- А ты? - я в упор смотрела на сумеречного, а когда тот недоуменно покачал головой, едва заметно поморщилась (и чему их только учат?!): - Это проклятье изначальности, которое Великая прицепила к каждому своему творению, чтобы те не попали в ненужные руки.
- А почему оно не коснулось тебя? - требовательно и недоверчиво спросил маг.
- Прощальный дар Девятого, полагаю, - пожала плечами я. - У всех людей мрака природный иммунитет против любых проклятий - при соприкосновении с нашей аурой они сгорают сами собой. Впрочем, неопытный темный может даже не понять, почему он смог безнаказанно прикоснуться к тому, что не так давно убивало любого.
- Так вот почему ты никогда не позволяла мне даже близко подходить к находкам эпох Великой и Изначальности, - подал голос Джаль.
Я кивнула:
- Верно. Они потому и тайны свои никому, кроме меня, не доверяли, а темные искатели - явление редкое, - и я сунула медальон в карман плаща. Вот это находка, однако ж… Молодец, Иола. Молодец. Хотя, тебе об этом знать совсем не обязательно. Картошку за нарушенные правила еще никто не отменял.
- Он будет жить? - тихо спросил Джаль, и мерцающее в потемневших глазах отчаяние тронуло меня до глубины души. И на мгновение я почувствовала его боль, как свою собственную.
- Я не знаю, - безнадежно ответила я. - Не буду обманывать - я не знаю. Понимаешь, я ведь как–то рассказывала Эрашу об этом проклятье и, видимо, он решил, что ему ничего не грозит, раз решился взять медальон… Но парень - лишь частично темный, и потому - проклятье не убило его, но привело на грань порога. Сейчас твой племянник находится между вроде еще здесь и где–то уже там… совсем как недавно я.
- Значит, возможность спасения есть? - воспрянул духом мой собеседник. - Ты мне поможешь?
- Нет, - слова отказа дались мне с большим трудом. - Нет, не помогу. Я ведь кое–что тебе о нем не сказала… Эраш - не просто тьма, он - живой источник силы тьмы. Да, не смотри так на меня. Это явление редкое, но в нашем мире все возможно. Ты знаешь, что собой представляют источники, и должен понимать, какова сила Эраша. И я если попробую вытащить его с порога… Боюсь, я не справлюсь с внутренним мраком твоего племянника, он слишком силен для меня. Источниковая сущность поглотит мою, не оставив ни следов, ни памяти. Здесь я тебе не помощник… извини.
- Но… возможность ведь есть?.. Ведь если с тобой получилось… - он запнулся.
- Я бы не была так уверена, - осторожно ответила я. - Здесь… все сложнее, чем со мной. Но попробовать выманить его на свет стоит, и будет лучше, если тебе поможет второй светлый. Все больше силы и больше - вероятность удачи.
- Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы его вернуть, - сурово бросил Джаль.
Кивнув, я промолчала. В первую очередь о том, что и невозможное - не поможет. Либо Эраш сам сможет справиться с предчувствием Вечности и вернуться, либо… никакой свет не вытянет его из паутины собственной тьмы. Подобное, как известно, лечится подобным, и определенные мысли, связанные со спасением парня, у меня были. И я, конечно, кое–чем помочь могла, но… Впрочем, не стоит ничего загадывать. Посмотрим по обстоятельствам.
* * *
Помедлив, я неслышно проскользнула в палатку Джаля. Тот не спал и не ел уже третий день, не отходя от постели племянника. Эраш же по–прежнему не подавал признаков жизни, блуждая в далеких лабиринтах порога Вечности. И пока его дядя трудился на износ, я взяла на себя ответственность за поиски. Вернее, ненадолго их запретила и велела людям не сметь совать нос за периметр, практически все время проводя у приграничного кольца. Один раз от нападения существа эпохи Изначальности нас спасла счастливая случайность, и я не была уверена, что она же спасет и во второй. Хвала Великой, ничего страшного за эти дни не случилось, и я решилась ненадолго покинуть свой пост, передав его Сае и Молчуну.
- Как он? - тихо спросила я, положив руки на устало ссутуленные плечи Джаля.
- Все так же, - горько ответил он.
Я помолчала, наблюдая за тем, как по рукам Джаля стекали искры света, перебираясь на ладони Эраша и тая. Уже - не ослепительные круги, а только слабые искры…
- Джаль, - я погладила его по напряженному плечу. - Скажи, ты мне доверяешь?
- Больше, чем себе, - без раздумий ответил мой собеседник.
- Тогда послушай меня, ладно? Иди поешь и поспи, иначе окажешься в том же состоянии, что сейчас твой племянник. Ты уже измучен и истощен до предела и сам - одной ногой на пороге.
- Я не могу его бросить, - глухо ответил Джаль.
- А надо. Ненадолго. Я покараулю и скоро тебя разбужу. Хоть раз в жизни послушай меня.
Он нервно дернул плечом. Я вздохнула и склонилась на Эрашем, осторожно изучая его состояние. И нахмурилась. Аура уже почти истлела, он вот–вот сдастся на милость Вечности…
- Совсем дело плохо? - хрипло спросил Джаль, внимательно наблюдающий за выражением моего лица.
- Не то что бы… - я запнулась, замялась и вздохнула, более не смея лгать умоляюще–требовательному взгляду: - Да, его уже почти нет. Он вот–вот перешагнет за порог.
Мой собеседник грязно выругался. Иола, сунувшая за мной следом нос в палатку, немедленно ретировалась. Молчун, разумеется, бросивший пост, помедлив, исчез следом. Я сурово посмотрела на Джаля:
- Так, все, хватит разговоров. Ты уже ничем ему не поможешь и нечего сжигать дотла и себя. Иди спать, Джаль, и предоставь все мне. Слышишь? Ты же доверяешь мне, как самому себе? Так доверяй. Докажи. Поверь мне.
Он поднял на меня покрасневшие и опухшие от бессонницы, полные отчаяния глаза:
- Что ты задумала, Рейсан? Ты ведь говорила, что не сможешь мне помочь, что только в моих руках его спасение…
- Увидишь, если поверишь.
Помедлив, Джаль встал и неуверенно коснулся тыльной стороной ладони моей щеки, наклонившись к моему лицу:
- Уверена?
- Уверена, - я твердо смотрела в его потемневшие глаза.
И заодно - прикрыла свои мысли завесой тьмы. Ему они не понравятся, но иного выхода я не видела. Не найдя ответа ни в моих мыслях, ни на глубине бесстрастных глаз, он вздохнул, быстро поцеловал меня в уголок губ и вышел из палатки. Я вздрогнула и невольно коснулась губ рукой и покачала головой. Не стоит все же сближаться с ним, видит тьма, не стоит… День–другой - и я навсегда исчезну из его жизни… Не стоит. Уходить нужно тихо, незаметно, не оставляя следов и не цепляясь за то, что прежде было безбрежно дорого… Я криво улыбнулась, помянув Вечность. Столь бездарно потерять целых пять лунных сезонов… без него. К лучшему ли? Я не могла найти ответа на столь простой вопрос. Но - больше никакого сближения. Сейчас, когда ему нужна помощь и поддержка, - да, но после - отойти на прежнее расстояние, очертить круг границ и любой ценой их удерживать. А еще день–другой я продержаться смогу.
Присев на лежак рядом с Эрашем, я взяла его за руку. Большая мозолистая ладонь неприятно холодила мои пальцы. Ну что ж, парень… извини. Иного выхода спасти тебя нет. И даже если ты будешь проклинать меня всю оставшуюся жизнь - я поступлю так, как поступлю. Да, если ты позволяешь себе вмешиваться в чью–то судьбу - будь готов нести за нее ответственность и отвечать за последствия.
Обернувшись, я окликнула Молчуна, и тот послушно явился на зов, ухая и виляя хвостом.
- Молчун, всех в сон, - распорядилась я. - И стой на страже у палатки, костьми ляг, но не пускай сюда никого, ясно?
Коротко фыркнув, мой черный спутник вышел из палатки, а я снова повернулась к Эрашу. Ну что ж, приступим. Проведя рукой по ауре парня, я легко нащупала знак Перекрестка. Помедлив, пересчитала нити путей, выбрала нужный и паутиной заклятья стерла все, кроме него. Эраш судорожно дернулся и хрипло застонал. Терпи, еще не все… Поразмыслив с мгновение, я все–таки взялась за "штопку". Парень - не обычный темный, он - источник силы, и незачем кому попало ее раздавать. Кому захочешь - отдашь, а кому не захочешь - тот перебьется. И я "заштопала" ауру своего подопечного не снаружи, как по обычаю полагается, а изнутри. Заодно и его уберегу от излишней доброты. Кому сила положена - тот с ней рожден, а кому нет - пусть сам добывает.
Закончив "штопку" ауры и встав, я быстро сплела паутинный кокон и закутала в него Эраша с головы до пят. Вот и все, мальчик мой, больно больше не будет, обещаю, а следующие рассветные сумерки ты встретишь уже темным магом и совершенно другим человеком. Меня на мгновение кольнул укол горькой зависти. У кого–то жизнь только начинается, у кого–то - меняет направление, а у кого–то - уже стелется вдоль порога… Нечестно? Может быть. А может быть - так изначально задумано Великой и смысла возмущаться, завидовать и бороться уже нет. Несправедливо? Но жизнь никогда не бывает несправедливой. Она лишь дает нам то, что мы заслужили.
Я снова села рядом, взяв его за руку. Прости, я не хотела вмешиваться в твою судьбу и насильно наставлять тебя на столь ненавистный путь… На лицо Эраша боязливо возвращались краски жизни, дыхание успокоилось и выровнялось, рука в моей ладони расслабилась. Тьма медленно, но неотвратимо побеждала древнее проклятье, уводя парня с порога в привычный с детства мир. Я перевела дух. Ты все же будешь жить, и ценно - только это. А участь темного не столь страшна, и я, пока у меня есть время, обязательно тебе о ней расскажу… Встав, я заботливо укрыла своего подопечного одеялом. Отдыхай. Спи и набирайся сил, чтобы снова начать портить мне и настроение, и жалкие остатки жизни. И чтобы однажды поблагодарить меня. Я все–таки этого дождусь. Исключительно из любопытства.
На всякий случай я снова проверила состояние его ауры. Прежде истлевшая и истончившаяся до предела, сейчас она пульсировала и излучала тепло тьмы, стремительно уплотняясь и оживая. Кивнув самой себе, я достала из кармана плаща незаконченный отчет и просидела над ним до мглистых сумерек, бдительно присматривая за Эрашем. Но тот всю ночь мирно проспал, не шелохнувшись. И лишь убедившись, что опасность миновала, я встала, потянулась и вышла из палатки, с удовольствием подставив лицо прохладным прикосновениям бесконечного дождя. И неожиданно для себя поняла, что мне пора. Я завершила последнее ожидающее меня дело, и пришло время уходить.
С бьющимся сердцем я осмотрелась по сторонам. Палатки искателей ежились под порывами влажного ветра, лагерь спал, тревожно вздрагивая и ворочаясь с боку на бок, а мгла над черной грядой скал медленно расступалась, пропуская первые робкие лучи солнца. Я долго смотрела, как сумрачное небо окрашивается в голубовато–серые и блекло–желтые тона, разгоняющие тучи. Смотрела и отказывалась верить в то, что вижу солнце в последний раз. Вдыхала пьянящий запах предрассветной свежести и чувствовала, как смешиваются с дождевыми каплями мои собственные слезы. Видит Великая, я бы душу отдала за возможность прожить еще хотя бы луну… Да отдавать–то уже нечего. И последняя Дождливая луна подходит к своему логическому завершению, отмеряя завершающие мгновения моей жизни перезвоном тающих в земле капель.
У моих ног завозился Молчун. Присев, я потрепала его по ушам и кивком указала на границу защитного кольца:
- Охраняй нас, дружок. Разбудишь меня, если что не то случится, ладно?
Пес ухнул и неспешно поплелся к кольцу, а я, еще немного постояв у палатки и поразмыслив о вечном, неохотно вернулась к себе. Прошедшие бессонные ночи и слабость после пережитого приступа давали о себе знать, и, отправив по назначению отчет, я разделась, уютно свернулась под одеялом и мгновенно уснула.
* * *
В этот день на поиски никто не вышел. Или Молчун перестарался с заклятьем сна, или дала о себе знать нервно–бессонная обстановка, но люди проспали очень долго и начали по одиночке выползать из палаток где–то ближе к мглистым сумеркам следующего дня. К том уже, хвала Великой, наш сон и покой никто не тревожил. Мой верный спутник, охраняющий границу, ни разу не дал мне знать об опасности, и потому - я проспала еще дольше остальных. И лишь расползшиеся по лагерю запахи приготовляемого завтрака выманили меня из теплой постели.
Встав, я потянулась за штанами, когда в мою палатку без предупреждения ворвался Джаль. Рассерженный и взъерошенный, он не дал мне и рта раскрыть, сходу начав атаку:
- Знаешь, Рейсан, если это и есть твоя месть Эрашу, то она удалась, прими мои поздравления!
- Тебя мама никогда не учила стучаться, прежде чем войти? - не поднимая головы, рассеянно спросила я, натягивая штаны.
- Ты прекрасно знаешь, что я ее не помню, - отрезал нежданный гость и сразу перешел к делу: - Рейсан, я требую объяснений! Почему мой племянник стал темным?
- Ты бы предпочел, чтобы он стал мертвым?
- Я бы…
- Ты бы - ничего не смог сделать. Ни ты, ни вся светлая гильдия в полном составе и во главе с советом Старших, - меньше всего мне хотелось сейчас с ним ругаться, но…
- Да–да, пользуйся тем, что я еще мало разбираюсь в магии, как пользовалась всегда.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - я повернулась к нему спиной, переодевая рубаху.
- Прекрасно понимаешь, - Джаль повысил тон, нервно меряя шагами палатку. - Ты ведь все всегда знаешь и понимаешь, не так ли? И ты потому согласилась сюда поехать? За Эрашем? Нарочно? Чтобы увести источник тьмы на тот путь, который заведомо для него выбрала?
- Нет, это все случайность.
- Рейсан, не лги мне!
- А я и не лгу, - да простит меня тьма… - В каждой случайности есть своя доля судьбоносного совпадения. И ты достаточно хорошо меня знаешь и понимаешь: помимо того, что я часто лгу, я умею иногда говорить в глаза людям правду.
- Верно, и сейчас вижу, как нахально ты врешь.
- Не шуми, - спокойно попросила я, зашнуровывая рубаху, - рано еще, разбудишь же всех… К тому же, я только что проснулась, у меня хорошее настроение, и я не намерена с тобой скандалить.
- Думаешь, я собирался?!
- Думаю, да, только время на подготовку надо было выделить, спонтанно скандалить у тебя никогда не получалось, - я натянула теплую тунику и села на лежак, обуваясь. - Ты не умеешь ругаться.
- Хочешь проверить? - мой собеседник прищурился.
- Не откажусь, - я усмехнулась.
- Ну, знаешь… - и он запнулся.
Я все–таки знала его, как свои пять пальцев.
- О чем замолчал? - я встала и взяла расческу, распутывая спутавшиеся за ночь волосы. - Давай, Джаль, поори на меня как следует. Скажи мне, что я отвратительная, мерзкая и ужасная темная, которая всегда поступает по–своему, ни с кем не советуясь и ни с чем не считаясь. Скажи, какая я подлая, бесчувственная и бессердечная. Добавь, что, видимо, только ради этого я и поехала в долину, да и медальон тоже сама Эрашу подсунула. Говори, не стесняйся, я ведь вижу твои мысли. И поздно их прятать, они у тебя на лице написаны. Ну? Что же ты молчишь? Интересно посмотреть, как ты будешь говорить мне все это, глядя в глаза.
- Ты… - начал он и снова замолчал.
- Джаль, - я ухмыльнулась, откладывая расческу в сторону и собирая волосы в косу, - знаешь, это никуда не годится. Теперь понятно, почему твой племянник такой невоспитанный. Шалит почем зря, сует нос, куда не надо, творит, что в дурную голову взбредет, а ты на него и рявкнуть лишний раз не можешь.
- Эраша я тебе запомню, - прошипел он.
- Запомни, - легко согласилась я. - Но знаешь, как я однажды сказала твоему племяннику, спасая его на Забытых островах, запомни не только то, что я сделала, но и то, что в итоге из этого получилось.
- Забудешь такое…
Я полностью владела ситуацией, но чувствовала себя при этом проигравшей. В пух и прах. Как обычно. Ему даже кричать на меня не приходилось, при одном лишь виде его мрачного лица и горящих глаз я уже чувствовала себя виноватой… и проигравшей. И оправдывающейся.
- Однажды ты скажешь мне спасибо, - я заправила постель. - Иногда для осознания и понимания чего–либо требуется целая жизнь, и однажды ты поймешь.
- Очень сомневаюсь.
- Тогда нам не о чем больше говорить, - я подоткнула одеяло. - И если тебе нечего мне сказать - то у меня куча дел.
- Ну–ну, - он иронично усмехнулся. - Все всегда знают, что ты занята, но никогда не знают, чем именно.
- Почему же, я могу поделиться с тобой своими планами на день сегодняшний, - охотно отозвалась я. - Для начала я хочу поговорить с Иолой - девчонка не в себе, да и с ее наказанием пора завязывать, потом - проведать Эраша…
- Я тебя ни на шаг к нему не подпущу, - угрюмо пообещал Джаль. - Не хочу видеть в нем подобие тебя.
- Ой, как страшно, - хмыкнула я. - Хочешь повоевать? Давай повоюем. Только ты уже проиграл, Джаль, не с позором, но проиграл. Твой маленький мальчик давно вырос, и пришло время ему самому решать, с кем следует разговаривать, а с кем - нет. И ему самому выбирать себе людей, и самому думать, кем быть, а кем - становится. Кстати, кроме отрицательных качеств у меня есть и положительные, хоть я и темная. И, если мне не изменяет память, когда–то ты меня любил. Любил за положительные и вопреки отрицательным? Любил вопреки тьме, которую так люто, оказывается, ненавидишь? Или я в чем–то неправа? И чтобы принять новую сущность Эраша, разберись–ка сначала со своим отношением ко мне. Не как к искателю. А как к темной. Это тебе действительно нужно. Пусть я однажды уйду, но парень так и останется твоим племянником. Даже будучи темным.
- Знаешь, Рейсан… - мой собеседник снова повысил голос, но разразиться обещанным скандалом не успел.
- Дядь, не кричи не нее… Ты ведь этим уже ничего не изменишь и не исправишь.
Мы обернулись. У порога палатки, придерживая полог, нерешительно мялся Эраш. Похудевший, бледный, он тем не менее не сводил с нас решительного взора. И мрак знает, сколько парень здесь стоял и что еще успел услышать.
- Эраш, - мягко сказала я, - тебе дядя никогда не говорил о том, что подслушивать чужие разговоры - нехорошо?
- Нет, и он сам всегда подслушивал…
- Это мне известно, - хмыкнула я. - Но если уж подслушиваешь - не попадайся.
- Эраш, ступай в постель! - перебил меня Джаль. - Какого света ты сюда пришел, если на ногах еле держишься?
- Поговорить, - неожиданно твердо заявил парень, едва заметно краснея. - Рейсан, тебя можно… поговорить?
- Поговорить - можно, - я накинула на плечи плащ. - И даже нужно. Джаль, не стой истуканом посреди палатки, иди к периметру и займись своей группой. Твои люди ужасно меня утомили, и я ими руководить более не собираюсь.
И, завернувшись в плащ, подошла к выходу, выпихнула из палатки Эраша, обернулась, внимательно посмотрела в сумрачные глаза Джаля и очень тихо сказала:
- Твое дело считать меня тем, кем ты меня считаешь, и видеть то, что видишь, но я хочу, чтобы ты знал: какой бы черствой я ни была, в этом мире еще есть люди, мнением и жизнью которых я очень дорожу.