Он предполагал, что она станет есть вместе с ним. К сожалению, он не ошибался. Она умирала от голода, и если ради того, чтобы перекусить, требовалось сидеть рядом с ним, она готова была и на это. Один из главных уроков, который она вынесла из жизни, - эмоции не имеют особого веса, если на другой чаше весов вопрос выживания.
Она медленно поднялась, чувствуя ноющую боль в каждой мышце своего тела. Ее свежевыстиранные, покрытые пятнами брюки лежали поперек кровати вместе с ее нижним бельем и рубашкой из мягкого, обтягивающего материала. Она схватила брюки, стала обшаривать карманы, и сердце ее дрогнуло. Пропали не только деньги, но и документы. Он либо забрал их, либо они выпали во время стирки, и это означало, что ей придется найти прачечную и обыскать стиральную машинку и сушилку. Возможно, кто-нибудь стирает белье вместо него; возможно, этот кто-нибудь забрал себе ее деньги и документы.
Она встала с кровати и похромала к ванной. Сделав все свои самые срочные дела, она заглянула в шкафчик над раковиной, надеясь, что он хороший хозяин, даже если паршивый человек, и оставил в ванной необходимые средства гигиены. Ей срочно требовалась зубная щетка.
Он оказался хорошим хозяином. Она нашла все, что искала: несколько зубных щеток, запечатанных в пластиковые упаковки, зубную пасту, жидкость для полоскания рта, еще лосьон, которым она пользовалась накануне, маникюрный набор… даже новые щетки для волос и депилятор для ног.
Производитель зубных щеток явно не рассчитывал на обслуживание людей, не имевших под рукой ножа или ножниц. Безуспешно попытавшись разорвать упаковку сначала пальцами, а затем и зубами, она извлекла маленькие ножницы из маникюрного набора и не без усилий стала колоть, резать и рубить до тех пор, пока не высвободила щетку из плена. Она задумчиво оглядела ножницы, затем положила их на столик. Слишком маленькие, чтобы ими воспользоваться, хотя…
Почистив зубы и умыв лицо, она провела по волосам щеткой. Сгодится. Даже если у нее не имелось с собой ее весьма скудного набора косметики, она не станет наводить марафет ради Рэйнтри.
Вернувшись в спальню, она заперлась на случай, если он снова пожелает к ней заглянуть, сняла халат и начала одеваться. Мера предосторожности, разумеется, бессмысленная, ведь, пожелай он войти, ему всего лишь понадобилось бы приказать ей открыть дверь, и она тут же бы ему подчинилась, независимо от собственных желаний. Она ненавидела этот факт и ненавидела его.
Ей не хотелось надевать его рубашку. Она подняла ее и повернула так, чтобы рассмотреть ярлык. Она не распознала название бренда, но искала она все равно не его. На ярлычке с инструкциями для стирки она увидела надпись "100 % шелк - только для сухой обработки".
Может, ей удастся размазать по рубашке какое-нибудь желе. Случайно, разумеется.
Она начала было надевать рубашку, затем остановилась, вспомнив, как он сформулировал свою последнюю фразу: "Когда оденетесь, спускайтесь в кухню". Как только она оденется, возможно, вынуждена будет пойти на кухню, так что если хотела сделать в этой комнате что-нибудь еще, то должна была сделать это прежде, чем наденет рубашку.
Она бросила рубашку обратно на кровать, взяла ножницы со столика в ванной и сунула их в правый карман. Затем обыскала ванную и спальню, надеясь найти что-нибудь, что в случае надобности смогла бы использовать в качестве оружия или что могло бы помочь ей бежать. Если появится хоть малейший шанс, она обязана им воспользоваться.
Большим препятствием являлось отсутствие обуви. Она сомневалась, что ее обувь еще можно спасти, но, по крайней мере, она хоть как-то защитила бы ее ноги. Рэйнтри не принес ботинки в спальню, но, возможно, они еще находились в ванной, которой она пользовалась вечером. Ей не хотелось бежать по сельской местности босиком, хотя побежала бы в случае надобности. Как далеко ей придется бежать, чтобы стать свободной? Каков радиус влияния Рэйнтри?
Должно же быть расстояние, на котором его фокусы переставали срабатывать? Нужно ей слышать команду или ему достаточно подумать в ее сторону? Она осторожно надеялась, что он ее попросту загипнотизировал, ибо в противном случае она уже рисковала до того глубоко увязнуть в "сумеречной зоне", что волшебный песок никогда уже не вытряхнулся бы из ее ботинок.
Кроме ножниц, ничего подходящего ни в ванной, ни в спальне она не нашла. В ящиках не было ни пистолетов, ни молотков, которыми она могла бы раскроить ему голову, ни даже белья, которым она могла бы его задушить. С сожалением понимая, что больше ей ничего не остается, она надела шелковую рубашку. Закатывая слишком длинные рукава, ждала, когда же магия приказа вступит в силу. Скользкий материал закатывался плохо, так что она несколько раз начинала сызнова, прежде чем плюнула на все и оставила их нелепо свисать над кистями рук. Даже тогда непреодолимой потребности отправиться в кухню она не ощутила.
Она сама по себе. Он не наложил на нее заклятия.
Взбешенная тем фактом, что по своей доброй воле все равно выполняет его указание, она открыла дверь и вышла в холл.
Две лестницы предстали ее взору - одна, справа, вела наверх и выходила на балкон. Лестница слева вела вниз, изящно расширяясь у подножия. Она нахмурилась, потому что не помнила никакой лестницы. Неужели она до того устала? Она точно помнила дом и помнила, как заметила, что он трехъярусный, а значит, конечно же лестницы в нем были - просто она их не помнила. Пробел в памяти напугал ее, потому что о каких еще событиях она могла забыть?
Она выбрала лестницу вниз и остановилась у ее подножия. Она оказалась в роскошной… гостиной? Если и так, то подобную гостиную она видела впервые в жизни. Куполовидный потолок высотой во все три этажа возвышался над ее головой. В одном конце комнаты располагался камин, в то время как противоположная стена целиком состояла из стекла. Очевидно, стеклом он гордился, ибо в нем недостатка не ощущалось. Вид в буквальном смысле захватывал дух. Но и этого она не помнила. Ничего.
Сбоку находился коридор, и Лорна осторожно пошла по нему. Кое-что тем не менее показалось ей знакомым, и, открыв дверь, она заглянула в ванную, в которой принимала душ накануне и в которой он сорвал с нее одежду. Стиснув зубы, она вошла и огляделась в поисках своих ботинок. Их здесь не было. Смирившись со своей босоногостью, она прошла дальше и, миновав маленькую уборную, которую ей так же довелось использовать, вошла в кухню.
Он сидел за стойкой, обвив стул длинными ногами, с чашкой кофе в одной руке и утренней газетой в другой. Он поднял голову, стоило ей войти:
- Я нашел чай, и вода как раз кипит.
- Я выпью воды.
- Потому что чай вы пьете лишь с друзьями, не так ли? - Он опустил газету и, поднявшись, достал из шкафа стакан, который наполнил из-под крана. - Надеюсь, вы не ждете бутилированной воды? Считаю это ненужной тратой денег.
Она пожала плечами:
- Вода есть вода.
Он протянул ей стакан, затем поднял брови. Обе.
- Зерновой хлеб или рогалик?
- Рогалик.
- Хороший выбор.
Лишь тогда она заметила маленькое блюдце, на котором лежал его собственный рогалик. Возможно, это было мелочно с ее стороны, но ей не нравилось, что они едят одно и то же. Однако мелочность не заставила ее переключиться на зерновой хлеб.
Он положил рогалик в тостер и достал кремовый сыр из холодильника. Пока рогалик поджаривался, она осматривалась.
- Сколько времени? Я нигде не заметила часов.
- Сейчас десять пятьдесят семь, - ответил он, даже не поворачиваясь. - И у меня нет часов. Ну, помимо тех, что встроены в духовку. И кажется, еще одни в микроволновке. Да, кажется, в наше время в них встраивают часы.
Она оглянулась. На духовке горели голубые цифры 10:57. Одна загвоздка - стояла она полностью загораживая ему табло. И вообще, он не оборачивался. Наверное, посмотрел, когда доставал сыр.
- На моем мобильном есть часы, - продолжал он. - На моих компьютерах и машинах. Так что, пожалуй, часы у меня все-таки есть. Просто их нет отдельно. Они все являются частью чего-то.
- Если беседа должна заставить меня расслабиться и забыть о том, как я вас ненавижу, то, увы, ничего не выходит.
- Я и не думал, что выйдет. - Он поднял глаза, такие ярко-зеленые, что она вздрогнула. - Мне нужно было выяснить, принадлежите ли вы к Анзара, вот почему я столь грубо обошелся с вами. Прошу меня простить.
Ярость закипела в ней. Половина из того, что он говорил, казалась ей полной бессмыслицей, и она от нее устала.
- Кто такие, черт возьми, эти ваши Ант Зара, и куда вы подевали мою обувь?!
Глава 11
- Ответ на вторую часть вашего вопроса прост. Я ее выбросил.
- Чудно, - пробормотала она, глядя на свои босые ноги, и поджала пальцы, стоя на каменной плитке.
- Я заказал вам пару из Мэйси. Один из моих сотрудников уже в пути и скоро их привезет.
Лорна нахмурилась. Она не любила принимать что-либо от кого-либо и тем более не желала принимать что-либо от него. Тем не менее, похоже, ей суждено было смириться со многими его капризами, нравилось ей это или нет. Но он выбросил ее ботинки и еще разорвал блузку, так что покупка новой одежды - это самое малое, что он мог для нее сделать.
- А насчет этих самых Ант Зара?.. - Она знала, что он сказал "Анзара" (не то чтобы это имело для нее какой-либо смысл), но надеялась, что разозлит его, исковеркав слово.
- Эта история подлиннее. Но после всего, что случилось ночью, вы вправе услышать и ее.
Раздался короткий звон, и тостер выбросил рогалик. При помощи ножа, которым он мазал сыр, он извлек две половинки рогалика из тостера и положил их на маленькое блюдце, после чего протянул ей нож, блюдце и кремовый сыр.
Она выбрала самый дальний от него стул и стала намазывать рогалик.
- Валяйте, - бросила она ему.
- Есть ряд вопросов, которые я сразу хотел бы закрыть. Сначала…
Он сунул руку в карман джинсов, вынул оттуда пачку денег и подвинул в ее сторону.
Лорна взглянула на них. Ее водительские права лежали между купюр.
- Мои деньги! - сказала она, взяла банкноты и документы, рассовала их по карманам.
- Вы имеете в виду мои деньги? - мрачно уточнил он, но претензий на них все же не предъявлял. - И не говорите больше, что не мухлевали, ибо я знаю, что это не так. Я просто не уверен, знаете ли об этом вы сами и как вам это удавалось.
Она сконцентрировала все внимание на рогалике, никак не реагируя на его реплику. Он снова погружался в мир фокусов и волшебства, но ничто не обязывало ее составлять ему компанию.
- Я не мухлевала, - упрямо ответила она просто потому, что он просил ее не говорить этого.
- Вы не знаете… Постойте, у меня мобильник звонит. - Он достал из кармана маленький телефон, раскрыл его и сказал: - Рэйнтри… Да. Я спрошу ее. - Он посмотрел на Лорну: - Сколько, вы сказали, стоят ваши новые ботинки?
- Сто двадцать восемь девяносто, - автоматически ответила она и вгрызлась в рогалик.
Он закрыл телефон и убрал его в карман.
Несколько секунд спустя тишина в комнате заставила ее поднять взгляд. Глаза его зеленели, как два блестящих изумруда.
- Мне никто не звонил, - сказал он.
- Но почему вы спросили…
Она остановилась, тут же поняв, что именно ответила ему, когда он задал вопрос об обуви. И еще как сильно она побледнела. Открыв было рот, чтобы сказать ему, что, наверное, он упоминал о стоимости ботинок прежде, она снова закрыла его, прекрасно зная, что не упоминал. В центре живота она ощутила холодную тяжесть, почти такую же, как ту, что испытывала каждое утро, вставая с кровати.
- Я не психованная.
- Одаренная - вот правильный термин. У вас особый дар. Я только что доказал это вам. Мне доказательства не требовались, потому что я уже знал. Я еще более одарен, чем вы.
- Сумасшедший, вот вы кто.
- Я среднечувствителен. Этого достаточно, чтобы увидеть человека насквозь, особенно если коснусь его. Вот почему я всегда жму руки деловым партнерам, - продолжал он, словно она ничего не сказала. - Как вы поняли, используя лишь силу мысли, я способен принуждать людей к действиям независимо от их пожеланий. Сам только что узнал, но какого черта? Летнее солнцестояние на подходе. Возможно, дело в этом и еще в пожаре. У меня есть и ряд других способностей, но прежде всего я главный повелитель огня.
- И что это значит? - спросила она с сарказмом, дабы скрыть охватившее ее потрясение. - Подрабатываете в цирке глотателем факелов?
Он протянул руку, ладонью кверху, и маленькое голубое пламя появилось в самом ее центре. Он небрежно задул его.
- Не могу держать слишком долго, - пояснил он. - Обжигает.
- Обычный трюк. Каскадеры в кино проделывают это каждый…
Загорелся ее рогалик.
Она уставилась на блюдце, застыв и наблюдая, как горит и дымится хлеб. Он взял блюдце, стряхнул с него горящий рогалик и включил воду.
- Не хочу, чтобы сработала пожарная тревога, - пояснил он и снова поставил перед ней блюдце с оставшейся частью рогалика.
Позади него загорелась свеча.
- Всегда держу поблизости свечи, - сказал он. - Подобно канарейке в угольной шахте.
В голове ее вспыхнула страшная догадка.
- Это вы подожгли казино! - в ужасе проговорила она.
Он покачал головой, откинувшись на стуле и поднося ко рту чашку с кофе.
- Я куда лучше владею собой. Даже сейчас, перед солнцестоянием. Огонь был не мой.
- Так говорите вы. Но если вы такой уж первоклассный пожарный, почему не потушили его?
- Тот же вопрос задавал себе и я.
- И каков ответ?
- Я не знаю.
- Ответ лучше некуда.
На лице его мелькнула белозубая улыбка.
- Вам когда-нибудь говорили, что вы заноза?
Она едва удержалась от язвительного ответа. Да, она слышала этот комментарий прежде. Много раз. И всякий раз он сопровождался пощечиной, а то и следовал за ней.
Она не подняла глаз, чтобы понять, заметил ли он что-либо странное в ее реакции, а вместо этого сконцентрировалась на том, чтобы покрыть сыром оставшуюся половинку рогалика.
- Учитывая, что до вчерашнего вечера я никогда прежде не пытался контролировать чье-либо сознание, возможно, я истратил слишком много энергии, - продолжил он после короткой паузы. Она все еще не решилась поднимать глаза, но чувствовала его пронзительный взгляд на своем лице. - Я не испытывал усталости. Все, казалось, в норме, но, пока я не исследую всех параметров, не смогу быть уверен, каковы эффекты использования этого дара. Возможно, я концентрировался не так сильно, как мне следовало. Возможно, мое внимание оказалось расколото. Черт, да я просто знаю, что так и есть. Прошлой ночью имело место немало из ряда вон выходящих фактов.
- Вы всерьез считаете, что смогли бы потушить тот огонь?
- Я знаю, что смог бы. В обычной ситуации. Начальник пожарной охраны вообразил бы, что система противопожарной безопасности сработала на ура. А вместо этого…
- Вместо этого вы втащили меня в помещение, охваченное пожаром четвертой степени сложности, и едва не прикончили нас обоих!
- Вы обожглись? - спросил он, отхлебнув кофе.
- Нет, - неохотно ответила она.
- Отравились дымом?
- Нет, черт возьми!
- Вам не кажется, что вы, по идее, должны были лишиться хотя бы пряди волос?
Он говорил о том, о чем она постоянно думала. Она не понимала, что происходило во время пожара, и не понимала, что творилось после него. Ей хотелось отвернуться от всего очевидного. Притвориться, что ничего необычного не случилось, и, притворяясь, покинуть этот дом. Но он не позволит ей. Она чувствовала его решимость, как исходящее от него биополе.
"Нет! - в отчаянии твердила она себе. - Нет никакого поля. Ничто от него не исходит! Ничего этого нет!"
- Я установил щит вокруг нас. Под конец, когда я задействовал и вашу силу наряду с моей собственной, дабы сбить огонь, щит заметно окреп. Вы это видели. И я видел. Он мерцал как…
- Мыльный пузырь, - прошептала она.
- А… - мягко отозвался он после секундного раздумья. - Так вот что вызвало ваши ассоциации.
- Вы хоть примерно знаете, какую боль я испытала?
- Когда я овладел вашей силой? Нет, не знаю, но представить могу.
- Нет, - холодно ответила она. - Не можете.
Боль казалась неописуемой. Скажи она, что почувствовала, будто ей на голову упала наковальня, это было бы явным преуменьшением.
- Еще раз скажу: мне очень жаль. У меня не было выбора. Не поступи я так, мы бы вместе погибли, а с нами и люди, не успевшие эвакуироваться из отеля.
- Вы извиняетесь, одновременно как бы давая понять, что в случае надобности снова поступили бы так же. А потому в ту часть, где вы говорите "мне очень жаль", не очень-то верится.
- Это потому, что вы не только экстрасенс, хоть и нетренированный, но еще и особо чувствительны к паранормальным явлениям, окружающим вас.
Другими словами, он поступил бы точно так же при схожих обстоятельствах. По крайней мере, он не лицемер.
- Вчера в моем офисе, - продолжал он, - вы отреагировали на энергию, которой не ощутили бы вовсе, если бы не ваш дар.
- Я думала, что вы злой, - сказала Лорна и яростно укусила рогалик. - Ничто с тех пор не изменило моего мнения.
- Потому что вы меня возбудили? - мягко спросил он. - Я только увидел вас, и все свечи в помещении вспыхнули. Обычно я не так восприимчив, но тогда мне пришлось не на шутку сконцентрироваться, чтобы взять себя в руки. Затем я смотрел на вас, воображая, как мы занимаемся сексом, и будь я проклят, если вы не заметили этой фантазии.
Боже, он знал и об этом? Она почувствовала, что краснеет, и предпочла разозлиться.
- Вы пытаетесь ко мне клеиться? - с недоверием спросила она. - Вы что, всерьез полагаете, будто я позволю вам прикоснуться ко мне даже десятифутовым шестом после всего, что вы сделали со мной прошлой ночью?
- Такой длинный не понадобится, - ответил он с легкой улыбкой.
Вот теперь Лорна пришла в ярость. Бросив рогалик на блюдце, она встала со стула.
- Я не желаю находиться в одной комнате с вами. После того как уйду отсюда, я никогда в жизни больше не хочу видеть вашего лица. Можете взять свою липкую фантазию и засунуть ее поглубже, Рэйнтри!
- Дантэ, - поправил он, будто она не пожелала ему только что всего, кроме смерти. - И это возвращает нас к теме Анзара. Я искал родимое пятно. У всех Анзара есть такое где-то около спины.
Она так злилась, что красная пелена затмевала ей взгляд.
- И, проверяя мою спину на наличие родинки, вы решили заодно полюбоваться задницей?
- Задница что надо. Есть чем любоваться. Но нет, я в любом случае собирался ее осмотреть. Я не сказал "спину". "Около спины" технически может означать от затылка до самых пяток. Мне приходилось видеть их ниже пояса, а в истории, хоть и не часто, имели место случаи, когда родинка находилась на пятой точке. Учитывая сложность возгорания и того факта, что я не мог погасить огонь, мне нужно было убедиться, что вы мне не препятствовали.
- Не препятствовала вам?! - вскрикнула Лорна, ничуть не успокоенная его объяснением.
- Если бы вы тоже повелевали огнем, могли бы подкармливать пламя в то время, как я пытался потушить его. Я не видел прежде огня, который не мог бы контролировать. До вчерашнего вечера.