Все внутри меня взорвалось от этого великолепия. Не было ничего более ошеломляющего, чем человек, который не только знал героев классических детских сказок, но и нашел способ сделать свое тело личной книжной полкой.
Вода с его мокрых волос капала на лоб и падала на грудь. Внезапно я замерла на месте. Интересно, знал ли он, каким красивым и в то же время пугающим был? Мои мысли во многом повторили фрагмент старой-престарой рекламы сосательных конфет «Тутси», в то время как я смотрела на его тело: «Мистер Сова, как долго я могу смотреть на этого человека, прежде чем это станет социально неприемлемым? — Я не знаю, Лиз. Давай выясним. Один… Два… Три…» (Примеч. Лиз немного перефразировала слоган популярной рекламы конфет).
Тристан не заметил меня, мое сердце колотилось в груди, в то время как я отступала от реки в тень деревьев, надеясь остаться незамеченной.
Зевс был привязан к дереву, и как только он меня приметил, немедленно залаял.
Черт!
Мужчина поднял голову и посмотрел в мою сторону, его глаза были такими же неукротимыми, как и раньше. Его тело замерло, вода стекала по груди, вплоть до края шорт. Я смотрела на него слишком долго, и только потом поняла, что пялилась прямо на его обнаженный торс. Мои глаза поднялись выше и встретили его жесткий взгляд. Он не сдвинулся ни на миллиметр. Зевс в это время лаял и вилял хвостом, пытаясь оторваться от дерева.
— Преследуешь меня? — спросил Тристан. Его слова были грубыми и отрывистыми, выражающими самую суть и не приглашающими к отвлеченному разговору.
— Что? Нет.
Он приподнял бровь.
Я продолжила смотреть на его татуировки. Оу, зеленые яйца и ветчина Доктора Сьюза. (Примеч. Теодор Сьюз Гейзель / Доктор Сьюз (англ. Dr. Seuss) — американский детский писатель и мультипликатор). Тристан заметил, что я уставилась на его тело.
Дерьмо. Стоп, Лиз.
— Прости, — пробормотала я, мое лицо обдало жаром от смущения. Что он тут делает?
Мужчина выгнул другую бровь и ни разу не моргнул, пока смотрел в мою сторону. Хотя он мог просто поговорить со мной, казалось, он находил гораздо больше удовольствия в том, чтобы заставить меня почувствовать себя некомфортно и тревожно. Его взгляд был мрачен, словно внутри он был разбит и скрывал множество тайн, но каждая покрытая шрамами часть его существования, казалось, только притягивала меня.
Я наблюдала за каждым его движением, пока он распутывал поводок Зевса, и двинулся в том направлении, откуда я пришла. Я пошла следом, чтобы вернуться к своему дому.
Он остановился.
Медленно развернулся в мою сторону.
— Прекрати меня преследовать, — прошипел он.
— Я не преследую.
— Преследуешь.
— Нет.
— Да.
— Нет, нет, нет!
Он снова приподнял бровь.
— Ты как пятилетний ребенок, — он повернулся и продолжил идти. Я сделала то же самое. Несколько раз он оборачивался назад и невесело усмехался, но мы не сказали друг другу больше ни слова. Когда мы достигли края леса, он и Зевс направились прямо к неухоженному двору рядом с моим домом.
— Я думаю, что мы соседи, — сказала я со смешком.
Он взглянул на меня, и мои внутренности сделали сальто. Я ощущала дискомфорт в груди, когда Тристан смотрел мне в глаза, пока знакомый звоночек внутри меня не дал о себе знать.
Мы оба зашли в наши дома не попрощавшись.
Вечером я ела в одиночестве за обеденным столом. Когда я посмотрела через окна моей столовой на соседний дом, то увидела ужинающего за своим столом Тристана. Его дом казался таким темным и пустым. Одиноким. Когда мужчина поднял голову и увидел меня, я выпрямилась. Подарила ему простую улыбку и слегка помахала. Он встал со стула, подошел к своему окну и закрыл жалюзи.
У меня не заняло много времени, чтобы понять, что окна наших спален также были друг напротив друга, и он был так быстр, что закрыл и эти шторы тоже.
Я позвонила проверить, как там Эмма, которая, судя по звукам, раздулась от конфет и дедушкиного внимания. В районе восьми часов я сидела на диване в гостиной, глядя в пространство и стараясь не заплакать, когда Фей написала мне.
Фей: Ты в порядке?
Я: Все прекрасно.
Фей: Составить компанию?
Я: Не сегодня. Устала.
Фей: Составить компанию?
Я: Засыпаю…
Фей: Составить компанию?
Я: Завтра.
Фей: Люблю тебя, титьки.
Я: Люблю тебя, сиськи.
После последнего сообщения нашей переписки, что неудивительно, последовал стук в дверь. Я знала, что не существовало способа остановить Фей, потому что ей было известно: даже если я говорила, что в порядке, это, как правило, было далеко от того, что я чувствовала на самом деле. Что, действительно, было удивительным, так это то, что, открыв переднюю дверь, я увидела множество людей. Друзей. Лидером группы была Фей, держа в руках бутылку текилы, самую большую из всех, известных человечеству.
— Составить компанию? — она усмехнулась.
Я посмотрела вниз на свою пижаму, а затем еще раз на текилу.
— Безусловно.
***
— Я, правда, думал, что ты захлопнешь дверь перед нашими носами, — знакомый голос раздался позади меня, когда я стояла на кухне, наливая четыре шота. Я повернулась, чтобы увидеть Таннера, смотрящего в мою сторону и неизменно подбрасывающего монетку в своих руках, и прыгнула с разбегу в его крепкие объятия.
— Хей, Лиз, — прошептал он, привлекая меня для еще более тесного захвата.
Таннер был лучшим другом Стивена, и в течение долгого времени у них было что-то вроде броманса (Прим. близкие, но без секса отношения между двумя мужчинами), и я уже начинала думать, что муж может оставить меня ради другого мужчины. Таннер был симпатичным парнем с очень темными глазами и светлыми волосами. Он работал в автомагазине, управление которым взял на себя после того, как его отец заболел. Он и Стивен были лучшими друзьями, когда стали соседями по комнате в их первый год обучения в колледже. Несмотря на то, что Таннер перестал посещать учебу после того, как начал работать на своего отца, они со Стивеном оставались близки.
Таннер подарил мне свою дружескую усмешку и отпустил меня. Он поднял два шота, которые я налила, протянул один мне и мы опустошили их. Затем он поднял другие два, и эти тоже моментально стали пустыми. Я улыбнулась.
— Ты знаешь, все четыре были для меня.
— Я знаю. Просто пожалей свою печень немного, — я наблюдала за тем, как он сунул руку в карман, вытаскивая четвертак. Такой же четвертак он всегда вертит между пальцев своей руки без остановок. Это была странная привычка, которую он приобрел до того, как они со Стивеном встретились.
— Вижу, у тебя все еще есть твоя монетка, — я рассмеялась.
— Никогда не выхожу из дома без нее, — ответил он с усмешкой, прежде чем вернуть монету обратно в карман.
Я изучала его лицо и глаза, до краев наполненные беспокойством. Вероятно, он сам не знал об этом, но иногда его взгляд выражал грусть.
— Как ты?
Его плечи поднимались и опускались в глубоком дыхании.
— Просто так приятно снова видеть тебя. Это было так давно. Кроме того, вы так быстро исчезли, после того как… — его слова затихли. Слова людей всегда затихают, когда они собираются упомянуть о смерти Стивена.
— Я вернулась, — я кивнула и наполнила нам еще четыре шота. — Эмма и я здесь, и мы остаемся. Нам просто нужно немного воздуха, вот и все.
— Ты продолжаешь водить этот кусок дерьма, который называешь автомобилем? — спросил он.
— Определенно, да, — я закусила нижнюю губу.— Я сбила собаку пару дней назад.
Его рот приоткрылся.
— Нет!
— Ага. Собака в порядке, а мой дерьмовый автомобиль икнул, когда врезался в нее.
— Я могу проверить его для тебя, — предложил он.
Я пожала плечами.
— Все нормально. Сейчас, когда вернулась в город, я могу ходить пешком. Ничего страшного.
— Будет страшно, когда придет зима.
— Не беспокойся, Таннер Майкл Кейс, все будет в порядке.
Ухмылка появилась на его губах.
— Ты знаешь, что я ненавижу, когда ты используешь мое полное имя.
Я засмеялась.
— Именно поэтому я и делаю это.
— Ну, мы должны произнести тост, — предложил Таннер.
Фей ворвалась в комнату и высоко подняла один из шотов.
— Я всегда за тосты, когда есть текила, — она хихикнула. — Или водка, виски, ром, растирание алкоголем…
Я рассмеялась, и мы втроем подняли стеклянные рюмки в воздух. Таннер прочистил горло.
— За старых друзей, начинающих сначала. Мы скучали по тебе и Эмме, Лиз, и мы так чертовски счастливы, что вы вернулись. Пусть в ближайшие несколько месяцев тебе будет легко, и, возможно, ты вспомнишь, что не одинока.
Я засмеялась.
— Именно поэтому я и делаю это.
— Ну, мы должны произнести тост, — предложил Таннер.
Фей ворвалась в комнату и высоко подняла один из шотов.
— Я всегда за тосты, когда есть текила, — она хихикнула. — Или водка, виски, ром, растирание алкоголем…
Я рассмеялась, и мы втроем подняли стеклянные рюмки в воздух. Таннер прочистил горло.
— За старых друзей, начинающих сначала. Мы скучали по тебе и Эмме, Лиз, и мы так чертовски счастливы, что вы вернулись. Пусть в ближайшие несколько месяцев тебе будет легко, и, возможно, ты вспомнишь, что не одинока.
Одним быстрым движением мы опустошили наши шоты.
— Итак, вопрос не по теме. Я хочу сменить все замки в доме как ознаменование новой жизни. Не знаете, кто может мне с этим помочь?
— Определенно, Сэм может.
— Сэм?
— Знаешь, тот парень, которого я уволила, чтобы нанять тебя? Социально неуклюжий ребенок в кафе? Его отец владеет магазином, где Сэм работает по полсмены.
— Серьезно, думаешь, что он поможет мне?
— Конечно. Я скажу ему, что иначе уволю его, — подмигнула Фей. — Он немного странный, но он хорош в своем деле и достаточно быстр.
— С каких пор тебе нравятся быстрые парни? — пошутила я.
— Иногда девушке нужен просто член, пиво и реалити-шоу по телевизору в течение тридцати минут. Никогда не стоит недооценивать силу скорости, — Фей налила себе еще один шот и ушла прочь.
— Твоя лучшая подруга, возможно, первая женщина, которую я встречал, кто на самом деле мыслит, как мужчина, — пошутил Таннер.
— Ты знаешь, что она и Мэтти?..
— Трахаются? Конечно. После того, как ты уехала, ей нужна была подруга, чтобы жаловаться, и в какой-то момент она решила, что у меня есть вагина. Она каждый день появлялась в автомагазине с рассказами о Толстяке Мэтти, от которых я чувствовал себя жутко неудобно.
Я хихикнула.
— Хочешь сказать, что тебе не интересны прозвища для ее сексошений?
Он наклонился.
— Чешуйчатый Фрэнки? Это вообще реально?
— Фей несвойственна ложь.
— Что ж, это неудача бедного Фрэнки, — я улыбнулась, может быть, из-за алкоголя, а, может быть, потому, что Таннер помог воскресить некоторые хорошие воспоминания. Он запрыгнул на столешницу и похлопал рукой по месту рядом с ним, на которое я села. — Итак, как мисс Эмма?
— Нахальная, как всегда, — я вздохнула, думая о моей малышке.
— Такая же, как и ее мать, — он засмеялся, на что я толкнула его в плечо.
— Я до сих пор думаю, что она получила свою дерзкую нахальность от своего отца.
— Точно, он был сущее наказание. Помнишь, когда мы пошли на Хеллоуин и Стивен думал, что может подраться с кем угодно, потому что одет как ниндзя? Он продолжал кричать на всех и каждого, но вместо того, чтобы быть настоящим ниндзя, он, в конечном счете, оказался с подбитым глазом, и нас выгнали из трех баров, — мы оба смеялись, когда вспоминали, как много ужасного и смешного делал мой муж, когда был пьян.
— Если я правильно помню, ты никогда не оказывал на него позитивного влияния. Ты всегда пил немного больше, чем нужно, и становился полным придурком, из-за которого, в конце концов, избивали моего мужа.
— Да, я не самый хороший человек, когда много выпью, но Стивен понимал это. Черт. Я скучаю по этой сволочи, — он вздохнул. Мы перестали смеяться, а мои глаза начали слипаться. Его веки тоже потяжелели, и мы сидели в тишине, тоскуя по нему вместе.
— Ну, — сказал Таннер, меняя тему. — Пейзаж вокруг этого места выглядит, как полное дерьмо. Я могу прийти и подстричь газон, если ты хочешь. И, может, закончить забор, чтобы это место стало более уединенным?
— Ох, нет. На самом деле, думаю, что позабочусь обо всем сама. Я работаю неполный день, что дает мне возможность чем-то заняться, пока я не найду более подходящую работу.
— Ты не думала о возвращении в дизайн интерьеров?
Вопрос недели. Я пожала плечами.
— Я, действительно, ни о чем не думала за прошедший год.
— Вполне понятно. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я занялся двором и забором? Мне не сложно помочь тебе.
— Да, я уверена. Наступает момент, когда я должна начать делать все самостоятельно, понимаешь?
— Я слышу, да. Но я думаю, что мы должны пересечься в моем магазине в воскресенье. У меня кое-что есть, хочу отдать это тебе.
Я улыбнулась.
— Подарок?
— Что-то вроде того.
Подталкивая его в плечо, я сказала, что мы могли бы встретиться в четверг вечером, если Эмма присоединится к нам.
Он кивнул, а затем понизил голос, глядя в мою сторону.
— Какая часть самая сложная?
Это был самый легкий вопрос для меня.
— Есть моменты, когда Эмма делает смешные вещи, и я зову Стивена из другой комнаты прийти посмотреть на нее. Потом я останавливаюсь и вспоминаю…
Когда вы теряете того, кого любите, самое сложное заключается в том, что вы теряете частицу своей души. Я положила свой большой палец между зубами и пожевала ноготь.
— Достаточно депрессивно. Что насчет тебя? Все еще встречаешься с Патти?
Он съежился.
— На самом деле, мы больше не разговариваем.
Я не удивлена. Таннер любвеобилен, как и Фей.
— Ну, мы просто две грустные, одинокие горошины в стручке.
Со смехом он поднял бутылку текилы, наливая нам еще по шоту.
— Вот, за нас.
Остальную часть ночи мы провели вместе. Я помнила, как смеялась над шутками, которые, вероятно, и не были смешными, плакала тогда, когда разговор не был грустным, и провела лучшую ночь из тех, что у меня были на протяжении последнего времени.
Когда я проснулась на следующее утро, то лежала в постели, не зная точно, как там оказалась. Я не спала в этой кровати с момента аварии. Я потянулась за подушкой Стивена и прижала ее к своему телу. Уткнувшись носом в хлопковую наволочку, я закрыла глаза. Даже если бы я не почувствовала этого, нельзя было отрицать, что это мой дом. Это моя новая нормальность.
Глава 6
Элизабет
Позднее на этой неделе заглянул Сэм, чтобы заменить замки в доме. Я помнила, как Фей называла его жутким, но было что-то легкое и дружелюбное в этом парне. У него были светлые волосы, которые он постоянно взлохмачивал, и прямоугольные очки, за которыми он скрывал свой немного детский карий взгляд. Когда Сэм говорил со мной, его голос был низким и слегка заискивающим. Если он думал, что обижает меня — чего он, разумеется, никогда не делал — то всегда извинялся и отступал, немного заикаясь.
— Некоторые из замков чрезвычайно плохие, а другие в хорошем состоянии, Элизабет. Ты уверена, что хочешь сменить их все? — спросил он. — Прости, это был глупый вопрос. Ты бы не попросила меня, если бы тебе не нужно было их заменить. Прости, — извинился он.
— Нет, все в порядке, — улыбнулась я. — Я просто хочу начать все с начала, вот и все.
Он сдвинул свои очки на нос и кивнул.
— Конечно. Ну, я сделаю это в течение нескольких часов или около того.
— Отлично.
— О! Также позволь мне кое-что показать, — он побежал к своей машине и вернулся с крошечной вещью в руке.
— Мой папа только что получил новую камеру безопасности в бартерной сделке, если тебе интересно. Камеры небольшие и могут быть легко скрыты из виду. Несколько камер могут быть установлены вокруг дома для дополнительной безопасности. Я знаю, что, если бы я был милой женщиной, живущей вдвоем с дочерью, то хотел бы дополнительную защиту.
Я улыбнулась, на этот раз с опаской.
— Думаю, я пока повременю некоторое время. И снова спасибо, Сэм.
— Никаких проблем, — он засмеялся.
— Единственный человек, который купил их за все время, это Таннер, так что сомневаюсь, что они будут ходовым товаром, как рассчитывал папа.
Сэм был хорош в том, что делал, и работал действительно быстро. Прежде чем я закончила свои дела по дому, все замки были превосходно заменены на новые.
— Я могу помочь с чем-нибудь еще? — спросил он.
— Неа! Это все, спасибо! На самом деле, мне пора идти. Я должна быть в кафе через десять минут, и моя машина довольно сильно потрепана жизнью, так что мне придется идти туда пешком.
— Не за что. Я подвезу тебя.
— Нет, нет. Я прогуляюсь.
— Уже начинает моросить дождь. Ты же не хочешь попасть под него. На самом деле, это не сложно.
Я сморщила нос.
— Ты уверен?
— Конечно, — он держал пассажирскую дверь своего грузовика открытой. — Нет проблем.
Когда мы ехали в город, Сэм спросил меня, почему он не нравится Фей, и я изо всех сил старалась объяснить, что моей подруге вряд ли нравился кто-то с первого взгляда.
— Дай ей немного времени, ты понравишься ей больше.
— Она сказала, что у меня есть все симптомы психопата, — пошутил он.