Кэтти чувствовала себя немного неловко. В глубине души она подозревала, что они не правы, обращаясь так с Анжелой. Но Эшли была по-прежнему непреклонна. Поведение Анжелы до крайности раздражало ее. Эшли была уверена, что та обязана попросить прощения за твое выступление на распродаже, а не ходить с независимым видом…
С каждым днем пропасть между бывшими подругами становилась глубже. Анжела утром просыпалась на мокрой от слез подушке, но днем ее лицо хранило невозмутимое выражение. Она не сделала никому ничего плохого. Если подруги не дорожат ею, то чем быстрее они расстанутся, тем лучше.
Однако у этой ссоры была и положительная сторона. Анжела больше не зависела от Эшли и Кэтти, она могла попробовать наладить отношения с людьми вокруг нее. Внезапно она обнаружила, что есть девушки и молодые люди, Которым интересно болтать с ней в перерыве и проводить вместе свободные вечера. Анжеле было безумно больно оттого, что близкие люди предали ее, но постепенно она осознала, что еще должна благодарить их за это.
Анжела вполне справилась с кризисом. Можно даже сказать, что она вышла из него более сильной, уверенной в себе. Она обнаружила в своем характере скрытые до того момента качества и научилась с уважением относиться к себе самой…
Все это молнией промелькнуло в ее голове, пока она сидела на скамейке рядом с Лорой Бейнс, десять лет спустя, после той памятной ссоры. Теперь она двадцатидевятилетняя независимая женщина, твердо знающая, что помыкать собой нельзя позволять никому. И обязана она этим весьма полезным знанием своим бывшим лучшим подругам Кэтти и Эшли…
– Ты надолго к нам приехала? – спросила Лора, когда они обсудили всех однокурсников и вкратце коснулись жизни Анжелы в Нью-Йорке.
– Не знаю, – пожала плечами Анжела. – Пока я в отпуске, но думаю менять работу. Возвращаться в родной город не хочется, там мама изводит советами… Если уж переезжать куда-то, то лучше в знакомое место… Вот я и решила….
Анжела осторожно подбирала слова. На самом деле она просто сбежала из Нью-Йорка, где работала последние три года. И никакого отпуска не было, а было бесповоротное, окончательное решение порвать со старой жизнью. Но говорить о том, что толкнуло ее к такому опрометчивому шагу, она пока не хотела. Рана еще не успела зарубцеваться…
Но Лору вполне удовлетворило объяснение Анжелы. В конце концов, та всегда была немного со странностями. Неужели она сама в здравом уме покинула бы Нью-Йорк? Но от Анжелы Санчес можно было ожидать всего.
– Ладно, было приятно поболтать с тобой, – вздохнула Лора. – Позвони мне как-нибудь, если будет желание…
Глава 5
Она быстро продиктовала Анжеле номер телефона и нырнула в автобус, который подъехал к остановке.
– Скажи, а восьмой все еще здесь ходит? – крикнула Анжела ей вслед.
Лора отрицательно замотала головой. Анжела печально улыбнулась. Да, этого следовало ожидать. Только на первый взгляд город не изменился. На самом деле он стал совсем другим, даже знакомого маршрута уже не существует.
Анжела поднялась со скамейки и в нерешительности огляделась по сторонам. Кажется, она зря так опрометчиво отвергла помощь того молодого человека. Вообще в последнее время она слишком торопится… Например, ее решение покинуть Нью-Йорк. Разве оно не было принято под влиянием момента?
– И все-таки вам нужна помощь, – раздался знакомый голос.
Рядом с Анжелой стоял тот самый мужчина и пытливо смотрел на нее. Анжела засмеялась. Словно кто-то на небесах услышал ее мольбу.
– Вы правы. Я слишком понадеялась на свое знание города. На самом деле многое изменилось с тех пор, как я была здесь в последний раз…
– Все меняется, – заметил мужчина, не сводя глаз с лица девушки.
Его внимание было приятно ей, но Анжела по привычке смущалась.
– Вы не могли бы подсказать мне, где здесь недорогая гостиница? – Спросила она и впервые внимательно посмотрела на собеседника.
Его скуластое лицо показалось ей смутно знакомым. На вид мужчине было лет тридцать. Не исключено, что они когда-то учились вместе…
– Скажите, мы раньше не встречались? – Вырвалось у Анжелы.
Она немедленно покраснела до кончиков волос. Как похоже на пошлое начало уличного знакомства. Что он теперь о ней подумает?
Но даже если мужчина что-то и подумал, на его лице это никак не отразилось.
– Я ни за что не забыл бы вас, – серьезно произнес он.
Анжела покраснела еще сильнее, если такое было возможно. Оставалось только благословлять папочку, наградившего дочь темным цветом лица, благодаря которому ее смущение не очень бросалось в глаза.
– Раньше я выглядела по-другому, – тихо сказала она, не в силах отделаться от ощущения, что лицо мужчины знакомо ей.
Где-то она уже видела этот разрез глаз, упрямый подбородок и обаятельную улыбку.
– Может быть. Но я вполне полагаюсь на свою память. Вы позволите мне узнать ваше имя, чтобы я мог сказать наверняка?
– Анжела Санчес, – представилась она, восхищаясь тем, как ловко он повернул разговор, чтобы узнать ее имя.
– Джон Симмонс, – сказал он в свою очередь. – И я никогда не слышал вашего имени. К тому же, если честно, я переехал сюда лишь в прошлом году, а учился в Колумбийском университете, так что мы вряд ли встречались…
Анжела могла поклясться, что при этих словах по лицу Джона скользнула тень лукавой улыбки. Она задохнулась от возмущения. Значит, он прекрасно знал, что они не могли раньше встречаться, но все-таки выяснил ее имя, притворившись, что оно поможет ему вспомнить ее.
– Не сердитесь на меня, Анжела, – сказал он, сразу уловив гнев девушки. – Я немного покривил душой, но в искупление своей вины хочу пригласить вас сегодня вечером на ужин.
Анжела лишилась дара речи. Этот Джон Симмонс мастер вести переговоры. Видимо, ей ничего не остается делать, как согласиться.
– Ладно. – Она кивнула. Джон явно удивился, не встретив сопротивления. – Но вначале вы покажете мне гостиницу. Хорошо?
– Конечно, – обрадовался Джон. – У вокзала останавливаться не стоит, но в центре недавно построили хороший отель… Пойдемте, здесь за углом моя машина…
Через пять минут Анжела уже сидела в быстроходном "форде" И размышляла о том, как низко она пала. Хотела просто спросить адрес ближайшего отеля, а фактически уже согласилась на ужин и сидит сейчас в машине совершенно незнакомого человека. Хотя, впрочем, в очень неплохой машине…
Анжела украдкой огляделась. То, что она успела увидеть, пришлось ей по вкусу, и она решила не забивать себе голову ненужными переживаниями. В конце концов, пусть прошлое останется в прошлом. Нельзя же с подозрением относиться ко всем мужчинам, если когда-то тебя обидели…
Она криво усмехнулась.
"Похоже, вся твоя жизнь, детка, – это сплошная обида", – насмешливо сказала она себе. – "Когда же ты найдешь свое место в этом мире?"
По дороге Джон развлекал ее непринужденной беседой. Анжела могла отвечать на вопросы, не думая, не опасаясь подвоха. Ведь они были совершенно незнакомыми людьми, и эта случайная уличная встреча ни к чему их не обязывала. Они тепло попрощались в просторном холле отеля, куда Джон привез Анжелу, и договорились встретиться там же в восемь вечера.
Анжела поднялась в номер и сразу принялась распаковывать вещи. Потом немного полежала на огромной кровати, представляя себе, что это ее личный дом, ей не надо никуда торопиться, что у нее есть работа и все проблемы решены…
Поначалу у нее неплохо получалось, но потом привычное волнение вновь проникло в сердце. Правильно ли она поступила, сорвавшись с места? Может быть, ей следовало переждать, успокоиться, позволить Элу объяснить?
Хотя… что тут объяснять, вздохнула Анжела.
Предательство нельзя прощать ни в коем случае. Даже если сердце твое разрывается на части и хочется закрыть глаза на все…
Анжела мельком взглянула на круглые настенные часы и встрепенулась. Уже половина седьмого… Через полтора часа ее будет ждать Джон, а она до сих пор на кровати валяется. Безобразие!
Оставшееся до свидания время Анжела провела в приятных хлопотах. Она понежилась в теплой ароматной воде, наложила на лицо косметическую маску, выбрала нарядное платье, и осталась вполне довольна своим отражением в зеркале, когда пришло время спускаться вниз.
Она последний раз провела щеткой по волосам, подхватила сумочку и захлопнула за собой дверь номера. Анжела чувствовала себя на редкость легкомысленно. Где-то в подсознании она ощущала немой укор. Надо бы о работе думать, о том, как жить дальше, а она вместо этого с улыбкой на лице бежит на свидание с первым попавшимся мужчиной. Но Анжела старалась не углубляться в подобные мысли. В конце концов, заняться серьезными делами можно и завтра. А сегодня день развлечений…
Когда Джон увидел спускающуюся по лестнице Анжелу, у него перехватило дыхание. Еще на площади он заметил, что она очень хороша собой. Однако сейчас, в изящном черном платье, Анжела была просто ослепительна. Она не нуждалась ни в каких дополнительных украшениях. Легкий макияж, небрежно распущенные по плечам волосы, милая улыбка – все это украшало Анжелу лучше любых драгоценностей. Джон мог поклясться, что перед ним юная девушка, очаровательная в ранней молодости и красоты. Но глаза Анжелы, печальные даже когда она улыбалась, показывали, что их обладательница уже достаточно прожила, чтобы испытать и боль, и предательство…
– Добрый вечер! – Весело произнесла Анжела.
Ее глаза сияли, и сердце Джона сжалось. Он видел, что она искренне рада встрече, но чувствовал, что точно так же она поприветствовала бы подругу.
– Вы изумительны, Анжела! – Сказал он, наконец.
Синие глаза девушки немедленно потемнели. Джон смутился. Видимо, Анжела не очень благосклонно относится к комплиментам.
– Я что-то сказал не так? – Встревожено спросил он.
– Нет, – улыбнулась Анжела.
Она досадовала на себя за то, что не сумела скрыть эмоции. Изумительной ее всегда называл Эл Бартон, человек, воспоминания о котором причиняли пока сильную боль.
– Как вы смотрите на то, чтобы посидеть в мексиканском ресторанчике? – Предложил Джон, стараясь сгладить минутную неловкость. – Мексиканская кухня довольно острая, но чрезвычайно вкусная.
– Я знаю, – рассмеялась Анжела. – И с удовольствием принимаю ваше предложение.
Через двадцать минут они уже стояли в зале Небольшого уютного ресторанчика, где официанты в живописных костюмах разносили ароматные блюда.
– Здесь так мило, – улыбнулась Анжела.
Ресторанчик сразу напомнил ей многочисленные мексиканские забегаловки, в которых она с родителями часто перекусывала в своих скитаниях по стране. Только, конечно, здесь все было намного приличнее.
– Вы часто сюда ходите?
– Ресторанчик открылся совсем недавно… Но и уже успел полюбить его всей душой, – ответил Джон.
Однако Анжела заметила, что никто не поспешил ему навстречу, как это всегда бывает с постоянными клиентами.
"Неужели он хочет казаться важнее, чем есть на самом деле?" – невольно призадумалась девушка. – "Скорее всего, он здесь впервые…"
Джон действительно с интересом оглядывался по сторонам. Маленькие столики были отгорожены друг от друга тонкими решетками, обвитыми зеленым плющом. За барной стойкой стоял свирепого вида мексиканец и смешивал коктейли.
– Пойдем туда, – наконец предложил Джон, указывая на столик у самого окна.
– Хорошо, – улыбнулась Анжела.
Она тоже предпочитала подобные места. Они уселись и развернули меню. На Анжелу, словно детством повеяло со страниц. Знакомые названия, вызывающие в памяти пыльные дороги, ласковый голос отца, смех матери, веселые скитания по Мексике… Как давно это было. Пожалуй, самое счастливое время в ее жизни. Когда она не знала ни предательства, ни одиночества. Может быть, ей следовало остаться там, с отцом… Но Анжела знала, что выбора у нее тогда не было.
Шелест перелистываемых страниц отвлек Анжелу от воспоминаний о детстве. Она подняла глаза и увидела чрезвычайно комичную картину. Джон, закусив губу, лихорадочно рылся в меню, видимо, в поисках понятных названий, ведь все блюда были обозначены по-испански!
С трудом, подавив смешок, Анжела произнесла:
– Я уже выбрала.
– Правда? – Джон оторвался от меню и посмотрел на девушку. В его глазах было смущение. Он понимал, что его затея выдать себя за завсегдатая этого ресторанчика с треском провалилась.
– Да, – кивнула Анжела и повернула голову.
Тотчас рядом с ней вырос высокий юноша с блокнотом в руках.
– Принесите, пожалуйста, жареные говяжьи ленточки с фасолевым гарниром карнеасадо, – уверенно произнесла она. – И, пожалуй, кесадильяс.
После этого Анжела добавила несколько слов на чистейшем испанском языке, отчего лицо официанта расплылось в улыбке. Он проворно залопотал в ответ, Анжела рассмеялась. Официант откланялся и со всех ног побежал исполнять заказ очаровательной сеньориты.
Во время этого короткого, но выразительного диалога Джон сидел с открытым ртом.
– Вы говорите по-испански? – Спросил он, как только официант скрылся из виду.
– Да. Надеюсь, вы не возражаете, что я заказала за вас тоже?
Этот совершенно невинный вопрос был задан таким насмешливым тоном, что Джону стало не по себе.
– Конечно, нет. Если честно, я ни слова не понял из этого меню…
– Неужели? – В глазах Анжелы мелькнули лукавые огоньки. – Не бойтесь, то, что я выбрала, очень вкусно. Особенно кесадильяс. Это такие кукурузные лепешки с начинкой…
– Я не сомневаюсь в вас, Анжела, – ответил расстроенный Джон. – Но откуда вы так хорошо знаете испанский?
Анжела прыснула. Неужели он ничего не понял?
– Все очень просто. Я наполовину мексиканка, и фактически вы привели меня пробовать еду, которой я постоянно питалась в детстве.
– Мексиканка? – Изумлению Джона не было границ. – Но вы совсем не похожи… Ваши синие глаза…
– Мой отец был самым настоящим синеглазым мексиканцем. И это не такая редкость, как вам кажется. Приглядитесь ко мне, Джон. Цвет моего лица, волос, форма скул, носа. Неужели вы ничего не замечаете?
Анжела подперла рукой подбородок и кокетливо посмотрела на Джона.
– Да… теперь я вижу, – пробормотал он. – Просто вы сразу так ослепили меня своей красотой, что я даже подумать не мог…
– О том, что я мексиканка? – Анжела резко выпрямилась.
В словах Джона ей почудилась та же неприязнь, которая побуждала ее одноклассников травить ее.
– Вы что-то имеете против?
– Нет, что вы, – замахал руками Джон. Он понял, что невольно обидел девушку. – Это не имеет никакого значения…
Анжела расслабилась. В конце концов, сколько можно искать подвох в простых словах?
Принесли горячую еду и терпкое вино. Вскоре заиграла негромкая музыка. Анжела немного опьянела, и ей казалось, что никогда в жизни она не чувствовала себя так хорошо. С Джоном было очень просто. Не надо было увертываться от настойчивых домогательств, вести холодную войну. Не надо было бороться с собственными эмоциями. Тот легкий приятельский тон, который господствовал в их беседе, доставлял Анжеле настоящее удовольствие. Когда в последний раз она чувствовала, что может доверять человеку?
Вечер промчался незаметно. В глазах Джона было написано явное сожаление, когда все закончилось, он проводил ее до отеля и остановился на мгновение у подножия лестницы, ведущей к главному входу.
– Мы еще увидимся? – спросил Джон с надеждой в голосе.
Анжела кивнула. Он стоял совсем близко. Еще чуть-чуть, и его губы коснутся ее лица. Девушка прикрыла глаза, представляя себе, каково это, целоваться с другим мужчиной не с Элом.
– Анжела, – ласково прошептал Джон, скорее подсознательно уловила, чем почувствовала, что его чуть качнуло в ее сторону. Было очень удобно остаться недвижимой и очутиться в его объятиях. Но Анжела невольно отступила, и Джон обнял пустое место.
– Простите, – пробормотал он.
Анжела потупилась. Пожалуй, это она должна просить у него прощения. Весь вечер она ему улыбалась и позволяла за собой ухаживать. Джон имел полное право рассчитывать на продолжение столь многообещающего вечера.
– Мне пора, – тихо сказала она и поежилась. Лучше всего притвориться, что ужасно замерзла.
– Да, конечно. Но вы позволите позвонить вам завтра?
– Хорошо. – Анжела осмелилась поднять глаза. Лицо Джона хранило столь растерянно выражение, что она чуть не расхохоталась. – До завтра.
Она приподнялась на цыпочки и коснулась губами щеки Джона. Он попытался ее обнять, но птичка уже улетела – Анжела быстро побежала вверх по ступенькам и хлопнула входной дверью.
Глава 6
"Ты самая настоящая дрянь, Анжела Санчес", – с укором сказала она себе, как только очутилась в теплом номере. – "Как ты смела кокетничать с бедным Джоном, прекрасно зная, что у него нет ни малейшего шанса? Ты даже не сумела поцеловать его как следует на прощание. Женщина, которой скоро стукнет тридцать, могла бы вести себя раскованнее. Хотя при чем тут это. Виноват во всем был один-единственный человек – Эл Бартон", – и Анжела в который раз произнесла это имя с болью…
– Анжела, у меня для вас есть чудесное предложение.
Анжела с трудом понимала, что происходит.
Кажется, сейчас раннее утро и она находится в постели. И, кажется, ей кто-то звонит…
– Анжела, вы слышите меня? – Мужчина на том конце провода, наконец, осознал, что до него доносится лишь нечленораздельное мычание. – Это Джон Симмонс, мы познакомились с вами вчера.
Уловив в голосе мужчины нотку отчаяния, Анжела пришла в себя. Она никогда не была сторонницей ранних вставаний, поэтому по утрам всегда плохо соображала.
– Доброе утро, Джон, – наконец произнесла она. – Я вас помню, просто я очень крепко спала.
– Извините. – Джон понял, что позвонил действительно рановато. – Но у меня для вас потрясающее известие. Кажется, я нашел вам работу.
– Правда? – Сон Анжелы как рукой сняло.
Она села и поджала под себя ноги.
– Да. Полчаса назад я узнал, что скоро моему кузену потребуется представитель по связям с общественностью для работы в городском офисе.
Анжела почувствовала, как ее энтузиазм медленно угасает.
– Представитель по связям с общественностью? – машинально переспросила она, немедленно представив себе полный журналистов зал, шум и каверзные вопросы. Анжела была готова взяться за любую работу, но постоянно общаться с людьми, прессой… Это было уже слишком.
– Да, – радостно подтвердил Джон. Для солидного человека он был слишком эмоционален. – Это то, что надо. Мой кузен собирается разрабатывать новый проект, и ему будет нужен человек для освещения этого проекта.
С каждым, словом Джона Анжеле становилось все хуже и хуже. Венцом ее мечтаний было место в какой-нибудь спокойной конторе, где она могла бы трудиться и не бояться излишнего внимания. Джон же прямо предлагал ей выйти под свет софитов и явить миру свою полную беспомощность и закомплексованность.
– …А сейчас он решил заняться архитектурными проектами. Уже объявлен конкурс на самое лучшее преобразование городского парка, и его компания обязательно примет в нем участие…