Грубые мозоли на ладони Брейдена напомнили о его неукротимой силе. О том, что он был жестоким воином, несшим погибель врагам на поле боя, а не только женским сердцам в куртуазных поединках.
Мэгги заворожено смотрела, как он поднимает ее руку и прикладывается к ней в поцелуе чуть выше костяшек пальцев.
Мужские губы коснулись ее кожи легко, словно перышко. Описывая ими на тыльной стороне ее ладони медленный, обжигающий круг, Брейден неожиданно поднял глаза, одарив девушку таким альковным взглядом из-под ресниц, что на долю мгновения Мэгги утратила способность разумно рассуждать. Ее охватил вихрь желания, приведший чувства в полное смятение.
В этот миг какая-то пугающая, предательская часть ее самой изо всех сил возжаждала почувствовать эти губы на своих губах. Ей отчаянно захотелось, чтобы эти сильные руки крепко обняли ее и прижали к его восхитительному жаркому телу.
О Небеса! Она оказалась такой же уязвимой перед ним, как и все другие женщины!
А между тем Брейден еще раз, едва касаясь, пробежался языком по ее руке в нежной ласке, которая подарила приятное возбуждение и одновременно встревожила Мэгги. Затем он легонько прикусил ее кожу зубами и, прервав ласку, положил девичью руку к себе на грудь. Прямо напротив сердца, бившегося ровными, сильными толчками, эхом отдававшимися в ее плоти.
Когда его большой палец начал играть с ладонью Мэгги, посылая сквозь нее одну волну жара за другой, девушка еле сдержалась, чтобы не зажмуриться и не застонать от удовольствия.
- Они меня неверно расслышали, любовь моя, - тихо произнес, почти промурлыкал Брейден.
Мэгги казалось, что ее тело словно плавится под его теплым, приглашающим вкусить рай взглядом. Его глаза глубокого каре-зеленого цвета могли заставить женщину забыть обо всем на свете.
Внезапно в голове мелькнуло: "Возьми себя в руки! Дьявол заберет остальных твоих близких, если ты поддашься очарованию этого мужчины".
Надо было обрести контроль над ситуацией, пока умелые мужские касания не ввели ее в еще больший соблазн. Иначе всё будет потеряно.
Огромным усилием воли и с превеликим трудом девушка загнала одолевавшие ее распутные мысли на самые задворки своего разума, отняла у Брейдена свою руку и, сузив глаза, холодно произнесла:
- Дай угадаю. На самом деле ты, скорее всего, сказал, что у меня очень милые зубки? Или нет, наверное, ты сказал, что мои зубы схожи с жемчугами?
Мэгги успела заметить промелькнувшее в его взгляде ошеломление, которое он сразу же попытался скрыть. Негодник понял, что она его раскусила. Ей хотелось насладиться своей победой над этим фатом, но наслаждение длилось всего минуту, ибо затем воздух прорезал крик:
- Мэгги, сюда, скорее!
Оставив ворота открытыми, она бросилась через церковный двор к задней калитке, откуда донеслась мольба о помощи.
Девушка вбежала во внутренний дворик как раз вовремя, чтобы увидеть, как одну из женщин, Бриджит, упирающуюся из всех сил, грубо тащит к калитке ее муж. Размерами он настолько напоминал огромного медведя, что рядом с ним его жена, миниатюрная блондинка, казалась совсем карлицей.
Неподалеку находилось несколько соплеменниц, но никто из них даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь бедняжке. Мэгги не могла взять в толк, как они могут просто стоять и не вмешиваться.
- С меня хватит, женщина, - рявкнул Фергус, стискивая мертвой хваткой руку Бриджит.
- Нет, Фергус, я не пойду с тобой домой, - отбивалась та, тщетно пытаясь разжать его пальцы.
- Больше я не потерплю от тебя непослушания, - прорычал разгневанный супруг и залепил жене затрещину.
Она откинулась назад и неминуемо ударилась бы о землю, если бы муж не держал ее так цепко за руку. Он рывком поставил зарыдавшую женщину на ноги и снова потащил ее в сторону калитки.
Мэгги вскрикнула от негодования.
Не думая о собственной безопасности, она накинулась на этого болвана и оттолкнула его от Бриджит.
Отпустив жену, сразу же рухнувшую на землю, Фергус лишь на несколько шагов отшатнулся, удержав равновесие после неожиданного нападения. В то же время неожиданную защитницу, столкнувшуюся с его массивной грудью, от удара отбросило навзничь и оглушило, словно она только что всем телом ударилась о каменную стену.
Мэгги быстро вскочила на ноги и вновь рванулась к этому мужчине, возвышавшемуся над ней больше, чем на голову.
Ушибленное от удара плечо пульсировало болью, сердце ее колотилось от страха. Этот человек был очень высоким. Гораздо выше нее. И раза в два шире. И все-таки отважная дочь Блэра никогда бы не смогла спокойно стоять и смотреть, как кому-то причиняют боль, если у нее была хоть малейшая возможность помочь.
- Эй, ты, оставь ее в покое! – предупредила Мэгги.
Вместо ответа великан замахнулся, чтобы ударить ее.
Девушка напряглась в ожидании удара, но прежде чем тот последовал, кто-то схватил уже занесенную в гневе руку бузотера и грубо развернул его.
Фергус оказался нос к носу с Брейденом, державшим этого гиганта за грудки, бесцеремонно смяв его рубашку шафранового (25) цвета. На лице Брейдена была написана ярость, которая заставила бы побледнеть даже огра (26). Он процедил сквозь зубы:
- Если собираешься затеять ссору с этими дамами, придется сперва выяснить отношения со мной. Я не позволю тебе дурно обращаться ни с одной женщиной, пока я дышу.
Фергус скривил губы и оттолкнул Мак-Аллистера:
- Бриджит – моя жена, и я буду делать с ней всё, что пожелаю.
Он сделал движение в сторону своей благоверной, которая сидела на земле, безудержно рыдая, в то время как Пегин и еще две женщины крепко обнимали ее.
Брейден и англичанин тут же встали между задиристым мужем и его женой. Судя по выпрямленным, застывшим спинам, они были готовы вступить в схватку, стоило Фергусу сделать еще хоть один шаг к своей супруге.
- Тебе не мешало бы получше заботиться о своей женщине, - произнес Брейден. – Обращайся ты с ней добрее, глядишь, она и не заперлась бы тут с остальными.
Гигант насмешливо фыркнул:
- Да что ты знаешь об этом?
Взгляд Брейдена мгновенно стал жестким, отчего у Мэгги вдоль спины пробежал холодок нехорошего предчувствия.
Тон его слов был под стать его взгляду:
- Я знаю достаточно, чтобы затолкать дубину тебе в задницу, если не внемлешь моим словам. Пока я не поддался искушению так поступить, проваливай домой.
Ноздри Фергуса раздулись. Он гневно уставился в глаза Брейдена, в которых плескался смертельный холод.
На мгновение Мэгги показалось, что этот задира накинется на Мак-Аллистера-младшего. Но Фергус, должно быть, совладал с собой, потому что перевел взгляд с противника на трех мужчин, стоявших рядом, опустил плечи и вздохнул:
- Хорошо. Я вернусь домой. Но лучше бы и моей женщине вернутьсятуда поскорей.
Он сделал шаг в сторону калитки.
- Ты ничего не забыл? – спросил Брейден.
Фергус повернул к нему хмурое лицо:
- Забыл что?
- Ты задолжал своей жене извинение, - произнес англичанин, опередив Брейдена.
На скулах виновника ссоры заиграли желваки. Он скользнул взглядом по находившимся перед ним воинам и понял, что если сейчас не подчинится, придется драться со всеми четверыми.
Рывком расправив смятую на груди рубашку, он посмотрел на Бриджит.
Мэгги заметила отразившуюся в его глазах минутную нерешительность, которая исчезла, как только женщина подняла на него свой заплаканный взгляд. Ее бледное лицо уродовал ярко-красный след от удара мужа.
Гнев схлынул с лица Фергуса, он встал рядом с женой на колени и выдавил из себя:
- Извини, bride (27). Я вовсе не хотел тебя так крепко приложить. Но и тебе нечего было напрашиваться на оплеуху.
Брейден взревел:
- Пошел прочь, Фергус! Сейчас же!
Пораженная его яростью, Мэгги проглотила образовавшийся от испуга комок в горле. Она чувствовала, что их с Бриджит защитник находится лишь на волосок от того, чтобы причинить бузотеру серьезный вред. Хотя, случись это, она бы сильно не возражала. Задир она всегда терпеть не могла. Такие люди, как Фергус, заслуживают того, чтобы их иногда поколачивали.
Да и все три спутника Брейдена, казалось, вот-вот были готовы наброситься на зачинщика скандала. Но именно Ювин шагнул вперед и поскорее, от греха подальше, вытолкал этого грубияна со двора.
Мэгги подождала, пока Ювин захлопнул за ним калитку и повернул обратно, а затем обратила лицо к Брейдену.
- Спасибо, - произнесла она, и в ее голосе отразилась вся глубина ее признательности.
Горец кивнул в ответ и вместе с Локланом подошел к Бриджит. Опустившись возле нее на колени, Брейден нежно коснулся ее распухшей покрасневшей щеки и поднял суровый взгляд на Мэгги:
- Сколько таких нападений уже было с тех пор, как вы это затеяли?
- Пять, - ответил за нее Локлан.
Горло Мэгги сжалось при воспоминании о том, скольким женщинам была причинена боль. С горечью в голосе она произнесла:
- Именно такие побои и побудили нас искать убежище у Отца Бе́ды (28). Мы надеялись, что наши мужчины дважды подумают, прежде чем снова набрасываться на нас с кулаками хотя бы здесь, на святой земле.
- Как будто это когда-либо останавливало животных, - произнес с издевкой англичанин.
Проигнорировав его слова, Брейден смерил Мэгги холодным взглядом и спросил:
- Ты хоть раз задумалась над тем, насколько глупо себя ведешь? - Голос его дрожал от едва сдерживаемого гнева: - Сколько еще женщин должны пострадать из-за твоего упрямства?
От таких обвинений Мэгги тоже вспыхнула: она не ребенок и не нуждается в чьих-то выговорах. Она знала, каковы будут последствия ее действий. Они все знали, на что шли. Каждая из тех, кто окружал их сейчас.
Даже будучи простыми женщинами, полностью зависящими от прихотей своих мужей, все они согласились, что это вынужденная мера для общего блага.
Мэгги гордо выпрямила спину, готовая смело дать отпор стоящим перед ней четырем воинам:
- Сейчас пострадает гораздо меньше женщин, чем погибнет потом мужчин, если вражда продолжится. Пусть лучше нас побьют, но наши сыновья, братья и отцы останутся живы
- Пусть, - эхом отозвались стоящие вокруг нее товарки.
Агнесс выступила из толпы вперед и встала перед Брейденом и Локланом.
- Мои синяки зажили всего за четыре дня, - сказала она, проведя рукой по своей щеке, на которой уже изгладились следы побоев. – Но сердце все еще горюет по моему младшенькому, который погиб три года назад от меча кого-то из Мак-Дугласов. И эта рана не исцелится никогда.
Локлан обвел женщин взглядом.
- Вам всё равно не под силу что-то изменить, - сказал он твердо.
- Разве? - возразила Мэгги. – Вы, мужчины, не можете нападать на Мак-Дугласов и убивать их, пока вынуждены каждый день приходить сюда, чтобы вести с нами переговоры. Да и не очень-то повоюешь с голодными желудками.
Все женщины снова согласно закивали после ее слов.
Брейден открыл было рот, чтобы возразить, но прежде чем он успел произнести хоть слово, Мэгги услышала еще один громкий крик, на этот раз это был возглас радости:
- Мой малыш!
Мужчины расступились, пропуская спешившую к Брейдену его мать Айлин.
Мэгги успела заметить выражение откровенной ненависти, появившееся на лице англичанина, едва он завидел эту миниатюрную брюнетку.
Никогда в жизни она не видела столько злобы, направленной на одного человека. Нахмурившись, она наблюдала, как этот незнакомец отступил назад и смешался с толпой, так чтобы Айлин не могла видеть его.
Младший из братьев Мак-Аллистеров крепко обнял мать:
- Ах, мама, как же я рад тебя видеть!
- Ты даже не представляешь, как я беспокоилась о тебе, - проворковала она в ответ, обхватила ладонями его лицо, сжала его щеки, а затем обвила его шею и расцеловала. – Я как раз только что молилась за тебя в церкви.
- Уверена, чтобы спасти его душу, потребуется немало молитв, - пробурчала Мэгги.
- Не говори так о моем мальчике, - пристыдила ее Айлин. – Ведь он такой хороший и красивый.
Красивый? С этим Мэгги поспорить не могла. Но хороший?
Хотя и против этого было сложно возразить. Однако, ему, конечно, не мешало бы быть чуть более постоянным и чуть менее волокитой. Уж с этим согласился бы любой.
- Ну да, - смягчилась девушка. – С его стороны было очень любезно помочь бедняжке Бриджит. Но, как вы видите, его помощь больше не нужна, так что…
- Матушка, - перебил ее Брейден. – Я тут подумал, что нашим женщинам требуется защитник.
У Мэгги от удивления отвисла нижняя челюсть. Она решила, что определенно ослышалась.
- Защитник? – наивно переспросила его мать, широко распахнув глаза.
- Он самый, - подтвердил Брейден, бросив многозначительный взгляд на предводительницу мятежниц. – Локлан сказал мне, что Бриджит – уже шестая женщина, подвергшаяся нападению. Вот я и подумал, что мне сто́ит остаться здесь и проследить, чтобы больше никто из женщин не пострадал до того момента, пока стороны не придут к соглашению.
Мэгги не могла поверить собственным ушам. Нет, она не ослышалась. Неужели он предложил именно это? За какую же дуру он ее принимает!
- Готова поспорить, что уж ты-то проследишь, - вскинулась девушка. – Скажите, мне тут одной кажется, что это предложение чересчур напоминает историю о волке, нанимающемся сторожить стадо овец?
- Да нет же, - возразила ей Айлин. – Это замечательная идея. Нам нужен мужчина, который был бы на нашей стороне, а если еще и Ювин согласится помочь… Ну разве Локлан сможет поспорить с этим?
Все головы повернулись в сторону вождя клана, который проворчал:
- Я бы очень даже мог с этим поспорить, но, судя по вашим лицам, я только зря потрачу время. Если Брейден хочет стать предателем, пусть так и будет. По крайней мере, не будет путаться у меня под ногами, жалуясь на мою стряпню и отсутствие женщин.
- Но мы не можем позволить этим двум мужчинам остаться здесь, - нашлась Мэгги. - Что на это скажет Отец Бе́да?
- Я думаю, что это благородный порыв, - произнес священник, присоединяясь к беседе. – Я не в силах защитить ни одну из вас, но если Брейден будет здесь с нами, возможно, другие мужчины дважды подумают, прежде чем решатся обидеть еще кого-то из женщин. Полагаю, его нам послал сам господь.
Хотя Мэгги была более склонна считать, что Брейдена, скорее, послал дьявол, чтобы строить козни, она не посмела возразить священнику.
- Видишь, - обратился к девушке обольстительный негодник. – У меня есть божественное одобрение.
- Очень в этом сомневаюсь, - не сдержавшись, съязвила Мэгги. – Но раз уж, похоже, я здесь единственная, кто видит тебя насквозь, мне не остается ничего другого, как уступить.
Она шагнула ближе и, понизив голос так, чтобы ее слышал только он, угрожающе произнесла:
- Только знай, Брейден Мак-Аллистер, мне хорошо известна твоя сущность. Если ты сделаешь хоть что-то, что приведет к нарушению клятвы, которую мы, женщины, дали друг другу о том, что не будем служить нуждам мужчин, пока не воцарится мир, то, клянусь, я…
- Что? Что ты со мной сделаешь? Сваришь в кипящем масле? – он улыбнулся, дразня ее ямочками на щеках.
О, он воистину был настоящим демоном. Очаровательным демоном с сияющими глазами, посланным, чтобы сделать ее жизнь несчастной.
Мэгги разозлилась:
- Я вовсе не так беспомощна, как ты думаешь.
- Абсолютно в этом уверен, - послал он ей еще одну ослепительную улыбку.
В ответ Мэгги только раздраженно закатила глаза. Она посмотрела мимо Брейдена на его мать и обратилась к ней:
- Ради всех нас, Айлин, приглядите за своим сыном, пока я позабочусь о Бриджит. И не забывайте: он не должен получать пищу, приготовленную нашими руками. Пусть сам добывает себе еду, как и другие мужчины.
- Как скажешь, Мэгги, - ответила Айлин. – Но разве это справедливо заставлять его страдать, когда он здесь только ради того, чтобы нам помогать?
Мэгги успела заметить, как при этих словах Брейден мгновенно напустил на свое лицо глуповато-смиренное выражение. Это окончательно рассеяло все ее сомнения относительно его намерений. Может, материнская любовь и слепа, но Мэгги-то видит этого мужчину насквозь!
- Справедливо или нет, но пищи от нас он не получит, - Мэгги обвела взглядом всех женщин, которые не спешили расходиться, беззастенчиво глазея на Брейдена, и многозначительно добавила. – И ни от кого другого тоже.
Женщины поспешно ретировались.
Брейден, выгнув бровь, смотрел вслед уходящей вместе с ними Мэгги. Девушка оказалась совсем не такой, как он ожидал. Вряд ли Брейден сумел бы сейчас подобрать приличные слова для того, чтобы описать впечатление, которое эта строптивица произвела на него. Но такая, как она, никогда ему прежде не встречалась.
Она вовсе не была умопомрачительной красоткой, превращающей мужчин в лебезящих рабов. Она больше напоминала фею, живущую среди людей. Ее темные, рыжевато-каштановые волосы не желали заплетаться в аккуратную косу вопреки попыткам их обладательницы, и вокруг лица вились выбившиеся кудряшки. Но это необычайно шло девушке. Ее бледная кожа была покрыта тысячами веснушек и напоминала сливки, посыпанные мускатным орехом.
А глаза…
В их темно-янтарной глубине горел пламенный дух. Перед взором Брейдена до сих пор стояла сцена, когда Мэгги храбро бросилась всем своим миниатюрным телом на огромного, неуклюжего Фергуса. Она даже не подумала о том, что удар этого гиганта мог сломать к черту ее нежную шейку.
И по какой-то необъяснимой причине Брейдену не нравилась мысль о том, что кто-то мог причинить этой девушке вред.
Прежде чем исчезнуть с другими женщинами, его мать торопливо прошептала ему:
- Я пойду раздобуду тебе еду.
Локлан тоже покинул церковный двор, перед уходом произнеся одними губами:
- Два дня.
Син последовал за ним и, проходя мимо Брейдена, наклонился и прошептал ему на ухо:
- Твоя четверть часа истекла, однако вместо того, чтобы выйти отсюда с женщиной, ты, кажется, здесь остаешься.
Брейден ухмыльнулся:
- Она оказалась на чуточку более крепким орешком, чем я думал.
- Всего лишь на чуточку? – фыркнул Син. – Признай, Брейден, что эта малютка раскусила тебя.
Брейден рассмеялся, понимая, что это правда. Да, она его раскусила. Она прекрасно поняла, что он играет с ней, и указала ему на это. Никогда прежде женщины так с ним не поступали: даже зная, что он играет с их чувствами, они в ответ вели с ним свою игру.
Но Мэгги была не такой.
Не то чтобы Брейдену это не понравилось. Если ему приходилось упорно добиваться женщину, это забавляло его и делало неминуемую победу еще слаще.
В конечном счете он восторжествует и над Мэгги. В этом записной повеса не сомневался.
- Кстати, - ткнул его в бок Ювин, - что ты там сначала говорил о том, что собираешься очаровать эту девицу? Не думаю, что ты выглядел очаровательно, когда орал на нее перед другими женщинами.
- Я вовсе не орал на нее, - огрызнулся Брейден.
- Да нет же, орал. Ты ей чуть башку к черту не снес своими словами.