* * *
Жизнь моя менялась в корне и слишком быстро. После того, как Макс насильно отсадил от меня Белова, ругаться с тем стало просто как-то несподручно. Он, кстати, тоже заметно остыл - возможно, что наше пребывание в одной компании все же снизило степень его ненависти ко мне, или он не хотел портить отношения с близнецами. Не только он - никто не хотел портить отношения с близнецами, а это значит, что меня просто продолжали игнорировать, но никаких активных действий ко мне больше никто не применял. Я даже начала ходить в общую столовую и больше не боялась одна пройти по коридорам. Слишком быстро все изменилось в лучшую сторону. Думаю, именно это и повлекло за собой мои дальнейшие ошибки. Дело в том, что в последние два года я привыкла себя во всем ограничивать, к беспросветному одиночеству; но в течение этого времени во мне взрослела девушка со своими желаниями. Я хотела быть, как все - гулять с друзьями, получать внимание от мальчиков, обсуждать с кем-то свои дела. И очень часто плакала не из-за физических, а именно моральных страданий, проклиная мимо проходящую жизнь. А неудовлетворенные желания не исчезают - они ждут своего часа, зреют, чтобы потом вылиться в гипетрофированной форме. Поэтому я почти сразу ощутила эйфорию от этих изменений, пытаясь компенсировать все упущенное.
С Мирой отношения становились все более близкими - каждый день мы шли домой вместе, очень много времени проводили рядом. Едва расставшись, я тут же снова набирала ее номер, чтобы обсудить очередное мелкое событие. Уверена, что я была немного навязчива, но Мира ничем не демонстрировала свое недовольство. Она была очень странной, и наверное, только поэтому принимала всю меня - со всеми достоинствами и недостатками. Мы часто ходили с ней по магазинам, когда Макс и Белов оставались на тренировки по баскетболу, или в кино, или в кафе. Даже посещение школы теперь стало радостью - я будто не могла остановиться, отвоевывая обратно свое место в пространстве. Например, не стала на уроках физкультуры сторониться остальных по старой привычке, садилась прямо в центре лавки, когда парни играли, в душ шла первая - я будто даже провоцировала их: ну же, только подайте голос протеста! Я и без Танаевых вас тут всех в щепки разнесу! Это сложно объяснить, но одноклассники будто подсознательно это чувствовали и не нарывались. Со временем даже прекратились шепотки за моей спиной. Да, они и сейчас, наверное, могли бы бросить мою обувь в унитаз или сказать что-то унизительное - я бы снова могла стать пострадавшей, но уже никогда - жертвой. Вот в чем отличие, оказывается. Но они и этого не делали. А может, Мира была права, и всем уже давно эта травля надоела? И после того, как даже Белов покинул поле боя, остальные окончательно потеряли интерес.
Макс относился ко мне ровно, но уже без той полной отстраненности, что была раньше или наблюдалась по отношению ко всем другим одноклассникам. Я точно знала, что это просто его поддержка Миры случайно затрагивает и меня. И если бы завтра мы с Мирой рассорились, то он тут же бы и забыл мое имя. И все равно меня полностью устраивало его молчаливое покровительство, хоть теперь оно уже и не требовалось. Кстати, девочек, злобно глядящих Максу вслед, в школе уже было несколько. Его это не тревожило, почему должно было тревожить меня?
В этом новом идеальном мире, естественно, должна была присутствовать и цистерна дегтя, иначе бы я просто сошла с ума от его идеальности. Белов, конечно, тоже постоянно находился поблизости - близнецы относились к нему точно так же хорошо, как и ко мне. Поэтому я терпела совместные посиделки и ленивые перепалки, благодаря жизнь за все остальное. Кстати, Мира тут же и рассказала ему о любопытном "сдвиге" своего брата, стоило тому только прямо об этом спросить.
Мама моя повела себя несколько странно - до недавнего времени переживающая из-за моего вечного затворничества, она почему-то и не обрадовалась моей внезапно появившейся общительности. Потребовала даже знакомства с новыми друзьями. Я привела подругу на обед, а мама, по всей видимости, была очень удивлена, увидев сногсшибательную красавицу в пальто от Армани вместо ожидаемой забитой девочки в рваном свитерке с чужого плеча. Мама, в отличие от меня, не постеснялась и задавать вопросы о детдоме, и в итоге была более чем удовлетворена результатами собеседования. Правда, вечером спросила меня о другом:
- А брат ее почему не пришел?
- Да я не знаю… Я предлагала, мам, честно! Но они с Беловым по своим делам поехали. Что ж ему - всю жизнь за сестрой таскаться? - я не кривила душой, просто удивилась этому вопросу. В конце концов, общалась-то я в основном с Мирой. Макс незримо и почти неосязаемо только физически присутствовал.
- Доча… просто я думаю, что этот Максим тебе нравится… А иначе, с чего вдруг такой ажиотаж вокруг них?
Я искренне расхохоталась. Ну придумает же любимая моя мамуля!
- Нет, мам! Но я его обязательно приведу, чтобы ты успокоилась.
Однако же после визита Танаевых в полном составе через несколько дней, во время которого Макс молча поглощал еду и односложно отвечал на вопросы, моя неумная родительница почему-то не успокоилась. Хоть больше ничего такого и не говорила, но требовала все больше и больше подробностей о каждой нашей встрече. Это выдавало ее тревогу за меня, но я-то знала, что тревожиться совершенно не о чем. Все дело было в том, что она просто всего не знала… Поэтому я и решилась наконец-то ей рассказать - как в девятом классе я подвела всех, как потом надо мной смеялись и никто со мной не разговаривал. Без подробностей, которые расстроили бы ее еще больше, просто прошлась "по поверхности" - и без того слишком сильно ее удивив таким длительным молчанием и вызвав к себе только усиление внимания с ее стороны. Но теперь она вместе со мной была благодарна Танаевым за то, что они вытащили меня из этой ямы. Совместные ужины с моими друзьями у меня дома стали уже еженедельной традицией, а отцу они вообще оба понравились.
Вот как, оказывается, живут нормальные люди? Как же это просто, весело и приятно.
Мы возвращались домой вечером от близнецов вчетвером. К сожалению, Костя тоже пошел со всеми меня провожать. Решили прогуляться пешком, раз уж октябрь, переваливший через середину, даже и не думал морозничать. Мы с Мирой болтали, когда у Макса затрещал сотовый. Он остановился, чтобы ответить. До сих пор я думала, что им не с кем разговаривать, но и Мира как-то сразу заметно напряглась и подошла к брату:
- Всё?
Тот кивнул. Она неожиданно обняла его, заставив опустить голову себе на плечо.
- Сочувствую. Он… был хорошим человеком. На похороны не получится…
Сам Макс не выглядел расстроенным, но я и не знала пока, как у него выражается плохое настроение. Было очевидно, что умер какой-то их знакомый. Мы с Беловым тоже подошли к ним.
- Мирамакс, - начал Белов тихо. - Это кто-то близкий? Что случилось?
Мира отпустила брата и повернулась к нам:
- Да. Умер приемный отец Макса. Вы нас простите, мы пойдем домой.
- Конечно… - было бы верхом бестактности сейчас спорить.
Я взглянула на Белова. Тот, конечно, тоже был не в лучшем настроении.
- Пошли, Николаева, провожу уж тебя. А то если тебя кто изнасилует, Танаевы меня потом прикончат.
У меня сейчас не было желания спорить или препираться. Я просто шла по едва освещенной аллее, а Белов плелся рядом.
- Ты знала, что у Макса был приемный отец? - поинтересовался Костя.
- Нет, - для меня это тоже стало шоком, почему я и решила ответить.
Еще через несколько минут:
- Слушай, я точно где-то читал, что нельзя усыновлять только одного ребенка, если у него есть родные брат или сестра! Уж тем более - близнец!
Я остановилась, сейчас проигнорировав свое отношение к собеседнику.
- Да, точно. А Мира сказала не "наш приемный отец", а "Макса"… Может, просто оговорилась? Или я даже не знаю…
Белов задумчиво глядел в сторону, соображая.
- Там у них с этим детским домом вообще много непонятного. Заметила, что о чем-то, даже вроде бы личном, они говорят спокойно, но на некоторые вопросы не отвечают никак?
- Ну, может, там что-то еще более личное, - я пыталась оправдать скрытность своих друзей, но понимала, что Костя прав. - Хотя все их разговоры о детдоме всегда сводились только к последним шести годам… Про детство мне лично не удалось узнать вообще ничего. И даже то, почему они пропустили год учебы.
Он задумчиво потер подбородок и поплелся дальше, я за ним. Тогда Белов снова заговорил:
- А тебе никогда не приходило в голову, что они неродные? Ну уж совсем не похожи. И это бы объяснило юридически, что усыновили только Макса.
- Внешнее сходство не всегда обязательно. Не придумывай уже полной фантастики, - на самом деле, я тоже хотела разобраться. Не очень приятно, когда от тебя что-то скрывает тот, кому ты готов выложить всю свою жизнь. - Я не знаю, Белов… Может, ты и прав. Но разве мы не должны уважать их личное пространство, раз уж являемся их друзьями?
Сейчас было не до споров, кто из нас им ближе, а кто дальше, поэтому я решила не тратить на это свои силы.
- Подожди, Николаева, подожди… - он ни на секунду не выныривал из своей задумчивости. - В общем, Макс как-то сказал, что потом, через полгода или чуть позже, ему придется вернуться в Москву. Миру он брать с собой не собирается - а это уже о многом говорит. Как минимум, что там его ждут какие-то проблемы. Больше того, уверен, что Мира об этом даже не знает. Он осознанно окружает ее людьми, связями, друзьями, чтобы потом было легче ее уговорить на это… Я так думаю. Ты же знаешь, что они без причины друг друга не оставят.
- Да, - вынуждена была согласиться и я. Выходит, что Макс и с Беловым составил примерно такой же разговор, как и со мной. Надеюсь, в щечку не целовал? - И тем не менее, разве мы имеем право, как друзья…
- Именно как друзья и имеем! - заявил Костя. - Если у них какие-то проблемы, разве мы можем оставаться в стороне? По-твоему, так друзья и должны поступать? Может, там просто с финансами какая-то напряженка, но это дело поправимое. Я что-то опасаюсь, что не без криминала… Уж слишком Макс… как бы это… подготовлен для любой драки. Черт знает, куда он там вляпался и как его оттуда вытаскивать.
- Я тебя просто не узнаю, - наконец я вспомнила, из чьего рта прозвучали такие пафосные речи. - Неужели тебе есть дело до кого-то, кроме себя самого?
Он недовольно скривился:
- Ладно, проехали. Я в любом случае собираюсь вытрясти из Макса все подробности. И помогу ему, если буду в силах. А ты можешь сделать то же самое для Миры. Или не делать ничего - выбор твой.
Какой интересный поворот событий! Получается, что я должна отказаться от своей первой настоящей подруги, лишь бы не оказаться в одной команде с Беловым? Конечно же нет. Я не настолько мелочна.
- Нет, Белов, я в теме, - подвела итог своим внутренним рассуждениям. - Стоит ли говорить, что ты со своей стороны должен прекратить все издевательства по отношению ко мне?
- Уже прекратил. Не заметила? - он снова улыбнулся своей паршивой ухмылкой. - Или чего ты ждешь? Извинений? Не дождешься.
До дома мы дошли молча. Наши отношения еще пока не вошли в ту стадию, где люди дружелюбно прощаются. Пока не вошли?
Перед сном я все же набрала номер Миры.
- Да, Дашуль? - голос был неожиданно бодрым.
- Ну что, как там Макс? Он расстроен?
Мира задумалась на секунду, видимо, понимая, что сегодня ввела нас в курс дела чуть дальше, чем изначально собиралась.
- Я не знаю, Даш, - она стала говорить тише и как-то обреченно. - Просто не знаю. Он такой же, как всегда. И… я была бы спокойнее за него, если бы он был расстроен. Меня… пугает это. Думаю, что стоит присмотреть за ним. Он никогда не срывался, и я не знаю, когда это произойдет впервые.
- Мы присмотрим за ним вместе, Мира, - ответила я ей серьезно.
Я знала и раньше, что ее немного беспокоит неэмоциональность брата, но тут она впервые сказала прямо, что, возможно, ему нужна помощь.
В понедельник Макс и Мира зашли в класс точно такими же, как и в последнюю пятницу. Никаких внешних изменений, подсказывающих, что у них случилось горе.
- Мы сегодня на тренировку после уроков, - сказал мне Белов перед тем, как уйти на место рядом с Мирой. - А вы погуляйте девочками, отдохните, поговорите. Вина бутылку в конце концов высосите. И уже прекрати говорить сама, а начинай слушать свою подругу.
Макс удаляющегося от меня Белова проводил полуудивленным взглядом. Даже его шокирует наше неожиданное примирение, чего уж говорить об остальных?
На самом деле, со своей "бутылкой вина" Белов, сам того не подозревая, попал в точку. Все мои одногодки уже пережили не одно алкогольное опьянение, кто-то курил, а кто-то уже бросил, кто-то попадал в переделки, кто-то выстраивал серьезные отношения, кто-то просто флиртовал направо и налево, а я всего этого была лишена. Стыдно признаться, но я начала вести себя как бешеная собака, сорвавшаяся с поводка, - металась туда-сюда сознанием, бесцельно и не задумываясь о последствиях, лишь бы наверстать упущенное.
В общем, позвонив маме и предупредив, что останусь у Миры до позднего вечера, я уговорила ее на пьяные девичьи посиделки. Подруга удивилась, но согласилась без долгих споров.
Странно, но я не опьянела. А вот у Миры глаза довольно быстро заблестели. Мы разместились уже прямо на полу возле дивана и, довольные, потягивали красную, не слишком-то приятную на вкус жидкость из бокалов. Хватали со смехом с тарелки сыр и разговаривали.
- Так что у вас там с Костиком? - очевидно, что речь не могла пройти мимо обсуждения мальчиков. Мальчиков! А не Белова.
- Ты о чем, дорогуша? - я сделала вид, что не понимаю.
- Ну, любовь там или что? Вы прямо заметно освежили свои отношения в последнее время, - она подмигнула.
- Ну Мира, - устало отмахивалась я, хотя почему-то хотелось смеяться. - Что за бред? Какая любовь?
Она недовольно скуксилась, но мгновенно переключилась:
- А кто из мальчиков нравится?
- Никто, - я с грустью пожала плечами. Конечно, я, как и все, хотела, чтобы мне дарили цветы и приглашали в кино. Как и все, я бы хотела влюбиться.
- Не переживай, Дашуля! Скоро кто-нибудь обязательно понравится, а ты понравишься ему, - она участливо похлопала меня по руке, делая очередной глоток вина. - Лишь бы не мой брат! - спохватилась она.
- За это не волнуйся! А ты сама? Присмотрела уже себе парня? На тебя-то вся школа любуется, только свистни.
- Мне тоже никто, - она печально вздохнула. - Там, в Москве, у меня был один мальчик. Мы целовались с ним столько раз! - она вдруг зашептала, нагнетая таинственности, но потом снова заговорила громче: - Но как-то чтоб прям влюбиться - такого не было… А тут кто? Костик твой, если только…
- Белов?! - я вывалила глаза на линолеум.
- А что? Хорошенький, умненький, беленький, сероглазенький, чего ты так удивляешься? Но я его кандидатуру не рассматриваю - не хочу влезать в ваши отношения.
Это было чуть более оскорбительно, чем тот факт, что у красавицы Миры настолько дурной вкус.
- Какие еще отношения? Бери - дарю!
- Попридержи-ка пока свой подарок! - на это я только возмущенно фыркнула. - У вас же прямо классический любовный роман: любовь из ненависти.
Эту тему я продолжать категорически отказывалась. Надо было переходить к более важному, но я не знала, какие можно задать вопросы, чтобы не обидеть девушку. Решила начать издалека:
- А что случилось с приемным отцом Макса?
Она погрустнела:
- У него сердце больное было. Умер в больнице. Он… не сказать, чтобы прямо шикарным отцом был, но очень многое сделал для Макса. Все же очень жаль.
- Мира, а когда его усыновили? И почему ты осталась в детском доме?
- А, - отмахнулась она снова, как всегда это делала в таких случаях. - Долгая история. Потом как-нибудь расскажу.
Этим она обозначила безусловную границу - дальше вопросы задавать смысла нет. Ну и как же, господин Хорошенький и Беленький, вести допрос в таких условиях? Потянулась за бутылкой и с удивлением обнаружила, что жидкость там плещется на донышке. Ну ничего себе мы! Я, кажется, выпила меньше Миры, но все равно довольно много - почему же я не пьянею?
Мы перемусолили косточки всем одноклассницам, перешли на учителей, но вскоре вернулись и Макс с Беловым.
- О! Костик! - радостно поприветствовала Мира.
- Ого, - прокомментировал Макс, так и оставаясь у стены.
Белов тем временем уже уместился между нами:
- Да я смотрю, вы тут неплохо сидите! Не помешаем?
Мира потрепала его светлую шевелюру:
- Не помешаете. Ну чего ты такой хорошенький, а? Почти как Макс.
Костя чуть было не положил ей благодарную голову на плечо, но встрепенулся:
- Как это "почти"?
- Ну да, - терпеливо пояснила девушка. - Макс - самый красивый. А ты после, уж извини!
Сам предмет ее обожания приподнял бровь, видимо, не приходя в восторг от состояния сестры.
- Если бы Макс не был моим братом, я бы его сразу захомутала! - продолжала Мира.
- Если бы меня кто-то и захомутал, - подхватил Макс, - то только ты. Так что нам крупно повезло, что мы родственники. Мне уж точно. Не хотел бы я быть… захомутатым.
Белов расхохотался, а я поднялась на ноги. Ну как поднялась… Покачнулась и чуть не рухнула обратно, сумев приземлиться на диван. При этом было не стыдно, а очень смешно.
- Ого-го, - в мой адрес Макс выдвинул чуть более развернутую рецензию.
- Бухая Николаева… - с каким-то диким восхищением протянул Костя. - Уж и не думал, что доживу до такого дня.
- Костик, - снова встрепенулась Мира и только сейчас я поняла, что она по сравнению со мной была вполне себе трезвой. Лишь немного навеселе. - А оставайся опять сегодня у нас? Кино посмотрим!
Опять? Хм. Но меня мама бы ни за что не отпустила на такую ночевку…
- Да легко! Только мне домой надо - вещи там, форма, учебники. Макс, свозишь туда-обратно?
Макс достал из кармана ключи, но его сестра сказала: