- Ничего страшного, простое растяжение. Кто-кто, а уж я-то знаю, ведь это моя лодыжка! - заявила она нетерпеливо. - Подержу под холодной водой, и к утру все будет в порядке.
- Сейчас принесут аптечку, - спокойно сказал Люк и, не обращая внимания на ее протесты, позвонил в отель. Потом поставил стул рядом с софой, осторожно приподнял ее ногу и вновь принялся осматривать.
- Перелома нет. Ахиллесово сухожилие в порядке. Видимо, порвала кое-какие связки…
- Ерунда! Если бы это были связки, то она бы уже вся вспухла… Ой, не надо! - вырвалось у нее невольно, когда он дотронулся до ее лодыжки. Люк нахмурился, не поняв, что это восклицание было вызвано скорее его прикосновением, чем болью.
- Lo siento, я не хотел делать тебе больно. Но надо внимательно осмотреть ногу.
- Ко всему прочему, ты еще и врач? - дрожащим голосом поинтересовалась она, избегая его взгляда.
- Нет… но у меня богатый опыт по части растяжений и переломов. Поле для игры в поло мало похоже на перину…
Он замолчал, заметив, как она напряглась.
- Впрочем, ты это и без меня знаешь, - закончил он. Вышел в кухню и принес бокал бренди. - Выпей…
Верити сделала небольшой глоток, и у нее перехватило дыхание. По правде говоря, ее нервная система находилась в значительно более плачевном состоянии, чем лодыжка. Но бренди немного успокоил ее.
Вскоре Мария, администратор отеля, принесла аптечку. Сама заботливость, она быстро и умело перебинтовала лодыжку Верити.
- Если завтра не станет легче, - сказала она уже в дверях с теплой улыбкой, переводя взгляд с Люка на Верти, - нужно будет вызвать врача, правда, сеньор Гарсия?
- Конечно. Спасибо, Мария.
Мария еще раз улыбнулась Люку, и Верити едва не съязвила: вот еще одна поклонница из твоей коллекции, я не удивлюсь, если она вдруг пошлет тебе воздушный поцелуй…
- Как поживает твоя жена. Люк? - Она неожиданно вспомнила о телефонном звонке в баре и решила не отказывать себе в удовольствии подколоть Люка точно так же, как и он это часто проделывал с ней.
- Бывшая жена. Неплохо, чего и следовало ожидать, - ответил он сухо.
- Кажется, именно так вы говорите?
- Разве? - Верити сделала еще один большой глоток бренди и осторожно опустила ногу. - А что, твой бывший тесть звонил, чтобы срочно сообщить тебе об этом?
Синие глаза его сузились.
- Откуда вдруг такой интерес, Верити?
- А что тебя удивило? - ответила она вопросом на вопрос с улыбкой на губах, почти не чувствуя боли в ноге. - Или я вмешиваюсь в личную жизнь? Но ведь и ты себе позволяешь… расспрашивать меня о моих отношениях с Эллиотом Грозвенором…
После короткой напряженной паузы Люк принес себе из кухни бренди и, сердито поблескивая глазами, сел радом с ней на стул.
- Ага, так вот как, оказывается, его зовут. Грозвенор. Что-то я уже о нем слышал.
- Не удивительно. У его семьи целая сеть коммерческих банков. Он вращается в высших кругах, с которыми у тебя, по-моему, очень неплохие отношения!
- Он просто холуй. Как, черт побери, тебя угораздило с ним связаться?
Она побагровела скорее от злости, нежели от смущения.
- Вполне возможно, что у Эллиота намного больше денег, чем он может потратить, но он вовсе не холуй, - отчеканила она. - Эллиот необычайно удачлив, он специализируется на фьючерсных сделках.
- Этого уже достаточно.
Их взгляды переплелись - расплавленное золото и насмешливая синева. Верити заерзала на софе, почувствовав себя страшно уязвимой в слишком прозрачном платье. Тонкая золотая бретелька опять сползла с плеча, и, торопливо поправив ее, она подтянула к себе колени, как бы защищаясь. Губы у Люка слегка дрогнули, и она поняла, что для него это не прошло незамеченным.
- Не волнуйся, я не собираюсь набрасываться на тебя, как дикий зверь, - сказал он, - с которым ты меня так лестно сравнила на танцплощадке.
- Спасибо! - она опустила глаза, пытаясь скрыть свои чувства.
- Интересно, что нами руководит при выборе карьеры? - продолжал он задумчиво. - Взять хотя бы Грозвенора… Он зарабатывает миллионы фунтов стерлингов на деньгах, которые принадлежат другим. А ты не отходишь от плиты…
- Продолжай, продолжай, - сказала она. - Давай теперь о тебе. Ты проводишь жизнь на лошади, гоняя мяч по полю и рискуя жизнью каждую минуту… Случай для психиатра!
- А что здесь такого! Поло сегодня - это то же, чем когда-то были сабельные бои. По крайней мере так говорят.
- Отвратительно, - холодно заметила Верити. Люк Гарсия, видимо, просто мужлан. - Спишь и видишь, как бы кому-нибудь снести саблей голову? Люк беспечно пожал плечами и усмехнулся.
- К счастью, правила игры не допускают подобного, Верити. Я вырос на южноамериканском ранчо, где разводят лошадей и где поло - это образ жизни. Сколько я себя помню, я все время езжу на лошади. А спортивные игры мне всегда нравились. Поло же прекрасно сочетает в себе и то, и другое. - У Эдварда с поло были, видимо, совсем другие отношения, - медленно произнесла Верити, потягивая бренди.
У нее был очень тяжелый день, а выпавшие сегодня на ее долю переживания оглушили ее.
- Ты так думаешь?
Верити показалось, что во взгляде Люка проскользнуло удивление. Да и откуда было ему знать о том, что привело Эдварда к поло? Люк вообще не производил впечатления человека с сильно развитой интуицией. С другой стороны, мужчины не очень-то откровенны друг с другом. Может, лишь изредка… в момент сильнейших потрясений…
- Для него поло было необходимо, чтобы приобрести определенный вес в обществе. Он был первым, кто в их семье пошел в закрытую привилегированную школу для мальчиков, и профессиональная игра в поло была для него возможностью утвердиться, сравняться, если хочешь, с теми, кто, как ему казалось, смотрел на него свысока.
- Интересная теория… как твоя нога?
Не дожидаясь ответа, он встал и принес из кухни бутылку бренди и, прежде чем она успела возразить, подлил ей и себе. Она сердито за ним наблюдала. Люк вернулся на свое место все с тем же выражением сосредоточенного внимания.
- Нога - прекрасно! Что ты имеешь в виду под "интересной теорией"? Тебе не кажется, что я должна была знать то, чем жил Эдвард? В конце концов, я собиралась выйти за него замуж!
После краткой паузы он сказал:
- Да, собиралась. Но зачем, Верити?
Этот вопрос застал ее врасплох.
- Как это зачем?
- Зачем ты собиралась замуж за Эдварда? Что тебя в нем привлекало? Подобный цинизм сбил ее с толку, и она внимательно обдумала ответ.
- Он был добрый, нежный, надежный…
- Как преданная собака. И это все?
От его язвительного тона краска бросилась ей в лицо. Осторожно поставив свой бокал на стеклянную крышку тростникового столика рядом с софой, она откинула волосы и вызывающе уставилась на спокойное лицо Люка.
- Я вовсе не обязана перед тобой отчитываться, оправдываться или откровенничать!.. - начала она ледяным голосом, но Люк насмешливо покачал головой.
- Ты чего так завелась? Ведь вопрос-то чрезвычайно прост. Если, конечно, тебе нечего скрывать или стыдиться.
- Прекрати, Люк! Я не понимаю, куда ты клонишь, но мы с Эдвардом были очень близки, мы любили друг друга, у нас было много общего, и мы одинаково думали о семейной жизни…
- Что именно?
- Что брак - это навсегда! Брак всегда с тобой, и над ним надо постоянно работать. Для большинства мужчин жена - это только неплохой аксессуар, который потом, по мере необходимости, можно сменить на более совершенную модель. Женщины же хотят чего-то более стабильного, уверенности в завтрашнем дне…
- Не все женщины, Верити.
Он сказал это с каким-то мягким упреком, и она сердито скрестила на груди руки, догадываясь, куда он сейчас нанесет ей удар.
- Ты, видимо, искала тихую заводь, ни к чему не обязывающие отношения, прикрытие для последующих невинных любовных приключений, так ведь? - Что? - кровь отхлынула от лица, но уже в следующую секунду, поняв его холодный намек, она опять побагровела. - Люк, как ты смеешь? Только из-за того, что…
- …что у меня есть основания для подобных допущений? - безжалостно закончил он за нее. - Как жаль, что я не похож на Эдварда, Верити. Добрый, нежный, надежный… и доверчивый?
- Я понимаю, что ты тогда обо мне подумал, - пробормотала она дрожащим от злости и ощущения собственной вины голосом. - Поверь, у меня тогда было какое-то помрачение рассудка… В первый и последний раз в жизни! Я была предана Эдварду до мозга костей! Наш брак обещал быть счастливым. Я всю жизнь была бы ему верна, как и он мне…
- Красиво сказано. Какая идиллия и какая проза! Вся эта надежность, уверенность, стабильность… и без любви? Без страсти? - прервал он ее с мягкой насмешкой.
- Ты ошибаешься, - возразила она, пытаясь держать себя в руках. - Нет ничего прозаического в желании быть уверенной в завтрашнем дне. И я любила Эдварда!
- Неправда. Эдварда ты никогда не любила. Если бы ты его любила, в тот вечер между нами ничего бы не произошло, - спокойно заявил Люк.
- Люк, это удар ниже пояса! Какое ты имеешь право говорить о любви?
Кто еще так мило обошелся со своей женой? - задыхаясь, выпалила она.
В последовавшей звенящей от напряжения паузе все звуки, казалось, усилились - шум вентилятора на потолке, стрекотание цикад, далекая музыка меренге и шум прибоя возле террасы.
- С моей бывшей женой? - спросил он наконец угрожающе спокойно. - А что ты знаешь о моей женитьбе, Верити? Кто тебе об этом рассказывал? Эдвард?
Верити замотала головой.
- Нег, Эдвард тут ни при чем.
- Тогда кто же? - Его глаза излучали холод.
Она тревожно пожала плечами и попыталась еще раз встать на травмированную ногу, но сморщилась от боли, хотя и не такой острой, чтобы не позволить ей ходить. Но вот выйти из комнаты с достоинством ей явно не удастся. Вновь ее охватило отчаяние. Черт бы побрал эти золотые босоножки! Из-за них она оказалась теперь в плену у собственной гордости. Как на каком-нибудь допросе…
- Теперь уже и не припомню. Кто-то во Флориде в прошлом году. Но какое это имеет значение?
- Имеет, поскольку мне хотелось бы знать, кто перемывает мне косточки и распускает слухи о том, что я плохо обошелся со своей бывшей женой.
- Будь у тебя возможность, ты бы все отрицал! Но мне, честно говоря, вся эта история показалась вполне правдоподобной. Ведь твоя жена даже заболела!
Глаза Люка превратились в две сверкающие щелки. Верити судорожно сглотнула, но продолжала:
- И настолько серьезно, что уже не могла тебя удовлетворять как жена. Скажешь, не так? Тогда-то ты и развелся и очень благородно предложил оплачивать расходы по уходу за ней. А как же клятвы быть вместе "в здоровье и боли"? Слишком уж много хлопот, да? Так за борт старье, и поищем себе что-нибудь новенькое, и плевать мы хотели на шумиху вокруг этого дела! Что, скажешь, неправда?
Смуглое лицо Люка побледнело, а весь он стал таким угрожающе холодным, что, услышав голос Эллиота, Верити с облегчением вздохнула.
- Верити, я спросил в отеле, и мне сказали, что ты здесь! - объявил он, входя в гостиную. - Ты сбежала, даже не попрощавшись! Как так можно? Боже правый, человек летит к черту на кулички, только чтобы тебя повидать, а ты…
Увидев повязку на ее ноге, он нахмурился.
- Что с тобой? Дотанцевалась? Вот с этим самым приятелем? - И он бросил на Люка уничтожающий взгляд.
Люк медленно поднялся со стула, возвышаясь над Эллиотом на добрых четыре дюйма. Кривая ухмылка на его губах не предвещала ничего хорошего. Самодовольное выражение как-то само по себе потихоньку сошло с лица Эллиота.
- Лично я убежден, что, танцуя с вами, Грозвенор, Верити подвергалась значительно большей опасности. Кстати, вас сюда никто не звал. И я бы посоветовал вам выйти вон.
- Что? Что? - Глаза у Эллиота вылезли из орбит, и он смотрел на Люка с таким ошарашенным видом, что при других обстоятельствах Верити просто покатилась бы со смеху.
- Эллиот, только не сейчас… - начала она устало, поднимаясь на ноги и держась за спинку софы. - Давай оставим разговоры на завтра.
- Погоди-ка… - пробормотал он, переводя взгляд с раскрасневшихся щек Верити на бесстрастное лицо Люка. Затем добавил: - Я что-то не понимаю, между вами что-то есть?
- Нет, между нами ничего нет и, честно говоря, Эллиот…
- Вы слышали, что вам сказала молодая леди? - резко вмешался Люк. Так что либо поищите себе какое-нибудь другое развлечение, либо смените отель!
- Послушайте, - вскричал Эллиот, - такого оскорбления мне еще никто никогда не наносил.
Люк далеко не ласково выпроводил Эллиота из комнаты. Когда же вернулся, внешне все такой же невозмутимый, но со злорадным блеском в глазах, Верити кипела от возмущения.
- Твой друг совсем забыл о том, что пересек несколько часовых поясов, - сказал он, небрежно растягивая слова и глядя на ее сжатые от ярости кулаки.
- По всему видно, что тебе доставляет удовольствие оскорблять людей.
Ты со всеми своими клиентами так обращаешься? - начала она запальчиво.
- Пошли его ко всем чертям, Верити, - грубовато отрезал он.
Люк смотрел на нее так сурово, что ей пришлось собрать все свое мужество, чтобы выдержать этот взгляд. Смуглолицый, элегантный в своем бежевом смокинге, он источал холодную властность, будто она находилась под его арестом, и это ее просто взбесило…
- Кто тебе дал право мной командовать?! - закричала она срывающимся голосом. - И Эллиот, и я уже совершеннолетние, и как свободные граждане Соединенного Королевства мы имеем полное право поступать так, как считаем нужным… А может, тебе самому лучше отправиться в Аргентину поиграть в поло?
В его глазах было столько холодного презрения, что она замолкла на полуслове.
- Ну, а дальше? - спросил он с язвительной усмешкой. - И позволить тебе дурачить Эллиота, как ты дурачила Эдварда?
Она была вне себя.
- Как ты смеешь? - только и смогла выдавить она, задыхаясь и не веря своим ушам.
- Смею. Ведь только что ты сама обвиняла меня в бессердечном и жестоком обращении с моей больной женой. Basta! Хватит! Отправляйся в постель, Верити, - свирепо сказал он с таким видом, будто едва себя сдерживал. - Мы вернемся к нашему интереснейшему разговору как-нибудь в другой раз…
- Какому разговору? - прошептала она, дрожа от злости.
- К тому самому, что прервался с приходом твоего друга Грозвенора. Ты рассказывала мне, как я поменял жену на более здоровую модель. Я просто жажду услышать продолжение. Но в другой раз. Не теперь. Сегодня я больше не доверяю собственному самообладанию!
Скривив губы в некое подобие улыбки. Люк резко развернулся и вышел.
Глава 5
Захваченная водоворотом чувств. Верити еще долго недвижно смотрела на дверь, в которую вышел Люк. Она была настолько сбита с толку и ей было так плохо, что она чувствовала себя просто парализованной. Очень хотелось забраться под холодный душ, чтобы немного остыть, но повязка на ноге сковывала движения, и она с трудом доковыляла до постели, на которой не было ни единой морщинки.
Отдохнув, она добралась до ванной, автоматически умылась и почистила зубы, вернулась к кровати и растянулась на спине. События дня с неумолимой четкостью медленно поплыли перед ее мысленным взором вплоть до прощальной сцены с Люком…
Приезд Эллиота шокировал ее. После всех усилий сблизить их с Сарой свалиться вот так ей на голову с претензией на какие-то отношения, которых и в помине не было, с его стороны просто неприлично.
Но ссора с Люком - это ужасно!
Только теперь она поняла, насколько он ее презирает, и это причиняло ей боль. С нее было достаточно того чувства вины, что преследовало ее с прошлого года. И кто ее судит? Люк Гарсия!..
Верити передернуло, и она повернулась на бок, не обращая внимания на пульсирующую тупую боль в лодыжке. В общем и целом ничего страшного, завтра она уже сможет ходить. Отчаиваться из-за такого пустяка было не в ее привычках.
Решение пришло само. Утром она первым делом позвонит в аэропорт и закажет билет в Лондон. Здесь ей делать больше нечего. Ведь ясно: Люк вытащил ее сюда только для того, чтобы поизощреннее поиздеваться над ней. "Чувство долга" перед Эдвардом и все эти разговоры об отдыхе не больше чем предлог… Люк просто садист! Она вообще начинала подозревать его в женоненавистничестве. Взять хотя бы то, как он обошелся со своей женой! Пусть поищет кого-нибудь другого для своих пыток. А Эллиот - ничего с ним не будет, не сахарный. Ее это больше не интересует…
Отогнав от себя воспоминания о прогулке с Люком по берегу и о холодном блеске его глаз перед уходом, она вдруг сразу уснула и всю ночь проспала как убитая.
Утром ее разбудил телефон. Приподнявшись на локте, она нащупала и сняла трубку.
Голос Сары звучал так, будто она говорила из соседней комнаты.
- Сара, как я рада тебя слышать! - Еще не совсем проснувшись, Верити тем не менее остро почувствовала, как ей не хватает подруги. Страшно захотелось домой. Что она здесь делает? Какой-то едва знакомый и вовсе не импонирующий ей мужчина докучает ей так, что она не знает покоя…
- Надеюсь, я тебя не слишком рано разбудила? - спросила Сара то ли возбужденным, то ли взволнованным голосом. Верити взглянула на циферблат - было только шесть часов утра по местному времени.
- Уже рассвело, - успокоила она подругу, сдерживая зевок, и тут же озабоченно спросила: - Что-то случилось, Сара? Что-то с фирмой?
- Да ничего не случилось! - весело рассмеялась Сара. - Только хорошее! С какой новости начать? С хорошей или с очень хорошей?
- Гм… Давай начнем с хорошей.
Верити села на кровати, откидывая золотистые волосы с глаз и с надеждой шевеля пальцами ноги.
- Помнишь, мы как-то работали в Норт-Дауне на благотворительном матче поло-клуба?
Улыбка так и застыла на лице Верити. Когда Люк бывал в Англии, он посещал именно нортдаунский клуб. Он что, задумал задушить ее своими зловещими благодеяниями?!
- Верити? Ты меня слышишь?
- Да, слышу. Припоминаю. Ты хочешь сказать, что мы им понравились? И что у нас есть шанс получить еще один заказ?
- Именно. Дело в том, что двое из их комитета были не так давно на еще одном нашем банкете, и их это так впечатлило, что они решили подписать с нами контракт на все их мероприятия на целый сезон!
Верити нахмурилась.
- Прекрасно… но что это может означать на практике? - Она тянула время, пытаясь унять свои эмоции.
- У них есть несколько спонсоров, как, например, станкостроительные предприятия, импортеры вина и так далее, которые дают им деньги на организацию матчей, где рекламируют свою продукцию. Эти спонсоры оплачивают банкеты - обеды и ужины, помещения и все остальное. А поло-клуб поручает все банкеты нам!
- Тебе не кажется, что это как-то уж слишком гладко выходит?.. А их прежние партнеры не возражают?
- В нашем деле, как в любви, все средства хороши! Не беспокойся, здесь все чисто. Так что, будь добра, передай твоему бесподобному Люку Гарсии мой горячий поцелуй, хорошо, дорогая? Пользуясь ситуацией, я только что заказала себе билет в Австралию и Сингапур. Надеюсь, ты обойдешься без меня в конце августа? Мне бы хотелось увидеть младенчика Тома и Трины до того, как он станет сорванцом!