Объяснение заинтриговало ее. Все, что она узнала о Рэйнтри, казалось невероятным. То был совсем иной мир, словно иная планета, и все же они существовали в рамках обычного мира. Хотя обычный мир о них и не знал, потому что, узнай он о них, существование их не просто изменилось бы, но и вовсе оказалось бы под угрозой. Лорна не обольщалась на предмет мира, в котором жила.
- А как же смертные мужчины, от которых рожают женщины Рэйнтри? Что меняет их?
- Ничего, - ответил Дантэ. - Они остаются людьми.
Это не казалось ей справедливым, и она так ему и сказала. Дантэ пожал плечами:
- Жизнь не идеальна. Привыкай.
И разве он не прав? Привыкать она умела. И еще она знала, что сейчас очень счастлива.
С десяток свечей, горевших в комнате, источали жар, от которого ей становилось неуютно. Оглянувшись на них, она вспомнила, что Дантэ и огонь шли в жизни рука об руку. Ей не нравился огонь. Она всегда будет бояться его. Но… жизнь не идеальна. Придется привыкать.
- Ты не мог бы погасить свечи? - спросила она.
Он приподнял голову с подушки и взглянул на них так, будто до этого не замечал, что они горят.
- Черт возьми. Конечно, сейчас.
Они потухли сами, как по команде, и лишь дым от фитилей тихонько взмыл к потолку.
Лорна оседлала его и поцеловала, улыбнувшись, почувствовав шевеление между бедер.
- А теперь, малыш, посмотрим, сумеешь ли ты их снова зажечь.
Глава 22
Воскресенье, утро
Она осталась.
Дантэ вернулся с балкона, где встретил рассвет, и с теплой улыбкой взглянул на Лорну, еще спящую в его кровати. Лишь макушка ее виднелась из-под края одеяла, и темно-рыжие волосы пылали на фоне белой подушки. Он хорошо понимал, как иногда важно укрыться с головой.
Она чувствовала себя в большей безопасности. Не совсем в безопасности - пока нет, - но почти. Когда он лежал с ней в постели, она спала вытянувшись, расслабившись и обняв его. Стоило ему подняться, и в течение пяти минут она сворачивалась калачиком, словно чего-то опасаясь. Однажды - может, не на этой неделе, и не в этом месяце, и даже не в этом году, но однажды - он надеялся увидеть ее распластавшейся во сне, с неприкрытой головой, а может, и неприкрытой вовсе. Тогда он понял бы, что ее страх ушел.
А когда у него исчезнет потребность то и дело проверять, где она находится, он будет знать, что ушел и его страх.
Он вовсе не проверял, где она; гордость не позволяла ему. Но потребность в этом и опасения присутствовали всегда.
В среду она не поехала с ним. Он позвонил в представительство "ягуара" и попросил прислать новую машину. Она осталась, чтобы получить ее. Продавец позвонил ему на мобильный и сообщил, что машина доставлена, но Дантэ ожидал, что Лорна тоже позвонит. Этого не случилось. Поскольку тем же утром к его дому доставили и ее машину - подержанную, немного ржавую, красную "тойоту-короллу", - он прекрасно понимал, что она свободна, она на колесах и в кармане у нее есть наличные. Если она хотела уехать, препятствовать он не мог. Он обещал.
Он хотел позвонить, просто чтобы убедиться, что она еще там, но не стал. Лорна могла уехать сразу, закончив разговор, так что звонить в любом случае не имело смысла. Единственное, что он мог - что и делал, - это надеяться. И молиться.
Он не урезал рабочий день. Что бы ни случилось, уехала она или осталась, а работа прежде всего. А потому был почти закат, когда он подъехал к дому, увидев, что ее машина по-прежнему стоит в его гараже, а новенький "ягуар" припаркован снаружи, отданный на милость палящему солнцу и песчаным ветрам. Пока он ставил машину на место, все, что он чувствовал, - это облегчение - такое, что едва не почувствовал слабость. Пропади пропадом этот "ягуар"; увидеть ее "короллу" на прежнем месте стоило дороже любой машины. Не важно, насколько дорогой.
Она встретила его в дверях кухни, в джинсовых шортиках и одной из его шелковых рубашек. Она хмурилась:
- Сейчас восемь тридцать. Я умираю от голода. Ты всегда возвращаешься так поздно? Есть идеи, чем нам заняться на ужин?
Он рассмеялся и приступил к делу, досконально объяснив ей, что ему хотелось бы съесть на ужин. В следующий раз она вспомнила о еде лишь после десяти.
В четверг Лорна отправилась в отель вместе с ним. Работа кипела в безумном темпе. Он получил разрешение на снос обугленных руин казино, чтобы иметь возможность начать новое строительство, и все проходило в такой жуткой спешке, что некоторые обязанности он даже возложил на нее, поскольку не мог находиться в двух местах одновременно. Он получал своего рода садистское удовольствие, наблюдая за тем, как она отдавала распоряжения Элу. Эл в любой ситуации оставался жизнерадостным человеком, но Лорне очень нравились ее новые обязанности, а он был просто доволен тем, что довольна она.
Во время ленча они поднялись в его номер и зажгли свечи. Дважды.
В пятницу она с ним не поехала, и чувство тревоги не покидало его весь день. Когда он вернулся домой и снова увидел ее машину, то испытал то же облегчение, что и в среду, и именно тогда его вдруг словно осенило: он любит ее. Это не просто секс и не мимолетная интрижка. Все по-настоящему. Он любит ее смелость, и храбрость, и ее раздражительность. Любит ее острый язычок, упрямство и ту ранимость, которую она столь тщательно скрывала от окружающих.
Гидеон расхохотался бы, когда узнал. Не просто потому, что Дантэ влюбился внезапно и всерьез, но и от облегчения, что, возможно, волею Небес он утратит свою позицию прямого наследника трона.
Дантэ сам изумился столь неожиданному открытию. Прошлой ночью он надевал презерватив и вдруг понял, что не нуждается в защите. Лорна смотрела на него, ожидая, наблюдая за его колебаниями. В итоге, не говоря ни слова, он отбросил презерватив, и их глаза встретились. Если она захочет, чтобы он надел другой, он это сделает - выбор за ней.
Она подняла руки и притянула его к себе. Лишь вспоминая последующие полчаса, он заводился так, что свечи у кровати непроизвольно зажигались.
Сегодня был день летнего солнцестояния, и ему казалось, что он мог зажечь весь мир. Что кожа его способна лопнуть от той силы, что кипела внутри. Он хотел овладеть ею и делать это с ней до тех пор, пока он не опустеет. Пока она не возьмет все, что он способен ей дать. Но сначала им предстоял серьезный разговор. Прошлой ночью они сделали нечто, не позволяющее им пускать ход событий на самотек.
Присев на край кровати, он погасил свечу, потому что свеча, которая уже горит, не могла являться барометром его самоконтроля. Разговор их мог выйти эмоциональным, так что ему следовало проявлять осторожность.
Он сунул руку под одеяло и скользнул ладонью по ее обнаженному бедру.
- Лорна. Проснись.
Он ощущал ее напряжение, как всегда. Потом она расслабилась, открыла заспанный светло-карий глаз и глянула на него поверх простыни:
- Зачем? Сегодня же воскресенье, день отдыха. Я отдыхаю. Уходи.
Он стянул с нее простыню:
- Вставай. Завтрак готов.
- Неправда. Ты врешь. Ты был на балконе.
Она взяла простыню и натянула себе на голову.
- Откуда ты знаешь? Ты ведь спала?
- Я не сказала, что сплю. Я сказала, что отдыхаю.
- Еда работой не считается. Ну же, пойдем. У меня свежий апельсиновый сок, кофе, и рогалики уже поджарились. И восход просто чудесен.
- Возможно, для тебя. Но сейчас воскресное утро, пять тридцать, и в такую рань меня на завтрак не тянет. Мне нужно, чтобы хоть раз в неделю ты не вытягивал меня из постели на заре.
- В следующее воскресенье поспишь, обещаю. - Не пытаясь снова вступать в битву за ее простыню, он протянул руку, снова нащупал ее бедро и легонько ущипнул за мягкое место.
Она взвизгнула и вскочила с кровати, потирая спину.
- Месть будет страшной, - предупредила она, отводя от лица взъерошенные волосы, и направилась в ванную.
Он ей поверил. Ухмыляясь, Дантэ вышел на балкон.
Лорна вернулась пять минут спустя, облачившись в его плотный халат и все еще хмурясь. Под халатом на ней ничего не было, что он с удовольствием для себя отметил, когда она опустилась в кресло напротив. Он также видел ее шею и золотую цепочку с оберегом, который он дал ей в среду ночью. Он сделал его специально для нее. Здесь, на этом балконе. В ее присутствии. Ее привело в восторг то, как он взял оберег в обе руки и, как в чаше, поднес его ко рту, грея своим дыханием и произнеся несколько слов на кельтском. Оберег принял нежно-зеленую окраску, которая быстро потухла. Когда он надевал на нее цепочку, она дотронулась до талисмана и, казалось, вот-вот заплачет.
Какой бы сварливой она ни казалась, пробуждаясь ото сна, оставалась такой недолго. Дважды куснув рогалик, она стала намного веселее. И все же он подождал, пока она доест, а стакан с соком не опустеет, и лишь потом произнес:
- Ты выйдешь за меня?
Реакция во многом походила на ту, что возымела место, когда он упомянул о ребенке. Лорна побледнела, затем покраснела, потом вскочила с кресла и отошла к перилам, встав спиной к нему. Дантэ много знал о женщинах, но особенно хорошо он успел изучить Лорну, а потому не оставил ее стоять там одну. Он обнял ее сзади, накрыв ее ладони своими, но не прижимая их к перилам, а лишь даря им свое тепло.
- Разве на этот вопрос так сложно ответить?
Он почувствовал, как она приподняла плечи. Встревоженно он повернул ее к себе. Слезы ручьями катились по ее лицу.
- Лорна?!
Она не рыдала, но губы ее дрожали.
- Прости, - сказала она. - Я знаю, что это глупо. Просто… Никто никогда не хотел меня прежде.
- Сомневаюсь. Возможно, ты просто не замечала, что нравишься им. Я захотел тебя сразу, как только увидел.
- Я не об этом. - Еще одна слеза сползла по щеке. - Не хотел вот так. Не хотел, чтобы я оставалась рядом.
- Я люблю тебя, - с нежностью произнес он, мысленно проклиная стерву, подарившую ей жизнь, за то, что не лелеяла в ней чувство защищенности, которое должно быть у каждого ребенка. Осознание того, что, как бы ни повернулась жизнь, кто-то всегда будет любить тебя и заботиться о тебе.
- Я знаю. Я верю тебе. - Она сглотнула. - Я догадалась, когда ты искорежил свой "ягуар", чтобы защитить меня.
- Я знал, что смогу купить другую машину, - просто ответил он.
- Тогда я и поняла, что влюблена. Что не смогу уйти, пока ты меня не вышвырнешь вон. Я надеялась, что испытывала лишь банальное влечение, но уже знала, что обманываю себя, и это до смерти меня пугало. - Она издала нервный смешок, и еще одна слеза медленно сползла по щеке. - Ты влюбил меня в себя за два дня.
Он потер нос:
- Мы провели вместе мало времени, но провели его с пользой.
- С пользой?! - воскликнула она, широко открыв рот. Негодование в один миг иссушило слезы. - Ты управлял мной, как куклой, потащил в огонь, залез в мою голову и надругался над моим мозгом! А еще сорвал с меня одежду и держал пленницей!
- Я не сказал, что все прошло гладко. Тебе известно, что ты забавно выражаешь свои мысли? "Надругался над мозгом" звучит неплохо.
- Тебе ведь не нравится термин "насилие над мозгом", - едко ввернула она. - И думаю, мне виднее, потому что я испытала все на себе.
- Думаю, ты права. Когда подключаются добровольно…
- Боже всемогущий! - Она в ужасе уставилась на него. - Кто-то из вас делает это по собственной воле?
- Я хочу сказать, что это не больно, если все сделать правильно. Если кому-то не хватает сил, он находит человека, готового помочь ему. Нередко когда мы с Гидеоном возвращаемся в "Убежище", то подключаемся к Мерси, чтобы создать дополнительный купол над нашим жильем. Когда я делаю все как нужно, это хоть и выматывает, но боли не причиняет. Ты ответишь мне?..
- Надеюсь, у вас есть законы, запрещающие делать это без разрешения?
- М-м-м… Нет.
Вот теперь она казалась напуганной не на шутку.
- Хочешь сказать, что вы, люди Рэйнтри, способны разгуливать по улице, врываясь в голову других людей, и никто с этим ничего не может поделать?
В его душу стало закрадываться беспокойство. Неужели эта женщина никогда не ответит на его вопрос?
- Я так не сказал. Лишь немногие из нас достаточно сильны, чтобы вторгнуться в мозг другого без его на то согласия.
- И ты один из немногих, - с сарказмом подытожила она. - Конечно! Везет же мне!
- В основном это члены королевской семьи. К которой - позволю напомнить - я предложил тебе присоединиться, если ты ответишь, наконец, на мой чертов вопрос!
Она улыбнулась, и улыбка эта показалась ему лучом света, озарившим ее живое, подвижное лицо.
- Конечно выйду. Ты правда в этом сомневался?
- От тебя никогда не знаешь, чего ждать. Я думал, может, ты любишь меня, потому что осталась. Потом, прошлой ночью… - Он приподнял ее подбородок. - Не сказала мне, чтобы я надел презерватив, а значит, отдалась мне всецело.
Она вдруг странно переменилась в лице. Он выпрямился, насторожился:
- Что с тобой?
Столь же внезапно ее внешность приобрела больной оттенок, как будто ее вот-вот должно стошнить.
Нахмурившись, она потерла ладони:
- Мне холодно. Как в тот раз, когда…
Она осеклась, глаза ее расширились от ужаса, и, прежде чем он успел отреагировать, она бросилась на него всем телом. Он поймал ее, отступая назад, покачнулся, попытался сохранить равновесие, но не вышло. Они упали на пол балкона, а позади них вдребезги разлетелась французская дверь. Вторя звону осколков, последовал гулкий звук эха, прокатившийся в близлежащих горах.
Винтовочный выстрел.
Дантэ обхватил Лорну руками, привстал и бросился сквозь разбитую дверь как раз в тот момент, когда очередной выстрел угодил в ту часть дома, где они находились. Затем он откатился с ней от стены, прежде чем окончательно подняться на ноги и вытащить ее в холл.
- Не вставай! - крикнул он ей, когда она попыталась было приподняться, и прижал к полу.
Мысли бешено проносились в его голове. Огонь. Бандитская перестрелка, где они с Лорной так удачно оказались в центре событий. И теперь в него кто-то снова стреляет. Это не череда совпадений; тут все взаимосвязано. Пожарный маршал не нашел ни малейших следов поджога, а это значит…
Повелителю огня не нужны катализаторы, чтобы разжечь огонь или чтобы поддерживать его. Кто-то - может, несколько человек - подкармливал пламя; вот почему он не сумел его затушить. Если бы несколькими минутами раньше он впервые в жизни не испытал свою способность контролировать чужое сознание (понятия не имея, какое действие это оказывает на него) и если бы не подозревал Лорну в том, что она Анзара, то, наверное, догадался бы сразу.
Анзара! Он побагровел от ярости. Конечно, это они. Должно быть, кто-то из них сговорился, решив попытаться уничтожить его. Они знали, что его привлекал огонь. Что он не сдался бы до самого конца. Не будь рядом с ним Лорны, у них бы все получилось, но ее-то они как раз в, расчет и не приняли.
Ее пробирали озноб и тошнота, когда поблизости находились Анзара.
- У тебя на лбу была красная точка, - выговорила она, несмотря на то что зубы стучали, затрудняя речь. А может, причина в том, что он прижимал ее спину коленками, дабы она снова не встала.
Значит, лазерный прицел. Это уже не просто поиск удачного случая, а активное планирование и преследование.
Снайпер задание провалил. Что попробуют дальше? Следует предполагать, что снаружи не один Анзара. И что у них имеется запасной план. Они не попытаются снова его сжечь, раз уж первая попытка провалилась; будут думать, что у него достаточно сил, чтобы справиться с любым огнем. Но что они попытаются сделать?
Что бы то ни было, он не мог позволить им преуспеть. Не в то время, когда рядом Лорна.
- Оставайся здесь! - скомандовал он, вставая с пола.
Она поползла следом. Эта женщина подчиняться просто не умела.
- Я сказал: оставайся здесь! - проревел он, оборачиваясь, хватая ее за руку и прижимая обратно к полу. Он начал было применять к ней внушение, но он обещал - да, черт возьми, обещал ей - и не мог нарушить.
- Я хотела позвонить в полицию! - крикнула она, так злясь на его грубое обращение, что готова была его чуть ли не сбросить.
- Не старайся. Полиция в этом деле бессильна. Лежи здесь, Лорна. Я не хочу, чтобы ты затесалась между нами.
- Между кем это - вами? - крикнула она ему в спину, но он уже спускался по лестнице. - Что ты собираешься делать?
- Бороться с одним пламенем, порождая другое, - мрачно ответил он.
Дантэ имел неоспоримое преимущество. Он находился в своем доме, на своей земле и знал здесь каждый дюйм. Поскольку он был Рэйнтри, драниром, и человеком предусмотрительным, дом он покинул через тоннель, который построил прямо под ним. Он помнил, где он стоял в то мгновение, когда на лбу его появилась волшебная красная точка, а потому отлично представлял себе, где примерно находился стрелок.
Он был один - следов кого-либо еще Дантэ не обнаружил.
Он не собирался ловить ублюдка или вступать с ним в открытую схватку лицом к лицу. Он бежал вверх по ущелью, подобно большой кошке, и в глазах его горела смерть. Позиция стрелка могла находиться прямо за той скалой, возможно, среди тех больших валунов. Снайперу требовалась устойчивая платформа для стрельбы, и они для такого дела вполне годились. А по ущелью можно было легко прийти сюда незамеченным.
Оно же - идеальный путь к отступлению. Дантэ обогнул скалу и лицом к лицу столкнулся с мужчиной в защитной форме, с винтовкой в руках. Дантэ даже не колебался. Мужчина едва лишь дернулся, чтобы поднять винтовку, как Дантэ превратил его в факел.
Крики были чудовищными. Мужчина уронил винтовку, затем упал сам, стал кататься по земле, но Дантэ не знал жалости и не убавлял пламени. Этот ублюдок чуть не убил Лорну, а в его сердце отсутствовала жалость к тем, кто причинял ей боль. Несколько секунд спустя крики превратились в завывания, слабо напоминавшие человеческий голос, затем тишина.
Дантэ затушил огонь.
Мужчина тлел на земле, едва походя на человеческое существо.
Дантэ перевернул его ногой на спину. Полные ненависти глаза смотрели на него с обуглившегося лица. Дыра, ранее бывшая человеческим ртом, шевелилась, и призрачный звук вырвался из горла, которое, по идее, уже не могло работать:
- Слишком поздно. Слишком поздно.
Затем убийца умер - от болевого шока остановилось сердце. Дантэ стоял, лихорадочно собираясь с мыслями.
Слишком поздно? Поздно для чего?
Он дотронулся до Анзара. Его агония не прошла бесследно и создавала фон как силовое поле. Дантэ прочел его.
Слишком поздно.
Он мог предупредить Мерси, но все равно уже поздно.
- О, дьявол! - тихо проговорил он и побежал.
Лорна подчинилась ему и не встала. Она находилась в кухне и, согнувшись, сидела у холодильника, когда он вошел и схватил ближайшую трубку. Сначала он позвонил Мерси. Затем Гидеону, который мог добраться до Мерси намного быстрее, чем он сам. Поскольку было летнее солнцестояние и поле Гидеона сводило с ума всю электронику, все, что он услышал, когда Гидеон снял трубку, - это электронный шум.
- Доберись до Мерси! - проревел Дантэ, надеясь, что Гидеон все равно поймет. - Анзара атакуют "Убежище"! - Затем он швырнул трубку и распахнул дверь гаража, думая, как поступить.
Самолет компании доставит его в ближайший к "Убежищу" аэропорт в течение четырех часов. Он может снова попытаться позвонить Гидеону из самолета.
Двести лет назад Анзара попытались уничтожить Рэйнтри и не смогли. Теперь они пытались снова, и, черт возьми, в этот раз удача могла улыбнуться им, если они уничтожат "Убежище". Где жили Мерси и Ева.
- Куда ты? - крикнула Лорна, увидев, что он садится в "ягуар".
- Оставайся здесь! - приказал он ей в последний раз и вырулил из гаража. Он не хотел, чтобы Лорна даже приближалась к "Убежищу". Он не знал, вернется ли живым, но, как бы там ни было, он должен знать, что она в безопасности.
- Я так не думаю, - решительно пробормотала Лорна, торопливо переодеваясь. Дантэ Рэйнтри не единственный, кто знает, как делаются дела. Если он воображал, что может оставить ее здесь, а сам отправится на битву с некими сверхъестественными силами, что ж… Скоро он поймет, что ошибся.