыдно. Джек как будто почувствовал ее смущение. Он снова стал ласкать ее грудь и ласкал до тех пор, пока Марта окончательно не забылась в сладостном исступлении.
Прошептав его имя, она в нетерпении притянула его к себе.
- Подожди, - резко проговорил Джек и отодвинулся.
- Что?.. - начала было Марта, но замолчала, когда увидела, что он делает. Ее возбуждение чуть поостыло, но Джек уже вернулся к ней и вновь стал целовать ее и ласкать. А когда Марта снова была готова, он лег на нее, и на мгновение она замерла в безотчетном страхе перед неизвестным. Смутно, словно это были чьи-то чужие мысли, она осознавала, что если сейчас пойдет до конца, то возврата уже не будет. Она никогда больше не будет такой, как раньше.
А потом он вошел в нее. На миг ее тело пронзила боль, которая тут же растворилась в огне неистовой страсти, которую разбудил в ней этот мужчина. Мужчина, с которым она сейчас соединилась в предельной близости. Мужчина, которого она любит… Постепенно Марта уловила ритм его движений. Но интуитивно она понимала, что это еще не все. Джек, похоже, старался сдерживать себя. Она догадалась, что он делает это для того, чтобы ей не было больно. Но Марте все равно стало обидно, что он может контролировать себя, тогда как она сама была уже не властна над собой.
Она выгнула спину, подавшись ему навстречу и как бы приглашая войти в нее еще глубже. Джек на мгновение замер и даже как будто захотел отстраниться.
- Нет, - выдохнула Марта и прижала его к себе.
Она уткнулась губами ему в плечо, а потом неожиданно для себя самой укусила его. И это как будто послужило ему сигналом. Марте показалось, что ее накрыла обжигающая волна и унесла за собой в новый, неведомый ей доселе мир, где не было ничего, кроме прерывистого дыхания, запаха распаленных тел, влажной горячей кожи, ненасытной страсти, властной силы, которая подчиняла себе ее тело, и ее радостного подчинения этой силе.
Наплыв ощущений был настолько силен, что на какое-то время Марта вообще перестала осознавать, что с ней происходит. Но постепенно она подладилась под извечный ритм любовного действа, и теперь их тела двигались, как одно, с каждым новым движением подступая все ближе и ближе к запредельным высотам оргазма.
В мире не было уже ничего. Только он и она.
Жадная чувственность Джека и неистовая готовность Марты принять все, что он может ей дать. А потом все как будто полыхнуло ослепительным сиянием, которое омыло Марту токами божественного блаженства. Она открыла глаза и увидела, что Джек запрокинул голову. На шее у него вздулись вены, и все тело его содрогнулось в экстазе.
9
Изможденная, обессиленная Марта лежала как будто на жарком тропическом пляже неистового вожделения, которое исчерпало себя сполна. Лежала, убаюканная тихими волнами приятной усталости. Джек перевернулся на спину и притянул Марту к себе, так что теперь ее голова покоилась у него на груди. Он гладил ее по волосам. Так продолжалось целую вечность. А потом он приподнял ее лицо, желая видеть глаза Марты.
- Все хорошо? - спросил он.
Марта неуверенно улыбнулась:
- Да.
- Ты кричала.
И только теперь Марта вспомнила, как извивалась под ним, заходясь диким криком страсти. Ей вдруг стало стыдно.
- Прости. Мне совсем не было больно, просто… я не знаю, что со мной творилось.
Джек вдруг посерьезнел:
- Я должен был остановиться, но не мог.
- Если бы ты остановился, я бы тебя убила. - Марта уткнулась лицом ему в грудь.
Его тело задрожало под ее щекой, и Марта с удивлением поняла, что он смеется.
- Ты - моя бесконечная радость.
Марта вдруг поняла, что он впервые обращается к ней, как к равной, а не как к маленькой девочке, которую нужно беречь, лелеять и холить.
- Потому что мне нравится заниматься с тобой любовью?
- Потому что ты выглядишь как Белоснежка, а ведешь себя как современная женщина.
- Мы уже говорили об этом, - пробормотала Марта. - Белоснежка была смелая девушка. Ей удалось выстоять, когда все было против нее. Она много и тяжело трудилась, не поддаваясь отчаянию, и в результате получила награду. Очень современная женщина.
- А твоя награда - это я? - осторожно спросил Джек.
Марта рассмеялась:
- А тебе не хочется быть моей наградой?
- Мне хочется то, - очень серьезно проговорил Джек, - о чем я, наверное, не должен даже задумываться.
- Почему? Потому что ты меня старше?
В ответ Джек приподнял ее грудь ладонью и поцеловал сосок. Марту как будто ударило током. В глубине ее естества вновь разгорелось желание - пока еще слабая искорка, но готовая в любую секунду перерасти в неудержимый пожар. Как завороженная Марта смотрела на его руку у себя на груди. Бронза и белизна. Властная сила и податливая, трепетная мягкость.
Марта провела ладонью по его груди, запустила пальцы в черные жесткие волосы… а потом, повинуясь дикому порыву, склонилась к его животу и поцеловала прямо в пупок. Его кожа была соленой на вкус.
- Нет, - хрипло выдохнул Джек и притянул ее вверх, так чтобы она лежала у него на груди.
- Почему?
Янтарные глаза сверкнули опасным огнем.
- Если ты будешь меня возбуждать, я возьму тебя снова. А ты еще к этому не готова.
Марта вдруг поняла, что он прав. Внутри у нее все болело. Не сильно, но все же болело.
- Да, - прошептала она. Он обнял ее и прижал к себе. - Все хорошо. Это нормально.
- А я и не думала, что женщина может кончить с первого раза. Ты - потрясающий любовник, - проговорила Марта, сама поразившись своей откровенности. Никогда раньше она не говорила с мужчиной о таких вещах.
- А может, это потому, что ты мне доверяешь?
- Конечно, я тебе доверяю. Иначе я просто не стала бы заниматься с тобой любовью.
Он улыбнулся:
- И поэтому ты была такой открытой и страстной?
Марта заглянула в глаза, что горели свирепым холодным огнем. Она жадно вглядывалась в его черты - черты сурового воина-завоевателя. Да, решила она. Наверное, это и есть любовь - безграничное доверие к человеку.
Вот только любовь ли это… или просто сладостная истома после хорошего секса?
Она поцеловала его в уголок рта.
- И еще потому, что я хотела… хочу тебя.
Джек заметно расслабился. Впечатление было такое, что он только что принял важное решение, и теперь его больше ничто не угнетало.
- Все еще хочешь? - Он смотрел на нее пристально, не отрываясь. Его взгляд был исполнен почти гипнотической силы.
- Да, - хрипло проговорила Марта. - Мне мало, черт побери! Я опять хочу тебя. И что ты намерен по этому поводу делать?
- Ну, с этим я как-нибудь справлюсь. - И Джек впился губами в ее податливый рот.
Спустя час Марта лежала одна в своей постели. Джек ушел спать на вторую кровать. На этот раз он был с ней нежен и ласков. На этот раз он действовал осторожно. Чтобы не причинить ей боль. Чтобы невольно ее не обидеть. Он использовал все свое мастерство и опыт искушенного любовника. Он несколько раз довел ее до вершин наслаждения. Однако на этот раз не взял ее. И не позволил ей ласкать его слишком интимно.
Но почему? Ведь он действительно старался сделать так, чтобы ей было хорошо. Невообразимо хорошо, Он полностью сосредоточился на ее желаниях. Показал ей такие вещи, о существовании которых она даже не подозревала. То, что он делал с ней, переполняло ее благоговейным восторгом и пронзительным блаженством. Однако все то время, пока он ее ублажал, Марту не покидало тревожное чувство, что за его умелыми, восхитительными ласками скрывается странная отстраненность. Джек хотел ее. Это было очевидно. И все-таки сумел справиться со своим вожделением.
Он как будто открыл ей ворота в неведомый рай. Подвел ее к самому порогу божественного наслаждения… и оставил там одну. Оставил ее изнывать и томиться по чему-то такому, что он, может быть, просто не в состоянии был ей дать.
Свою любовь!
Марта прислушалась к спокойному, размеренному дыханию Джека. Ей хотелось спать в одной с ним постели. Но он ясно дал понять, что не разделяет это ее желание. Да, в первый раз, когда они так отчаянно набросились друг на друга, снедаемые ненасытной страстью, он утратил контроль над собой. Но затем очень быстро взял себя в руки. И это красноречивее всяких слов говорило о том, какими ему видятся их отношения: просто любовники, которым хорошо вместе в постели, но в остальном каждый сам по себе.
Никогда в жизни Марта не чувствовала себя такой безнадежно одинокой.
Она еще долго лежала без сна, размышляя. Но потом незаметно заснула.
Проснулась она поздно. И ее вовсе не удивило, что Джек уже ушел. Его постель была аккуратно застелена.