Внезапно ему стало душно, у него пересохло во рту, а ладони взмокли. Беннет почувствовал необычайное возбуждение. Его влекло, неодолимо тянуло к ней. Будучи не в силах трезво рассуждать, он чувствовал только одно – желание прикоснуться к стоящей перед ним красавице, чтобы проверить – не сон ли это.
– Кхе-кхе, – он откашлялся. К счастью, это помогло ему собраться с мыслями. – Отличный костюм, и тебе очень идет.
– Только непонятно, зачем он мне. Куда мне в нем ходить?
– Куда угодно. В этом костюме, моя дорогая, вы можете пойти куда угодно.
Эти слова произнесла служащая магазина, которая высокомерно и придирчиво осматривала Синди со всех сторон. Глядя на эту женщину, могло показаться, что она недоедает вот уже несколько лет – настолько худой та была.
Синди хмуро посмотрела на эту сушеную ящерицу, которая, кстати, сразу не понравилась и Беннету, и мрачно поинтересовалась:
– Например?
Тощая дама пришла в замешательство. Однако Беннет, хотя она его и раздражала своим апломбом, решил вмешаться:
– Например, ты можешь пойти в нем в театр. – Он приветливо улыбнулся продавщице. Та энергично закивала в ответ. – Или вечером в дорогой ресторан.
– Но… – начала Синди.
– Мы берем его, – поспешил сказать Беннет, опасаясь, как бы его мнимая жена не проболталась, что никогда в жизни не была в ресторане. – Берем этот костюм и все другие платья, которые примеряла моя жена.
– Бен, послушай меня…
– Беннет, сколько раз нужно повторять, меня зовут Беннет. – Он вновь оборвал ее на полуслове. Его выводило из себя то, что она упрямо продолжает называть его Беном, и ее нежелание покупать себе новую, красивую одежду. Категоричным тоном он продолжил: – Синтия, прошу тебя, поторопись. Я страшно проголодался. Сегодня мы обедаем в "Ле Сирк", я заказал там столик, и мне не хотелось бы опаздывать.
Он отвернулся от Синди и обратился к продавщице:
– Пожалуйста, срочно доставьте все покупки в отель.
К его великой радости, в ресторане Синтия не стала упрямиться и пререкаться. Беннет боялся, что серьезный разговор за столом испортит ему настроение и лишит удовольствия от обеда. На хмурую Синтию он решил не обращать внимания. А она действительно сидела мрачнее тучи и всем своим видом выражала недовольство, молча ковыряя вилкой в запеченной форели, поданной на красиво оформленном блюде.
После ресторана, когда они возвращались в отель, Синди всю дорогу продолжала стойко хранить молчание, изредка бросая на Беннета обиженные взгляды. Но как только они вошли в номер и она увидела аккуратно сложенные коробки с покупками, которые доставил посыльный, ее прорвало.
– Я чувствую себя содержанкой, – начала она гневную тираду, указав на гору ярких, красочных пакетов и коробок.
– Думаю, что ты просто начиталась глупых любовных романов, – неосторожно сказал Беннет первое, что пришло на ум. Это было его ошибкой – в глазах Синди вспыхнул огонь.
– Ах так! – Она в негодовании всплеснула руками, а затем уперла их в бока, готовясь дать ему достойный отпор. – А хочешь, я скажу, что думаю по поводу того, что думаешь ты?
– Ну-у-у, не-е, лучше не надо, – растягивая слова, проговорил Беннет. – Мне кажется, твои слова придутся мне не по душе, меня огорчат они.
– О Господи! – Она подняла глаза к небу. – Он боится, что я задену его самолюбие и гордость. Подумать только, какая у нас тонкая натура! – Она с трудом сдерживала смех.
– Такой вот я. – Он развел руками.
– Ты хитрец, которому нет равных, – ей уже расхотелось ссориться с ним по пустякам, – и отличный притворщик.
– Я стараюсь. – Беннет примирительно улыбнулся в надежде на то, что Синтия уже не сердится.
– Это у тебя хорошо получается, не скромничай, – со вздохом признала Синтия.
– Спасибо. – Он удивился тому, что ему приятно слышать от нее комплимент.
Беннету показалось, что Синтия утратила воинственный пыл, поэтому он решил воспользоваться моментом, пока она не нашла другого повода для ссоры.
– Если у тебя больше нет возражений, то, пожалуй, сейчас самое время принять душ и переодеться. – Усмехнувшись, он подумал, что эта стычка скорее позабавила его, а не разозлила. – Иначе мы опоздаем на шоу в варьете к восьми часам.
Беннет очень надеялся, что после его слов Синди окончательно сложит оружие, но она тут же развеяла его надежды.
– Можем и опоздать, ничего страшного не случится, – решила Синди. – Я всегда считала, что в светском обществе небольшое опоздание не считается плохим тоном.
– У меня другое мнение на этот счет, – возразил он. – Кроме того, если мы хотим получить столик, то нам надо поторопиться. – Беннет улыбнулся, увидев ее расстроенное лицо. – Стоит ли тратить время на пустые препирательства в наш последний вечер в Нью-Йорке?
– Так мы завтра уезжаем? – Она всполошилась.
– Да. – Он расплылся в довольной улыбке, наблюдая, как после его слов Синтия развернулась и быстро пошла в свою комнату.
Не доходя до двери, она вдруг остановилась и с озабоченным видом спросила:
– Какое платье мне надеть?
Делая отчаянные усилия, чтобы не рассмеяться, Беннет неторопливо подошел к груде покупок. Он сгреб их в охапку и нагрузил ими Синтию.
– Послушай, надень то платье – темно-зеленое с золотым отливом, я думаю, оно как раз подойдет. – Он помолчал, а затем добавил: – По-моему, я сразу сказал, что мы его берем, как только ты вышла в нем из примерочной, помнишь?
– Да-да, помню, – проворчала Синтия, – ты это говорил про все платья, которые я примеряла.
Многозначительно показав на часы, Беннет улыбнулся и открыл дверь в ее комнату. Когда Синтия скрылась в спальне, он через дверь прокричал:
– Не забудь, к этому платью надо надеть черные чулки и черные туфли.
Из-за закрытой массивной деревянной двери послышался приглушенный ответ:
– Спасибо за совет, Бен.
– Беннет! – возмутился он.
– Как скажешь, – прокричала в ответ Синтия.
Покачав головой, он направился к себе в комнату. Что ни говори, но давать советы Дениз, какой наряд выбрать для того или иного случая, ему и в голову не приходило.
Внезапно Беннет поймал себя на мысли, что в последние дни ни разу не вспомнил о Дениз. Он нахмурился, пожал плечами и пошел переодеваться. Разбираться, почему он позабыл о Дениз, у него не было ни времени, ни желания. "Когда вернусь домой, надо будет ей позвонить", – решил Беннет и тут же стал думать о другом.
7
– Мы почти приехали домой. – Домой? Но это чужой дом, а ее дом находится далеко-далеко, за многие мили отсюда. Они уже давно ехали по утопающему в зелени пригороду Филадельфии, оставив далеко позади сам город с его ужасными дорожными пробками.
От ностальгических воспоминаний о доме у Синтии встал в горле комок. Она бросила косой взгляд на Бена. Ей не хотелось, чтобы он видел слезы у нее на глазах.
Подавив вздох, Синди задумалась. Она все еще чувствовала себя неловко от всех этих щедрот для нее, но больше уже не возмущалась по этому поводу. Синди рассудила, что если она и дальше будет обижаться на него, то это будет не только некрасиво и грубо, но и как-то по-детски. Честно говоря, ей очень понравилось примерять и покупать дорогие наряды. Что уж говорить про посещение косметического салона! Но признаваться в этом было тяжело даже самой себе, не говоря уже о Беннете. Во всем виноваты ее упрямство и непомерная гордость.
Бен был таким добрым, терпеливым и предусмотрительным по отношению к ней.
Она вспомнила их последний вечер в Нью-Йорке и мечтательно улыбнулась, позабыв обо всем грустном.
То, что вечер будет восхитительным, она сразу поняла, как только вышла из своей комнаты в новом платье, которое шло ей необыкновенно.
Бен сделал ей восторженный комплимент, и Синди была благодарна ему за это: она сразу почувствовала, что действительно хорошо выглядит.
– Тебе… ты очаровательна, – прошептал он. – Просто неотразима. – В этот момент он был, как никогда, искренен.
На какое-то мгновение у Синди перехватило дыхание. Глядя в искрящиеся глаза мужчины, она догадалась, что в его душе идет какая-то борьба. Уже через секунду он взял себя в руки, и его взгляд потух, а на губах появилась обычная, чуть насмешливая улыбка.
Беннет постарался, чтобы этот вечер надолго запомнился Синди. Ужин в "Патси", дорогом итальянском ресторане, показался ей восхитительным. Бен был весел и шутил беспрестанно. Шоу ей понравилось тоже. И хотя это был мюзикл по мотивам нашумевшей в прошлые годы пьесы известного драматурга, зрители дружно смеялись над особо пикантными диалогами.
Выйдя из театра, он, напевая легко запоминающуюся мелодию, предложил Синди пройтись пешком до отеля и по пути заглянуть в хорошее кафе, чтобы поужинать и выпить по бокалу вина.
Они медленно продирались сквозь толпу зрителей, высыпавших из театра. Кругом была страшная толчея, шум и гам. И тут произошло то, что едва было не испортило им чудесный вечер.
Испугавшись, что она потеряется в толпе, Синди держалась за Бена обеими руками. Внезапно она почувствовала, что кто-то дергает сумочку, висевшую у нее на плече. А в следующее мгновение она испуганно вскрикнула, услышав тихий щелчок замка.
– Что случилось? – в тревоге воскликнул Беннет.
Синди повернулась вполоборота, чтобы посмотреть, что происходит сзади. Все произошло очень быстро, в одно мгновение, она даже не успела испугаться. Молодой парень открыл ее сумочку и хотел было поживиться кошельком. Поняв, что его заметили, он пустился наутек, яростно расталкивая людей. Но Бен оказался проворнее неудачливого воришки. Он мягко оттолкнул Синди в сторону и успел схватить убегавшего за руку.
– Отпустите меня! – в панике завопил парень, делая отчаянные попытки вырваться из крепких рук Бена. – Я ничего не сделал, клянусь! – Он начал канючить. – Пожалуйста! Я же ничего не сделал.
Похоже, что Бену не очень хотелось задерживать мальчишку.
– Синтия, посмотри – все ли цело в сумочке, – сказал он. – Проверь – ничего не пропало?
На проверку ушло несколько секунд. Это не заняло бы столько времени, если бы Синди не была так шокирована случившимся. Пудреница, губная помада, расческа и носовой платок – все оказалось на месте. Но она не успела сказать это Бену, как парень еще раз рванулся, стремясь освободиться.
– Даже не пытайся. – Беннет начал выходить из себя.
В это время появилась женщина в полицейской форме.
– Сэр, что-то случилось? – поинтересовалась симпатичная блюстительница порядка, отличавшаяся завидным ростом.
– Да, вот этот парень хотел стащить кошелек у моей… у моей жены, – объяснил Бен и устремил горящий взгляд на Синди. – Синтия, что-нибудь пропало?
Кровь стучала у нее в висках, а сердце неистово билось. Она покачала головой и голосом, охрипшим от волнения, произнесла:
– Нет.
– Сэр, вы будете подавать жалобу, чтобы в участке завели дело?
– Нет. – Бен криво усмехнулся. – Не вижу смысла – вряд ли это что-нибудь даст, или я ошибаюсь?
– Боюсь, что так, – вздохнула женщина-полицейский.
– Вот и я про то же, – пробормотал Бен и с явной неохотой отпустил парня.
Тот моментально растворился в толпе, не обратившей на этот случай никакого внимания. Инцидент был исчерпан. Синди облегченно вздохнула и с любопытством посмотрела на Бена. Ее глаза сверкали от возбуждения и восторга.
Бен, словно ничего и не произошло, взял ее под руку, и они продолжили свой путь.
– Пойдем отсюда, Синтия, – сказал он, увлекая ее за собой. – Надо побыстрее выбраться из толпы. Мне кажется, глоток-другой чего-нибудь покрепче нам не повредит.
"Мой спаситель, мой герой", – думала Синди. Ее сердце все еще продолжало неистово биться.
Позже, после трех бокалов вина и легкой закуски из морских гребешков, Синтия почувствовала себя намного лучше. Она успокоилась и расслабилась.
Когда они возвращались пешком в отель, ей казалось, что она не идет, а парит над землей, едва касаясь ее ногами.
А еще Синди чувствовала, что вот-вот влюбится в Бена. Она была очарована своим обаятельным и мужественным спутником. Это был самый романтический вечер в ее жизни. Она словно в полусне вспоминала волнующие события, комплименты Бена, завораживающий блеск его темных глаз и мягкий голос, и ей хотелось, чтобы этот вечер длился вечно.
Крепкое вино и общество Бена помогли ей быстро забыть о досадном случае. Ей казалось, что она – Золушка, попавшая из сказки в современный мир. На ней роскошное платье, очень скоро она будет жить в красивом доме, и у нее есть обаятельный принц, ее храбрый защитник.
Однако встреча с миссис Гэнстер, матерью Бена, стремительно приближалась, и так же стремительно исчезала счастливая иллюзия сказки. Пришло время посмотреть правде в глаза. А правда в том, что она участвует в некой игре, которую Бен затеял ради здоровья матери, но от этого их обман не перестает быть обманом. Нет ни Золушки, ни принца. Жизнь – не сказка, и их план не имеет ничего общего с невинными фантазиями, поскольку построен на лжи.
От этих грустных мыслей Синди притихла. Еще неизвестно, примет ли ее миссис Гэнстер? А если они не найдут общий язык? А может, их обман сразу раскроется?
Приближался решающий момент.
Синди украдкой взглянула на Бена. Как ему удается выглядеть таким спокойным, невозмутимым, словно его абсолютно не беспокоит спектакль, который им предстоит разыграть? Этот вопрос не давал ей покоя. Она ерзала на сиденье, чувствуя, что панический страх сжимает сердце.
Перехватив ее быстрый взгляд, Бен догадался о том, что с ней творится, и ободряюще улыбнулся.
– Всю дорогу от Нью-Йорка ты была тихой как мышка, – мягким, спокойным голосом произнес Бен. Его руки легко и спокойно лежали на руле. Он еще раз окинул ее взглядом: – Устала?
– Да, – солгала Синди и подумала: "Нет, я не устала, а просто смертельно боюсь встречи с твоей матерью".
– Наверно, ты просто не привыкла к городской жизни? – насмешливо спросил Бен.
Его ироничный тон возмутил ее до глубины души и отозвался болью в сердце. Ей стало до того обидно, что захотелось влепить ему пощечину. Естественно, она этого не сделала, но зато высказала все, что накопилось у нее на душе.
– Ты должен был предварительно позвонить матери, подготовить ее. – Она уже делала попытки заговорить с ним об этом, но каждый раз он быстро и изобретательно переводил разговор на какую-нибудь другую тему.
Бен нахмурился.
– Синтия, мы уже все обсудили. Сколько можно повторять, что я хочу преподнести ей сюрприз.
– А твой сюрприз не обернется для нее ударом? Надо учитывать ее состояние, – настаивала на своем девушка. – Бен, ты уверен, что неожиданная новость, которую ты собираешься ей сообщить, не скажется…
– Беннет, Синтия. – Он в раздражении покачал головой. – Прошу тебя, Синтия, запомни: меня зовут Беннет! – Он почти кричал. – Да, я уверен, что все будет нормально. Наш приезд, наоборот, поднимет ей настроение. Поверь мне!
"Поверить? Тебе? – Синди едва не зашлась в нервном смехе. – Именно по твоей милости я оказалась втянутой в эту историю. Сначала я доверилась тебе, затем ты мне стал нравиться, а что будет потом? А потом, когда придет время нам расстаться, я буду страдать и мучиться, и мне будет дорога буквально каждая минута, проведенная вместе с тобой".
Она потерла лоб. "Одно из двух: или я в него уже влюбилась или потихоньку схожу с ума. Даже не знаю, что лучше. И то и другое меня пугает".
Погрузившись в свои мысли, Беннет изо всех сил вцепился в руль. Он постарался сосредоточиться и глубоко вздохнул, чтобы расслабиться. Он накричал на Синтию, теперь она обидится и поймет, что он тоже волнуется.
Синтия была абсолютно права, ему надо было позвонить матери и предупредить, что он возвращается домой вместе с молодой женой. Почему же он злится, не желая прислушиваться ни к своему внутреннему голосу, ни к совету Синди?
"Просто ты сам прекрасно знаешь, что поступаешь неправильно, даже непорядочно по отношению к матери, и что твоя затея может плохо кончиться, – признался себе Беннет. – Именно поэтому ты накричал на Синтию".
Он ненавидел копаться в своих чувствах, заниматься самоанализом, но обманывать самого себя тоже не любил, поэтому признание самому себе далось ему нелегко. Беннет скользнул взглядом по Синтии. Она нервничала, выглядела напряженной и замкнутой. Ничего похожего на ту Синтию, которую он видел вчера вечером, когда она вышла из своей комнаты в новом платье.
Он был удивлен, восхищен, нет – он был просто сражен. Красиво уложенные волосы сияли золотом при свете люстры, а элегантное, облегающее платье подчеркивало соблазнительные формы ее изящной фигуры. Черные туфли на высоких каблуках гармонично довершали ее наряд.
Кто бы мог поверить, что это та же Синтия, которую он видел за стойкой придорожного кафе? И кто бы мог предположить, что в женщине, измотанной тяжелой ежедневной работой в душной закусочной, может скрываться такая утонченная красавица?
Беннет вспомнил вчерашний маленький инцидент, который с ними произошел. Как же он испугался, услышав тихий и жалобный вскрик Синтии!
Сначала ему показалось, что она больно ушиблась или ее кто-то толкнул. Это была первая мысль, которая у него промелькнула. На какое-то мгновение он оцепенел от ужаса. Но увидев рядом с ней того парня, Беннет сразу же понял, в чем дело.
Он поежился, вспомнив, что ему пришлось пережить в тот момент, и его лоб покрылся испариной.
Беннет едва сдерживался, чтобы как следует не побить мерзавца. Честно говоря, он в тот момент плохо контролировал свои действия, и дело могло печально кончиться для парня. Да и для самого Беннета. Ослепленный яростью, он запросто мог сломать ему шею. Беннет невольно содрогнулся, представив себе страшную картину. Внезапно он подумал, что сейчас еще не поздно отказаться от авантюрного плана. Но теперь у него появилась другая причина, по которой ему хотелось все довести до конца. Он не мог лишить себя удовольствия видеть Синтию рядом с собой. Ему нравилось наблюдать, как стремительно она превращается в очаровательную и неотразимую красавицу. Он ее сравнивал с бутоном розы, который робко раскрывает лепестки и становится роскошным цветком. С каждым днем она нравилась ему все больше. Беннета тянуло к ней, ему хотелось постоянно быть возле нее. Он испытывал к ней не только сексуальное влечение, но и какие-то более тонкие чувства, которые ранее не испытывал.
Беннет гадал, как же это случилось, что он забыл о первоначальной цели своего плана? А о том, что будет делать, когда его мать в один прекрасный день окончательно выздоровеет, он старался не думать.
Сейчас Беннет уже не понимал, как ему в голову мог прийти такой чудовищный план. Неужели он надеялся, что удастся договориться со своей совестью?
"Нет, так больше продолжаться не может, надо срочно искать выход", – решил Беннет. Внезапно его озарило. Он до боли в пальцах сжал руль. Как ему показалось, идея, которая только что ему пришла в голову, была просто блестящей.
"Конечно, это лишь частично избавит мой план от обмана, но теперь хотя бы он не будет столь вероломным, – обрадовался Беннет. – Нам не надо будет прибегать к откровенному вранью". Он резко крутанул руль, и машина съехала с шоссе на обочину. Под колесами заскрипел гравий.
– Бен! Что случилось! – Синтия испугалась.