- Это потому, думаю, что ты не понимаешь истинную причину, - заявляет она. - Из того, что ты мне рассказала, Элла, твое детство было полно переживаний.
- Я не все время волновалась, - протестую я. - Было расслабление... моменты, когда я жила своей жизнью так, как должна была, чтобы выжить. Если я не переживала, тогда никто не оплачивал бы счета, не следил бы за тем, чтобы все ели или чтоб одежда была чиста.
- Это не то, что я имела в виду, но это часть всего этого. - Она достает фото из папки и кладет ее передо мной на стол. - Что ты видишь, когда смотришь на это?
Это фото мужчины, женщины и маленькой девочки, с такими же голубыми глазами и блондинистыми волосами. - Эмм... вам нравится брать задники из рамок и хранить их в своем офисе.
- Элла, не хорошо шутить, пряча свои чувства, - настаивает она. - Просто скажи мне, что ты видишь.
- Полагаю, я вижу семью.
- Они выглядят счастливыми?
Я изучаю улыбки на их лицах. - Они выглядят счастливыми, как и все остальные.
Она передвигает ее ко мне и указывает пальцем. - Опиши мне картинку.
Это странная просьба, но я все равно ее исполняю. - Ну, мужчина обнял за плечи женщину. Он выглядит так, словно любит ее, хотя, его улыбка слишком яркая, если вы спросите меня. Женщина держит маленькую девочку, и они тоже выглядят счастливыми. Хотя, я не понимаю, почему они так чертовски счастливы. Они лишь делают эту чертову фотографию.
Она случайно мнет уголки фото, когда кладет ее обратно в папку. - Твоя мама или папа тебя так когда-нибудь обнимали? Ты помнишь, была ли так счастлива, когда была ребенком?
Будто она спросила меня о предварительном вычислении, и мой мозг путается из-за сложности. - Нет, но это не реально. Это подделка. Попытка показать людям причины, которые позволят чувствовать себя хорошо, когда они смотрят на фоторамку.
- Нет, Элла, это реально. Счастье существует, - отвечает она грустно. - Хотя вещи не всегда именно такие, но семьи должны иметь свои счастливые моменты, и родители должны обнимать детей. Дети должны чувствовать любовь.
- Я чувствовала, да сейчас чувствую. - Я массирую свои виски, чувствуя, будто бетонный блок упал на мою грудь. - Меня обнимали... несколько раз.
- Несколько раз за последние двадцать лет? - спрашивает она, подчеркивая свою точку зрения. - Потому что это немного.
- Меня обнимали много раз, - говорю я, обидевшись. - Миша постоянно меня обнимает.
- Снова, мы вернулись к Мише. Давай исключим его из этого разговора на минуту и сфокусируемся на твоей семье. - Она делает несколько пометок в своем дневнике. - Твои родители когда-нибудь обнимали тебя? Смеялись с тобой? У вас были семейные поездки?
- Однажды мы ходили в зоопарк, когда мне было шесть, но у моей мамы было биполярное расстройство, и она не могла много с нами делать. И мой папа... ну, он любил свой "Джек Дэниелс", - я останавливаюсь, когда гнев закипает на кончике моего языка. - К чему вы клоните?
- Я не пытаюсь клонить к чему-то, - отвечает она доброжелательно, щелкнув ручкой. - Я лишь пытаюсь позволить тебе увидеть свою жизнь.
- Увидеть, что она сумасшедшая? Что я сумасшедшая? Потому что я это уже знаю даже без ваших напоминаний о моей хреновой жизни. - Мои руки дрожат, и ладони потеют от суровых воспоминаний, которые составляют мою жизнь. Я начинаю глубоко дышать, и мое зрение темнеет.
- Сделай глубокий вдох, - инструктирует она, махнув рукой от груди в очистительном жесте, и я подчиняюсь. - Теперь, ты не сумасшедшая, Элла. Просто у тебя была жестокая жизнь.
Мой мозг бьется внутри моего черепа. - Тогда какое это имеет отношение к тревоге и депрессии, или к тому, что вы думаете, что со мной что-то не так?
- Мне кажется, что иногда ты не думаешь, что заслуживаешь хорошей жизни. Тебе кажется, что ты плохой человек. Что ты не заслуживаешь быть любимой. - Она закрывает папку, засовывает ее в небольшую стопку, и опускает руки на стол. - И я думаю, что именно поэтому ты отталкиваешь людей, и это вызывает депрессию и тревогу.
Я опираюсь головой о стену. - Я такая, потому что моя мама умерла, и это была моя вина. Я такая, потому что знаю, что моя голова не в порядке, и я не хочу никого утянуть за собой.
- Все что ты сказала, не правда, - говорит она, и я поднимаю свою голову. - И наша цель здесь заставить тебя в это поверить.
Мы поговорили немного о светлых вещах, о том, как идут мои занятия, и какие у меня планы на Рождество. Когда мое время вышла, я вернулась в квартиру.
Лила еще не пришла с занятий, поэтому здесь тихо. Я хватаю "Dr. Pepper"[14] [2] из холодильника и вытаскиваю телефон из кармана, смотря на фотографию на экране: Миша, Лила, Итан и я на свадьбе.
- Здесь я выгляжу счастливой, - говорю я решительно и затем набираю номер Миши.
- Ты перезвонила, - отвечает он после второго гудка. - Итан должен мне двадцать баксов.
Я грызу большой палец. - Он поспорил, что я не перезвоню?
- Он поспорил, что ты забьешь на меня. - Миша смеется поддельным злобным смехом. - Считает, что степфордская жена[15] по имени Элла вернулась.
- Неа, никакой степфордской жены. - Я касаюсь крышки содовой и открываю ее. - Лишь немного запутавшаяся Элла.
Он перестает смеяться. - Ты хочешь поговорить об этом?
- Нет, не совсем. - Я устало вздыхаю и делаю глоток содовой.
Он замолкает на некоторое время. - Элла, друзья разговаривают друг с другом о том, через что они проходят.
- Я знаю. - Я ставлю содовую на стойку и плюхаюсь на барный стул. - Но я провела последний час, разговаривая со своим терапевтом об этом, и я хотела бы взять перерыв от собственной головы, если в этом есть хоть какой-то смысл.
- В этом есть идеальный смысл. - Мгновение он колеблется, будто решая, посмеет ли он что-то сказать. - Ты должна приехать и увидеть наше новое жилье. Сейчас это лишь куча коробок, но мы можем сходить пообедать.
- Не думаю…. - начинаю я.
Он поспешно меня прерывает. - Ты можешь взять с собой Лилу.
Клянусь, парень слишком многое понимает в моей голове. - Хорошо, посмотрим, если, конечно, Лила согласится на это, когда вернется с занятий.
- Не отмахивайся от меня, Элла Мэй. - Он притворяется суровым. - Я знаю, где ты живешь, и я буду охотиться за тобой, чтобы наказать тебя самыми грязными способами.
- Я не отмахиваюсь от тебя. Боже, расслабься, придурок, - подначиваю я его в ответ. - Я уверена, Лила захочет, но я должна проверить.
- Хорошо, скоро увидимся. - Его голос изображает уверенность. - О, ты знаешь, что мы должны сделать?
Я вожу баночкой содовой по стойке, опасаясь отвечать. - Что?
- Мы должны устроить голую вечеринку. - Веселье наполняет его голос. - Ты сможешь зайти в дом, если только снимешь всю свою одежду. Это будет как плата за вход. Дай мне свои штаны и рубашку, и ты приглашена.
Я хмурюсь, даже несмотря на то, что это и звучит интересно. - Никаких голых вечеринок.
- Эй, я должен был попытаться, - замечает он заманчивым тоном. - Скоро увидимся.
Мы заканчиваем разговор, и я переодеваюсь в красные вельветовые шорты и черную майку с сердцем по центру. Собираю волосы в хвостик и подвожу глаза, крашу губы блеском, затем ожидаю на диване появления Лилы.
Она заходит, махнув Паркеру, который пятится от двери. - Может, увидимся позже. - Она захлопывает дверь и вздыхает, прислоняясь к ней. - Боже, он действует мне на нервы. Он не сдается.
- Может, ты должна перестать подначивать его. - Я прячу улыбку за содовой.
- Эй, мне приходится. - Она проходит на кухню и обыскивает полки холодильника, в поиске закусок. - Не все придержаны этому "никакого секса" правилу, как ты.
- Я пытаюсь вылечить себя, прежде чем сделаю свою жизнь более сложной, - говорю я, срывая крышечку с банки. - И так, когда... мы с Мишей в конечном итоге окажемся вместе, я смогу быть человеком, на которого он не будет обижаться.
Она хватает яблоко и бутылку воды, и присоединяется ко мне на диване, заправляя юбку под ноги, садясь. - Ты же сама понимаешь, что это никогда не будет работать, верно? Вы вдвоем не сможете держать руки подальше друг от друга. Максимум вы выдержите неделю, не больше. Вообще-то, я ставлю на пять дней. Итан думает что семь.
- Вы делаете ставки? - глазею я на нее. - Погоди-ка, ты знала, что они переезжают сюда?
Она пожимает плечами и откусывает кусок яблока. - Итан, возможно, упоминал об этом раз или два по телефону.
Я отклоняю голову назад и делаю последний глоток содовой. - Нам нужно поехать и посмотреть на их новое место жительства, если ты, конечно, согласна.
Она снимает крышку с бутылки воды. - Конечно, согласна. У меня нет планов, но как мы собираемся туда добраться? Потому что я все еще на автобусной забастовке.
- Мы можем позвонить Итану, чтобы он приехал за нами, - я хмурюсь, - или одолжить машину. Я предпочитаю одолжить, так как смогу уехать, когда захочу сама. Если же Итан приедет и заберет нас, то они будут держать нас в заложниках, поверь мне.
- Это звучит не так уж и плохо. - Кусочек яблока выпадает из ее рта и падает на ее колени. -Но если ты хочешь одолжить машину, то мы это можем. Ты можешь спросить у Блэйка.
Вспоминая, как раздражен был Миша из-за Мустанга, я засомневалась.
- Да, но мне кажется, это не лучшая идея… - Она извлекает телефон из джинсов. - Кому еще мы можем позвонить?
Смяв бутылку по центру, я кладу ее на кофейный столик. - Паркер?
Она качает головой, и один из ее локонов выскальзывает из-под ленты на голове. - Ни в коем случае, тогда будет еще тяжелее заставить его отвалить. Кроме того, он бесится, когда дает кому-нибудь водить его машину.
- Тогда у меня нет идей. - Через несколько минут обдумывания, я разблокировала экран на своем телефоне и написала Блэйку сообщение.
Я:Привет, у меня к тебе огромная просьба.
Блэйк:Что случилось?
Я:Мне надо одолжить твою машину на несколько часов.
Блэйк:Конечно, но ты должна будешь закинуть меня на работу и потом забрать.
Я:Это мне подходит.
Блэйк:Я выйду из класса через несколько минут. Хочешь встретиться на парковке?
Я:Да, буду там в пять.
Засовывая телефон в задний карман, я хватаю свою сумочку со стула. - Я нашла нам машину, но нам надо пойти на парковку прямо сейчас.
Ее телефон звонит, и она убирает звук, не смотря на экран. - Кто такой добрый?
Я скольжу в свои сандалии и проверяю сумку, чтобы убедиться, что ключи от дома там. - Блэйк.
Она вскакивает и бросает огрызок яблока в мусорку, стоящую рядом с диваном. - Ты знаешь, Миша будет расстроен из-за того, что ты покажешься на машине Блэйка.
- Он не будет злиться, - указываю я, открывая дверь, и солнце попадает внутрь. - Лишь станет немного раздраженным, и ты была первой, кто это предложил.
- Я знаю, что предложила, но потом я поняла, что, вероятно, это не лучшая идея. - Она вздыхает, пока мы спускаемся вниз по лестнице. - Иногда ты видишь вещи немного искаженными. Он будет расстроен, потому что ты сказала ему, что на некоторое время вам надо побыть друзьями, и потом ты показываешься в машине какого-то парня.
Я обхожу дерево, а затем стремительно уворачиваюсь, когда футбольный игрок бежит в моем направлении, чтобы поймать мяч. - Ты поведешь, и мы можем сказать, что именно ты ее одолжила, и все будет хорошо.
- Все хорошо? - Она вытаскивает упаковку жвачки из кармана и закидывает одну пластинку в свой рот. - Да уж, посмотрим, насколько хорошо все будет, учитывая это сексуальное напряжение, существующее между вами.
Она предлагает мне пластинку, и я беру одну, зная, что она права.
Миша
- Здесь пахнет как в раздевалке. - Итан морщит нос, открывая холодильник. - О господи, здесь недоеденные спагетти. - Он берет пластиковый контейнер, наполненный красным дерьмом, и рассматривает ближе. - Неа, я не уверен, что это спагетти.
- Выброси это, мужик. - Я поднимаю тяжелую коробку, подписанную "посуда" и несу ее на маленькую кухню, которая отчаянно нуждается в покраске. На зеленом кухонном столе валяются куски краски, и одна из стен зашпаклевана в нескольких местах. - Выглядит так, словно оно двигается. - Он протягивает мне чашку, оттуда идет ужасающий запах. - Твоя очередь. В последний раз я выносил мусор.
Я качаю головой и спускаюсь вниз с чашкой перед собой. Квартирный комплекс расположен в шумной части района. Рядом располагается огромная детская площадка. Дети качаются на качелях, бегают кругом, смеются, кричат, плачут. Это напоминает мне о том, чего никогда не было у Эллы, Итана и меня.
Когда я достигаю мусорного бака, красный Мустанг заезжает на парковку комплекса. Он останавливается рядом с грузовиком Итана под навесом, и я отхожу в сторону, немного раздраженный, когда вижу Эллу, вылезающую из него.
По взгляду на ее лице понятно, она знает, что попала. Она неуверенно машет мне. - Привет.
Мой взгляд скользит по блестящему капоту машины. - Итак, Мустанг совершил великое возвращение в наши жизни.
Она убирает свои каштановые волосы за ухо. - Лила одолжила его.
Я пригвоздил ее безжалостным взглядом. - Я могу сказать, когда ты врешь. - Когда я подхожу к пассажирской стороне, Лила выбирается из машины. - Ты могла попросить меня или Итана забрать вас.
- Знаю, что могла. - Элла беззаботно направляется к бордюру. - Но я хотела иметь возможность уехать, когда захочу.
- Я пойду внутрь, - вмешивается Лила, смотря на двухэтажный комплекс. - Какая ваша?
Не отрывая взгляд от Эллы, я указываю пальцем на второй этаж. - Верхний этаж, первая дверь направо.
Она кивает и торопится вверх по лестнице, которая скрипит под её цокающими каблуками.
- Машина, правда, ничего не значит, Миша. - Элла шаркает сандалиями по асфальту, избегая встречи со мной глазами. - Я всего лишь одолжила машину.
- Я понимаю, что для тебя это может ничего не значить, но это, вероятно, что-то значит для Блэйка, - уверяю я ее, убирая руки в карманы, чтобы устоять перед искушением и пройтись руками по всему ее телу, и не попытаться взять ее снова. - Парни не одалживают такие машины девушкам, в которых не заинтересованы.
Она вздыхает и смотрит на меня украдкой из-под своих ресниц. - Вероятно, я не должна была приезжать. Это слишком странно.
- Это странно лишь потому, что ты сама делаешь все странным. - Я начинаю подниматься по лестнице, и она следует за мной. - Перестань так сильно переживать, милая девчонка.
- Легче сказать, чем сделать, - бормочет она, ее губы плотно прижаты друг к другу.
Когда мы достигаем лестницы, я отхожу в сторону и указываю ей, чтобы она шла вперед. - Дамы вперед.
Она неуверенно улыбается и быстро поднимается по лестнице, проводя руками по перилам. Улыбаясь сам себе, я иду за ней, глаза сфокусированы на ее заднице. На ней эти короткие красные шорты, достаточно облегающие, чтобы выглядывала маленькая полоска ее ягодиц. Я очень скучаю по этой заднице.
Поднявшись по лестнице, она смотрит через плечо и ловит меня на том, что я рассматриваю ее. Она вытягивает руки перед собой и прижимается спиной к стене. - Ты пустил меня идти первой, чтобы оценить мой зад? Я думала, мы собирались быть друзьями.
Я пожимаю плечами, не волнуясь, что она поймала меня. - Я раньше всегда оценивал твою задницу, когда мы были друзьями. Ты просто никогда не замечала.
Она проводит пальцами по своим каштановым волосам. - Ты усложняешь все, не правда ли?
- Вероятно, - честно признаюсь ей я, и ее лицо опускается. Быстро, чтобы она не смогла меня остановить, я убираю ее волосы с глаз и мягко целую ее в щеку, подмигивая, когда она делает шаг назад. - Расслабься. Я не собираюсь срывать с тебя одежду, пока ты не попросишь меня.
- Ты неумолим, - она сдерживает улыбку. - И это не поможет мне, если ты продолжишь прикасаться ко мне и так смотреть на меня. Я хочу стать лучше для тебя, но я должна научиться успокаиваться в сложных ситуациях, пока не научусь, как справляться с ними. Думай об этом, так словно я – алкоголик, борющийся со своей зависимостью, и говорю, что не собираюсь вступать в отношения, пока не смогу справиться с проблемами рационально.
- Твой терапевт сказал тебе это?
- Ага.
Вздыхая, я открываю дверь и придерживаю своими пальцами. - Хорошо, я буду вести себя как можно лучше. Честное скаутское.
Она игриво отклоняет мои пальцы, закатывая глаза, и заходит в квартиру. Элла осматривает старый кожаный диван, который Итан украл из дома матери, телевизор, стоящий на ящике, и стол в столовой, расположенной между кухней и гостиной.
- Поистине мужская квартира. - Она нюхает воздух, затем вздрагивает, махая рукой перед лицом. - Здесь даже пахнет, как от мужика.
Я ущипнул ее за зад, и она взвизгивает. - Здесь витает аромат мужественности. - Я ретируюсь на кухню, пока она не разозлилась на меня за мой маленький трюк.
Она начинает разговаривать с Лилой и Итаном, пока я отдираю ленту с коробки с посудой на кухонном столе, и вытаскиваю несколько тарелок. На стойке звонит мой телефон. Звонок из больницы в Нью-Йорке, где я сдавал кровь на проверку.
Неохотно, я отвечаю. - Алло.
- Здравствуйте, - говорит женщина скрипучим голосом. - Это Миша Скотт?
Я прислоняюсь спиной к стойке и смотрю на стену. - Да, это он.
- Меня зовут Эмми. Я из Нью-Йорского Медицинского Центра, - отвечает она. - Я звоню, чтобы сообщить Вам, что результаты Вашего теста подтвердили, что Вы можете стать кандидатом для трансплантации.
- Хорошо. Спасибо, что сообщили. - Я вешаю трубку, сжимая телефон в руке. - Блядь.
Итан просовывает голову на кухню. - Мы собираемся купить поесть. Ты иде.... Ты в порядке? Ты выглядишь странно.
- Я в порядке. - Я опускаю телефон на стол и откидываюсь назад. - И да, мысль о еде звучит здорово.
Он кивает головой у входной двери, где ждут Элла и Лила. - Тогда поехали.
Как только он выходит, я делаю два больших глотка водки из бутылки, которую вытащил из одной из коробок, а затем засовываю пару маленьких бутылочек в карман. Звонок из больницы - это болезненное напоминание, что отец пришел ко мне только за тем, что ему понадобилось что-то от меня. Но это не самая ужасная проблема. Я смирился с тем, что он никогда не будет видеть во мне ничего большего, нежели просто человека, которого можно использовать. Но больше всего меня бесило то, что глубоко внутри, я не хотел делать для него ничего. Я хотел заставить его страдать, и это чувство съедало меня изнутри.
Я не хочу так себя чувствовать, но не могу отключить обиду.
Итан возвращается на кухню с раздраженным выражением на лице. - Что ты делаешь? Пошли. Я чертовски голоден.
- Иду, - Господи, держи себя в руках. Я проношусь через дверь. - И мы не поедем на этом дерьмовом Мустанге.
Элла
Миша очень зол из-за Мустанга, и произносит большую драматическую речь о том, что он не собирается ехать в нем. Ни за что на свете. Чем дольше продолжается ночь, тем больше становится ясно, что его гнев исходит из чего-то более глубокого, а машина - это лишь прикрытие.